Яду, светлейший?

Глава 9

Если тебе плохо и не хочется жить, иди в лес. И сама успокоишься, и трав наберешь, и для фигуры полезно. Собственно, я и пошла. Заодно, как обещала, расскажу Гражине последние новости.

Линас уехал. Вместе с ним Вилкас – оба оставили лошадей на постоялом дворе. Выходной день некроманта мигом превратился в рабочий. Наверное, опять соберут сыскную команду, прочешут окрестности. И без толку: сомневаюсь, будто Юргас сам кинул камень мне в окошко, для таких поручений существуют мальчишки, а то и вовсе разные твари сомнительного происхождения. Деньги под дубом он тоже не сегодня спрятал, так что ищи ветра в поле!

И все же за калитку вышла с опаской, вежливо отказавшись от предложения Эгле составить мне компанию. Она и не настаивала, буркнув, что навестит троюродную тетку, зашагала в сторону Колзия. Ну а я – в противоположную сторону, к лесу.

Малые ямки – деревня небольшая, с околицы как на ладони. Приставив ко лбу ладонь козырьком, разглядывала позолоченные вечерним солнцем крыши домов, дранковые навесы сеновалов. Все здесь знакомо, каждая яма на дороге. Их, вопреки названию, тут превеликое множество, в распутицу по весне колесо потерять можно.

Вот дымится труба постоялого двора. Вот лениво погоняет корову молодка, надеясь по пути переброситься парой слов с соседкой. Мерно крутится в отдалении колесо мельницы. Повезло тебе, Петрусь, остался сердцу своему хозяин. Словом, все благостно, ярко, птички поют, бабочки летают, а на душе у меня пасмурно.

Мелькнула трусливая мысль: не вернуться ли? Вот мой дом, еще не скрылся из виду. Но я решительно повернулась к нему спиной и зашагала через поле. Тропка змейкой вилась среди высокой травы, возле самого леса сливалась с дорогой. Та вела еще в одну деревню, Задумье. Сколько раз я по ней хаживала!

Пальцы скользили по душистым луговым колокольчикам, задевали упругие соцветия ромашек. В былые времена я бы остановилась, вдохнула их запах, а теперь поторопилась. Шла и напряженно прислушивалась: не идет ли кто следом? Пару раз и вовсе останавливалась, бросала тревожные взгляды через плечо.

Вот ведь! Словно гадюку, отшвырнула бездумно сорванную травинку – вспомнился Юргас. Во время нашей последней встречи он точно так же мял ее между пальцами.

Прекрати, Аля, ты ведьма, ты ему не по зубам.

Опустившись на корточки, положила обе ладони на землю, прикрыла глаза. Нужно напитаться силой, успокоиться. Он именно этого и добивается – тревоги, постоянного страха. Лишить тебя сна, заработка и закабалить.

Левую, обожженную, ладонь чуть пощипывало, припекало под повязкой. Сосредоточилась на этом ощущении, постаралась очистить мысли.

Ну вот, и сразу на душе спокойнее.

Отряхнув юбку, поднялась, зашагал уже бодрее.

Навстречу мне попался кузнец – ездил за дровами. Слово за слово, и до подруги добралась, когда солнце светило уже между морщинистых стволов. Ничего, я темноты и зверья не боюсь, пусть они меня боятся.

Домик Гражины по ту сторону узкого мыска леса, стоял в чистом поле. Местные добирались до него в обход, а я напрямик, через осины и елки. По дороге обычно лакомилась ягодой, вот и теперь набрала немного земляники.

Избушка-пятистенка, несколько грядок, обнесенных забором, сарай для дров – вот и все подружкино хозяйство. Ей хватало. Или притворялась? Мы на эту тему никогда не разговаривали, но Гражина нередко перебивалась с похлебки на воду.

Хозяйка «поместья» встретила меня на крыльце. Сначала подумала: дожидается, а потом заметила ее выражение лица. С таким только покойников хоронить.

– Все в порядке?

Позабыв о приветах Юргаса, присела рядом, обняла ее за плечи. Деревянная какая! И молчит, смотрит в сторону… Может, Юргас и до нее добрался? Бегло осмотрела окна – вроде, целые, на Гражине тоже синяков нет. Что случилось-то?

– Уехал?

Подруга наконец отмерла, пригласила выпить чаю на террасе, где уже накрытый скатертью стол и пузатые чашки в крупный горох. Сколько уютных вечеров мы там провели, любуясь на звезды!..

– Уехал. – Судя по всему, Гражина спрашивала о Линасе. – Унесся даже.

– А что так? – усмехнулась подруга и вынесла из дома самовар. – Ты его половником огрела или снова грудь показала? Светлейший к ней особо чувствителен.

Кроме нее никто не пил чая из самовара, да и самих самоваров в Малых ямках ни у кого не было. Гражина утверждала: так вкуснее, берегла своего латунного друга, бабушкино наследство. Не по маминой линии – по линии отца. А я фамильный дом продала. Невольно ощутила себя предательницей.

– Если бы!

Со вздохом опустилась на скрипучий стул, поправила сидушку. Гражина сделала ее сама, сплела из обрезков ткани.

Вкратце пересказала события минувшего дня.

– Вот, значит, как…

Подруга погрузилась в странную задумчивость. Я-то ждала причитаний, вопросов, а она уставилась на сложенные на коленях руки. И чаю себе не налила. Забыла?

– Аля, ко мне приходили, – замогильным голосом произнесла она.

Разом напряглась, едва не подскочила.

– Кто? Юргас?

– Нет. Как вернулась от тебя, он уже ждал, под дверью караулил.

– С запиской?

– С работой. Сразу говорю, – Гражина подняла на меня глаза, – я отказалась, хотя деньги сулил огромные, на весь год хватило бы.

По спине стекла струйка пота. Стало зябко.

Состояние Гражины лучше любых слов говорило о сути заказа, и все же я спросила.

– Заговорить хотел. На болезнь или смерть. – Подруга отвечала неохотно, цедила слова. – Точнее, одному на болезнь, а другому – на смерть.

– Да кому? Говори толком, не видишь, я с ума на нервной почве скоро сойду!

Отхлебнула обжигающего чаю – даже не почувствовала. В затылке пульсировала боль, словно кто-то ковырялся там раскаленной спицей.

– Тебе, подруга.

Покачав головой, Гражина горько усмехнулась и сняла платок с миски с ягодами. Только вот есть их совсем не хотелось, земляника тоже просилась наружу.

– Тебе и светлейшему. Чтобы быстро сгорел, как спичка. А ты… Тебя пожалели: кашель, даже без крови.

– Ух засунула бы я этому жалейщику репья в задницу!

От всей души стукнула кулаком по столу.

Следующая стадия после страха – ярость, а там и до мести недалеко.

– Опиши будущего покойника. С удовольствием его волчьими ягодами попотчую и демонам на рудники душу продам.

Гражина замялась. На мгновенье показалось, будто она колеблется, решает, что сказать, а о чем лучше промолчать.

Раздавила червячок сомнения каблуком.

Гражина моя подруга, нам с ней делить нечего. Да и с чего бы ей покрывать моих недругов? Клиенты у нас разные, золотых гор в наследство от меня Гражине тоже не перепадет, даже мужик отсутствует, тот, за которого стоило бы драться. Или?..

– Если тебе Линас нравится, у нас с ним ничего не было. И вряд ли будет, поэтому забирай, – пресекла возможный источник обиды.

– Аля! – Гражина уставилась на меня круглыми как плошки глазами. – Неужели ты решила?..

– Да что тут решать, когда ты молчишь?

– Молчу, потому что ничего вспомнить не могу. Вроде, был человек, говорил, а в голове туман.

– Маг, – мрачно констатировала я. – Сильный маг.

И добавила чуть слышно:

– Такой в наших краях один.

– Юргас, – эхом отозвалась Гражина и поежилась.

Вот и простил, называется, все в его духе!

– И все же не думаю, – поразмыслив, покачала головой подруга. – Он бы сам сделал, зачем ему шептунья?

И то верно, возможностей у Юргаса хватало, хотел бы, по дороге сюда отблагодарил, совершенно бесплатно. А Гражине деньги предлагали. Выходит, не он. А кто? Мысль о том, что в нашей волости завелся таинственный могущественный недоброжелатель не радовала. Скорей бы уж отъезд к родителям Линаса, не потащится же злодей за нами через весь Маконд! Пусть мне в спину втыкают словесные ножи, они не убивают в отличие от настоящих.

– Стоп! – О самом главном я чуть не забыла. – Как он тебя нашел, кто его к тебе направил, он не говорил? И знал ли он, что ты моя подруга?

– Нет, – после коротких раздумий, уверенно ответила Гражина. – Он… Не Юргас это. Он меня госпожой называл.

Да уж, Юргас до подобной вежливости не опустится.

– Одно другому не мешает. С чего ты взяла, что он не в курсе нашей дружбы?

– Потому что он вообще не местный, выспрашивал, знаю ли я ведьму из Малых ямок. Он ни имени, ни фамилии твоих не назвал, описал только.

– Прекрасно!

На самом деле, ужасно, хоть на ночь глядя в город пешком иди.

– Есть у меня один кандидат… Тот, с которым Юргас у Руты встречался. Светлейший сказал, он был под личиной, значит, маг.

– Ну и зачем ему тебе мстить? А светлейшему? Или он ему патент не выдал?

– А вот в этом придется разобраться, Гражина, и чем быстрее, тем лучше.

* * *

– Прошу, светлейший!

Широко улыбаясь, даже слишком широко, по моему мнению, Рута поставила перед Линасом чашку дымящегося кофе. Мне, характерно, достался только чай. Ромашковый. И то после того, как я несколько раз выразительно покашляла и притворилась, будто намерена избавиться от одной из гераней. Угроза жизни цветочка подействовала, травница меня заметила. А вот изгибаться перед инквизитором могла бы поменьше. Или у нее проблемы с получением лицензии? Так для кофейни таковая не требуется, лишь бы налог исправно платила.

– Я к вам по делу, – Линас сразу предпочел обозначить цель визита.

Он и садиться не хотел – Рута настояла. А теперь самым бессовестным образом с ним флиртовала. И так бездарно: то локон на палец намотает, то губы облизнет. Не действует это на Линаса, проверяла.

– О! – Брови Руты поползли вверх. – Чем же я прогневала всемогущую инквизицию?

Ну вот еще и лесть…

Закатив глаза, обменялась понимающими взглядами с канарейками. Бедные птички, целыми днями щебечут! Будто щебетания Руты мало.

– Тебе не нравится чай? – Хозяйка шестым чувством уловила мою гримасу. – Ты взвинчена, и мне показалось…

– Чаек ничего, но я добавляю шишечки хмеля.

Под пристальным взглядом Линаса пришлось отхлебнуть, даже выдавить из себя улыбку.

Для травницы слабо, помнится, Юргасу Рута подавала совсем другое. Да и кофе Линаса на запах хорош, с едва уловимой ноткой вишневого ликера.

Собственно, здесь мы очутились по служебной надобности. После событий минувшего дня инквизитор развернул кипучую деятельность. Пока сыскная команда искала иголку в стогу сена, то есть Юргаса, Линас взялся опросить всех, кто так или иначе знал темного мага. И начал с Руты, в кофейне которой темный маг встречался с заказчиком.

– Тогда это не чай, а лечебный настой какой-то! – фыркнула травница. – Мы же не в аптеке.

И вновь обернулась к Линасу, сама женственность и любезность:

– Чем могу быть полезна, светлейший?

– Да так… – Инквизитор забарабанил пальцами по столу. – Хотел задать вам пару вопросов. Вы, конечно, знаете госпожу Томаско?

Рута неохотно кивнула. Ну да, после нашего теплого общения тяжело изображать чужих людей, хотя и знакомой я травницу бы не назвала. Вопреки стереотипам, не все женщины – подружки. Ведьмы – тем более. Дружила я и вовсе только с Гражиной, с остальными находилась в состоянии перемирия, до тех пор, пока наши интересы не схлестнутся.

– А человека, называющегося себя Юргасом? Заходил ли он к вам вместе с выше названной госпожой на той неделе?

В серо-голубых глазах Руты отразился страх, губы ее задрожали. Интересно, что связывало ее с Юргасом? Еще одна данница или любовница, по какой-то причине он ведь привел клиента именно к ней.

Придирчиво окинула Руту взглядом с ног до головы, попыталась представить это рыжеволосое создание рядом с темным магом. Положим, личико у Руты симпатичное, пусть и немного детское, кое-какие формы тоже имелись…

– Так заходил или нет, госпожа Ора? – нетерпеливо повторил вопрос Линас.

К кофе он не притронулся. Зря!

Обнаглев, подвинула чашку с напитком к себе, попробовала. Несказанное блаженство, не сравнить с ромашковым чаем!

– Да, – бледная, будто при смерти, пролепетала Рута.

Мои манипуляции с кофе она не заметила – слишком сильно волновалась. И кокетничать с Линасом перестала. Все чаще с надеждой посматривала в сторону Рыночной площади, но, увы, никто не желал свернуть на узкую улочку ради чашечки бодрящего напитка.

– Вы присутствовали при разговоре?

– Нет!

Рута выпалила это словно так, будто ей только что подписали оправдательный приговор. Рано, ох, рано, у инквизитора еще с десяток неудобных вопросов в кармане.

– Но вы запомнили его спутника? Может, Юргас что-то говорил о нем, или вы случайно слышали часть беседы?

– Нет.

Рута опустила глаза и принялась мять подол передника. Она явно лгала.

– Госпожа Ора, – чуть повысил голос Линас, – в ваших же интересах…

– В моих интересах молчать, светлейший. Уж простите!

Вот уж не думала, что Рута осмелеет, прервет его. Инквизитор тоже ненадолго опешил, а затем перешел в наступление:

– Тем не менее вам придется ответить на все мои вопросы. Здесь или в моем кабинете – выбирайте!

– Есть вещи пострашнее тюрьмы, – покачала головой Рута.

– И отзыва патента, закрытия заведения?

– Все лучше смерти. Юргас не простит предательства.

– Выходит, вы близко знакомы? – уцепился за ее слова Линас.

Травница покосилась на меня, затем вновь бросила полный надежды взгляд в сторону Рыночной площади.

– Некоторое время я работала подавальщицей в его трактире и оказывала некоторые другие услуги.

– Интимного характера?

– О, я слишком бесцветная и бездарная для него! – звонко рассмеялась Рута. – Не стану отрицать, в постели у него побывала, каждая из ведьм Колзия прошла своеобразную инициацию, но во второй раз он не позвал.

И снова как-то странно посмотрела на меня. Да что ж такое-то! Из-за нее и Линас теперь смотрел, думал…

– Да не спала я с ним! – покрывшись пятнами, поспешила обелить репутацию. – И работать на него никогда не работала, ну, кроме того раза. Не спорю, Юргас хотел, нет, не переспать, ученицей сделать собирался, но я сбежала.

– Как много интересного можно порой узнать тогда, когда совсем этого не ожидаешь, – протянул Линас. – Госпожа Томаско, вы кладезь секретов!

Отмахнулась, уставившись в чашку:

– Да какие там секреты! Вы все по ауре прочитали.

– Ой ли? Об особом отношении к себе Юргаса вы, например, не рассказывали.

– Да какое там отношение! Использовал, угрожал…

– Может, вы меня просветите, госпожа Ора? Сдается, вы в курсе многих дел Юргаса. Кстати, как его фамилия?

Цепкий взгляд Линаса попытался проникнуть в душу, но Рута с честью выдержала испытание.

– Понятия не имею, светлейший, у нас все зовут его исключительно по имени. Что до Аурелии, есть у меня кое-какие соображения. Когда матушка ее ходила беременной… Впрочем, слухи все, бабьи сплетни, – закончить мысль она так и не отважилась.

Я ее понимала, сама боялась Юргаса.

– Бессодержательный у нас разговор какой-то выходит! – Пальцы Линаса вновь принялись барабанить по столешнице. – Раз по-хорошему вы отвечать на мои вопросы не хотите…

– Да убьет он меня! – сорвалась на крик Рута. – Убьет, понимаете?! Как только вы за дверь, язык отрежет, шею свернет, а то и вовсе гнить изнутри заставит. Пробовали некоторые смельчаки – Аурелия не даст соврать, все давно в могиле. Юргас вопросов не задает, оправданий не слушает.

– Однако госпожа Томаско жива, – стоял на своем инквизитор. – И даже великодушно, – это слово он произнес с сарказмом, – прощена.

– Так дочь она ему, он…

Пискнув, Рута зажала рот обеими руками, но поздно, слово вылетело, не поймаешь.

В кофейне повисла гнетущая, мертвая тишина. Даже канарейки петь перестали.

– Чушь! – Я со скрипом отодвинула стул, резко поднялась на ноги. – Моя мать никогда бы!..

Рута молчала. Линас тоже. Лучше бы орал, чем буравил висок взглядом!

– Живцом не стану, – предупредила некоторых. – И в родственных связях ни с кем не состою. Дочь! – Истерично рассмеялась. – Да если бы во мне была хоть капля крови Юргаса, неужели это не отразилось бы на ауре? А там ничего, пусто, светлая ведьма. Так ведь, светлейший?

С каждой минутой его молчания моя уверенность таяла, возвращались былые сомнения.

Нет, я не хочу, не желаю быть дочерью Юргаса! Да и почему я, разве отпустил бы он меня, если… Или как раз поэтому в свое время и позволил уехать?

– Мне необходимо поговорить с матерью. Прикажите Вилкасу, иначе моя голова взорвется.

В висках действительно стучали молоточки, железный обруч сдавливал грудь, из-за чего дыхание вырывалось из горла хрипом.

Не в силах стоять, рухнула обратно на стул, обхватила голову руками. Из глаз текли слезы, от обиды или бессилия, я еще не решила.

– Все хорошо! – Теплые ладони неожиданно легли на плечи. – Госпожа Ора, принесите воды, пожалуйста.

– Да чего ж хорошего! – огрызнулась, стараясь не замечать близости Линаса. Выходило с трудом. – Я теперь прокаженная.

И никуда из Колзия не уеду. Линас найдет новую подсадную невесту, а меня передаст бравым солдатам в качестве подсадной утки. Максимум через месяц одной ведьмой в волости станет меньше, а Юргас благополучно обзаведется новым наследником или наследницей – какие его годы!

– С матерью вашей мы обязательно поговорим, но после. Дочь за отца не отвечает, не беспокойтесь, мое отношение к вам не изменится.

Врет как дышит!

Цедила воду из стакана и мысленно прощалась с модными платьями. Я даже в лавку зайти не успела, ткани потрогать – впервые в жизни! Только представилась возможность, и на тебе…

Убедившись, что пик истерики миновал, Линас отпустил меня и, так тебе и надо, вернулся к допросу Руты:

– Однако мы не закончили, госпожа Ора. Надеюсь, за первой откровенностью последуют остальные. Может, – тут он усмехнулся, – я и не Юргас, не владею столь страшными методами убийства, зато их в совершенстве освоил здешний палач. Могу вас познакомить.