Забери мою девственность

Часть I. Игры, в которые играют люди. Глава 1. Билеты

Тая

Я сижу за шахматной доской и просчитываю вариант. После некоторых колебаний решаю обострить позицию и жертвую пешку. Переключаю часы, быстро записываю ход и смотрю на противника.

Шахматисты бывают очень разные. От крайне странных личностей со склонностью к глубокой интравертности до карьеристов с волевым характером, спортивным режимом и не менее спортивной фигурой.

Сейчас я играю со странным. Его взгляд лихорадочно мечется от доски к моему лицу и обратно. Как будто смысл моего хода можно не просчитать, а прочитать у меня на лбу.

Его лицо напряжено. Чувствую внутренний тремор. Когда мужчина начинает скрести ногтями по столу, я кидаю взгляд на шахматные часы.

На первые сорок ходов каждому игроку дается по два часа. Я потратила на раздумья меньше времени, чем соперник, и у меня есть небольшой запас.

Минут пятнадцать на перерыв будет. Резко встаю и выхожу из клуба на улицу.

Я участвую в первенстве области. Женщин-шахматисток у нас не так много, поэтому мы играем в одном турнире с мужчинами, а победительниц в женском зачете будут определять по набранным очкам.

На улице столпились курильщики. Взглядом выцепляю Вову Алехина и уверенно направляюсь в его сторону.

— Невеста моя пришла, — громко оповещает Вовчик всех присутствующих и приобнимает меня за талию.

— Алехин, это был бы инцест, — осаживаю я друга. Раздаются хохотки, и Вова очень мило краснеет.

Я недалека от истины. Мы знакомы с пяти лет. Прошли вместе огонь, трубы, первенства России и все спортивные лагеря с детства по сегодняшний день. Алехин высокий, спортивный и умный. Собирается строить академическую карьеру на нашем матфаке.

Вова хорош. Но он реально мне, как брат. Не знаю, что должно произойти, чтобы я увидела его в какой-то другой роли.

На улицу вываливается Пышка и сразу начинает возмущаться.

— Я больше не могу! Он сидит и пялится на мою грудь! Когда уже у нас введут наказание за визуальный харассмент?

— Потому что нельзя быть на свете красивой такой! — с чувством декламирует Вова.

— Все бы тебе хиханьки, да хаханьки, Алехин, а я серьезно, между прочим.

— Ладно, Пышка, не расстраивайся, может он тебя не просто так обесчещивает, а жениться хочет, — с ехидным видом добивает Вова и разворачивается к клубу, — я пойду, мой соперник уже сделал ход, наверное.

— Шут, — кидает ему в спину Пыховцева.

— Не расстраивайся, Юль, — утешаю я подругу, — мой вообще ногтями по столу скребется. Они все просто проверяют нашу психологическую подготовку.

— Пошли-ка покурим-ка, — предлагает Пышка, — психологическая подготовка ни к черту, может никотин поможет.

Мы с Пыховцевой не можем позволить себе курить открыто, поэтому скрываемся во дворе ближайшего жилого дома.

В общем-то мы и не курим, а покуриваем. Периодически и бессистемно. Никакой никотиновой зависимости, скорее средство социальной адаптации. В универе в курилке самые интересные разговоры.

Пышка достает из сумки пачку тонких сигарет и протягивает мне. Достаю одну и подкуриваю от ее зажигалки.

— В общем, тут такая тема, — говорит Пышка после первой затяжки, — у мамы два билета в театр горят. У них с отцом резко планы поменялись. В этот новый экспериментальный.

Скептически кривлю губы. Не верю я в экспериментальные театры.

— Ну, если горят, то сходим, — без энтузиазма успокаиваю Пышку, делаю еще одну затяжку и метко закидываю сигарету в мусорный бак, — пошли уже, время идет.

Возле клуба натыкаемся на пьяного Алехина-старшего.

Подозреваю, что кто-то из самых старших членов семьи решил, что фамилия — это судьба. Был когда-то такой чемпион мира из русских дворян. А теперь любой Алехин обязан отличать ферзя от королевы. Поэтому папа Вовы в детстве тоже занимался шахматами, но добрался только до первого разряда. Его сын уже кандидат в мастера с двумя мастерскими баллами.

Сам Алехин-старший уже не играет, но за успехами Вовы следит пристально. В клубе частый гость.

Михаил Андреевич смотрит на меня сквозь алкогольный дурман и бросает оценивающий взгляд. Непривычный. Мужской такой взгляд.

— Ставцева, а ты как-то резко выросла, — прицокивает языком профессор нашего матфака, — может, съездим с тобой как-нибудь на моря?

Пышка громко прыскает в ладонь и тянет меня на вход в клуб.

— Вот это жесть! — с чувством восклицает Юля в коридоре. — Сегодня космические излучения какие-то что ли? Все мужики от похоти с ума посходили. Ему же твой отец мужское достоинство оторвет, если об этом узнает.

Я тоже тихо ржу всю дорогу до турнирного зала.

— Пышка, если Вовчик мне еще раз предложит жениться, я скажу, что не могу быть его женой, потому что буду его мамой.

Пыховцева гогочет во весь голос, и это очень плохо, потому что мы уже вошли в зал. В полной тишине ее смех гулко разносится по всему большому помещению. К нам поворачивается сразу несколько десятков голов, а судья турнира бросает красноречивый осуждающий взгляд.

С трудом принимаем благочестивый вид и рассаживаемся по своим доскам.