Враг врагов

Глава 3

После завершения сложной хирургической процедуры, в ходе которой Агдэил сумел восстановить сильно пострадавшее в бою с врагами Колькино достоинство, все покинули палату, и Альмина осталась наедине с юным паладином. Ее старший коллега, совершив очередное медицинское чудо, отправился перекусить и вздремнуть.

Местные целители не рисковали вмешиваться в дела приезжих мастеров и занялись другими своими пациентами, в которых не было недостатка. Из тех разговоров, что успела подслушать Альмина, она выяснила, что не так давно на нейтральной полосе произошла крупная битва. Немало героев полегло в ней, а немногих уцелевших, чуть живых и сильно израненных, сейчас выхаживали в лазарете Форинга.

Юный паладин тоже участвовал в той битве. Насколько поняла Альмина, этот отважный герой бесстрашно сошелся в схватке с каким-то ужасающим монстром, носящим нелепое и обескураживающее имя Свиностас. Кто таков этот Свиностас, Альмина не знала. Но сделала вывод, что речь идет о весьма зловещем и мрачном создании, раз люди, упоминая его имя, снижали голос до трусливого шепота.

Этого Свиностаса боялись. Он внушал людям какой-то суеверный страх, ибо его непостижимая загадочность могла соперничать лишь с приписываемыми ему злодеяниями. Многие, даже говоря о нем, вздрагивали и пугливо озирались, будто страшились увидеть за своей спиной предмет обсуждения собственной персоной. Весьма, надо думать, страшный и опасный злодей.

Но этот юноша, что лежал перед ней на кровати, укрытый простыней до самого подбородка, не устрашился зловещего Свиностаса. Он отважно вступил с ним в бой, и едва не лишился жизни. И пусть он не сумел одержать победы над грозным противником, но сам факт того, что юный паладин не струсил, что ринулся в схватку с более сильным и внушающим трепет врагом, уже говорил о многом.

В голове Альмины тут же нарисовался образ благородного героя, презревшего страх и готового отдать свою жизнь ради торжества добра и справедливости. Юная дева в кратчайший срок успела нафантазировать себе много всякого. Нимало не интересуясь реальными фактами, она составила о Кольке собственное представление, основанное примерно ни на чем. В ее воспаленном романтикой воображении Колька предстал самим воплощением благородства и доблести. Это был настоящий паладин, святой рыцарь, живущий ради других. Он храбро сражался с чудовищами, он, не жалея себя, защищал слабых и невинных. Не грезя ни славой, ни почестями, но желая лишь утвердить повсеместное торжество добра, юный паладин шел тропою истинного мужества.

И разве можно было не влюбиться в него с первого взгляда?

Присев на стул возле постели больного, Альмина надолго залюбовалась его бледным, но красивым и мужественным лицом. Примерно таким она и видела своего возлюбленного в своих многочисленных фантазиях.

С головой отдавшись романтическому настрою Альмина без труда вообразила героический путь юного паладина. Тот получился такого рода, будто прямиком стек со страниц романа, посвященного размазыванию любовных соплей по пропитанным слезами страницам. В воображении Альмины Колька предстал в образе благородного страдальца, на чью нелегкую долю градом сыпались тяжкие испытания. Всю свою жизнь он терпел несправедливость жестоких людей, отважно сносил удары судьбы, но никогда, даже в самые мрачные минуты своей жизни, не отчаивался и не предавал идеалов добра и света, озарявших его путь, полный доблести и бескомпромиссного мужества.

Немало горестных страданий довелось перенести благородному герою Николаю. Он влюбился в прекрасную деву, но та отвергла его высокие чувства, и тогда доблестный паладин отправился на границу королевства, в Форинг, чтобы здесь с головой отдаться делу борьбы за свет и добро. Не жалея себя бросался он в жестокие битвы, повергая могучих недругов и не оглядываясь на полученные раны. Тропа беспримерного героизма вела его к вершине славы, в эпическое поднебесье, откуда прямая дорога в легенды. И когда однажды в грандиозном сражении этот образец доблести и мужской красоты столкнулся с ужасным монстром Свиностасом, он не дрогнул и не сбежал, как другие. Обнажив меч, он бросил дерзкий вызов ужасающему чудовищу, что одним своим именем внушало ужас в самые храбрые сердца.

И вот они сошлись в неравном бою - осененный благородной святостью паладин и исчадье самой тьмы. Их грандиозный поединок не имел аналогов по накалу эпичности. Доблестный Николай был близок к победе, но Свиностас, окутанный темными чарами, был неуязвим. И эта тварь, выползшая на свет из самого черного и жуткого мрака, сумела нанести своему возвышенному и прекрасному в своей непорочности сопернику страшную и подлую рану. Но даже у Свиностаса, существа без совести и сострадания, не хватило духу добить своего противника. Даже он, мрачный и злобный выродок, исторгнутый самой тьмой, пасынок ужаса и двоюродный племянник кошмара, признал силу и мощь паладина Николая, и оставил того в живых.

В общем, пока Альмина посиживала у постели больного, она успела сочинить целый любовно-героический эпос. И с каждой новой фантазией распалялась все большей любовью к этому великому воину, к этому титану, к этому образцу мужества, благородства и доброты.

С головой уйдя в мечтания и выдумки, Альмина не стразу заметила, что эпический святой красавец открыл глаза и давно уже наблюдает за ней. Обнаружив это, девушка невольно ойкнула от неожиданности, и проворно вскочила со стула.

- Я сейчас позову господина Агдэила! - выпалила она суетливо.

- Не надо никого звать, - тихо сказал ей Колька.

- Но он должен вас осмотреть.

- Успеет еще. Дай, пожалуйста, попить. В горле сухо, как в пустыне.

Альмина подошла к столику и наполнила кружку прохладной чистой водой из кувшина. С ней она вернулась к лежащему на кровати паладину.

- Помоги, а, - попросил тот и виновато улыбнулся. – Руки словно свинцовые. Не могу ими пошевелить.

- Это последствия лечебных снадобий, - прошептала Альмина. – Эффект скоро пройдет.

Одной рукой она осторожно приподняла голову юноши, а второй поднесла кружку к его губам. Это невинное действие ввергло Альмину в такое возбуждение, что она только чудом не выплеснула воду в лицо молодому паладину. Ей кое-как удалось обуздать задрожавшие от волнения руки, но совладать со своим яростно стучавшим сердечком она не могла.

Колька жадно выпил всю воду, и Альмина нежно опустила его голову обратно на подушку.

- Вам лучше? – прошептала она.

- Да, спасибо, - отозвался Колька.

Вода и впрямь пошла ему на пользу. Он почувствовал, что грань между жизнью и смертью, на которой он балансировал какое-то время, осталась позади. Его спасли. Вскоре он вновь сможет встать на ноги.

Колька с любопытством взглянул на юную целительницу. Прежде он никогда не видел ее в Форинге, хотя успел облазить город вдоль и поперек, и пересчитать всех здешних красавиц. Уж такой великолепный образец он бы точно не проглядел.

- Присядь, - предложил он, покосившись на стул возле своей кровати. - Давай познакомимся.

Покрасневшая от смущения Альмина робко присела обратно на стул.

- Я вот Коля, - представился паладин. - А как тебя зовут?

Альмина, побурев еще сильнее, тихо назвала свое имя.

- Очень приятно, - улыбнулся Колька.

Даже при своем скверном самочувствии он не мог не оценить юной красоты Альмины. Та была примерно его ровесницей или самую чуточку старше. Все было при ней. Весь комплект тех достоинств, что так высоко ценил образец безгрешной добродетели и эталон святой доблести. И стройная фигурка со всем необходимым сочетанием выпуклостей и изгибов, и милая мордашка с огромными голубыми глазами. На Колькин взгляд, новая знакомая была излишне строга к себе в плане наряда. Не с ее внешними данными было облачаться в серенькое платье, больше похожее на перешитый мешок из-под картофеля. Такую красоту следовало являть напоказ, оглушать ею и повергать в зависть. Колька невольно опустил взгляд и попытался представить, как выглядят стройные ножки Альмины, ныне скрытые под ее непростительно целомудренным одеянием. Он не сомневался в том, что они восхитительны как на вид, так и на ощупь.

- Откуда ты? – спросил Колька. – Я раньше не видел тебя в Форинге.

Альмина, запинаясь, объяснила, что пребыла на границу вместе со своим наставником, великим целителем, специально для исцеления юного героя, что в настоящий момент лежал перед ней и насквозь прожигал своим пронзительным, сводящим ее с ума, взглядом.

- Так ты здесь ради меня, - протянул Колька. – Что ж, спасибо. Надеюсь, я не оторвал тебя от более важных дел.

Альмина пошатнулась, едва не рухнув со стула в любовный нокаут. Судя по всему, она заметно недооценила святость и благородство этого юноши. Тот больше волновался не о своей жизни, а о том, не отвлек ли ее, Альмину, от каких-то там дел. Юной целительнице не верилось, что все это не сон. Что такие герои бывают в реальной жизни.

- Что вы! – выпалила она с чувством. – Ради вас я с радостью бросила бы любые дела и помчалась на другой край мира.

Только сказав это, Альмина осознала всю двусмысленность своих слов, и покраснела еще сильнее. Впрочем, она ни о чем не жалела. Слишком долго она ждала свою любовь, чтобы теперь, когда та явилась перед ней, робеть и топтаться в нерешительности.

- Спасибо, - улыбнувшись, поблагодарил ее Колька. – Очень приятно это слышать. Так как….

Он запнулся, словно собираясь задать вопрос, возможный ответ на который страшил его.

- Как, в общем, мои дела? – наконец, выговорил он и вымучено улыбнулся.

Альмина все поняла. Благородный герой получил ужасное ранение. Свиностас (Альмина уже ненавидела эту тварь, хоть и не знала о ней почти ничего) едва не лишил юного паладина его мужского достоинства. Воистину, такое мог сотворить лишь исторгнутый злом выродок. Вполне естественно, что юноша волновался о том, сможет ли он и дальше быть мужчиной. К огромному счастью, мастер Агдэил сотворил очередное чудо. Слава великого целителя недаром гремела по всему королевству. Он сумел исправить все повреждения, нанесенные благородному паладину нечестивой рукой Свиностаса.

- С вами все хорошо, - быстро произнесла Альмина. – Вскоре вы будете полностью здоровы. Все ваши раны исцелены.

- Все, значит, - повторил Колька, и в его голосе послышалось огромное облегчение. Еще большее облегчение он испытал в душе. Если бы не чудеса здешней медицины, он рисковал на всю жизнь остаться евнухом. Для Кольки эта участь была хуже смерти. А ведь если бы не случилось этих столичных целителей, или если бы его не успели вовремя доставить в Форинг…. Колька почувствовал, как на его лбу проступили капельки холодного пота. Да, у него были все шансы лишиться своего мужского достоинства. Возможно, что и жизни. И, главное, по чьей вине-то? Его ранил не черный рыцарь, не какой-нибудь эпический злодей вроде лорда Мортуса, а жалкий и ничтожный Стасик.

Колька до сих пор не мог в это поверить.

- Наверное, я вас утомила, - услышал он тихий голос девушки. – Пожалуй, мне лучше уйти. Вы должны отдохнуть.

Альмина начала вставать, но Колька остановил ее.

- Нет, останься, - попросил он. – Я не устал. Даже наоборот. От лежания уже спина болит. Да и скучно здесь. Просто я на секунду задумался о… своем.

Альмина с радостью опустилась обратно на стул. Ей и самой не хотелось уходить.

- Расскажи о себе, - вдруг предложил Колька. – Ты, может, не знаешь, но я призванный, выходец из другого мира. И кроме Форинга и его окрестностей ничего не видел. А ты, наверное, много где побывала.

Альмина уже открыла рот, чтобы ответить, но тут в коридоре загремели шаги, а затем дверь в палату распахнулась. На пороге предстал высокий широкоплечий мужчина с золотыми кудрями волос и лицом эпического героя. Взглянув на Кольку, он радостно выпалил:

- Очнулся!

- Привет, Ильнур, - улыбнувшись, произнес Колька. – Как видишь, еще живой.

Ильнур подошел к кровати и потрепал больного по плечу.

- Ну, ты как сам? – спросил верховный паладин Форинга.

Колька кивнул на Альмину и ответил:

- Врачи говорят, жить буду.

- Да это-то понятно, - отмахнулся Ильнур. – Еще бы мы дали тебе умереть. Я не о том.

Он обратился к юной целительнице, которая при его появлении вскочила со стула и прижалась спиной к стене.

- Скажите, сможет ли наш Николай стать отцом?

- Ильнур, твою мать, ты прямо сама тактичность, - проворчал Колька.

Альмина побурела так интенсивно, что ее уши едва не вспыхнули огнем.

- Паладин Николай полностью исцелен, - пропищала она, не поднимая глаз от пола. – Он… да… сможет… конечно….

- Отлично! – воскликнул Ильнур. – Наконец-то какие-то хорошие новости. Хоть Лаура успокоится. А то она все эти дни была сама не своя.

- Лаура? – повторил Колька.

Только теперь, когда Ильнур упомянул ее, Колька впервые вспомнил о своей любовнице. Кажется, та была здесь, когда лекари ненадолго приводили его в чувства. Она о чем-то его расспрашивала. Вроде бы о Свиностасе.

- И где она сейчас? – спросил Колька.

- Лаура-то? Отсыпается. Она несколько суток дежурила у твоей постели. Чуть не силой пришлось укладывать ее спать.

- А, понятно, - потянул Колька. – А ты откуда и куда?

- Откуда - из резиденции ордена. Куда – на площадку призыва. Вот-вот прибудет новая партия новобранцев. Нужно восполнить потери.

Ильнур склонился над ложем больного и еще раз потрепал Кольку по плечу.

- Выздоравливай! – сказал он.

Затем обратился к Альмине:

- Вы уж позаботьтесь о нашем герое. Глаз с него не спускайте.

- Не спущу, - твердо пообещала Альмина.

Именно так она и собиралась поступить. Слишком долго она дожидалась свою любовь, чтобы теперь смотреть на что-то иное, кроме нее.