Во имя славы. Книга первая

Глава 14. Затишье

С бойницы открывался вид на город, который скоро будет заполнен вражескими войсками. Не удалось остановить саксов, не удалось перерезать данов, и теперь все они спешили к крепости.

Збигнев стоял неподалёку. Жупан хмурился, наверняка проворачивая в голове возможные варианты грядущего сражения и, похоже, ни одно из них не сулило ничего хорошего.

Три сотни — столько защищало обречённые стены. Лишь половина дружины уцелела, остальные были горожанами и жителями окрестных селений, ополченцами. У руян осталось тридцать человек из сорока, прибывших в Стариград. Сражаться могли пятнадцать. Витцан и ещё несколько раненых пытались примкнуть к ним, но получили жёсткий отказ.

— Если не сдюжим, убейте женщин и детей. Людольф и Стиг найдут здесь только пустоту и смерть, но ни один из нас не станет рабом этих ублюдков.

Большинство горожан успело скрыться в лесах. Те, кто не поторопился, оказались заперты в крепости, потому что враг окружал город со всех сторон. Их отправили в терем — последний оплот для защиты. Хотя не все согласились отсиживаться — некоторые наравне с мужами готовы были взять в руки оружие.

— Надо было баб силком отправить, — вдруг поделился мыслями Цедраг.

— С этими спорить страшнее, чем биться с полчищами данов, — ухмыльнулся Дражко. — Пяст пытался, так его чуть самого не огрели, не смотри, что жупан.

Ингигерд тоже осталась в крепости. Вряд ли она разделяла взгляды здешних женщин, скорее про неё просто забыли. Но это не давало мыслить безрассудно — нельзя отдаться празднеству битвы в поисках смерти, когда позади находится тот, кого нужно защитить.

Нет. Дражко должен придумать, как спасти девушку и дружину. Чутьё не верило в скорую смерть, будто что-то знало, отказывалось раскрыть тайну.

— Как думаешь, он выжил? — после долгого молчания спросил Деян.

Удо с остальными до сих пор не показались. Дражко отказывался признать их мёртвыми, пока не увидит тела собственными глазами.

— Он жив.

Деян без сомнений кивнул, будто воевода точно знал это.

И вдруг слова подтвердились доказательствами. Из-за деревьев показались саксы.

Войско Людольфа быстро заполнило пространство до внешних стен, но всадников явно не хватало, а значит отряд погони до сих пор не вернулся к графу.

С восточной стороны уже наверняка приближался Бруно, а с севера скоро хлынут даны.

— Мы порубили много ублюдков, — Цедраг обречённо улыбнулся, готовый принять последний бой. — А уж напоследок…

— А ну! Цыц! — рявкнул Дражко. — Напоследок!..

Он обвёл взглядом гридней. Их окружили, превосходили числом, жаждали убить всех до единого, но поверить в скорую смерть было невозможно.

— Мы выживем. Опрокинем и саксов, и данов, будь их хоть в сотню раз больше! Чтобы я больше не слышал подобных речей, всем ясно?!

Гридни кивнули, в глазах появилась надежда. Это хорошо — сражаться за жизнь лучше, чем сражаться за смерть. Дражко держался уверенно, чтобы поднять боевой дух, но расклад получался неутешительный.

Изначально соотношение сторон было один к трём. Войска Людольфа проредили ночное нападение, болезнь и вылазка в лагерь. К стенам сейчас двигалось едва больше пяти сотен, Бруно вёл ещё три сотни. Но потери саксов восполнили даны. Чёртов Стиг Ларссон обвёл их вокруг пальца и подтянул целое войско викингов, пока вагры пытались задержать врага на подходах к городу.

И всё же дела не так плохи. Людольф хотел использовать данов, диктовать свои условия, но теперь их число сравнялось с войсками графа. Ярл Стиг, — Хотя, его, наверное, можно теперь называть конунгом, — уже не станет идти на уступки ради мести. И делиться добычей лишний раз тоже не пожелает.

Как бы между недолгими союзниками не разразилась бойня!

Но пока надеяться на такой исход рановато. Люди готовились к тяжёлой осаде: точили клинки, собирали стрелы, сулицы и камни, кипятили смолу, запасали воду в больших бочках.

Сбыслав наскоро обучал ополчение премудростям защиты стен. Пяст со знанием дела подсчитывал запасы. Веремуд ставил посты и высматривал данов, которые вот-вот должны показаться.

Ариберт после осмотра своей дружины присоединился к Збигневу. Вместе они пытались найти возможности для манёвров, но, видимо, получалось не слишком удачно.

Теслав оправлялся от ран. Весть о страшной рубке разлетелась по крепости, хотя выжившие предпочитали угрюмое молчание. Всех убитых с поля боя не потащили, но двух мальчишек, от нехватки людей взятых для сподручной помощи, принесли на руках. Третий, как говорят, лежал на берегу недалеко от острова — его забрать возможности не было. А вот четвёртому повезло.

Живко в очередной раз доказал, что мать неспроста нарекла его таким именем. Чертёнок отделался ушибами — даже ни одной косточки не поломано! Вот уж кого боги действительно берегут.

Несмотря на уверенность, что смерть нагрянет ещё не скоро, беспокойство внутри не давало покоя. Дражко направился к терему. Каждый шаг почему-то давался с трудом, руки задрожали, по спине пробежали мурашки, будто там его ждал страшный непобедимый противник.

Ступени дались тяжело. Казалось, ноги одеревенели. Пот прошиб поясницу.

— Что за…

Дверь распахнулась, выскочившая сенная девка чуть не врезалась в него, ойкнула и, разминувшись, понеслась дальше.

Волнение немного спало — видимо, от неожиданности. Дражко бодро нырнул внутрь, шустро поднялся по лестнице и вошёл в комнату, где одиноко сидела Ингигерд.

Девушка всколыхнулась от испуга, но, увидев, кто пришёл, тут же успокоилась. Чужие места, люди, говорящие на незнакомых языках пугали уже не так сильно, а её пленитель с каждым днём казался всё менее страшным. Чем-то он даже напоминал Ингвара — тот наверняка вырастет с похожим норовом. Если вырастет…

Мысль о потерянном брате снова окунула её в печаль.

— Меня ждёт тяжёлая битва, — Дражко сел напротив.

Хотелось коснуться Ингигерд, взять за руку, прижать к себе. Такого он раньше почему-то не испытывал и не знал, как реагировать. Проще и понятнее было выйти в чисто поле, порубить полчища врагов, да забрать богатую добычу.

Но тут юноша стушевался, не знал куда себя деть. Истуканом стоял перед ней, не способный вымолвить ни слова.

Вдруг Ингигерд хихикнула. Грозный воин в одночасье превратился в нерешительного мальчишку!

Смех отрезвил Дражко. Он насупился, принял серьёзный вид, нахмурился.

— Я пришёл тебя навестить. Я выжил в неравных битвах, осталась последняя. Скоро отвезу тебя домой, на Руян.

Дражко хвалился, пытался выглядеть гордо, но вызвал лишь новый смешок, из-за чего совсем сбился с толку.

— Почему ты смеёшься?!

Возмущение не сопровождалось угрозой — лишь искренним непониманием. И это вызвало ещё больше хохота, который в конец смутил бравого воина.

— Ну тебя!

Он махнул рукой, с красным лицом выскочил из комнаты, белкой шмыгнул наружу, едва не сбив вернувшуюся сенную девку.

С севера приближались даны.

━─━────༺༻────━─━

Дозоры усилили, подняли всех до единого. Последние приготовления подходили к концу под раскаты шагов надвигающегося врага.

Небо затмевали громадные серые облака. Дражко наблюдал, как могучая небесная пена накрывает тенью крепость.

— Боги следят за нами.

Ариберт положил руку в кольчужной рукавице на плечо.

— Твой бог тоже?

Княжич прищурился, рассматривая облако.

— Да. Он точно наблюдает.

— Это самый надоедливый бог из всех, что я знаю, — хмыкнул Дражко, на что получил в ответ короткий смех.

— Да, ты прав. Он самый надоедливый бог.

— И самый ревнивый.

— Тоже верно.

— Надеюсь, сегодня он за тебя.

Враг подходил ко внешним стенам.

— Долго будем отстраиваться, — вздохнул Ариберт.

— Ничего. Отстроитесь. А поля удобрим телами ублюдков.

Прозвучал рог Збигнева. Жупан созывал совет.

— Пошли. Будем думать, как гадов бить.

Собрались в гриднице, за длинным дубовым столом. Збигнев сидел во главе, Ариберт по правую руку, по левую — Пяст. Остальные жупаны расположились по старшинству, и в самом дальнем конце определили место Дражко.

— Теслав выкарабкается?

Наслав недобро оглядывал побитых воевод. Явно хотел съязвить, мол, он же говорил — сидеть за стенами надо! А теперь и цели не достигли, и сами поредели.

— Ещё нас переживёт, — кивнул Збигнев.

Настрой в воздухе витал не лучший. Страх чувствовался ото всех, и Дражко надеялся, что сам не даёт повода причислять себя к стариградским старшинам.

К тому же, по его мнению уже ничего выдумывать не надо. Если прикинуть итоги вылазок, то окажется, что они были не зря. Отсиживайся они в крепости, на каждого пришлось бы по пять вражеских воинов, да к тому же запасы закончились бы куда быстрее. А теперь числом стариградцы уступают втрое, но саксы, изнеможённые, голодные, уже не представляют такой угрозы. Даны лишились ударного отряда берсерков, хоть и немалой ценой.

Сражаться можно. Даже одолеть — сложно, но вполне осуществимо.

Но, судя по всему, не все разделяли его взгляды.

— Откупаться надо, — заявил седой, иссохший годами жупан. — Если всех перебьют, золото никому из нас не достанется.

— Ну уж нет! — возразил Пяст. — Не дождутся! Я за своё им всем глотки повыгрызаю!

— Да угомонись ты! — поддержал старика тучный жупан с проплешинами в бороде. — Выжить надо! Выжить!

Дальше пришлось выслушивать препирательства разделившихся сторон. Летели упрёки, обвинения, оскорбления. Едва не началась драка, но Збигнев вовремя остановил потасовку и взял слово:

— Торопиться не будем. Мстивой наверняка уже спешит на выручку, мы должны продержаться как можно дольше. Но поговорить с ними надо — вдруг чего путного предложат. Да и время потянем.

На том и порешили. За ворота отправились Збигнев, Ариберт, Пяст, Наслав и Дражко с двадцатью конными дружинниками. Дражко взял с собой Цедрага и Деяна. Сбыслав, конечно же, сопровождал княжича.

Увидев выдвинувшихся послов, со стороны внешних вражеских войск отделились всадники. Издалека узнавался обрамлённый серебром шлем Сины. Кулаки сами по себе сжались, конь под седлом дёрнулся — пришлось успокаивать.

— Тихо, батька, — Деян почувствовал опасное настроение Дражко.

Встретились на площади, где не так давно Векша одержал победу над Громыхой. Збигнев и Ариберт выдвинулись вперёд, к центру. С другой стороны вышли Людольф и Стиг.

Ярл впервые оказался так близко, чтобы удалось рассмотреть его детально: заплетённые длинные волосы, суровое лицо с отметинами минувших битв, кривой нос с широкими ноздрями и светлые глаза будто сияющие из тени забрала. Настоящий вождь, и нарядом, и взглядом. Дражко про себя отметил, что он даже напоминает Буревоя, но отец не любил навешивать слишком много драгоценностей, предпочитая сталь золоту.

Сина заметил Дражко, кинул надменный взгляд, отчего в груди закипело злостью.

Людольф тоже узнал его, но лишь одарил мимолётным оскалом. Выглядел граф не очень хорошо — бледноватое лицо с серым оттенком намекало, что топор не был потерян зря.

Враги обменялись мерящими взглядами, выдержали необходимую паузу. Первым заговорил Збигнев:

— Убирайтесь с нашей земли, если не хотите лечь здесь в общей могиле.

Стиг тут же раздался громовым хохотом. Людольф дёрнул глазом от стрельнувшей мигрени. И снова перекосился, когда ярл разразился ответом:

— Нас больше, венд! А у вас половина раненых и бонды с копьями — не тебе ставить условия!

— У вас тоже много раненых. Ещё больше убитых. Ты, граф, половину в лесу нашем оставил, деревьица удобрять. А твоих, ярл, четыре драккара перерезали, — жупан прислонил ладонь ко лбу, посмотрел за горизонт в сторону моря. — Вон, дымок только-только закончил. Знатно полыхали!

Стиг исказился от злобы.

— Тебе этот дымок ещё глотку перекроет, венд. Я конунг отныне — запомни!

Стариградская дружина зашевелилась, готовая броситься на помощь при первом же сигнале.

— Тихо, братцы, — остановил Сбыслав. — Не горячитесь.

Наконец слово взял Людольф:

— Вы храбро сражаетесь. Я это уважаю и признаю, что крепость взять будет непросто.

Внезапный порыв ветра заставил сделать паузу, принеся за собой гнилой запах.

— Но мы возьмём её. Вырежем всех до единого, сожжём город дотла, и он сгинет в веках вместе с вашими именами. Я превращу вас в скудную строку нашей летописи.

— Если Бог пожелает нашей смерти, твои люди заплатят за это сотнями жизней, — на груди Ариберта сверкнул крест.

Людольф улыбнулся, глядя на него.

— Брат во Христе! Да, я слышал, что стариградский княжич принял истинную веру своей матери.

— Как и истинных богов моего отца.

Збигнев озарился довольной улыбкой и перешёл к делу:

— Чего вы хотите? Мы можем сохранить множество ваших жизней.

Стиг хмыкнул в ответ, оставив Людольфу переговоры.

— Наши условия справедливы: возврат награбленного, контрибуция. И выдача нарушителя.

— Нарушителя? — Ариберт еле сдержался, чтобы не выругаться.

— Руянского наглеца. Он должен быть наказан.

— Об этом даже не!…

— Ариберт! — оборвал Збигнев.

Княжич удивлённо уставился на сотника, едва не высказал возмущения, но твёрдый взгляд осадил порыв.

— Каков размер дани?

━─━────༺༻────━─━

Дражко нетерпеливо наблюдал со стороны, пытался услышать разговор, но ничего не выходило. Руки чесались вклиниться в эти бесполезные перебранки, да устроить добрую рубку.

— Вот они все — и граф, и ярл. Убить их сейчас, и враг останется без головы.

Цедраг согласно хмыкнул несбыточному желанию.

— Да, неплохо бы… Деян, смог бы отсюда пристрелить ублюдков?

Тот прищурился, примерился, машинально погладил оперения в колчане.

— Вот если бы княжич чуть влево отошёл — думаю, да. А так…

— Эх, жаль. Могли бы закончить прямо здесь.

— Бруно ещё останется, — напомнил Дражко.

— Кстати, видно его?

— Нет. Прячется. И мне это очень не нравится.

— Согласен… О, гляди! Возвращаются.

Переговоры закончились. По лицу Ариберта угадывалось, что не слишком хорошо, а вот Збигнев выглядел довольным.

— Как прошло? — Дражко направил коня рядом с княжичем, но тот не желал говорить:

— Чтоб их Мара прибрала!

━─━────༺༻────━─━

Время тянули хорошо, но на обсуждение условий Дражко почему-то не позвали. Мол, присмотреть, чтобы никто на стены не полез раньше времени. Да Бруно, глядишь, объявится.

Но пока никаких движений в стане врага не наблюдалось. Обустраивались, валили частокол, рушили ближайшие дома. Войска не стали объединяться и образовали два лагеря: даны неподалёку от берега, саксы на холме перед воротами. Дражко ухмыльнулся.

— Они будут наступать друг другу на пятки и мешаться.

— Или Людольф пустит данов вперёд, а сам подтянется к делёжке.

— Ничего. Стали не жалко — всем хватит! — сверкнул зубами Деян.

Из терема вышел Пяст. Несколько человек по его приказу отправились в город, на площадь.

— Готовят столы для торгов, — догадался Дражко. — Будут о дани спорить.

И правда. Скоро начали сколачивать столы и навесы.

— Я вот только одного не пойму, — поделился Цедраг. — Нам нужно время выиграть, чтобы Мстивой подошёл. А они-то чего ждут? Я бы на их месте сходу, да в бой, пока запал не остыл.

— Может, боятся? — Деян всем видом показывал, как жаждет битвы.

Руяне с нетерпением ждали, когда время разговоров наконец закончится, и мечи, топоры и копья запоют вновь.

— Или Бруно не просто так скрывается.

Чутьё подсказывало Дражко опасность. Что-то во всей этой ситуации было неладно.

━─━────༺༻────━─━

Споры шли громко, бодро. У довольно долго — Стиг выпил бочку пива и съел десять перепёлок, близился закат, а соглашения так и не достигли. Дражко наблюдал за ними со стен, выискивая признаки подлога. Но с востока до сих пор никто не явился.

Из терема выбежала лекарка и направилась прямиком к нему с сияющим лицом.

— Очнулся мальчишка! Вас зовёт, воевода!

— Живко! — воскликнул Цедраг. — Ай, да малец!

— Как он? — спросил Дражко на ходу.

— Ничего, ничего. Полежит пару седмиц, а потом скакать будет пуще прежнего.

— Ха-ха, это уж точно! Ещё придётся силком в постель загонять! — Деян вырвался вперёд, опустив всякий порядок старшинства.

В помещении, отведённым для раненых, пахло кровью, травами, смрадом. Было душно, несмотря на открытые окна, то и дело слышались стоны или лихорадочный бред.

Живко попытался привстать, завидев посетителей, но рухнул обратно от боли.

— Лежи спокойно, боец! — нарочито строго приказал Дражко. — Скоро на Руян отправимся, ты мне в море здоровый нужен.

Слова заставили мордашку залиться радостью.

— Мы победили?

Наивный детский вопрос кольнул в сердце. Не надо ему знать, чего стоила победа в той рубке.

— Конечно. Збигнев про тебя рассказал — если бы не ты, то… В общем, долю получишь, как полноценный гридень, Живко. Заслужил.

— Правда?! Спасибо, воевода! — казалось, мордашка вот-вот разорвётся от широкой лыбы.

— Тебе спасибо. Такого кормчего нам сохранил… Что-то не так?

Живко принялся хлопать по бокам, радость мигом исказилась в испуге.

— Нож! Где мой нож? Был же на поясе!

— Успокойся, тише, — засмеялся Цедраг. — Всё с твоим ножом в порядке. На ноги встанешь — вернём.

Мальчишка выдохнул, снова заулыбался. Глаза бегали от одного к другому, будто не веря, что за него тревожится столько людей.

— Глаз у тебя зоркий, Живко. Не хотел бы стрельбе обучиться? — Деян похлопал по колчану.

— Хочу! Очень хочу! — без тени сомнений заявил тот.

— Эй, пусть сначала меч и щит держать научится! — возразил Цедраг.

Завязалась перепалка, от которой хотелось только смеяться, но лекарка быстро прервала её, пригрозив выгнать всю братию взашей. Однако это не пришлось делать — в дверях показался Сбыслав.

— Господарь! Вас Княжич зовёт!