Во имя славы. Книга первая

Глава 10. Дубовая роща

Стариградцы разместились на поляне посреди дубовой рощи, в глухом труднодоступном месте, куда не пройдёт походным маршем ни одно войско.

На удержание Людольфа отправилось двести человек из дружины и сотня ополченцев. Воины радовались победе, особенно смерды. Многие из них вызвались, чтобы отплатить саксам за порушенные дома, и теперь гордились, примеряя добычу — бронь и оружие, которые им позволили разобрать. Дружина делила трофеи побогаче.

Однако Дражко был в мрачном настроении. Он сидел напротив семи мёртвых руян, молодых воинов, переживших поход, шторм, безумное нападение на город и долгую неустанную погоню. Но не минувшую ночь.

Тяжёлая ладонь опустилась на плечо.

— Они приняли славную смерть.

Удо понимал, что не сможет утешить друга, но всё же попытался:

— Мы отправили к предкам по десятку ублюдков за каждого из наших. Их отцы будут гордиться, Дражко.

— Я отомщу.

Удо хотел ответить, но понял, что слова были обращены не ему.

Дражко не моргал, ноздри широко раздулись, кулаки сжимались добела.

Возле погибших положили их оружие. Мечи, топоры, копья… и лук. Круто обнимал свой любимый лук. Его бледное лицо озаряла лёгкая улыбка, будто он просто спал и видел счастливый сон.

— Я вырежу их всех. До самого последнего выродка.

━─━────༺༻────━─━

Под навесом из тёмных еловых ветвей собрались Збигнев, Ариберт, Дражко и Пяст. На удивление, Пяст сам вызвался присоединиться к войску со своей дружиной в полсотни гридней. Несмотря на толстый слой жира, обвисшие щёки и поросячьи глазки, жупан оказался справным воякой, и в боевом облачении даже смотрелся вполне прилично.

— Разведчики вернулись, — начал совет Збигнев. — Людольф не стал отходить к Свентане*, вместо этого он двинулся на восток и остановился в опустевшем селении. Часть его воинов разбежалась, наши патрули вылавливают их по всему лесу.

(*Свентана — совр. Швентин, река, по которой проходила примерная граница между саксами и славянами в средневековье)

— В моём селении! — Пяст раздражённо сплюнул. — Сколько у него осталось людей?

На земле была нарисована грубая карта окрестных территорий с отметками о расположении вагров, саксов и Стариграда. Вагры после бойни отошли к югу, в глухую дубовую рощу, в надежде подловить врагов на пути, но граф нарушил планы.

— Меньше тысячи, — ответил Збигнев.

— Всё ещё слишком много, — вздохнул Ариберт. — Провернуть ту же уловку второй раз не получится — ублюдок будет настороже.

— Хм… — Пяст высморкнулся, вытер широкий нос рукавом и смачно плюнул. — Мы славно погуляли ночью… Но перебили явно меньше выродков. Странно это.

— Сведения с пылу с жару, — пожал плечами Збигнев. — Многие укрылись в домах — их не сосчитать.

Дражко молчал. Он вглядывался в карту, представляя всё наяву. Пытался в деталях вспомнить селение, которое они проходили по пути к озеру, и кое-что получилось.

— Не нужно их выманивать, — почувствовав на себе взгляды, Дражко не двинулся, будто боясь потерять образы в голове.

— Есть предложения? — Збигнев нахмурился, скрестил руки. Ждал, что ещё придумал новоиспечённый воевода.

— У Людольфа нет припасов. Мы сожгли обозы. А жители оставили дома без единого зерна в закромах. Прежде чем идти на Стариград, саксам придётся пополнить запасы.

— Он отправит людей за поиски еды! — догадался Ариберт.

— Да, — кивнул Дражко. — Подойдём ближе, начнём вылавливать их отряды. Без еды, ослабшими, нападать на город не станут.

Збигнев довольно кивнул, будто именно этих слов и ожидал.

— Я не дам засранцу спокойно отсиживаться в моей деревне! — выступил Пяст. — Грядущей ночью проберёмся, устроим резню. И на следующую тоже пустим красного петуха. Саксы не смогут спать от ужаса!

— Они не будут сидеть на месте, — Збигнев нахмурился, погладил бороду, размышляя. — Мы уже ошиблись насчет Людольфа, и сейчас не можем снова его недооценивать. Думаю, как только он поймёт, что оказался в ловушке, двинется либо дальше на восток — там ещё одна деревушка. Поменьше, но для обороны удобнее. Или на север — по Косой-реке, к морю.

— Думаешь, он захочет соединиться со Стигом? — Дражко не знал, стоит ли он мешать этому. Возможность столкнуться с данами манила… Но здравый смысл всё же взял верх: — Если так, мы должны отрезать путь к морю.

— Легко сказать… — протянул Ариберт.

На некоторое время они замолчали. Мимо проходили воины, бурлили котелки с варевом, разнося аппетитные ароматы, изредка раздавались стоны раненых. Из леса доносилось пение птиц, шелест листвы, хруст упавшей ветки под лапами мелькнувшего зайца. Заголосил соловей.

Збигнев напрягся, резко затаил дыхание, а затем прошептал:

— Собачье отродье.

— А? — Пяст пробудился от раздумий.

— Соловей поёт куда лучше… — вздохнул Збигнев. — В строй! Все в строй! Щит к щиту!

Вслед за этим из леса раздался рокот рога, воинственные крики, свист выпущенных стрел. Но стариградцы среагировали быстро: не успели показаться первые враги, как их уже встречали ощетинившиеся группы.

Дражко рванул к руянам — те находились почти на противоположной стороне. Саксы вывалились из-за деревьев разношёрстной толпой, обрушились на стариградцев, словно волны на скалы. Один за другим преграждали путь, но топор быстро расправлялся с землепашцами, возомнившими себя воинами.

Дражко выхватил у одного из них щит, и вовремя — стрела воткнулась в потёртую доску, едва не пробив её насквозь.

Уже добравшись до своей дружины, он прикрылся, схватил копьё и присоединился к строю.

— Как они нас нашли?! — прорычал Удо, дырявя голову одного из безумцев, решивших взять руян нахрапом.

Удо стоял в третьем ряду. Будучи выше остальных, он издалека орудовал рогатиной*, коля и рубя врагов.

(*Рогатина — славянское тяжелое копье с широким наконечником, которым можно наносить колющие и рубящие удары)

— Хотел бы я… Сукин сын!

Дражко увидел, как из леса появляется отряд воинов. Настоящих воинов — эти шли спокойно, единым кулаком, пока смерды мешали ряды стариградцев. И вёл их Сина.

— Забери их Марена… — вздохнул Удо. — Дражко, не смей! Сейчас не время!..

Договорить не дали — саксы снова навалились. Один попытался прыгнуть на щит, но Удо пронзил ему брюхо, выпотрошив кишки. В нос ударила резкая вонь, но отвлекаться было некогда. Дражко пригнулся, перехватил топор большим пальцем левой руки, а правой достал нож и вонзил в пах человека, напирающего с такой силой, будто его всю жизнь запрягали вместо лошади боронить землю.

Сакс взвыл, открылся, за что тут же получил копьём Векши в раскрытую пасть. Лютич не отличался ростом, весом уступал остальным, а потому не стоял в первом ряду, но зато ловко бил со всех углов, как не мог никто другой. Вот и сейчас: на место погибшего пришёл новый смертник, однако Векша не позволил ему ничего сделать — сунул копьё под ногами передних рядов и распорол бедро.

Перед руянами выросла стена мёртвых тел. К строю присоединились и другие воины, находившиеся неподалёку. Вдалеке собралось ещё два крупных строя: Ариберт и Збигнев с большей частью стариградцев и Пяст со своими людьми, которые всё время держались особняком от остальных.

Сина ударил по отряду Пяста.

— Нужно помочь им.

Дражко встретился взглядами с Арибертом. Княжич думал о том же, кивнул в сторону развернувшейся схватки.

— За мной! Разом! Шаг! — строй двинулся единой линией. — Шаг! — копья выросли над стеной из убитых саксов, словно бойницы. — Шаг!

— Шаг!

— Шаг!

Враг ослабил напор, но всё ещё атаковал, мешая продвижению, а из леса продолжали вылетать стрелы.

— Руби! Перережьте ублюдков!

Пяст бился яростно, палицей гнул шлемы, кромсал кости. Его дружина не отставала, но Сина всё равно теснил их. Ариберт и Збигнев завязли в схватке с толпой смердов под прицелом множества лучников. Дражко увидел в этом шанс совершить рывок, пока стариградцы отвлекают на себя стрелы, но вдруг в затылке засвербело. Он обернулся.

С обратной стороны леса показался ещё один отряд саксов.

— Четвёртый ряд! Развернуться!

Удо подхватил команду — тоже увидел новую угрозу, воины закрылись щитами, строй ощетинился копьями с двух сторон.

В них полетели сулицы, превращая щиты в бесполезные куски досок, а следом двинулся ровный строй саксонских воинов — не смердов, а хорошо вооружённых, выученных бойцов. Запасной отряд вступил в бой со свежими силами.

— Держаться!

Дражко уже встал впереди. Следил, как вражеский строй приближается, сулицы застревают в досках, заставляя гридей меняться местами, а Деян с несколькими лучниками пытается облегчить предстоящую битву. Лица саксов были скрыты за щитами, из-под шлемов выглядывали злые глаза. Хотелось рвануть навстречу, пробить брешь, устроить кровавую бойню… Но вместо этого он скомандовал, чтобы задний ряд приготовился толкать передние, прикрывая спины от стрел, всё ещё прилетающих с обратной стороны.

Между ними оставалось около десяти шагов. Саксы почти перешагнули тела убитых. Летели последние оскорбления. К Дражко приближался воин старше его раза в два, с закрытым шрамом левым глазом.

Копья уже касались наконечниками, вот-вот доберутся до щитов, и тогда начнётся…

Воин напротив ступил на потроха убитого Удо смерда, и Дражко вдруг скомандовал:

— Вдарим!

Он вдруг рванул вперёд, набрав скорость протаранил одноглазого со всей силы, что только нашлась в ногах, и тот, не способный удержаться на склизкой жиже, потерял равновесие.

Руяне клином вонзились во врага, ожидавшего долгой возни на расстоянии копья, смяли центр, прорубились насквозь и заставили пятиться под яростным напором.

Одноглазый погиб не сразу — его прикончил Векша. Удо раскидал ближайших противников, окончательно разделив их, Деян воспользовался случаем и с остальными лучниками отправил на тот свет почти два десятка человек, развернувшихся в сторону прорыва. Яромир разошёлся — то ли от страха с остервенением бросался в бой, то ли почувствовал себя богом войны. Сказалась первая настоящая рубка. Но Цедраг прикрывал княжича, так что тому ничего не угрожало.

А вот Дражко поддался ярости. Топор покрылся багряной, рукоять пропиталась горячей кровью, что стекала на пальцы. Глаза едва не закрыли брызги. Он рубил и рубил, рыча зверем. Перед глазами стоял образ ухмыляющегося Сины, лица убитых собратьев… Только когда последний враг бросился прочь, разум прояснился.

В считанные секунды саксы оказались разбиты.

— Стоять! Не преследовать! — опомнился Дражко. — В строй! Снова в строй!

Он хотел добраться до Сины, но тот вовремя отступил, заметив поражение засадного отряда. Лучники саксов тратили последние стрелы, прикрывая отход, а толпа, пытавшаяся остановить воинов Ариберта и Збигнева, рассыпалась из-за понесённых потерь.

Когда Дражко привёл строй, саксы уже скрылись в чаще. Ариберт порывался нагнать врага, покончить с ними раз и навсегда, но Збигнев не позволил. Покрытый кровью Пяст показал чудеса выдержки — тоже не пустился в преследование, хотя по искажённому злобой лицу явно читалось огромное желание это сделать.

— Остуди пыл, княжич, — прорычал жупан, — В лесу может скрываться засада.

— И что теперь? Будем ждать, пока вернутся?!

— Нет, — отрезал Збигнев. — Но мы не станем бездумно нестись прямо в лапы смерти. Не забывай, нас всё ещё меньше.

Дражко огляделся. Лагерь окутала непривычная тишина, повсюду валялись тела убитых. Он осмотрел свою дружину, надеясь, что все остались целы.

— Только раненые, — успокоил Удо. — Благодаря тебе.

Неужели удача снова повернулась к нему лицом?

— Хорошо. Очень хорошо.

Дражко уставился во мрак леса.

━─━────༺༻────━─━

«Лебедь» плавно покачивался на волнах неподалёку от берега. Веремуд стоял у рулевого весла, прикрывая глаза ладонью. Он пытался разглядеть приближающиеся драккары. На это раз их было больше — шесть боевых кораблей, больше трёх сотен викингов, жаждущих крови.

— Проклятье…

Живко сидел наверху мачты, ловко зацепившись ногами. Он первым заметил данов, чем непременно гордился, но вскоре почувствовал страх, потому что понял — встретить их сможет лишь сотня Теслава, да вооружённое ополчение, привыкшее к мотыге или, в лучшем случае, — к тяжёлому рабочему топору. Хотя ещё удалось собрать несколько десятков охотников, так что со стен детинца врагов можно осыпать стрелами. Но Теслав не желал подпускать их к городу.

— Слезай, малец! Ставь парус! Отходим. Надеюсь, Теслав знает, что делать…

На этот раз Стиг Ларссон не собирался лишь угрожать, дразня стариградского жупана у берегов устья. Он вёл вдвое больше кораблей, знал — почти вся дружина отправилась навстречу саксам, чтобы не допустить осаду.

Ладья развернулась, ветер наполнил парус и понёс их к устью.

Живко учился управляться с узлами, канатами, определять расстояние и читать небо, чтобы не заблудиться даже посреди моря, когда берега скрыты за горизонтом. И всё схватывал на лету. Только ещё не в силах был удержать рулевое весло — Веремуд однажды разрешил встать на корме, но первая же серьёзная волна отшвырнула мальчишку, словно тряпичную куклу.

— Не кручинься, — похлопал по плечу Веремуд. — Подрастёшь, окрепнешь, вот тогда…

Вместо того чтобы договорить, он протянул кусок ржаного хлеба и чуть не силком засунул в зубы. Живко всегда чувствовал голод, даже наедаясь от пуза.

Увидев «Лебедь» с семью поднятыми вверх вёслами, ожидающая поодаль лодка устремилась вниз по течению, где её подхватят другие. Так что скоро Теслав узнает про приближение данов.

Добравшись до устья, Веремуд скомандовал бросать якорь. У самого моря берега были узкие, крутые. Стигу придётся вести драккары один за другим не меньше двух вёрст, укрываясь от стрел, пока река не выведет к длинному озеру, либо обходить водный путь по суше, пробираясь сквозь холмы, лес и поля.

Вряд ли викинг бросит свои корабли, но убедиться всё же стоило, поэтому «Лебедь» остался наблюдать. Живко снова забрался наверх, приучая глаза видеть далеко, не обращая внимания на блики. Так он провёл некоторое время, пока не заметил, как за шестью драккарами следуют ещё три точки.

— Поднимайте девять вёсел, — угрюмо скомандовал Веремуд.

Живко почувствовал, как еда просится наружу. И впервые позабыл про голод.

Смогут ли они удержать пять сотен данов таким малым числом?

━─━────༺༻────━─━

Ярл Стиг разделил войско. Веремуд выругался, увидев, как три драккара сворачивают на восток. К западу от устья дорога вела сквозь густые леса от самого берега почти до внешних стен, а к востоку тянулись пашни, открытые луга для выпаса скота и дворы земледельцев.

С «Лебедя» раздались три протяжных сигнала рога.

— К берегу, — Веремуд указал на небольшой остров, разделявший реку.

Это означало, что придётся действовать по самому опасному плану. Теслав предусмотрел несколько вариантов, как даны решат напасть, но этот требовал разделения и без того малочисленных сил.

Ладью затащили в рощу, закрывавшую остров, прикрыли заранее подготовленными ветвями. Притаились.

— Как начнётся, ныряйте в яму и прячьтесь, — сказал Веремуд.

— Начнётся? — Живко только сейчас понял, что его не собираются брать в бой. — Но я же…

— И что б даже носу не показали! Если нас перебьют, сидите тихо хоть до скончания времён!

Помимо него на «Лебедь» взяли ещё троих мальчишек, чтобы те выполняли мелкую работу, позволяя старшим не отвлекаться и не тратить лишние силы, которые скоро ой как пригодятся. И, в случае чего, они окажутся вдалеке от резни, если даны прорвутся-таки через все подготовленные засады. Мальчишки как на подбор — смышлёные, ловкие. Не пропадут.

За полосой суши, над холмом, показались верхушки парусов. Скоро донеслись крики, похожие на звериное рычание, — то охотники, расставленные по обоим берегам узкого пролива, осыпали гостей россыпью стрел.

Битва началась.