Заметки из путешествия в Россию

Письмо семнадцатое. Троцкий. Антисемитские течения

Лев Троцкий — самая спорная фигура Советской России. Никто не подвергается таким нападкам, как организатор революционных войск. В годовщину создания Красной армии газеты анонсируют все посвященные ей книги. При этом ни одна книга Троцкого не упоминается. На всех собраниях прославляют создателя Красной армии… Фрунзе, преемника Троцкого. А на одном собрании в Москве докладчик упомянул самую известную цитату Троцкого: «Грызть гранит науки», но, испугавшись, продолжил: «Как говорил великий Фрунзе».

— Почему же вы молчите? — спрашивают Троцкого в момент самой острой полемики.

— Я совершенно здоров и в «отпуск» не собираюсь.

— Почем билет на Кавказ? — спрашивает его сторонник Зиновьева.

— Я-то заплатил как обычно, а вот вам обойдется дешевле, на массовые поездки цена ниже.

На одном собрании я слышал речь Троцкого в честь Сунь Ятсена.

Просторный зал Дома Союзов в бывшем Благородном Дворянском собрании переполнен. Бросается в глаза большое количество людей восточной внешности. Тут же около трехсот китайских студентов. Они организовали в фойе выставку китайской одежды и изделий народных промыслов и по-детски радуются, услышав любую похвалу.

Председательствует Иоффе. После него выступает Радек, ярко, метко, с юмором. За ним — китайский генерал Фэн, знаменитый предводитель революционных войск.

Появляется Троцкий, бурные овации. Троцкий идет к трибуне, коротко кланяется и, несмотря на несмолкающие аплодисменты, стоит прямо, с подчеркнутой твердостью. Решительное выражение лица не портит даже пенсне. Волосы — почти седые. Начинает говорить, сразу чувствуешь: это великий оратор, страстный темперамент соединяется с четкой логикой. Революция его не подчинила. В каждой фразе чувствуется: он вырос вместе с ней, прав он объективно или нет. Лишь немногие революционные деятели имеют такое универсальное образование. О чем бы он ни говорил и ни писал: о политике, об экономике, о литературе, он всегда делает это оригинально и с глубоким знанием предмета. Мысль его настолько стремительна, что слушатель следует за ней безоглядно и лишь потом у него просыпаются сомнения.

Троцкий говорит о Сунь Ятсене.

Вся его речь посвящена угрозе, исходящей от Англии и европейского империализма.

— Если Китай подвергнется нападению, Россия будет на его стороне. Судьба Китая связана с судьбой России. Говорят, мы хотим захватить Маньчжурию. Мы не настолько скромны. Мы хотим захватить весь мир!

Бурные овации.

Троцкий — еврей, но ни единого антисемитского выпада против него не слышно.

Вы спросите: «А в Советской России есть антисемитизм»?

Конечно, антисемитские течения есть и здесь, однако, в отличие от Западной Европы, правительство с ними борется.

При этом обычные граждане часто говорят, что от нэпа больше всего выиграли евреи и все главные посты в государственных трестах заняты ими. Но руководители правительства пытались мне доказать, что такое мнение ошибочно и в процентном соотношении евреев на руководящих постах гораздо меньше, чем русских. В первые годы революции для трестов требовались специалисты и их набирали из бывших банковских служащих, а те по большей части были евреями.

Никто не знал, что я тоже еврей, и часто в компаниях я слышал антисемитские высказывания. Однажды мне рассказали историю, явно выдуманную, но весьма показательную. За одной девушкой ухаживали трое молодых коммунистов. Один сдался, второй был еврей, его девушка и выбрала. Третий стал пить и морально опустился. И вот первый встречает этого пьяницу:

— Ты же коммунист! А сам из-за девки запил и забросил партийную работу?

— Эх, брат… Девкой больше, девкой меньше. А вот что она еврея выбрала, этого я пережить не могу.

А вот во время Гражданской войны ни один белогвардейский мятеж не обходился без еврейских погромов.