Лабиринт Безумия

Глава 24

— …Вот, собственно, и все, — устало закончил Весельчак и выжидательно взглянул на непроницаемое лицо своего короля. — Больше мне нечего добавить. Именно поэтому мы здесь и возвращаем вам на хранение Ключи.

Бешеный Лис неторопливо обвел глазами немалых размеров поляну в самом центре Дворцовых Садов и в который раз поразился тому, как плотно стоят вокруг широкоствольные деревья, как странно остры их золотистые листья, а также — удивительному сходству этих красавцев со смертоносными гигантами Проклятого Леса. Затем припомнил, что здесь испокон веков не работала никакая магия, и мысленно похвалил древнего Владыку Эллиараэля, создавшего этот поистине уникальный шедевр. После чего проникся еще большим уважением к Его Величеству за несомненную мудрость и грамотный выбор места для трудных переговоров и перевел дух.

Поляна действительно была велика. Окруженная со всех сторон могучими деревьями, имеющими незаменимое свойство поглощать любую магию, и великолепно выполненными статуями из белоснежного мрамора, она действительно была единственным местом во всем Аккмале, где можно без опаски принимать столь важных и могущественных гостей, как сразу два эльфийских Владыки со свитами и немалое число взбудораженных последними новостями гномов. Правда, от последних явился не сам Подгорный Владыка, а его младший сын, которому, по слухам, грозило стать следующим преемником, но все равно: зрелище сидящих друг возле друга сильнейших представителей сразу четырех рас Лиары было впечатляющим.

Весельчак кинул вопросительный взгляд на короля Мирдаиса и, повинуясь незаметному знаку, со вздохом облегчения вернулся на свое место, где плюхнулся в изящное плетеное креслице и с нескрываемым удовольствием вытянул затекшие от долгого стояния ноги. Наконец-то, этот утомительный допрос закончился!! Целых два часа мучений, сомнений, бесконечных вопросов, уточнений и всего остального, что следовало из произнесенных здесь слов, все же подошли к концу. И слава богам, а то так с ума сойти недолго!! Зато теперь усталые воины тайной гвардии Интариса могут, наконец, считать себя свободными от некогда взятых обязательств.

Элиар неодобрительно покосился с соседнего кресла, но вслух комментировать происходящее не стал, потому что понимал всю бесполезность своих усилий. Похоже, этот наглец просто не умел тушеваться перед обстоятельствами, а к присутствию высокомерных эльфов в компании вспыльчивых и крайне взрывоопасных гномов относился со спокойствием мамонта. Или привыкшего к подобным гостям императора. Иными словами, чихать он хотел на их выразительные гримасы и теперь наслаждался заслуженным отдыхом, не обращая внимания на кислые морды, усмешки новых друзей и укоризненный взгляд собственного короля.

Гм, теперь понятно, почему для предстоящих переговоров Мирдаис выбрал именно этого болтуна.

Рыжий, подметив взгляды бессмертных, вставших по периметру поляны в качестве дополнительной защиты для своих Владык, вдруг широко ухмыльнулся. А красиво встали, гады: слева — исключительно Темные в своих (как нарочно!) белоснежных одеяниях, на фоне которых их длинные черные гривы выделялись особенно ярко; справа — Светлые, в роскошных золотистых одеждах, богато расшитых камзолах и с кучей золотых побрякушек на изящных руках, от которых довольно быстро начинало рябить в глазах. Все высокие, стройные, красивые, словно боги, но настороженные, собранные и сверкающие странными выражениями на невыразимо прекрасных лицах. Никого сюда не пропустят, пока не разрешатся все споры и противоречия между присутствующими. Никакого урона своим повелителям не позволят учинить. Все прочесали, просмотрели, под каждый камешек заглянули, а теперь чутко посматривают по сторонам, чтобы не дай бог чего не упустить.

Оба Владыки сидят по разные руки от правителя Интариса, но их роскошно убранные кресла предусмотрительно разнесены в стороны и повернуты внутрь, чтобы образовать неровный полукруг и, заодно, вместить в него чем-то недовольного, вечно насупленного наследника Подгорного Трона, который то и дело бросал по сторонам свирепые взгляды и, кажется, чувствовал себя в этой роли весьма неуютно. Он был тоже разодет в пух и прах, в изумительной работы кольчуге, с которой ни один гном не расставался даже в постели. Рыжебородый, как водится, благопристойно расчесанный и старательно уложенный лучшими брадобреями Аккмала. С внушительной короной на голове, поблескивающей огромными топазами и бриллиантами величиной чуть ли не с кулак, но сердитый, румяный сверх всякой меры и с огромными ручищами, сжатыми в каменные кулаки, которые выдавали нешуточное волнение.

Впрочем, его можно понять: когда случается предательство и на носу висит возможная война с остроухими, трудно оставаться полностью спокойным.

Король Мирдаис с тревогой покосился на гнома, от которого ждал больше всего проблем, и искренне понадеялся на то, что Подгорный трон прислал достойного сына, который не станет устраивать тут банальную потасовку из-за погибшего сородича. Да, неприятно. Да, совершена подлость в отношении кровного брата. Да, виновники сидят тут же — вон, только руку протяни. А еще лучше — топор метни, и счет будет закрыт. Но, во-первых, вносить сюда оружие было строго запрещено (всем без исключения!). Во-вторых, остроухие стерегут каждый жест и каждое лишнее движение. А в-третьих, Светлый Владыка и сам прекрасно понимает, что его народ здорово замарался с этим Орденом и одним из Хранителей, которого опрометчиво допустил до Похода. Наконец, в-четвертых, Слово Правды не позволило бы рыжему соврать перед Большим Советом, а потому отпираться бесполезно и бессмысленно: и первым, и вторым, и третьим. Более того, вопрос с Орденом все еще не закрыт, и понадобится немало усилий со стороны всех присутствующих, чтобы решить его в кратчайшие сроки, раз и навсегда. Поэтому лишние распри никому не нужны, а новая война — тем более (особенно, когда Орден полностью уничтожен). Более того — гномам принесены искренние извинения, вместе с заверениями в абсолютной лояльности обоих Лесов, вкупе с изрядной долей уступок в некоторых щекотливых вопросах, на которые оба Владыки эльфов пошли без колебаний, чтобы сгладить появившееся напряжение. Просто потому, что прекрасно понимали: очередная Расовая война может стать последней для этого мира.

— Элиар, — негромко сказал Светлый Владыка в наступившей тишине, и эльф под многочисленными взглядами поспешно поднялся. Последний, кого еще не допрашивали. — Ты был вместе с Танарисом. Видел, как все случилось… теперь я хочу услышать факты от тебя.

— Все, что было сказано, абсолютная правда, повелитель, — почтительно поклонился Элиар. — Я подтверждаю каждое произнесенное слово и свидетельствую: Танарис сильно провинился, за что и был уничтожен. Именно он возглавлял существующий Орден, он и его отец организовали этот заговор, и это его усилиями Подгорный Народ потерял одного из своих сыновей.

— Кто может подтвердить твои слова? — тем же бесцветным голосом осведомился Светлый Владыка.

— Люди, что прошли со мной этот путь.

Царственный эльф медленно обратил взгляд пылающих зеленью глаз в сторону и ненадолго задержался, словно пытался увидеть слегка напрягшихся смертных насквозь. Он быстро прошелся по суровым, обветренным лицам, с которых еще не пропали следы тяжелых испытаний. Мельком отметил, что один из них был уже довольно немолод, у второго — слишком широкие плечи, чтобы решать что-то действительно важное (типичный дуболом с секирой), третий наверняка должен быть отличным мечником, а вот та странная троица… эльф задумчиво пожевал губами. Как ни странно, он с огромным трудом мог видеть ауры подтянутых воинов в непроницаемо черных одеждах. Ланниец, заниец и еще один мрачный тип, возле которого оставалось небольшое пустое пространство, словно к нему не решались лишний раз приблизиться. Все разные, с непроницаемыми лицами, блеклыми губами и тяжелыми подбородками, выдающими характер, а еще — с холодными глазами опытных, натасканных убийц, в которые очень не хотелось заглядывать. Да и чувство смертельной угрозы от этих троих тянулось такое, что могущественный бессмертный невольно поежился.

— Кто еще может это подтвердить? — под взглядом хищно прищуренных глаз Шранка царственный эльф с недостойной поспешностью отвел взор и поймал себя на мысли, что ОЧЕНЬ не хотел бы вступать в спор с подобным человеком. Хоть и смертный, но связываться со Стражами было себе дороже, даже ему. А потому он снова обратился к внезапно занервничавшему сородичу. — Ты ведь был не один? С тобой должен был идти Темный? Тогда где он? Я хочу его слышать.

Элиар затравленно оглянулся и мысленно выругался. Проклятие! Где же носит этого черноволосого гада, который посмел опоздать на Большой Совет аж на два часа!! И ведь обещал прийти, зараза! Король людей тоже обещал! Но вот прошло столько времени, они уже замучились распинаться перед длинноухими высокомерными снобами, отболтали все языки, устали как собаки, а этот сукин кот так и не появился!!!

— Элиар? — нахмурился Светлый Владыка.

— Убью гада!

— Что-о-о?! Это ты мне?!!

Элиар вздрогнул и мигом опомнился, запоздало сообразив, что прошипел угрозу в адрес Темного вслух, но принести извинения сюзерену не успел: на ведущей к поляне аллее послышались легкие шаги. Следом за ними по песочной дорожке пролегла длинная тень, а среди вереницы статуй из белого мрамора мелькнула угольно черная грива, от вида которой Светлого буквально перекосило. Явился, сволочь!!

Таррэн стремительно прошел длинный ряд белоснежных скульптур, чьи удивительно гармоничные и почти живые тела казались молчаливыми стражами древнего Леса, стерегущими покой величественного творения Владыки Эллиараэля. Мельком оглядел застывшие в камне лица эльфов, гномов и людей, но без промедления признал их достойными восхищения: работа неизвестного мастера действительно поражала. Затем миновал последние статуи и, окинув их внимательным взглядом, одобрительно кивнул: две крупные хмеры, изваянные друг напротив друга, были на редкость правдоподобны. Настолько, что не знай он насущной потребности костяных кошек в горьковатой воде Проклятого Леса, даже рискнул бы предположить, что тут дело нечисто. Но, нет. Такого просто не бывает, а значит, в этом вопросе наверняка не обошлось без одной хитрой Гончей, умеющей настаивать на своих требованиях. Гончей, которой Мирдаис, скорее всего, просто не смог отказать в одной маленькой просьбе.

Против хмер Таррэн не возражал. Напротив, страшноватые морды самых свирепых хищников Проклятого Леса, застывшие аккурат возле его лица, заставили эльфа непроизвольно улыбнуться: гм, любопытно, сколько народу схватилось на этом месте за сердце? Наверняка, немало!

Наконец, он вышел на свободное пространство между собравшимися, быстро огляделся, Светлому Владыке коротко поклонился, Мирдаису просто кивнул. Темных собратьев и их изумленно разинутые рты откровенно проигнорировал, побледневшего от внезапной мысли Владыку просто не заметил. Приветственно махнул Гончим и неторопливо прошествовал в центр, где и встал рядом с возмущенно сопящим Элиаром.

— Я ничего не пропустил?

— Ты где был?!! — яростно зашипел Светлый.

— М-м-м… мне слишком поздно сообщили, что Совет состоится уже сегодня.

— Что?!! — уже не стесняясь, рыкнул Элиар. — Всем еще с вечера сказали, специально нарочного прислали, а ты всю ночь где-то шлялся и даже сообщить никому не удосужился!!

— Ого! Кажется, мы не в духе? — Таррэн насмешливо изогнул тонкую бровь. — В чем, Элиар? Неужели ты ждал меня в своих покоях? Или, наоборот, торчал под моими дверьми? Всю ночь?

Элиар побагровел и отчетливо скрипнул зубами.

— С-собака…

— Неужели правда? Тогда прости, что разочаровал, но я был слишком занят.

— Хр-р…

— О, не стоит, — дерзко хмыкнул Темный. — Право, у нас слишком сильно разнятся вкусы. Боюсь, друг мой, общение со смертным не принесло тебе пользы.

— С-волочь… ушастая… — отчетливо процедил взбешенный Светлый, и присутствующие эльфы тихо ахнули от такого святотатства. — Я ж тебя… живьем закопаю, а потом скажу, что так и было! Чтоб тебе башку отвернули на обратном пути! Чтоб тебя Траш цапнула туда, куда ей понравится! Гад!!

У гномов неприлично отпали челюсти. С ума сойти!! Что же такое на свете творится, если «ушастыми» эльфы начали обзывать себе подобных?!! Бывало, людей убивали за подобное обращение на месте, а эти двое сверлят друг друга глазами, словно заклятые враги, но при этом все еще не думают хвататься за ножи.

Светлый Владыка издал какой-то странный звук, король Мирдаис закашлялся, Темные вовсе пошатнулись от осознания нанесенного оскорбления, за которым все еще не последовал обязательный вызов. Они тихо застонали, зашарили по поясам в поисках оружия, но закономерно не нашли (отобрали на входе в Сад), а потому слаженно качнулись в сторону дерзкого белобрысого. И это заставило спорщиков опомниться: Элиар зыркнул на обомлевших сородичей, сделал незаметный знак и возмущенно фыркнул, подчеркнуто вздернув нос и гордо отвернувшись от наглого черноволосого собрата. Гад!! Как есть гад!! А Таррэн неожиданно посерьезнел.

— Извини. Меня действительно не предупредили.

— Что значит, не предупредили?!! Где ж ты был, что тебя не нашли за целые сутки?!!

— Гм…

— Катрас! Ты где? — вдруг нахмурился король Мирдаис, и из-за деревьев немедленно высунулась гладко выбритая физиономия доверенного слуги. — Раве я не велел передать приглашение лично?

Молодой парень в безупречно белой ливрее бочком выдвинулся на поляну, после чего пугливо покосился на грозно сверкающих глазами Хранителей Трона и еще более недовольных Хранителей Знаний, так как по его вине их сородич оказался в крайне щекотливом положении. Низко поклонился царственным нелюдям, но завидев Таррэна, мгновенно побелел, как полотно, и окончательно перетрусил.

— Г-господин! Я не виноват!! — взмолился Катрас, на полусогнутых скользнув к рассерженному правителю, низко склонился и что-то быстро зашептал на самое ухо. Да так тихо, что даже Перворожденные не сумели разобрать ни слова.

Таррэн неуловимо порозовел и быстро отвел взгляд, когда изумленно замерший Мирдаис уставился на него во все глаза. Ну да. Бедный парень не виноват, что запоздал со своим приглашением. Просто Белка умела быть ОЧЕНЬ убедительной, так это рано утром, бесшумно покидая собственные покои и заметив возле двери подозрительного субъекта, весьма доступно объяснила выпавшему в осадок слуге, как, чем и сколько времени будет его пытать, если кто-нибудь вдруг надумает разбудить нового хозяина этих комнат раньше времени. После чего наглядно продемонстрировала, что угроза не беспочвенна, а потом бесследно исчезла и больше нигде пока не объявилась. Ни в Садах, ни на кухне, ни даже на конюшне. Эльф уже проверил: испарилась вместе с Каррашем, как привидение. Но он не беспокоился: теперь его маленькая Гончая ни за что не уйдет. Любит его, ждет, как всегда, и наверняка уже соскучилась. А раз покинула дворец засветло, не потревожив его чуткий сон, значит, на то была важная причина, о которой она пока предпочла умолчать. Но напоследок все равно умудрилась поцеловать его так, что даже не разбудила, придирчиво проследила, чтобы в соседней комнате накрыли стол, и только после этого ушла, оставив после себя едва уловимый аромат эльфийского меда, сладкую память о прошедшей ночи и удивительное ощущение внутреннего покоя. Так что он точно знал: его любимая Гончая обязательно вернется. Вот только уладит свои дела и скоро обнимет его снова.

Надо сказать, обнаружив поутру под дверьми несчастного, перепуганного насмерть и красиво поцарапанного парнишку (ага, в том самом месте поцарапанного!), который все утро вынужденно бдил, не позволяя посторонним нарушить покой постояльца, Темный эльф несколько удивился. С некоторым трудом выяснил, в чем дело, после чего выудил из дрожащих пальцев измятую бумажку, прочитал, коротко выругался, повергнув бедолагу в еще больший ступор, и поспешил во Дворцовые Сады.

— Кхе, — коротко выразил свое ошеломление король Мирдаис, и Таррэн покаянно вздохнул. — Ладно, замнем для ясности. Верю, что причина твоей задержки была очень…

— Весомой. Сродни обстоятельствам непреодолимой силы. Так что приношу свои извинения собравшимся и готов ответить на вопросы, — Таррэн еще раз окинул глазами присутствующих эльфов, на лицах которых отразилось одинаковое изумление, снова постарался не встречаться взглядом с искренне оторопевшим Владыкой Л’аэртэ, который явно не чаял больше увидеть блудного отпрыска. Наконец, добрался до гномов и вот тут-то неожиданно поперхнулся, поскольку никак не ожидал найти сред них хоть одну знакомую физиономию. Но при виде рыжебородого «посла» его глаза против воли начали округляться, брови сами собой поползли вверх, а наружу едва не вырвался ехидный смешок. Однако преемник Подгорного Владыки грозно сверкнул глазами, сжал громадные кулаки еще сильнее и так выразительно посмотрел, что эльф предпочел за разумное промолчать и сделать вид, что обознался.

— Итак, — деликатно напомнил о себе король Мирдаис. — Таррэн, ты не мог бы еще раз подтвердить нашим уважаемым гостям то, с чем вам довелось столкнуться в Серых Пределах? Владыка Эллираэнн желал бы услышать подтверждение из твоих уст.

— Гм. Не уверен, что это хорошая идея, — отозвался эльф. — Из того, что я успел узнать о рыжем, он должен был такого наплести… что-то мне не хочется подписываться под его словами. Особенно тогда, когда я их не слышал. Не слишком ли ты погорячился с рассказчиком?

— Вот наглец! — чересчур громко восхитился Весельчак. — Я тут битый час расписывал его геройства, страдал, мучился, прикрывал своей широкой спиной, умолчал о том, о чем просили, а вместо благодарности — вот вам! Все! Я в возмущении! Учти, ушастый: в следующий раз сам будешь отдуваться! Я больше не стану прикрывать твою Темную задницу! Понял?

Элиар мрачно переглянулся с откровенно развеселившимися Гончими. Едва не сплюнул с досады, потому что этому болтуну надо было рот заткнуть понадежнее, как только закончились вопросы у Владык эльфов, да вовремя вспомнил, что он больше не в Походе, и вообще — Хранитель Трона. А наглому ланнийцу, когда он в ударе, и море по колено. Не то, что присутствие рядом почти трех десятков тех самых «ушастых», о которых он только что весьма непочтительно отозвался. И гномов, заодно, на которых он абсолютно не обращал внимания. Короче, чувствовал себя, как дома, и совершенно не стеснялся в выражениях. Ни Торка не понимает, где надо остановиться! Надо бы прикрыть дурака, пока не пришибли.

Гномы в ответ дружно ухмыльнулись, прекрасно зная отношение «союзничков» к подобным грязным инсвинуациям в свой адрес. Зато сами Перворожденные (особенно, Темные!) тихо охнули и плавно сползли со своих кресел: да за такое оскорбление… Хранителя… да еще правящей крови… за это убить мало!!

Таррэн укоризненно покосился.

— Эх, рыжий. Мало тебя били, но, похоже, все время по голове. Что, недостаточно развлекся у Светлых? Мало было трупов? Крови восхотелось?

— Да какие там развлечения… только и того, что парочку предателей удавил, пока никто не видел, а так — сплошная скука. Это Шранк со своими ребятами отличился, а мне только пострелять немного дали, да и то — издалека.

— Значит, ты решил сравнять счет?

— А почему нет? — вызывающе вздернул подбородок Весельчак. — Чай, не всех негодяев перебили. Еще парочка осталась на десерт. Так что, чур, один мой!

— Слюни-то подбери, мечтатель, — насмешливо хмыкнул Ирбис, красноречиво оглаживая подлокотники. — Здесь и без тебя найдутся желающие поквитаться. За Уриса, Сторма, за Белика, наконец… даже Элиару есть, о чем с ними потолковать, так что не лезь. Без тебя управятся.

— Что значит, не всех?! — ошарашено переспросил Светлый Владыка во внезапно наступившей тишине. — Элиар?!! О чем говорят эти смертные?!! Какие ЕЩЕ предатели среди нас?!!! Разве вы не закончили?!

Элиар недовольно зыркнул за спину и погрозил несносному задире кулаком: рано он вылез со своими обвинениями. После чего тяжело вздохнул, а затем исподлобья взглянул на окружение своего повелителя, среди которого мигом обнаружились настороженные и весьма недобрые взгляды.

— Прошу прощения, сир, но этот (с позволения сказать) человек абсолютно прав. Я не стал говорить раньше, но среди нас действительно остались те, кто… не совсем верен трону.

— Проще говоря, сволочи и гады, вруны и заговорщики, у которых только и заслуг, что с ушами, да с лохматыми макушками, но и те… гм, скоро будут бритыми, — звонко согласился с ним еще один голос, и из-за дальних деревьев бесплотной тенью скользнула Белка. Причем, сделала это так ловко и быстро, что ни один стоящий по периметру Перворожденный не успел даже вздрогнуть, а она уже с независимым видом материализовалась возле короля Мирдаиса и хитро покосилась по сторонам.

Таррэн поймал быстрый взгляд, полный лукавых искорок, и не сумел удержаться от мягкой улыбки: вернулась. Пришла, как обещала, нашла его даже здесь и не побоялась нахально вторгнуться на закрытую поляну. Никого не побоялась! Как всегда. Обнять бы ее, прижать к груди, да нельзя: народ не поймет. Торк, скорее бы закончился этот Совет!

Маленькая Гончая снова была в личине ехидного сорванца. Как всегда, в штанах, в легкой куртке из кожи неведомого зверя, в руках — закутанные в тряпицы ножны с бесценными клинками, а на поясе — целая вереница ножей знаменитой гномьей работы. Белка быстро огляделась, мгновенно приметила расстановку сил, небрежно протянула отчего-то занервничавшему королю крохотный ключик на тонкой цепочке. Зловеще улыбнулась Катрасу, у которого снова подозрительно посерело лицо, и только потом повернулась к своим недавним спутникам. После чего с удовлетворением изучила их ошарашенные, пугливо дрогнувшие лица, подумала, поковыряла носком сапога свежую травку, а затем, словно между делом, оборонила:

— Ну, здрасте, давно не виделись… ну-ка, признавайтесь, гады: кому из вас пришла в голову умная мысль бросить меня на Заставе? Кому набить морду в первую очередь? Кто этот несчастный, которого я собираюсь ласково приголубить по всем правилам банальной уличной потасовки?

У Ирбиса и Весельчака внезапно переменились физиономии, а Молота и вовсе перекосило: ой-е, да тут пахнет настоящей бурей, пора срочно делать ноги или закапываться под землю! Нет, то, что она живая — это замечательно. Но если они правильно расслышали ворчание в ее спокойном голосе, лучше бы им и вовсе отрастить крылья и на пару тысяч лет затихариться на одной из неприступных скал, где не достанет ее гнев и где, следовательно, есть неплохой шанс сохранить свою шкуру. Сова мудро привстал и отошел в сторонку, чтобы сохранить свое драгоценное тело живым и не порезанным на ленты, остальные осторожно отступили на шаг, а Гончие нервно переглянулись. Ох-хо, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, НАСКОЛЬКО ей не понравилось прийти в себя и обнаружить, что они всем скопом трусливо удрали. Что оставили слабую и беспомощную девушку на руках у сурового дядьки, нагло забрали Ключи и отправились развлекаться в Светлый Лес. Одни. Без нее! Не сказав в свое оправдание ни единого словечка!!

— Итак? Кто же этот умник? — ласково улыбнулась Белка, отчего бывалые ветераны ощутимо поежились и вдруг дружно ткнули пальцами в сторону.

— ОН!

Она медленно обернулась и, нехорошо сузив глаза, уставилась на искомого «несчастного».

— Нет! Это не я! — в неподдельной панике шарахнулся Элиар, оставив Таррэна стоять в одиночестве под суровым взглядом голубых глаз, где уже сверкали настоящие льды далекого Северного Пика и всего Хребта Дракона, в придачу. — Это была его идея! Клянусь, я не при чем!

— А я предупреждал, что ты будешь сердиться, — немедленно наябедничал Весельчак. — Я говорил, что надо подождать, но он не хотел слушать! Вот. Так что все шишки — исключительно в ту сторону. Можешь его даже прибить: нам не жалко.

— Предатели, — вполголоса буркнул Темный эльф и поспешил напомнить: — Я уже извинился.

— Когда ты успел?! — приглушенно ахнул рыжий.

— Когда надо, тогда и успел. Малыш, ты ведь не будешь сердиться из-за такой ерунды?

— Гм, — ненадолго задумалась она. — Действительно, что-то такое припоминаю… но, боюсь, этого мало: я все еще в возмущении и в страшной обиде, а сие, как сам понимаешь, чревато, чревато… поэтому требую сатисфакции по всем правилам! Убивать, так и быть, никого не стану, но что касается остального… Элиар, как считаешь, его надо наказать?

— А то! — Светлый, мигом почуяв, что буря откладывается на неопределенное время, мстительно улыбнулся. Щас мы этого ушастому гаду составим протекцию! Вот тебе, как опаздывать на Совет! — Надо привязать его к дереву, распять хорошенько, не кормить, не поить и целую неделю мучить без роздыха, чтобы он хорошо прочувствовал, каково это — быть наглым нелюдем, осмелившимся сделать тебе такую форменную гадость! Вот!

Белка расплылась в коварной усмешке и довольно кивнула.

— Ха! Ты слышал, мой бедный ушастик? Так и поступим, только покормим заранее, чтобы раньше времени не ослаб. Спасибо, Элиа-а-ар, за отличную идею!

Таррэн чуть не подавился, поймав ее отчаянно веселый взгляд, а затем коротко взглянул на злорадно оскалившегося Светлого и слабо улыбнулся сам, чувствуя, что еще немного, и выдержка окончательно ему изменит.

— Благодарю, Элиар, — деревянным голосом сказал он. — Кажется, ты только что оказал мне неоценимую услугу.

— Не тебе, а нам! — строго поправила Гончая, и Таррэн, не выдержав, все-таки сдавленно закашлялся. — Тем более, твоя шкура теперь принадлежит мне целиком и полностью. Вместе с ушами и всем остальным. А значит, я могу делать с ней все, что вздумается. Сам обещал. Даже поклялся!

— Поклялся, — притворно вздохнул эльф. — Надеюсь, ты не будешь слишком уж зверствовать?

— Конечно, нет. Просто постараюсь в точности исполнить пожелания нашего ушастого друга. Так что готовься: очень скоро я буду тебя… гм, мучить. Неделю, как уговорено.

— Кхе…

— Ты что, против?

— Нет, это твое право, — измученно выдохнул Таррэн и под отчаянно веселым взглядом короля зашелся в новом приступе безудержного кашля, будто не заметив полных ужаса лиц Темных сородичей. — Сам виноват: стоило раньше догадаться, что ты своего никогда не упустишь.

Элиар непонимающе округлил глаза.

— Таррэн, ты здоров?

— К сожалению, да, — из последних сил выдавил Темный и кинул умоляющий взгляд на свою коварную пару, молча прося пощады. Хотя бы потому, что если раздастся еще один подобный намек, он просто не выдержит: сцапает ее за ворот, вопьется голодным пересмешником в губы и, плюнув на приличия, отправится на поиски подходящего «пыточного» подвала немедленно. И она еще не раз пожалеет о том, что вообще подняла на Большом Совете эту щекотливую тему.

— Лады, с тобой разберемся позже, — смилостивилась Гончая, отступив на шажок и чувствительным тычком выдернув озадачившегося Светлого из напряженного раздумья. — Элиарчик, где там наши ненадежные парни? Узнал кого? Или мы снова промахнулись?

Таррэн облегченно вздохнул, а Элиар приглушенно охнул, потирая безвинно пострадавший бок. Кажется, пытки уже начались и совершенно не с того, с кого было обещано.

— Узнал.

— Неужели? Все трое? Покажешь? — ненормально оживилась она и подставила ухо.

Светлый тяжело вздохнул, но все же шепнул туда пару коротких слов. Ни на кого из присутствующих не смотрел: знал уже, что она поймет и так. Почувствует, как чуют подвох дикие звери, молниеносно определит, кто есть кто. А потому просто коротко назвал имена, мельком покосился в сторону резко напрягшихся сородичей, все еще не понимающих причин, по которым этого наглого «сорванца» так опасаются, но нутром ощутили, что тут что-то неладно. А потому подобрались, насторожились, инстинктивно сгрудились вокруг своего Владыки и теперь пристально следили за плавно появившейся на лице маленькой Гончей странной задумчивостью.

Белка озадаченно почесала нос и демонстративно сложила руки на груди, нетерпеливо постукивая пальцами по предплечьям. Странный такой ритм: тук-тук… тук-тук-тук… тук… тук-тук…

— А ты уверен?

— К сожалению.

— Ясно. Значит, не зря тебя туда внедрили, шпиен ты наш ушастый… знал твой Владыка, кого в Орден засылать… кто он тебе? Отец? Брат? На ваши морды только посмотришь и сразу сообразишь, кто есть кто.

— Дядя, — неохотно признался Элиар, сделав вид, что не заметил ошарашенных донельзя взглядов со стороны бывших попутчиков. Особенно Весельчака, у которого челюсть не просто отвисла, а прямо-таки упала на землю и закатилась куда-то под трон короля Мирдаиса. — Чего уставился, рыжий? Разве не знал, что Хранители ВСЕГДА связаны с правящим Домом? А меня специально к Танарису определили, чтобы присматривал — об Ордене мы давно подозревали (да-да, не такие уж мы дураки, так что нечего скалиться!), просто доказательств долго не было, а когда они появились, пришлось выжидать, чтобы узнать всех… думаешь, чего я за ваши шкуры так трясся?

Белка неожиданно хихикнула и снова бесцеремонно толкнулась локтем.

— Что, родная кровь? Мол, никогда не подведет и не предаст?

— Точно.

— Жаль тебя разочаровывать, мой ушастый друг, но ты не прав, потому что прописные истины редко спасают от жестоких реалий. На самом деле в жизни бывает всякое. Даже такое гадство, что тебя однажды предает собственный отец, а поддержку и помощь вдруг получаешь от самого что ни на есть кровного врага. Верно, Таррэн? Шранк… они ваши.

Никто и ахнуть не успел, как трое Гончих серыми молниями размазались в воздухе. Вот вроде бы стояли неподвижными истуканами, пристально следили за тонкими пальчиками своего Вожака, казались расслабленными и задумчивыми. Но тут прозвучал сигнал, и они мгновенно исчезли из виду. С тем, чтобы молчаливыми тенями появиться среди Светлых эльфов, без замаха ударить невесть откуда возникшими в руках кинжалами (ведь обыскали их на входе!!) и тут же испариться снова. А материализоваться уже в десятке шагов правее, чтобы с поклоном и довольными улыбками вернуть брошенные Белкой ножи.

— Скажи спасибо, Элиар, что мои ребята избавили тебя от необходимости убивать своих же сородичей, — будничным тоном сообщила она, возвращая клинки в ножны на поясе. — Неплохо сработали, парни. Хвалю. Каждому по медали и по кружке свежего пива.

Шранк только усмехнулся и тем же непонятным манером скользнул на прежнее место, а за его спиной только сейчас начали нелепо заваливаться на бок трое эльфов с остекленевшими глазами, неподвижными лицами и несказанным удивлением в резко расширившихся зрачках. Они странно покачнулись, выронили из ослабевших пальцев одинаковые изогнутые кинжалы с поблескивающими на лезвиях капельками Черной Смерти. Секунду еще постояли, незаметно пошатываясь, но затем подломившиеся ноги не выдержали: все трое мягко упали на зеленую траву и затихли, так и не успев ни ударить, ни поранить соседей, ни даже выкрикнуть что-либо в свое оправдание. А за левым ухом у каждого уже набухала крупная алая капелька.

— Вот так, — скупо заключила Гончая, похлопав ошеломленно моргнувшего Светлого по плечу. — Надеюсь, больше предателей среди вас нет?

— Как они… когда ты успел… Белик!

— Что? Не нравится?

— Н-нет. Просто это было…

— Быстро? Да, я знаю. Но ты сам подлечил мне напарника и при этом малость перестарался с исцеляющими заклятиями. Со страху, наверное? Зато теперь даже мне видно, что Шранк у нас стал еще немного шустрее. Правда, здорово?

Элиар отер повлажневший лоб и машинально кивнул, на что Гончие дружно усмехнулись и одинаково быстрым движением отсалютовали. Впрочем, чего удивляться? Шранк и раньше был самым быстрым на своей Заставе (исключая Белку, конечно), а теперь удавил двоих остроухих и даже не особо запыхался. Так, размялся слегка.

— Я тоже так могу, — недовольно буркнул Весельчак, делано не замечая судорожно хватающих воздух бессмертных, на чьих глазах Стражи только что положили троих сородичей, да еще так споро, что никто и вмещаться не успел. Да что там! Не сразу поняли, что произошло! Вон, как зашевелились оставшиеся в живых Хранители! Сгрудились еще теснее, глазками засверкали, напряглись, как звери перед прыжком. И только властные взгляды обоих Владык удержали их от опрометчивого поступка. Ну, и смешки гномов, на которых эта мгновенная расправа произвела исключительно благоприятное впечатление. Особенно на их предводителя, который даже забыл натянуть на нос корону, прячась от пристального взгляда Белки.

Гончая вдруг покосилась в его сторону и тихонько фыркнула.

— Крикун, да хватит прикидываться! Думаешь, я тебя не узнаю в этом дурацком доспехе? Думаешь, корону нацепил, завитушек в бороде наделал, и все? Стал другим? Ну и дурень ты, старый ворчун. Хоть бы привычки сменил, а то год за годом мажешь свои коленки одной и той же древесной мазью и считаешь, что за благовониями их не учуять!

Вот теперь в сторону Подгорного Народа обернулись уже все. Даже те, кто только что собирался рвать и метать, выкрикивать обвинения, оскорбления или, наоборот, тихо предаваться унынию, понимая, что за прошедшие века смертные набрали слишком большую силу, чтобы справится с их засильем так просто.

Гном, напротив, посмурнел, помрачнел, стремительно побагровел, вжавшись в роскошное кресло, как под давлением громадного пресса. Затравленно заозирался по сторонам, но быстро понял, что теперь правду увидел не только внимательный Темный (которого он, кстати, когда-то поклялся не убивать!), но и его попутчики, у которых в глазах заплясали настоящие бесенята. Узнали, сволочи! Почуяли! Сейчас и ржать начнут, как богатырские кони! А ведь как он старался!! Как маскировался! Как настойчиво отворачивался, надеясь, что без проблем переживет этот дурацкий Совет! И если бы не одна гадкая, вредная, бесцеремонная нахалка…

Белка небрежно облокотилась на Таррэна и, скрестив руки на груди, задумчиво протянула:

— Как думаешь, сколько времени будут ржать наши парни, когда я им расскажу, в каком виде вдруг обнаружился наш пропавший Крикун?

— Полагаю, недели две, — так же серьезно ответил эльф. — А если у тебя хватит словарного запаса описать его непотребный вид, то и все три, малыш. Это бесспорно.

— М-м-м… полагаю, моего словарного запаса хватит на целый месяц насмешек. Да еще эта корона… как есть, петушиный гребень!

— Ты не посмеешь! — придушенно ахнул Крикун, выдав себя с головой. — Хмера двуногая! Ты не подставишь меня ТАК?!

— Почему? — мурлыкнула она. — Это такой шанс отыграться за твой доспех!

— КАКОЙ ДОСПЕХ?!! Я ТЕБЕ ЧТО, ПЛОХО СДЕЛАЛ?!! ДА ЕСЛИ БЫ НЕ ОН, ФИГ БЫ ТЕБЕ УДАЛОСЬ ВЫЖИТЬ ПОСЛЕ САЛАМАНДРЫ! ЕСЛИ БЫ НЕ ОН, ХРЕН БЫ ВЫ ВЫБРАЛИСЬ ИЗ ЛАБИРИНТА! ЕСЛИ БЫ НЕ ОН, Х-Х-Р… — странно поперхнулся гном. — Короче, не стояли бы вы тут на пару, обнимаясь, как лапушки, так что это еще посмотреть, кто и над кем будет ржать, когда мы вернемся!

Белка быстро покосилась на озадаченно потирающих затылки людей, отчаянно прикусившего губу Мирдаиса, неприлично разинутый рот рыжего и непонятливые физиономии остальных. Слегка порозовела, но от Темного не отстранилась. Только вздохнула (вот Торк!) и преувеличенно ласково протянула:

— Не знаю, не знаю. Таррэну, может, и рискнет кто улыбнуться, хотя сомневаюсь, что найдутся придурки с отмершим инстинктом самосохранения — все-таки безнадежные идиоты в Пределах не приживаются. Но вот надо мной смеяться точно не станут, потому что я самолично оборву шутникам их длинные языки, после чего подвешу на столб и буду наслаждаться блаженной тишиной. Рыжий, ты что-то хочешь сказать?

Весельчак внезапно переменился в лице, мигом сообразив, что почем, и торопливо помотал головой. Не, не, не, я еще пожить хочу. Пусть они там делают, что хотят, но я ни словом, ни делом не намекну и даже не напомню. Рот на замок, и буду молчать, как рыба, потому что, кажется, никто, кроме меня, еще не понял очевидного.

— Прекрасно, — зловеще улыбнулась Белка. — Тогда, полагаю, ты нам кое-что поведаешь о себе? А может, даже снимешь свою дурацкую личину, от которой у меня уже двоится в глазах, а? Покажешь присутствующим истинное лицо, чтобы расставить все по своим местам? Кстати, Элиар, скажи-ка вон тому неумному остроухому, который слишком громко шепчет твоему дядюшке о моем неподобающем поведении, что если я услышу еще одно слово в таком тоне, то подвешу его за жабры на первом же суку. Быстрее, чем он выхватит нож или вякнет мне под руку. А заодно, напомни дураку, что Гончие не имеют привычки обещать невыполнимое и не подчиняются никому, кроме своих Вожаков. Если хочешь, добавь, коли до него не дошло, что мои грозные парни нередко любят действовать по своему усмотрению. А порой бывают настолько раздражительны, что могут сгоряча зашибить даже Перворожденного. Надеюсь, твоему дяде не очень-то нужен такой болтливый советчик?

Светлый Владыка нервно дернулся, но по предельно серьезному лицу племянника мигом сообразил, откуда у наглого пацана столь высокие запросы. Затем припомнил его плавную походку, экономные движения, свойственные всем удачливым хищникам, недавно брошенные ножи (с такой скоростью, что это казалось невозможным!), удивительное спокойствие Темного рядом с языкастым стервецом, которому в любое иное время грозило быть растерзанным на месте. А еще — красноречивую физиономию все еще багрового от смущения Крикуна, которого мальчишка прекрасно знал и, как ни удивительно, дерзил тому столь же безбашенно, как и всем остальным, будто имел на это какое-то право.

Эльфы странно переглянулись, обменялись мыслями и предположениями, на мгновение постарались заглянуть в холодно мерцающие голубые глаза Белки. Дружно вздрогнули от внезапно пронесшегося по позвоночнику мороза и поспешили отвернуться, потому что оттуда пахнуло таким диковатым ветром смертельной угрозы, что ее почувствовали бы и законченный болваны. А таковых здесь, к счастью, не было. Поэтому даже оскорбленный Светлый предпочел мудро промолчать и сделать вид, что не заметил издевки.

— Замечательно, — сухо кивнула Белка. — Рыжий, ты надумал, или тебе помочь принять верное решение?

Весельчак отчего-то откровенно занервничал и кинул быстрый взгляд на короля, будто испрашивая совета. Но тот лишь пожал плечами: дескать, тебе решать, я не стану вмешиваться. И рыжий снова беспокойно заерзал.

— Ты ведь уже знаешь, — вдруг просительно заныл он под многочисленными удивленными взглядами. — Белик, зачем все усложнять? Если на тебя не действует наведенная магия, и ты прекрасно видишь меня — настоящего, то какого Торка устраиваешь этот маскарад?

— Я устраиваю?!

— Ты. А кто же еще?

— Ну, мать моя… ты как был нахалом, так и остался. Не зря тебя отец в армию отправил!

— Ох, не зря, — тихонько вздохнул Его Величество, и рыжий совсем скис. — Да только бесполезно все это — мертвого могила исправит, а этого наглеца даже Лисы не смогли перевоспитать. Только и того, что жизни поучили, да с оружием обращаться надоумили, а во всем остальном как был дитем, так дитем и остался. Плечи только отрастил здоровенные (скоро в дверь не пройдут!), да усами обзавелся.

— У меня нет усов!

— Были, — безжалостно сдал товарища Ирбис. — Аркан проболтался перед смертью, так что хватит ломаться. Показывай, пока мы не помогли. Раз уж Белик вывел тебя на чистую воду, давай — снимай личину и дай, наконец, двинуть тебя по настоящей морде, обманщик! Торк, да все вокруг, как оказалось, сплошные обманщики! Один Молот у нас — простой и понятный, да я, бедный…

— Какой ты бедный? — вдруг мстительно огрызнулся рыжий. — У тебя отец — главнокомандующий армии Интариса! Бедный он… три дома в предгорьях Аира, куча слуг, красавица жена и десяток маленьких карапузов под ногами — значит, бедный?!! Сова такими темпами вообще скоро до главы внешней разведки дорастет, если уже не дорос! А Молот вовсе — последний командир Бортворских Головорезов! Три ордена за мужество, медаль за спасение короны, личная благодарность короля, да еще и материальное вознаграждение в таких размерах, что просто диву даешься… знал бы раньше, как живут ветераны Бронлора, сам бы пошел на передовую!

Молот и Ирбис вскинулись почти одновременно.

— Рыжий?!!!

— Откуда ты знаешь?!!

Лишь Сова не выдал собственного удивления, но взгляд, брошенный им на короля, был весьма красноречив и полон справедливого укора: мол, гляди, что этот оболтус вытворяет! Никакого понятия о государственной тайне! Совсем распоясался!

— Оттуда! Встречались, ерлов дорр, только вы не знали, что это я! — окончательно вспылил Весельчак и, быстрым движением сунув руку за пазуху, надломил невидимый амулет. — Ну, Белик… ну, малыш, я тебе это припомню!

— Давай, давай, — хмыкнула она. — Считай, что это — плата за твою спасенную задницу.

— Она не настолько дорогая!!

— Да-а? А твой отец так не считает.

— Тьфу! — в сердцах сплюнул Лис и быстро опустил стремительно потемневшую макушку, с которой вдруг разом сбежала вся рыжина. Секунду постоял неподвижно, пережидая, пока старая личина полностью сойдет. Негромко выругался, потому как славная маска теперь окажется навсегда потерянной. А потом поднял голову, зло посмотрел потемневшими глазами на хитро подмигнувшую Гончую и насупился. — На! Доволен, вымогатель?!

— О да. Вот теперь ты похож на настоящего.

— И ничего не похож!

— Похож, — задумчиво кивнул Таррэн, мысленно сравнив благородную физиономию бывшего ланнийца (теперь — с утонченными чертами истинного аристократа, правильной формы носом, крупными черными глазами и безупречной линией подбородка) с таким же лицом напротив, только постарше и помудрее — лицом правителя Интариса, на котором появилась одобрительная усмешка. Торк! Да как же я сам не заметил подмены?! Как мог не увидеть тонкую ауру наведенной личины? Робсила ведь работа! Зуб даю, что его — больше никто из людей не способен обмануть острый глаз Перворожденного и скрыть от него истинное лицо этого нахального хохмача!

Король насмешливо глянул на бродягу-Лиса, оказавшегося похожим на него, как две капли воды, и охотно поддел:

— Что, допрыгался? Нашлась и на тебя управа? Хорошо, что хоть одно дело не испортил и присмотрел за Ключом, как уговорено, а то прямо не знаю, что бы я делал. Может, тебя теперь в Пределы отправить, дабы присмирел и за ум взялся? А? Белик, возьмешь к себе?

— Упаси боже! — непритворно отшатнулась Белка. — Мне с таким балагуром возни будет — непочатый край! Обучай его, терпи подколки, усмешки и ехидные песенки под окном?! Нет уж, спасибо. Как-нибудь переживем. Хватит и того, что у нас уже есть двое… э-э-э, наследничков. Крикун, не кисни: я слишком хорошо знаю твою родословную, чтобы ошибиться, да и перстень свой ты плоховато спрятал.

Король Мирдаис огорченно вздохнул.

— А как же верность короне? А спасение блудного отпрыска древнего рода? А его защита и благополучие, от которой, возможно, вскоре будет зависеть будущее нашей страны? Валлину еще многому предстоит научиться, прежде чем я решусь доверить ему что-то большее, чем кусок заточенного железа.

— Валлин? — придушенно ахнул Ирбис, запоздало вспомнив, где видел эту наглую аристократичную морду. — Ах ты, гад! Твое Высочество… Торк! Да если бы я раньше знал…

— Какое будущее?!! — искренне возмутился Весельчак. — У меня два брата старших есть — вот пускай и отдуваются! Я и в Пределы-то пошел, лишь бы меня никто не доставал с наследством! А теперь и подавно не буду!

— Бунтарь, — печально опустил плечи король. — Что мне с тобой делать, позорище? Куда пристроить? Кому доверить? Белик, ты точно отказываешься?

— Точно. Я не сошел с ума, чтобы соглашаться на такую авантюру.

— Да? А если тебе заплатят? Причем, ХОРОШО заплатят?

— Ни за что, — твердо ответила она.

— Я орден могу дать, — вкрадчиво предложил владетель Интариса и испытующе посмотрел. — Какой захочешь. Тем более, тебе все равно полагается за выполненный долг перед отчизной.

— Орден? — вдруг задумалась она. — А не обманешь?

— Клянусь, что получишь!

— Гм…

— Отец!! Ты что, собираешься отдать меня этому монстру на растерзание?!! За один паршивый орден?!!

— Почему за один? — искренне удивился король. — За два, если Гончие согласятся. Даже пять отдам — мне не жалко.

— Я бы взял, — вдруг подал голос Шранк.

— Вот видишь, сын мой!

— И мы не против, — удивительно дружно кивнули Брок с Иктаром. — Белик, соглашайся. У Шранка как раз нет приличного напарника, а у этого болтуна должно получиться. Думаю, сработаемся с ним, и неплохо. Даже натаскивать почти не придется — у него отличная координация и превосходный нюх на неприятности!

Она снова задумалась, искоса поглядывая на странно притихшего Весель… Валлина. Младший сын короля, отменный задира, беспардонный наглец, болтун, хам и балагур, каких еще поискать. Но что-то в нем все-таки есть. Что-то открытое, чистое, что ли? Нет в нем привычной для дворцовых франтов гнили, как нет ее в Таррэне, в Молоте, в ее Гончих…

— Ладно, — неохотно кивнула она. — Но при двух условиях.

Весельчак мгновенно обратился в слух.

— Первое: ты подчиняешься мне беспрекословно. Никаких сомнений, никаких обсуждений и никаких хохм в рейдах. Слушаешься так, как положено слушать Вожака. Без всяких исключений и выкрутасов. И второе: ты не сболтнешь лишнего о том, о чем уже догадался, пока я не разрешу.

Бывший Лис опасливо покосился на Темного эльфа, который, судя по всему, тоже вернется в Пределы на пару со своей грозной красавицей. Недолго подумал, что-то прикинул и, наконец, бесшабашно махнул рукой. В конце концов, что он теряет? На царство в любом случае садиться не собирался, к Лисам возвращаться — скучно, дома сидеть — глупо, а по миру он и так успел побродить. Разве что действительно в Пределы податься? Там народ совсем новый, суровый, у них есть, чему поучиться. Есть, кого попинать и от кого, в свою очередь, получить крепкого тумака. Зверушки, опять же, невиданные, птички странные. За Границу он еще нос не успел сунуть, а там — ядовитые цветочки, плотоядная травка, злющие хмеры за каждым кустом… романтика! Тем более что лет через пять у него появятся новые возможности, на которые оба брата потом обзавидуются. Так почему бы и нет?

Король облегченно вздохнул: вот и ладушки, вот и пристроили мальчика. А то прямо никакого сладу не было — упрямец, просто сил нет. Из Лисов ушел, из дворца ушел, от трона отказался, хотя, видит небо, у него вполне могло получиться, если бы не неуемная тяга к сумасшедшим авантюрам… может, хоть Пределы его заставят поумнеть и остепениться? По крайней мере, на время? Фу-ф, как же хорошо, что там есть парочка верных людей, которые теперь присмотрят за этим «сокровищем». Хоть одной проблемой стало меньше, а в наше неспокойное время это уже — огромное достижение.