Я хотел написать книгу, но меня чуть было не съел гигантский паук

38

Меня затошнило от дороги. Семён спал. Он уснул практически в ту же минуту, как мы сели в наш транспорт. Он дал водителю адрес, сказал Игорю, Владу и Мише короткое «брать будем, если повезёт» и уснул. Спокойным, Мирным сном. Семён устал — это было очевидно и понятно, учитывая сколько всего на него свалилось разом. Пока он спал, ему звонила жена. Ей просто стало интересно как у него дела. Она беспокоилась о нем, но в душе сохраняла надежду, что он «одумается», что скажет ей «я принял решение стать начальником отдела». Она хотела, чтобы он поймал убийцу. Тогда бы ему неизбежно дали новое звание и повышение. Не отвертишься, как говорится.

Но Семён спал и не слышал ее звонка. Зато слышал Влад. Он тоже пытался уснуть. Пытался, но у него все никак не получалось. Владу, в отличие от Семена, не от чего было уставать: у него не было ни семьи, ни детей, ни сложностей на службе. Влад из тех людей, кто умеет делать все и с первого раза. Если он брал баскетбольный мяч — бил трехочковый. Если выпрыгивал из служебной развалюхи для захвата преступника — ни разу его инстинкты, реакция и навыки охотника не давали осечек. Если чувствовал, что хочет женщину — несколько представителей женского рода словно по волшебству появлялись перед ним. Но Влад был из тех, кто не ценит ничего перечисленного.

Красивый, с правильными и точными чертами лица, спокойным и усталым взглядом — этот парень действительно красив. Но и этого он не ценил. Нет, он не считал себя уродливым или что-то вроде этого (а то у меня самого тут же родилась аналогия с одной моей пациенткой). Напротив, он знал, что привлекателен. Он знал, что может даже не отыскать, а попросту позвать за собой любую девушку, из тех, что ему понравится.

Но, вместо того, чтобы строить семью или продвигаться по карьере (а на это у него тоже были способности), он мечтал стать актёром. И тут мы видим Влада всего как он есть. Потому что мечта эта (быть киногероем), не была его «заветной» или давней. Это, скорее, было мечтанием вопреки. Все наперебой рассказывали ему как здорово у него выходит работать. В ответ, он морщился, слал всех к черту и придумывал себе мечту о съёмочной площадке.

К слову, в полицию он ушёл по тем же самым «вредным» основаниям. Закончив школу, учителя плакали, вручая ему аттестат. Они плакали, потому что потеряли, как им казалось очень талантливого парня с ангельской внешностью (а учителя, как мы помним, чаще женщины, поэтому их грусть понятна). Учителя крайне рекомендовали ему идти в ту профессиональную область, где его талантам найдётся место: политика, журналистика, преподавание, актерская стезя, проституция, мужской стриптиз (последние два пункта они вслух не говорили, но надежда была).

Влад слушал их и мысленно, ведь тогда он был в их условном подчинении, посылал их к черту. Зато точно понял куда пойдёт: в полицию. Из вредности.