Я попал в свою же книгу! Том 1

Глава 32 Юношеский пыл

— Он изнасиловал её прямо в женском туалете! У неё вся юбка была в крови, а лицо было грязным от слёз! Она вся дрожала от страха! А он удерживал её, будто какую-то игрушку!

Азазелло сидел в кабинете, в котором в скором времени должен был проводить урок монстрологии. Мария ходила вокруг его стола, неспособная усидеть на месте и бегала взглядом по кабинету.

— И он заставил Апрель стоять на стороже у входа в туалет! Он попросил собственную девушку сторожить туалет, где он насиловал свою одногруппницу! Апрель, ведь глупая, наверняка, не понимает, что это неправильно! Наверняка, он убедил её, что его действия нормальны! Он же типичный манипулятор!

— Ага, — вздохнул Азазелло. — И что ты с ним сделала?

Мария неловко поправила свои рыжие волосы, убегая от Азазелло своими алыми глазами.

— Я ушла…

— То есть ты, видя такой прецедент, — закатил глаза Азазелло. — Просто ушла?

— Точнее убежала… — стыдливо опустила взгляд Мария. — Ну, а что мне было делать? Я первый раз с таким сталкиваюсь. Когда я училась, то не думала, что встречу такого безбашенного студента. Насиловать одногруппницу в туалете и заставлять свою девушку сторожить вас во время этого мерзкого акта! Кто в это поверит?

— И правда, — поднял брови Азазелло. — Я что-то ни капельки в это не верю. Аластор псих, я это сразу понял, но насиловать девушку? Тем более свою подругу? Это не походит на него, я бы скорее поверил, что он её шантажировал как-то.

— Но там была кровь между ног… — смутилась Мария. — Он лишил её невинности прямо в туалете. Разве это не грустно?

— Лучше, чем пьяной на вечеринке, — вздохнул Азазелло. — Может у неё кровь из носа пошла и на юбку упала? Или месячные там.

— Ты что оправдываешь его?

Мария положила руки на талию и набычилась на своего коллегу.

— А ты нет? Ты же не веришь в этот бред? Иначе бы ты просто задержала его на месте и отвела к директору или в полицию, смотря что хочешь с ним сделать. Или он тебе настолько нравится, что ты ему готова простить эту выходку и покрывать её? Как это делает допустим Апрель?

— Аластор… — запнулась Мария. — Мне не хочется в это верить, но он изменился за месяц. Ты же видел его внешний вид? Он не высыпается, выглядит раздражённым и всё равно делает вид, будто с ним всё в порядке. Он больше не тот хороший мальчик, которого я увидела в нём в первый раз.

Азазелло скептично прошёлся по красивому лицу своей коллеги взглядом. Мария выглядела очень обеспокоенно и явно не за судьбу Анастасии, которую она якобы хочет защитить.

— Тебя ведь вовсе не Настя волнует?

— Конечно, не только она! — надулась Мария. — Она не единственная жертва этого маньяка Аластора! Мне нужно ещё Апрель от него спасти! Нам нужно, что-то срочно сделать, Азазелло!

— И что?

— Образумить его! Ты можешь с ним поговорить? Говорят, что он твой «любимчик» на тренировках.

В голове Азазелло возник образ хлипкого юноши, которого он заставлял возить себя на тележки с оружием в руках. Часто Азазелло носил с собой кнут и бил им Аластора, когда тот замедлялся или просто стрелял у его уха револьвером, чтобы студент не расслаблялся.

Другие ученики стали сочувствовать юноше и потому иронично называли его «любимчиком».

— Ты сама просила быть с ним полегче. И что ещё за «образумить»? Ты слышишь себя, Мария? Если то, что ты мне говоришь правда, то он действительно заслуживает этого? Не слишком ли это мягко?

— Он молод и достоен прощения… — неуверенно вымолвила Мария.

— Если бы это был любой другой студент кроме Аластора, то ты бы ему не дала ещё одного шанса.

— Он гений, — смутилась Мария. — Ты видел его результаты по артефакторике? Его подробные ответы, то с какой дотошностью он анализирует артефакты достойны восхищения.

— Понял, я всё. Помогать я тебе не буду.

— Почему⁉ — воскликнула Мария.

— Сама с ним говори, Мария, — вздохнул Азазелло. — Я не могу решать все твои проблемы. Я твой товарищ и коллега, но никак не мальчик на побегушках. У тебя с ним конфликт, а не у меня. Тебе и решать все проблемы.

— Но я не могу с ним нормально говорить, — Мария покраснела. — Ты ведь помнишь, что я сделала с ним месяц назад? Я опорочила свою честь преподавателя и чуть не изнасиловала ученика…

— Ты была под действием заклятия Люксурии.

— Мне действительно стоит попытаться всё решить самой?

Мария неуверенно посмотрела в окно, где шли на тренировку студенты второго года. Будущие герои бегали на поле, сражались в дуэлях и проходили полосы препятствий, всячески закаляя свой дух и тело.

— Естественно, ты же не маленькая девочка Мария, хоть и невинна. Обсуди всё это с Аластором и думаю, что всё разрешиться. Всё же пускай большинство разговоров всегда пусты, но это не значит, что они бесполезны.

— Я попробую.

В академии был маленький музей с картинами из истории Новой Москвы.

Здесь располагались картины знаменитых героев, поверженных мифических монстров и даже пейзажи старых городов, которые мне были родными, но в этой реальности большинство из них уничтожены.

Меня привлекла одна картина, где изображался горящий Кремль. Красные стены его были разрушены, башни горели зелёным пламенем, а люди сновали в разные стороны.

Лица людей, перекошенные от ужаса, были направлены ввысь. В небесах над пепелищем парил огромный трёхглавый дракон цвета дремучего болота. Глаза у трёх глав цвета янтаря взирали на Кремль с презрением и во всех трёх пастях его скопилось зелёное пламя.

Ещё один залп должен был испепелить всех выживших людей в Кремле.

Эта махина не должна была парить с точки зрения физики, но всё же она это делала, и никто не был способен ей помешать.

Змей Горыныч монстр из мифов спалил всю Москву, и никто не смог ему помешать.

Картина называлась «Падение Москвы» и была копией артефакта с таким же названием.

Оригинал этой картины нарисовал один из выживших во время атаки этого монстра на Москву. Вложенный в неё ужас и страх позволил ей стать артефактом, который создаёт маленький мир, воспроизводящей события того дня.

Множество героев входят в эту картину, чтобы проверить свои силы на легендарном монстре, но большинство терпят крах. Раны, которые ты получаешь в картине не остаются в реальном мире и даже смерть тебе там ничем не грозит.

Осознавать, что мой росчерк пера убил столь многих людей пугает.

Обычно, я стараюсь не думать об этом, оправдываюсь, что никак не мог предсказать будущее и узнать, что моя книга станет реальностью, но всё же иногда это гложет меня.

Всё же я человек, а не Бог.

— Зачем ты меня позвал?

В музее не было никого, кроме меня и Аина.

Его высокая фигура особенно выделялась на фоне моего среднего роста. А в плане красоты, я выглядел, как страшная подружка, которую берут девушки, чтобы на их фоне выглядеть лучше.

— Обсудить пару важных тем, — ответил я.

Аин недовольно покосился на меня. Мы уже месяц с ним не общались, после его дуэли с Апрель и он предпочитает не обращать на меня внимание.

— Нам есть, что обсуждать? — нахмурился он.

— Помнишь, тебя интересовал пространственный артефакт, способный вместить в себя другой артефакт? Я знаю о существовании одного очень мощного артефакта подобного типа.

— Не врёшь?

В голубых глазах Аина тут же вспыхнул интерес.

Он уже должен был изучить всё о пространственных артефактах и понять, что общественность не знает о интересующем его артефакте.

— За кого ты меня держишь? Я даже знаю где его найти. Этот артефакт способен вмещать в себя одиннадцать именных артефактов.

Этот артефакт должен ему достаться по сюжету, но лучше пусть он подумает, что это я ему благоволю и будет чувствовать себя обязанным мне.

— Такого артефакта не может существовать, иначе бы его просто забрало себе правительство.

— Твой скептицизм меня разочаровывает, особенно когда ты занял третье место по артефакторике, а я первое.

Стоит задеть его гордыню, чтобы он не чувствовал, будто я пытаюсь разыграть его. Аин тот ещё самоуверенный чудак, нетерпящий, когда его недооценивают.

— Ты ведь уже разочаровался в собственных поисках? Тогда бы почему тебе не воспользоваться помощью лучшего артефакторика, которого ты можешь найти?

— Как ты узнал?

Аин подошёл ко мне ближе, возвышаясь надо мной. Давит авторитетом и силой, чтобы я раскололся. Его взгляд полный холода меня не напугает.

Я знаю этого парня лучше любого другого и понимаю, что в академии вне дуэльной арены он мне не навредит, пока я не задену его семью.

— У меня хорошая память и я помню, когда ты интересовался им месяц назад. Я сам поискал такой артефакт и понял, что обычному человеку его ни за что не найти. Меня, если ты не знал, многие величают гением артефакторики.

Горделиво пожав плечами, я без страха посмотрел в его заинтересованные глаза. Он должен понять, что нуждается во мне.

Пускай моя слава «гения» фальшива, но Чаплик закроет все мои пробелы в знаниях. Не пользоваться своим преимуществом глупо.

— И где этот артефакт?

— Ты думаешь, я тебе просто так раскрою все карты?

Я не собираюсь быть «добрячком», который безвозмездно помогает главному герою. Тем более Аин бы что-то заподозрил, помогая ему я просто так.

Мой главный герой параноик ещё тот. Не стоит идти с ним на тесный контакт, пока не получишь его доверия.

— И что ты хочешь взамен?

В его глазах промелькнул маленький страх. Он боится, что не потянет моих сумм?

— Не бойся мне не деньги от тебя нужны. Мне бы три услуги оказать.

— Какого рода услуги? — подозрительно оглядел меня он.

— Они связаны с поиском артефактов, которые мне нужны. Как только я заполучу три этих артефакта, то я приведу тебя к пространственному артефакту «Перчатки Хаоса». Этот именной артефакт находится в Башне Никты и способен запечатывать в себе другие артефакты, также эти перчатки невероятно прочны сами по себе. Не пытайся отыскать башню самому, так как всё равно не найдёшь. Правительство Греции не смогло, и ты не сможешь.

Хотя сможет, но надеюсь не будет пытаться. Всё равно в моей книги его нахождение Башни Никты было случайностью.

— Она находится в Греции… — усмехнулся хитро Аин.

— Не думай, что это тебе, что-то даст, — вздохнул я. — Так согласен? Первую услугу тебе придётся выполнить незамедлительно, а остальные через месяц или больше.

— Предложение слишком заманчиво. Получить именной артефакт? Такие артефакты — это достояние нации и…

— Кажется будто я тебя обманываю?

Аин лишь кивнул. Он всё ещё с лёгкой надеждой на меня смотрит, но отказывается верить.

— Если начнёшь исполнять мои услуги, то поймёшь, что я знаю больше других. За них не бойся я буду платить и гораздо больше того агентства наёмников, на которое ты работаешь. Моя первая просьба, это приехать в муравейник Е-16 разрушить офис располагающегося там синдиката «Фанаты-Аргонавты» и самое главное найти в их сейфе кольцо. Деньги, драгоценности всё это можешь оставить себе, а кольцо отдашь мне. Заплачу пять миллионов за исполнение просьбы.

— Воевать с синдикатом? — враждебно сверкнул взглядом Аин.

Почему с тобой всё так непросто? Потому что я защитил, тогда Апрель, которая оскорбила твою мать?

Эх, мой мелочный главный герой…

— Ты будешь идиотом, если сделаешь это, — закатил глаза я. — Надень маску, скрой личность и вломись туда. Этот синдикат занимается нелегальной перевозкой артефактов и является лишь мелкой бандой.

— Что это за кольцо? И почему ты отправляешь туда именно меня?

— Это «Кольцо Гига» именной артефакт из Греции, который делает тебя невидимым. Ты читал «Государство» Платона?

Аин помотал головой. Странно, он вроде умный парень, хотя прочтение определённых книг не определяет твой уровень интеллекта.

— Неважно, почитай на досуге, если интересно будет. Я обращаюсь именно к тебе, потому что у тебя хороший послужной список в агентстве наёмников. Тебя дешево можно нанять и самое главное я тебе доверяю, что ты не украдёшь мой именной артефакт.

— Ты изучил меня? — задал мне риторический вопрос Аин. — Почему вообще именной артефакт оказался у мелкой банды?

— Потому что никто не знает о его истинных свойствах даже те, кто его сейчас хранят. Только я смогу их раскрыть. Хватит разговоров Аин, ты меня утомил.

Я устал пробиваться сквозь его скорлупу недоверия.

— Скажу сразу, я открыт с тобой, потому что надеюсь на длительное сотрудничество, ведь в нём очень важно доверие. Я первый доверюсь тебе в этом деле. Так ты согласен на нашу сделку и мою первую услугу, Аин?

Моя рука потянулась к нему и Аин принял её с привычным безразличием в глазах.

— Только на первую услугу, если то, что ты говоришь правда, то может и на все три.

Он не доверяет мне и просто хочет проверить меня. С ним всё будет гораздо сложнее.

Виктор, Настя, Апрель и я сидели в баре синдиката «Золотые Ворота». Я только закончил свой рабочий день «Золотого Дракона» и снял свою маску.

— Съешь их ладью пешкой, — сказал своей дочери Виктор.

— С удовольствием, папа! — злорадно усмехнулась Настя.

— Сделай рокировку, Апрель, — сказал ей я. — Они нацелились на мат.

— А что такое рокировка?

Мы вчетвером играли в шахматы, точнее Апрель и Настя играли между собой, а Виктор и я им подсказывали.

Виктору наскучило играть со мной обычным способом, и он решил разнообразить игру борьбой наших «учениц» чьими мозгами во время игр мы управляли.

— Я же тебе говорил, — закатил глаза я.

— А это когда короля прячешь! — вспомнила Апрель. — Сейчас сделаю!

Настя злобно смотрела на меня, пока мы играли. Она продолжала делать вид, что между нами не было того инцидента, когда мы с Апрель стирали её одежду в женской раздевалке.

Держится неплохо, но любой дурак заметит, что, между нами, что-то было. Я переоценил её актерские способности, когда решился угрожать.

— Аластор… — шепнула мне нежно в ухо Апрель. — Мне кажется я мат вижу.

— Нет, он съест твоего ферзя конём, если ты попытаешься.

— А конь… — смутилась она. — Ненавижу коней, они портят всю игру.

К удивлению, хоть Настя и казалось мне умной, она была ужасна в шахматах. Интересно, это из-за спокойной природы игры? Хотя можно ли шахматы назвать спокойной?

— Аластор, я решил!

Внезапно к нам в бар ворвался красный от волнения Лак, ошеломляя и меня, и Виктора, что были сосредоточены во время игры.

— Что решил? — подозрительно посмотрела на меня Настя.

— Это… — смутился Лак. — Какого цвета будут стены в моей комнате.

— И ради чего тебе для этого Аластор?

— Я ценитель искусства, поэтому моё мнение важно для него, — сказал первый выдуманный бред я. — Пойдём, тогда обсудим «стены»?

— Да, — кивнул Лак.

— А игра?

Апрель молящим взглядом упёрлась в меня. Она не любила шахматы, но ещё больше не любила проигрывать, тем более Насте, которая стал немного враждебной к нам.

— Виктор?

— Конечно, я не буду без тебя подсказывать дочурке, — вздохнул Виктор. — Такую партию не завершили…

Лак повёл меня на крышу по длинным коридорам и лестницам.

С недавних пор Апрель теперь ездит со мной на работу и ожидает меня у бара. Я согласился на это только, чтобы Мидас думал, что мы начали доверять ему и действительно собираемся переехать.

Он даже перестал приглашать меня на казни в знак своего удовлетворения моим поведением.

На крыше муравейника располагался огромный сад с деревьями и забавными мраморными фонтанчиками с писающими ангелами. Здесь был прекрасный вид на уходящее за горизонт алое Солнце, что первым приковало к себе мой взгляд.

— Красиво? — усмехнулся Лак. — Наш муравейник выше других, поэтому у нас открытый вид на закат.

Низкий юноша с восхищением смотрел на алые блики далёкого горизонта.

— Кажется, будто Солнце будет светить всем нам в независимости от нашего социального статуса, но это явно не так. В муравейниках почти нет Солнца, и они перегораживают вид друг другу, пряча от желанных лучей. Только верхние этажи с доступом к крышам способны узреть его. Разве это не смешно? Солнце должно доставаться каждому в равной степени, как вода, еда и прочие блага. Какое право другие люди имеют их приватизировать?

Он раскинул руки, будто собирался обнять уходящий закат.

— Даже мы члены синдикатов всего лишь рабы наших низменных желаний. В отличии от чинуш, богатых снобов и псов режима, мы также живём в муравейниках, как наш народ. И кого политики заставляют ненавидеть? Нас! А мы лишь следствие больной системы, чьи социальные лифты давно сломаны! Наши богатства, наша маленькая власть и сила лишь капля в океане лжи нашего государства!

Впервые в голосе Лака я слышал столько желания и обиды. Юношеский максимализм пылал в нём сотней революционных огней.

— ЧГА думают, что они здесь власть, синдикаты считают себя бунтарями, а чиновники, смотрят на нас и смеются, постоянно стравливая в бессмысленной борьбе.

— К чему это? — наконец не выдержал и спросил я.

— Я много думал.

Лак игнорировал меня и приблизился к краю парка, где стояли маленькие заборчики.

— О том почему мой отец так боится власти? Разве мы не один из самых богатых синдикатов? Почему бы нам просто не объединится со всеми другими? Мы сможем купить их доверие деньгами, их верность идеей, а веру надеждой. Так почему он бездействует? Почему лишь приумножает наше богатство, словно жадный дракон?

Он сделал короткую паузу, тяжело вздыхая. Этот юноша оказался более амбициозным, чем мне казалось.

— Потому что мой отец трус. Он вырос в третьем районе, где всегда действовал в одиночку, доверяясь лишь самым близким, но без общего сотрудничества не победить текущую систему.

Лак обернулся ко мне. Его щёки горели, голос дрожал, а волосы плясали на прохладном ветру. Решимость теплилась в его глазах.

— Я никому этого не говорил, но хочу разрушить стену между всеми районами. Первый, второй, третий, какая к чёрту разница? Мы все одинаковы, просто эти чинуши навесили на каждого из нас ярлык. Но без власти, без денег и доверия ничего нельзя добиться. И конечно самое главное удачи, но она у меня есть.

Разгорячившийся юноша поправил свои вспотевшие волосы и взглядом лёгкого возбуждения посмотрел на меня.

— Как думаешь каков мой ответ? — усмехнулся он. — Я согласен, Аластор. Давай свергнем моего отца, давай же уже изменим этот ненавистный всеми город.

Большие амбиции создают большие проблемы, но другого союзника у меня в этом синдикате нет.

— Да, — состроил сочувствующую улыбку я.