Волны словно кенгуру. Повести о далеких плаваниях

МАТРОССКОЕ ИМЯ

Как-то разом всё заалело. Я положил руки на поручни и удивился: руки-то у меня алые!

Сопки вдали светились, будто пламенеющие горы угля. Алыми стали вокруг пароходы, кричали алые чайки. И навстречу нам по-утреннему бодро торопился алый катер с большими буквами: «Peilot».

С катера на трап ловко прыгнул лоцман и, раскланявшись, побежал в рубку. На нём был лёгкий серый костюм, резиновые сапожки. А короткие, ёжиком, седые волосы розово блестели, как иней в зимнее утро. На боку у него висел транзисторный передатчик с тонкой сверкающей антенной.

Лоцману сразу подали, как положено, кофе. Он взял с подноса дымящуюся чашечку, высунулся в окно, глянул влево-вправо и тут же отдал команду по-японски на буксир, а по-английски — вахтенному.

Вахтенный повторил команду и повернул руль.

В транзисторе тоже послышался голос: на катере повторили команду. И мы двинулись вперёд.

Теперь громадные пароходы, стоявшие безмолвно на якорях, оказались совсем рядом.

Шубенко не ошибся: японцы бастовали.

— Тысяча двести судов! — сказал лоцман и сделал глоток из чашечки. Стоят два месяца. Просят увеличить заработок.

— Требуют! — уточнил Шубенко.

— Да, да, требуют, — закивал лоцман.

Скоро рейд остался позади, а навстречу нам из порта пошёл громадный голубой голландец «Принц Оранский»… Лоцман что-то сердито закричал, грозя ему пальцем.

— Куда же он — прямо на нас? — спросил я у Шубенко.

— Обойдёт! — уверенно сказал капитан.

«Принц» тут же взял правее, гуднул. На борту у него собралась команда. Все смотрели на нас, читали название. Наверное, гадали, кто это такой «Вит-ья Тща-а-аленко». Принц? Президент?

Конечно, не всякий знает, что был на земле такой мальчишка, хотел стать моряком. А началась война, надел матросскую тельняшку и прибился к взрослым, в разведку. Отважным был разведчиком, отправлялся в поиск, ходил за «языком».

Как-то во время боя залегли бойцы у высоты под смертельным огнём — дот на пути, косит из пулемёта. А Чаленко взял гранаты и пополз.

Пробрался к доту поближе и бросил в амбразуру гранату, другую — под корень! — и поднялся во весь рост: «Вперёд!»

Весь взвод метнулся к вражьим окопам. А впереди мальчик с автоматом.

Выбили с высоты фашистов.

В каждом бою старался Витя быть впереди. А когда упал от пули, только и попросил друзей: «Передайте маме мой орден, блокнот, бескозырку и скажите: пусть не плачет».

Погиб, как настоящий матрос.

Вот чья фамилия на нашем борту, вот чьё имя читают моряки во всех портах, по всем океанам.