Я хотел написать книгу, но меня чуть было не съел гигантский паук

34

По дороге не случилось ничего важного или интересного. Мы обсудили Егорова. Сошлись на том, что он изверг. Именно так. Семён, сперва, пытался перепробовать несколько определений на пути к машине:

⁃ Козел, скотина, мудак, — говорил Семён. Он ещё много перечислял, но тут такого не скажешь.

⁃ Изверг? — я попробовал подкинуть вариант.

⁃ Да, — Семён вспыхнул, — точно, изверг!

Больше мы и не разговаривали. Нам обоим было непросто сегодня. Быть в таком месте и беседовать с таким человеком — та ещё работка. Никаких денег за такое не нужно.

Не могу сказать, что мы сегодня так уж хорошо справились. Мы не узнали ничего нового. Мы никуда не продвинулись, не получили новых зацепок.

⁃ Надо пней подключать, — Семён был сосредоточен.

⁃ Кого?

⁃ Ну, пней, — Семёну казалось, что это знают все.

⁃ Что это?

⁃ Не что, а кто! — он явно кайфовал от моего незнания.

⁃ И кто же это?

⁃ Стукачи.

Система была такой (как я узнал позже): у каждого следователя были агенты и доверенные лица. Доверенные лица могли быть кто угодно, чаще всего «бабка на лавке», утверждал Семён. Агенты — люди, которые приносили различные ценные сведения следователям. Там все хоть и тайно (агентов раскрывать нельзя), но с документами. Конкретно пни — это агенты внутрикамерные.

⁃ То есть, ты хочешь чтобы его сокамерники попытались выспросить? — дело раскручивалось чрезвычайно круто: все эти пни, камеры.

⁃ Нет, — Семён покачал головой, — так не делается. Разговорят за жизнь и только.

Мы добрались до здания полиции. Семён по дороге кому-то звонил и назначал встречи. Вероятно, сотрудникам отдела К. Нас ждали. Ребята были готовы к нашему визиту: на столе стоял кофе и красивая ваза с беляшами.