Война Поппи

Глава 43

Брэндон

“You Can Be So Cruel” — Royal Blood

Сижу в каком-то дерьмовом баре в какой-то случайной части Лондона. На стойке передо мной бутылка виски, а рядом с ней стакан. Я наполняю стакан наполовину и выпиваю его за пару глотков. Я скучал по оцепенению, по тишине. Мой разум замирает до тех пор, пока все, о чем я могу думать, — это стекло передо мной. Сегодня, завтра они не имеют значения, только этот самый момент. И разве это не блаженство, черт возьми? Для такого парня, как я, это так. О чем я думал, пытаясь работать на нормальной работе, стараясь не пить? Я не избавился от монстра, я просто бросил его в подвал и молился, чтобы он не вернулся. В конце концов он заревел так громко, что половицы задрожали и расшатались…

Если честно, я надеюсь, что Поппи ненавидит меня. Я надеюсь, что она выберется из этого дерьма, потому что видит Бог, я слишком слаб, чтобы бросить ее. Она мой фатальный недостаток, мое бьющееся сердце, и часть меня хочет, чтобы она ушла, разрывая мое сердце, когда она это сделает, и избавит меня от моих страданий, потому что это все ради нее. Без нее я бы давно позволил войне завладеть мной.

Я сижу и пью, и меня никто не беспокоит. Никто не пытается со мной разговаривать. Я не знаю, который час, когда я, наконец, выхожу из бара, но когда я это делаю, я натыкаюсь на какого-то парня.

— Аккуратнее, — говорит он, а я отмахиваюсь в пьяном оцепенении.

Иду по улице, прислонившись к мусорному ведру, чтобы сохранить равновесие. В Лондоне интенсивное движение. Затишье шин на мокром асфальте почти вводит меня в транс. Я наблюдаю, как габаритные огни отражаются от влажной дороги, когда я делаю шаг к обочине. Один шаг, и я спотыкаюсь, падая на колени на мокрый тротуар. Мне удается подняться на ноги. Мой взгляд фокусируется на огнях Лондонского глаза вдалеке, когда я иду. Я закрываю глаза и продолжаю ставить одну ногу впереди другой, пока не оказываюсь посреди дороги. Ожидание. Если я простою здесь достаточно долго, возможно, судьба все за меня исправит, уберет меня. Кто-то кричит на меня. Раздается гудок, и я чувствую, как ветерок из машины проносится мимо меня.

Чьи-то руки хватают меня, отбрасывая на несколько футов назад.

— Эй, приятель, что ты делаешь?

Я оборачиваюсь, фокусируя затуманенное зрение на молодом парне со светлыми волосами.

— Вы в порядке? — спрашивает он, а затем оглядывается на движение и смотрит на дорогу. — Этот двухэтажный автобус чуть не расплющил вас.

Я качаю головой, мои чувства возвращаются.

— Спасибо.

Он похлопывает меня по плечу и бросает на меня последний обеспокоенный взгляд, поворачивается и уходит.

Мое сердце колотится, адреналин наполняет вены, когда я смотрю, как мимо проносятся машины. Что, черт возьми, я делаю?

Я не знаю, как долго иду и даже куда иду, но в конце концов я оказываюсь у двери Финна. Я стучу и жду. Стучу и жду. В конце концов, он открывает, щурясь от света из коридора.

— Привет. — Я захожу внутрь, и он закрывает за мной дверь

Он бросает мне одеяло, и я падаю на его диван, почти сразу теряя сознание.

На следующее утро я просыпаюсь от пронзительного звонка моего телефона.

— Блять. Хорошо. — Я шарю рядом со мной и наконец нахожу телефон. Я отвечаю и прижимаю к уху. — Да?

— Брэндон, это Адам Коннелл. — Да пошел ты. — Ты сегодня появишься на работе? — говорит он самым святым тоном. Он руководит охраной офиса, черт возьми. Можно подумать, он был каким-то горячим парнем.

— Не, не появлюсь. — С похмелья мой череп готов разорваться на части от боли.

— Мы ожидаем, что наши сотрудники будут ответственными и надежными…

— Нахер твою гребаную работу. — Я вешаю трубку и бросаю трубку на стол.

— Мило. — Оборачиваюсь и вижу Финна в дверном проеме.

— Похоже, мне надо искать новую работу.

— Твой набор навыков довольно ограничен. — Он ухмыляется. — Но ты всегда можешь драться.

Я знаю, что он шутит, но идея о-о-о-очень заманчивая. Такие легкие деньги и это чувство… Я скучаю по энергии, по жажде крови в воздухе, но больше всего мне не хватает уважения, с которым все смотрели на меня. Я скучаю по тому, чтобы быть лучшим в чем-то, по тому, чтобы мной восхищались. И, возможно, я скучаю по преемственности. Драки были чем-то, чем я занимался до того, как все пошло прахом, это был постоянный момент в моей жизни менялся. Умение сражаться. Умение побеждать.

Я представляю себе разочарование на лице Поппи, но затем вспоминаю то, что я ей сказал. Я дошел до того, что просто принимаю то, что всегда буду её разочаровывать. Я устал. Я это сделал, я всегда буду ее подводить. Если она еще не осознала, то скоро всё поймет.

Я беру телефон и набираю Ларри. Проходит некоторое время, и, наконец, он берет трубку.

— Да?

— Я хочу драться.

Это то, кем я являюсь, и это оплачивается намного лучше, чем гребаная работа охранника.