VR 4. Грани реальности.

Глава 5

Решил немного осмотреться и понять, где я нахожусь. Но вначале подошёл к ближайшему стволу растущему прямо из здания. Заглянул за одиноко стоящую стену и увидел как продолжение ствола, извиваясь и изгибаясь под непривычными, неправильными углами, уходит в землю к корневой системе. Подошёл к месту, где ствол упирается в стену, внимательно пригляделся и провел рукой. Ни трещин, ни разломов, ни чего, что обычно бывает при произрастания сквозь твердые поверхности. Дерево просто касалось стены и так же просто выходило с другой стороны, совершенно не нарушая структуры окружающего ее материала.

Выстрелил в место стыка. Обломки стены и щепки разлетелись в разные стороны оставив в воздухе взвесь из бетонной пыли, деревянной трухи и дыма. С обратной стороны стены послышался гулкий шелестящий удар. Это была оставшаяся часть массивного растения.

Подошёл к упавшим обломкам и поднял один из камней. Снаружи он был однородной бетонной массой, а внутри насквозь испещрен волокнами деревянного ствола, что толстыми прожилками проходили сквозь серый бетон и продолжались дальше в чистом виде. Ничего подобного прежде я не видел.

Посмотрев вверх увидел все тоже самое, но там деревья произрастали прямо сквозь крышу, уходя величественными кронами к самому небу, создавая надо мной непроницаемый для солнца купол из зеленой листвы. Посмотрев в разные стороны заметил небольшую прогалину из которой на землю падал темно-розовый практически красный луч света. Он размытым конусом прорезал лёгкий лесной сумрак и упирался в пятно пожелтевшей травы и листьев.

Подойдя поближе я заметил, как травяной ковер коробится и медленно тлеет подёргиваясь лёгким белесым дымком. Выставив руку под конус практически сразу ощутил тепло достаточно быстро прогревающее защитный слой брони. От такого нагрева не спасала даже теплоизолирующую прокладка. Я убрал руку.

Тихий треск и гул громового раската раздался вдалеке заставив повернуть голову в сторону звука и взгляд зацепился за одну из прогалин впереди. Между стволов еле заметной полоской просвечивалась чернота плавно перетекающая в пузырящиеся красные облака. Я отправился туда.

Путь занял не более пяти минут. За это время несколько раз доносились звуки активно приближающегося грозового фронта, что с каждым разом становился все ближе и ближе. Пока я пробирался мимо поросли и массивных стволов растущих из бетонных и кирпичных стены, крона над головой стала постепенно осыпаться желтыми подёрнутыми дымком листьями, а красных лучей падающих на лесной ковер становилось все больше и больше. Внутри появилось очень скверное предчувствие.

Практически добравшись до границы леса снова услышал громовые раскаты и просвет сквозь деревья полыхнул ярким огнем прихватив с собой часть стоящих на границе деревьев. Стволы факелами вспыхнули во вновь образовавшейся тишине и стали громко трещать пожираемые пламенем. Я замер.

Следующий раскат грома произошел спустя минуту и он был значительно дальше. В красном небе полыхнуло и мало заметная огненная волна устремилась вдоль размытой, кривой линии горизонта обволакивая собой красное небо.

Я присмотрелся и заметил вдалеке полыхающий лесной массив вокруг которого черным ковром стелилась выжженная земля. Раздавшийся над головой раскат вывел меня из ступора и заставил судорожно искать пути решения проблемы. А они однозначно были.

Карта не работала, местоположение не определялось, связи здесь тоже не было, направление движения я не знал, впрочем и то, что мне делать в этом богом забытом месте. Единственное, в чем я был уверен — это точно не пустош за городом. Такого ландшафта и окружающего мира там точно быть не может. В голове мелькнула мысль о галлюцинациях, но яркая вспышка света и бегущая в мою сторону стена огня, чью температуру инфовизор определял в диапазоне от тысячи до полутора тысяч градусов заставили меня бежать со всех ног, а не обдумывать причины ее появления.

В какую сторону я бежал было не известно ведь компас здесь тоже не работал. Единственно, что работало — инстинкт самосохранения подстёгиваемый шумом приближающегося огненного шторма. У меня хоть и была приличная фора, но смертельная волна высотой несколько метров с шумом пожирающая окружающую реальность двигалась быстрее и угасать явно не собиралась.

Заметив вдалеке одиноко стоящее здание с торчащими из него обожженными стволами деревьев я рванул туда практически поперек волны и уже ощущая на себе ее дыхание прыгнул в оконный проем, провалившись с потрескавшимся бетонным полом в подвальное помещение. Над головой с гулом пронеслась стихия, мерно раскачивая раскаленные стены. Часть из них с грохотом рухнула где-то в соседней комнате.

Слушая грохот падающих перекрытий быстро понял, что оставаться здесь долго нельзя, ещё одного удара здание может не выдержать и сложится надо мной как карточный домик, навечно похоронив меня под своими обломками. Решил выбраться и, пока не пришел новый огненный вал, осмотреться.

Я вылез вначале из подвала, а потом с трудом по рассыпающийся раскаленной стене на второй этаж и посмотрел вокруг. Всполохи огня сопровождаемые грозовыми раскатами расходились по всей округе пожирая своими горячими телами оставшиеся лесные массивы, что теперь напоминали скорее черные постаменты с горящими факелами. В буйстве ярких огненных красок я разглядел возвышающийся над всей территорией огромный полупрозрачный обелиск с исходящим из него толстым красным лучом. Именно от него по большей части исходили волны и именно туда мне и нужно было добраться.

— Обнаружена закономерность распространения огненных волн, — раздался вдруг голос ИИ у меня в голове. — Каждые двадцать девять секунд против часовой стрелки от центра. Оптимальная траектория к генератору на два часа относительно носителя. Сейчас!

Сомневаться в расчетах не было времени, я бросился по заданному курсу. Бег по раскалённой земле был не слишком приятным занятием. Подошвы буквально горели огнем и каждый следующий метр давался все тяжелее и тяжелее отзываясь в обожженных ступнях жуткой болью. Но видя, как одна за одной волны расходятся от источника я терпел и бежал, понимая, что встреча лицом к лицу с огненным штормом будет для меня скорее всего последней.

Когда до нужного мне места осталось примерно километр одна из огненных волн перескочив очередность в несколько секторов широким фронтом направилась ко мне. Учитывая площадь, которую она охватывала вариантов спасения не существовало, ведь ни зданий, ни даже камней или оврагов за которыми можно было спрятаться не было. Только чёрное выжженное поле. Единственной надеждой оставался щит.

Выставив два слоя защиты я приготовился к встрече со стихией, молясь, чтобы собственный купол не стал для меня духовым шкафом.

Вдох, выдох и гудящая стена на огромной скорости стремительно сокращает дистанцию, сердце стучит, а тело от ужаса начинает сковывать. Мозг требует бежать в обратную сторону, но в этом нет никакого смысла. И лишь за доли секунд до столкновения щит изменил переднюю часть со сферической на клиновидную и с треском проходит сквозь бушующее пламя. Чувствуя адский жар я слышу как хлопком один за одним лопаются оба покрова, снижая энергию практически до нуля.

Оставаясь полностью без защиты, на автопилоте начинаю отсчёт времени. Двадцать семь… двадцать шесть… Бегу сломя голову с тлеющей надеждой успеть. Щит отразил большую часть пламени значительно снизив воздействие температуры. Но даже так датчик показывает под броней практически семьдесят градусов и единственное, что отделяет меня от горячего металла это тонкая теплоизолирующую прокладка, что по ощущениям уже въедается в тело.

Четырнадцать секунд до новой волны, расстояние в пределах двухсот метров. Электроника работает с перебоями и большая часть нагрузки от веса брони теперь лежит на моих плечах. Дышать горячим воздухом невыносимо, лёгкие буквально начинают гореть изнутри, кислорода в выжженном поле едва хватает для поддержания жизненных функций. В голову стучит словно набатом.

Четыре… три… два… один… Новая волна настигает меня в полете к генератору. Кожу нестерпимо жжёт… лёгкое касание неведомого мне устройства и я с шипением проваливаюсь в голубую бездну. Вода просачивается сквозь образовавшиеся щели, а я медленно начинаю тонуть под тяжестью собственной защиты.

Черт! Черт! Черт! Надо было на смену идти в своей броне. Там замкнутая система дыхания и запаса кислорода при любом раскладе минут на пять. Но это буду себя потом ругать, а пока — глубокий вдох последнего оставшегося в шлеме воздуха, срываю его с головы и, плавно опускаясь на дно, начинаю скидывать вначале нагрудник, а потом и тяжёлые сегменты с рук, ног, ботинки... Грузно касаясь дна, отталкиваюсь и из последних сил начинаю грести обожженными конечностями, пытаясь как можно быстрее глотнуть свежего воздуха.

Время словно замедлилось. Прозрачные пузырьки воздуха медленно всплывают впереди меня на встречу сияющему голубому шару. Под толщей воды не определить расстояние до поверхности, тело начинает сковывать животный, первобытный страх. Неужели это все? Неужели, после всего, через что мне пришлось пройти я нелепо сдохну, так и не увидев солнца? Сил практически не осталось… организм выдохся из-за кислородного голода… Закрываю глаза, исторгая из себя остатки кислорода с углекислым газом, делаю последний рывок и начинаю захлебываться водой.

— Кхе… Кхе… Кхе… — порыв прохладного ветра возвращает сознание. Пытаюсь сделать вдох, но едва не захлебываюсь накатывающей волной. От морской соли горит практически каждая из клеточек моей кожи. Уставшие мышцы сводит судорогами и все что остаётся это набрать побольше воздуха и пытаться плыть на спине, пока организм не придет в себя.

Вдали, еле различимо слышатся голоса людей. Они абсолютно спокойно ведут привычный для них образ жизни: отдыхают, веселятся, плещутся в прохладной воде. Первая мысль была о моем местоположении, но взглянув в неестественно голубое, подрагивающее рябью небо понимаю, что я в Зилоте. Вероятно, в курортной зоне. И от этой мысли вдруг стало очень тепло на душе. Хорошо хоть в Антарктиде не выкинуло. А то в выборе между огнем и лютым холодом даже не знаю, что испугало бы больше.

Вдох… Выдох… Расслабленное тело медленно несёт небольшими волнами в сторону берега. Лёгкий ветерок швыряет в лицо небольшие соленные капли, организм медленно оживает, отходит от случившегося. Дыхание ровное, тело больше не сводит в конвульсиях, разве что голова болит жутко, но после огненного чистилища это лишь незначительный момент — пройдет.

За последние несколько минут перед глазами пронеслась вся моя жизнь. Люди, события, эмоции, многое смог осознать и ещё больше смог отбросить на задворки ненужных воспоминаний. Снова захотелось жить. Но только теперь не прошлым, а настоящим.

Едва коснувшись руками и ногами песчаного дна, пополз на четвереньках на теплый шершавый берег. Тело по-прежнему горело, но к этой боли я уже привык и старался не обращать на нее никакого внимания. Единственное, что теперь реально напрягало это нестерпимый зуд по всему телу.

Окинув себя взглядом и оторвав от себя парк комков прилипшей оплавленной ткани долго вспоминал все богатство русского матерного языка. Немного успокоившись, рухнул обратно на песок. Ну и денёк блин…

Рядом послышался тихий шорох чьих-то шагов…

— Привет, герой, — раздался до боли знакомый голос. Как обычно надменный и самоуверенный. — Выглядишь так себе. Тобой что асфальт полировали?

— Иди к черту, Лана! — ответил я беззлобно со с трудом натянутой на лицо улыбкой. — Твои комментарии мне сейчас до одного места.

— Грубиян, — фыркнула девушка. — Что, день не задался? Или может всё ещё злишься на меня? — ее голос сделался более мягким, с нотками игривости. Она прошла по песку, внимательно осмотрела меня и как-то грустно вздохнув присела рядом и провела ладонью по обожжённой руке. Я скривился. — Где это тебя так?

Схватив ее тоненькие пальчики скользнувшие по ладони я крепко их сжал. Такие теплые, нежные, хрупкие… Лана улыбнулась.

— Снова будешь принуждать?

— Нет, не буду, — тихо ответил я глядя в ее довольные глаза и потянул на себя. Девушка припала к моей груди и аккуратно положила голову на плечо. По телу прокатилась лёгкая волна боли, но в этот раз виду я не подал.

— Так ты не ответил на мой вопрос.

— А мне нечего тебе ответить. Сегодня я побывал в очень странном месте. Там все было неправильно, нелогично и опасно. Короче говоря — плохой день, как ты выразилась.

— Расскажешь? — тихо шепнула Лана на ушко. — Мне интересно.

На подробный пересказ моих преключений ушло около получаса. Я старался максимально подробно описать все, что видел, чувствовал и каким образом справлялся с испытаниями внезапно свалившимися на мою голову. Лана же в этот момент безропотно слушала и без издёвок, что было само по себе странно, внимала каждому моему слову, так и оставаясь в моих объятиях.

Дослушав мой рассказ Лана провела рукой по моей голове и легонько прикоснулась губами к моей щеке. Я повернулся и следующее касание уже было в губы. Она замерла на несколько секунд, а потом отстранилась и довольно посмотрела в глаза.

— Действительно странно, — словно в прострации ответила девушка.

— Ты про мой рассказ?

— Нет. Хотя в этом тоже мало понятного. После нашей с тобой ночи, получив лишь часть меня, я думала ты будешь жаждать реванша, искать, в конце концов научишься выть как выпь…

— Пустельга, — тихонько дополнил я.

— Не суть… Я ждала напора, ждала страсти, была готова бороться с твоими… способностями… Была готова проиграть… Твое желание подавить меня, поработить… Не покорить меня, как остальные, ублажая и умасливая всеми средствами, а именно подчинить своей воле, — девушка расплылась в улыбке и еле заметно покраснела. — Это было необычно и стоит признаться меня зацепило. Но вместо этого ты просто исчез.

— Может ты и не знала, Лана, но за пределами твоей персоны есть мир. Он большой и в нем много чего происходит. Я имею право выбирать, ведь свет клином на тебе не сошелся, — улыбка на ее лице попала и она нервно одернула от меня руку, но я поймал ее в воздухе пропуская в неё разряды тока. Ее глаза хаотично забегали в разные стороны, а ровное свечение зрачков стало конвульсивно мерцать. Едва приоткрытые губки замерли на полуслове вместе с их обладательницей. — Я тебя не отпускал и не договорил, — притянув к себе безвольное тело, я продолжил. — Знаю тебе это не понравится, но мне было не до тебя. У меня были дела, с которыми давно нужно было разобраться и времени на любовные рефлексии просто не было. Но сейчас ты, как того и хотела, находишься в моей власти. Я могу сделать с тобой все, что угодно и ты ничего не сможешь мне сделать. А желаю я только одного — хочу, чтобы ты принадлежала мне. Вся… полностью… без остатка… и только мне… Ты счастлива?

Немного ослабив хватку и снизив напряжение я увидел, как в улыбающихся глазах расширяются зрачки. По милому личику поползла радостная улыбка. Теперь она могла убрать руку, могла уйти, могла в свойственной ей манере начать извергать из себя желчь, но вместо этого она лишь смотрела в глаза, изредка хлопая густыми, длинными ресницами. Она приближалась ко мне, медленно склоняясь над моим лицом. И когда ее губы замерли в сантиметре от моих она сказала всего два слова:

— Да, Эдвард.

Придаваться страсти решили подальше от пляжа. Стоило это не малых сил нам обоим. Распаленные желанием мы с трудом боролись с нарастающими как снежный ком эмоциями и каждый раз по пути заходя чуть дальше разумного останавливались и глядя друг на друга голодными глазами бежали дальше, пока не оказались на подземной парковке.

В практически интимной атмосфере приглушенного света мы несколько раз порывались отдаться друг другу прямо на холодном бетоне, шелестящие звуки колес, что периодически эхом раздавались вокруг ненадолго приводили нас в чувство и заставляли двигаться все ниже и ниже, пока наконец меня не запихнули в один из дорогущих спорткаров.

Внутри предназначенного для скорости авто было тесно и неудобно, но глухая тонировка и полная шумоизоляция была намного важнее, а со всем остальным можно было смириться, приняв ее как с данность.Сбросив с себя одежду, Лана взгромоздилась на меня сверху и отдавшись желанию принялась размеренными движениями, абсолютно не спеша, под собственные стоны придаваться наслаждению. С возможность зонально изменять чувствительность, это без всяких проблем приводило ее в дикий экстаз чуть ли ни каждую минуту. Для меня же этот процесс был несколько иного характера. С моими габаритами двигаться я мог с большим трудом и потому наслаждался лишь тем, до чего мог дотянуться своими губами, руками и кончиками пальцев.

Я изучал ее постепенно, размеренно, нежно, вслушиваясь в ее томные протяжные стоны, ловил и впитывал в себя ее аромат, каждое движение, каждый взгляд. Я целовал ее пухлые губки, нежную шею набухшие груди и розовые горошины торчащих сосков, страстно ласкал ее безупречное тело. Иногда, уставая от пассивности, грубо брал ее за бедра и своими руками менял ее темп от мучительно медленного до быстрого, вжимая ее в себя все сильнее.

Она игралась со мной, она чувствовала меня. Раз за разом практически доводя до экстаза она останавливалась, соскакивала с меня, впивались в губы и давала немного остыть, а потом снова садилась сверху и продолжала чувственно истязать меня доводя организм буквально до кипения. И по глазам я видел, как заводит ее это безумно приятная игра.

Все закончилось яркой горячей волной по всему телу. Дрожь, удовольствие и жуткая боль обожжённой кожи, по которой струились сотни маленьких разрядов. Лана на мгновение застыла и обмякла, судорожно мерцая огоньками глаз, и спустя доли секунд очнулась взорвавшись очередным криком наслаждения.

После были теплые объятия, обмен нежными поцелуями благодарности за удивительно приятно проведенное время. И не известно сколько бы мы ещё так наслаждались друг другом, если бы не пара фигур появившихся недалеко от авто. Уровень тонировки постепенно снизился и я смог разглядеть двух человек в форме корпуса. И тут я кое-что вспомнил…

— Мне нужно позвонить, срочно! Дай мне телефон. Я же попав за барьер по сути растворился в воздухе и материализовался в тридцати километрах от него. Меня же наверняка ищут.

— Дейзи, включи функцию голосового набора номера, — с пониманием сказала Лана.

Я продиктовал свой собственный номер. Телефон ведь должен был быть у Алекса и в теории он должен был на него ответить, но после десятого гудка я уже не надеялся услышать ответ, как вдруг раздался голос Ичиро.

— Да, телефон Эдварда Гаррисона, — голос товарища был несколько отрешенным и отдавал гулом пустого помещения. — Что вы хотели?

— Ичиро, это Эд. Я тут пропал не на долго. Генератор барьера переместил меня в пространстве. С вами все хорошо? Никто не пострадал?

В воздухе на пару секунд повисла тишина, потом послышался неразборчивый шепот и ответил уже Кэп:

— Гаррисон, ты меня слышишь? — настороженно произнес он.

— Естественно, Кэп.

— Ты в курсе, что у меня на руках заключение патологоанатома о несвоевременной кончине некого сержанта Эдварда Гаррисона? — от услышанного по телу прокатился холодок. — Ты мертв, Гаррисон, а твое тело сейчас находится в морге…