Царство Страшных

Пятнадцать

Первая Ведьма, Сурси, смотрела на меня так, как хищники рассматривают потенциальную угрозу или добычу.

Инстинкт взял верх, и я оскалилась, моя злобная улыбка указывала на то, что я, возможно, не полностью восстановила свою былую славу, но я и не была добычей. Я смотрела на ведьму сверху вниз, моя ярость росла, чем дольше я удерживала ее ненавистный взгляд.

Она забрала у меня Гнев. Она использовала меня и Витторию в своей извращенной игре. И я заставлю ее заплатить кровью и слезами за свои грехи. Не сейчас, но однажды мое лицо станет тем, что будет сниться ей в кошмарах.

Ее внимание переключилось на Гнев, выражение лица стало насмешливым.

— Шесть лет и шесть месяцев быстро пролетели, не правда ли, ваше величество? Время здесь может идти по — другому, но оно все равно движется. Сколько дней было, еще раз? Кажется, я забыла.

Взгляд Гнева на короткое мгновение метнулся к моему, прежде чем снова повернуться к нашему врагу, но этого было достаточно, чтобы еще раз позабавить ведьму. Ее смех снова наполнил тихую комнату. Только на этот раз это звучало так, как будто она знала секрет.

Который разделяла с моим мужем.

И я взорвалась.

— Поклонись. — Мой голос был холодным. Властным. Я почувствовала, как внимание Гнева переместилось на меня, почувствовала, как вся комната посмотрела в мою сторону, но не оторвала взгляда от ведьмы. Должно быть, она почувствовала, как горит огонь в моей душе. Сурси изогнула бровь, но медленно опустилась на колени, кожа ее платья заскрипела в тишине.

Я сосредоточила свое внимание на вампире, который почти незаметно отпрянул.

Я почти не сомневалась, что мои глаза теперь стали цвета розового золота и горели от едва сдерживаемой силы. Если раньше ему было все равно, кем или чем я была, то точно не сейчас.

— Не заставляй меня повторяться. Поклонись, или сгоришь. — Я призвала огненную розу и послал ее парить над Блэйдом.

Он стиснул зубы, но опустился на колени, склонив голову в сторону Гнева.

— Ваше Величество.

Я смотрела на их распростертые тела, не выпуская их из позиции вынужденного молчания. Гнев не произнес ни слова, почувствовав мои эмоции и дав мне время, необходимое для восстановления контроля. А может быть, он просто был доволен и хотел посмотреть, что я буду делать дальше; узнаем, как еще наши грехи соединятся в нечестивом браке. Он сказал, что хочет равную. Гнев мог повелевать льдом, но я была огнем. И Первая Ведьма действительно не должна была разжигать мою ярость. Если бы от имени вампиров говорил только Блэйд, я сомневаюсь, что отреагировала бы так.

Именно присутствие Сурси, ее непристойное поведение, намек на то, что у нее есть тайна, известная моему мужу, наряду с ее насмешкой над Гневом сводили меня с ума от злости. За то, что та причиняла ему боль, я хотела сделать ей в десять раз больнее. Это было иррационально. Абсолютно. Всепоглощающая потребность в чистой мести. Я вдруг слишком хорошо поняла свою сестру. Я хотела, чтобы наши враги страдали. За каждый год, каждый месяц, день, час и секунду боли, которую они причиняли моим близким, я хотела отплатить тем же, пока они не стали молить о пощаде или смерти. И тогда я откажу им и в этом.

Какой бы извращенной она ни была, это — сила любви. Она могла принести тепло и свет, а также могла превратить один огонек в бушующий ад, уничтожающий тех, кто ему угрожал. Любовь может быть худшим грехом из всех, с обеими сторонами.

Или, возможно, это просто был путь Дома Мести.

Факелы вокруг зала вспыхнули выше, пламя дико мерцало на призрачном ветру. Я окинула взглядом почти пустой двор, состоящий из солдат в нарядах, среди них Анир и Фауна. В глазах каждого вспыхнуло уважение, а не страх. Возможно, сначала я немного напугала их, но они ожидали, что принцесса Дома Гнева внушит некоторый страх, как и их принц. Что теперь я использую эту силу против наших врагов…

Моя голова вздернулась в их направлении, признавая их. Мое внимание вернулось к незваным гостям, все еще ползшим у наших ног.

Эта древняя ужасная сила в моем сердце зашевелилась. Первая Ведьма напряглась.

Ее проклятие заперло его, и магия, удерживающая его, стала слабее. Так или иначе, мой замок заклинаний сломается. И тогда этот монстр будет свободен. Сурси это почувствовала. Ей пришлось это почувствовать.

Именно эта мысль, это обещание однажды выпустить моего зверя на волю, успокоило меня. Тем не менее, мне потребовалась вся сдержанность, которую я могла собрать, чтобы не высвободить свою магию сейчас и не смотреть, как они горят.

В воздухе вились струйки дыма, и едкий запах горящей кожи доносился до того места, где мы сидели. Первая Ведьма вздрогнула, но не двинулась с места, чтобы потушить тлеющий уголь в юбке. Гнев провел пальцем по моей ладони, его ласка стала прохладным бальзамом для моей ярости. Я выдохнула медленно, тихо. И вернула свою магию к ее источнику. Я подождала еще одно мгновение, чтобы убедиться, что нашла свое успокоение. Одно неверное движение, и я стала бы монстром, которым боялась быть.

— Поднимайтесь. — Мое выражение лица теперь было так же тщательно скрыто, как и мои эмоции.

Гнев откинулся на троне, жестоко изогнув губы. Здесь сидел веселый дьявол, наслаждавшийся своей столь же грешной королевой. Он холодно смотрел на вампира, не обращая внимания на ведьму, как будто она вообще не стояла рядом.

— Почему ты здесь?

— Чтобы обсудить потенциальный союз между нами.

— Странное время для твоего принца. Он веками не беспокоился о северных регионах.

— Не так уж и странно. После недавнего визита богини смерти и ее уникального компаньона-демона-оборотня это заставило моего принца задуматься о возможности иметь таких необычных союзников. — К его же чести, Блэйд выдержал пристальный взгляд моего мужа.

Мои глаза сузились. Помимо ее заявлений о желании вызвать беспокойство и потенциально начать войну между сверхъестественными существами, Виттория что-то замышляла.

Возможно, компаньон, о котором упоминал Блэйд, был просто Доменико, каким — то образом отбросившим свой след, но в моей голове возникла другая версия, и я случайно последовала ей.

— Демона-оборотня звали Веста?

— Нет. Марселла. — Внимание Блэйда не покидало Гнева, когда он ответил. — Она родом с Изменчивых островов.

— Ты уверен, что она была не отсюда? — Я спросила.

— Она больше ничего не говорила. И нас больше всего интересовала богиня.

Подозрение окутало меня, но у Блэйда явно не было другой информации о спутнице моей сестры. По крайней мере, он ничем не хотел делиться на случай, если мы откажемся от союза.

Учитывая кровь, оставшуюся на месте убийства, Веста могла быть генетически уникальной. Возможно, именно поэтому Жадность возжелал ее. И это был первый аспект, о котором я подумала, когда была найдена кровь демона и оборотня. Эта информация заставила меня задаться вопросом, был ли интерес Весты к порталу на земле Гордыни как-то связан с потенциальной невозможностью для нее отправиться в Царство теней. Если моя теория верна и она генетически уникальна, возможно, ее демоническая сторона делает это нереальным. Очень похоже на нового волка, о котором говорил Антонио.

Пока Блэйд и Гнев молча сражались, я более внимательно изучал вампира.

Сильные брови обрамляли его пронзительные малиновые глаза, его ресницы были достаточно густыми, чтобы вызвать зависть у любого. Его волосы были слишком длинными, чтобы их можно было полностью приручить, и выглядело так, будто он небрежно расчесал их перед прибытием сюда. Полные губы изогнулись в полуухмылке, как будто он только что вспомнил особенно забавную шутку, которой не удосужился поделиться.

Возможно, веселье было связано с хитрым блеском в его глазах, намекавшим на то, что множество жертв попались на это мошенническое обаяние.

Его черный пиджак сидел на его стройной фигуре, а белая льняная рубашка и такой же галстук были неожиданностью. Учитывая его аппетит к крови, я могла предположить, что он решит носить все черное. Темные брюки обтягивали мускулистые ноги и модно были заправлены в только что начищенные сапоги для верховой езды. В нем было что — то такое, что говорило о том, что он может посвятить себя тому, чтобы быть либо вашим самым верным защитником, либо вашим злейшим врагом по его же желанию.

Даже стоя там с выпрямленным позвоночником под тяжестью пристального взгляда Гнева, он производил впечатление, что его пиджак вот — вот будет сброшена. Его воротник и галстук, казалось, раздражали не потому, что они были неудобными или некрасивыми, а потому, что вампир, похоже, не хотел притворяться. Он выглядел готовым сбросить всю вежливость и принять ту жестокость, которая была под утонченностью. Или, может быть, он просто хотел пить после своих путешествий. Если он был эмиссаром, мне было интересно, на что похожи менее дипломатичные вампиры.

Гнев не двигался, но нельзя было не заметить угрозу, которую он представлял, позволяя молчанию неловко растягиваться. Мой муж, в отличие от моего впечатления о Блэйде, не действовал по мимолетному желанию. Он отличался холодным расчетом и жестокой эффективностью. Как только он решил сделать ход, другие могли либо отступить, либо умереть. Если они разозлятся в процессе, тем ему лучше. Их эмоции питали его грех.

Мой принц, наконец, позволил своему вниманию ненадолго переместиться на ведьму, прежде чем он ответил на предыдущее заявление вампира.

— Ты думал, что привезти ее — лучший путь к миру?

— Я…

Принц демонов поднял руку. Судя по тому, как Блэйд оборвал свой ответ, можно было подумать, что Гнев поднял кинжал.

— Или она была просто второстепенным отвлечением?

Блэйд колебался меньше секунды, но этого было достаточно, чтобы заметить, что Гнев застал его врасплох.

— Мы думали…

— Ты думал прийти сюда, в мой Дом, под ложным предлогом мира, чтобы получить то, зачем ты ходил все это время. — Гнев поднял голову. — Ты действительно такой тупой? Или в отчаянии? Ты знаешь кто я. На что я способен. Так что, возможно, это высокомерие и глупость. — Мой муж встал, его неудовольствие заставило воздух замерзнуть. Лед покрыл лестницу на возвышении. — И ты осмелился стоять здесь, лгать мне в лицо, и верить, что тебе это сойдет с рук.

Сурси шагнула вперед, потянувшись за чем — то, что она спрятала в рукаве. Оружие, без сомнения. Она закипела, выдергивая лезвие.

— Твоя жена…

Гнев едва взглянул в ее сторону, когда заморозил на месте, как он сделал с оборотнями, которые напали на нас.

Одно дело видеть замерзшего волка, и совсем другое — видеть человека, заключенного в толстую глыбу льда. Ее застали во время крика, выражение ее лица было искажено болью или яростью. Нам не повезло, что она не умерла — она была бессмертной, если верить рассказам Нонны, — но, по крайней мере, на какое-то время она будет прирученной, застывшей во льдах.

Я ничуть не жалел Сурси. Ей не следовало делать попытки угрожать мне. Особенно после того, как именно она прокляла Гнева и забрала нас друг от друга.

Как будто он думал о том же, вспоминая ту ночь, когда я была украдена проклятием, температура снова резко упала, комната приобрела голубой оттенок, как будто сами стены промерзли до костей. Все факелы и огромные камины теперь имели смысл, воздух был таким холодным, таким жестоким, что смерть пряталась, как собака, чующая объедки возле мясной лавки. Костры дали небольшую передышку от неумолимой атмосферы.

Гнев хорошо и изящно сделан из его собственного греха.

И вампир понял это. Он поднял руки вверх, сдаваясь.

— Я не хочу войны.

— Учитывая, что мои элитные воины только что уничтожили нескольких вампиров, разбивших лагерь на окраинах моего круга, и нескольких на территории замка, я думаю иначе.

Я сохраняла нейтральное выражение лица, не желая показывать свое удивление.

Логически я поняла, что у Гнева не было времени поделиться тем, что он узнал, но мне хотелось, чтобы он упомянул что-нибудь до их прибытия.

Не сдерживаемый льдом, который теперь покрывал пол, Гнев медленно спускался по ступеням, высший хищник вышел на охоту.

— Есть ли что-нибудь, в чем ты хотел бы признаться? Сейчас самое время.

В бесстрастных глазах Блэйда мелькнул расчет.

— Я привел защиту. Все знают, что путешествовать по королевству опасно. Низшие демоны, заблудшие души.

Принц Гнева теперь стоял на расстоянии вытянутой руки от вампира.

Напряжение наполнило тронный зал, и я боролась с желанием встать рядом с мужем. Это была его битва, его игра.

Демоны-солдаты, казалось, чувствовали такое же принуждение — возможно, это был грех, с которым они все были связаны. Им нужно дать волю своему гневу и избить любого, кто достаточно нагл, чтобы солгать их королю. Учитывая то, как Гнев наклонил голову, я предположила, что именно это и сделал Блэйд.

Глупый. Это был поступок, о котором он, несомненно, пожалеет. Хотя мне его почти не жаль.

— Тебя сопровождало одно из самых злобных существ на земле. Сколько вампиров тебе действительно нужно, чтобы защитить себя? — Его взгляд метнулся к застывшей ведьме. — Анир?

Заместитель Гнева позволил медленной, противной улыбке расплыться по его лицу в ответ на призыв короля. Демон кивнул, указывая на то, что пришло время раскрыть то, что они ранее обсуждали. Как бывший солдат, Анир, вероятно, ждал этого момента, надеясь, что так оно и будет.

Мужчина поклонился и вышел из комнаты, шлепая подошвами своих прекрасных ботинок по мрамору. Мой муж снова обратил внимание на вампира.

— Последний шанс, Блэйд. Скажи мне истинную цель своего визита, и ты уйдешь невредимым. Соври, и ты будешь страдать за это.

Неповиновение упало на вампира, как королевская мантия.

— Я говорил вам. Я здесь, чтобы заключить с вами союз ради моего принца. В отличие от богини смерти, мы не хотим разрывать это царство на части.

— Очень хорошо.

Тон Гнева был обманчиво спокойным и четким. Не более угрожающе, чем несколько снежинок, лениво падающих с неба в безоблачный день. Я поняла, что это значит, и содрогнулась. Это не было умиротворяющее спокойствие, указывающее на покой или безмятежность; это было заряженное спокойствие, от которого волосы на моих руках вставали дыбом. Хладнокровие Гнева должно было вызвать у его противника ложное чувство безопасности по мере приближения истинной угрозы.

Теперь мы были в эпицентре бури, балансируя на краю того, что обещало стать худшим из того, что грядет. И вампир понятия не имел, что он вызвал лавину, которая вскоре похоронит его.

Через несколько мгновений двойные двери распахнулись, и Анир вошел, держа впереди заключенного в цепях. Охранники окружили молодую блондинку с мечами наготове.

Мои черты оставались бесстрастными, пока они приближались к возвышению, но я наблюдала за Блэйдом краем глаза. Он вздрогнул, как только увидел девушку. Гнев тоже затаил действие; он позволил едва заметной улыбке скривить губы.

— Заключенная, ваше величество. — Анир отошел в сторону и позволил прикованной женщине приблизиться. Прежде чем она улыбнулась достаточно широко, чтобы показать клыки, ее красные глаза выдали ее за вампира. Несмотря на грубое тканевое платье, которое она носила, надменный наклон ее подбородка указывал на высокопоставленного члена их двора. Она проигнорировала Блэйда и перевела свой прищуренный взгляд на меня. Что-то похожее на тревогу отразилось на ее лице, прежде чем она снова приняла это ленивое выражение.

Гнев не стал утруждать себя представлениями или любезностями.

— Это была одним из вампиров, которых мои силы нашли на территории Дома Гнева. Ты уверен, что тебе нечего мне сейчас рассказать, Блэйд? — Вампир стиснув зубы, медленно покачал головой. Гнев посмотрел на пленника смертоносным огнем в глазах. — Наденьте.

Анир поднял странное ожерелье. Каплевидный рубин размером с яйцо малиновки свисал с золотой цепочки, которая, казалось, была соткана из какого — то органического материала. Не комфортное чувство заставило меня откинуться на спинку трона, не желая приближаться к какой-либо магии, испускаемой чарами.

— Нет. — Женщина была либо бесстрашной, либо глупой. Или, возможно, она знала, что дома ее ждет худшая участь, если она предаст своего принца.

Блейд оставался стойким, когда охранники схватили ее, заставив встать на колени. Анир накинул ожерелье ей на голову и быстро отступил. Появилась мерцающая, почти прозрачная пелена, окутывающая все ее тело. Она растаяла на ее коже, и я с ужасом наблюдала, как ее волосы из золотисто-пшеничных стали темно-каштановыми. Ее бледная кожа стала бронзовой, а черты лица медленно приобрели знакомую сердцевидную форму. Я встала, качая головой.

— Как это возможно?

Вампирша посмотрела на меня, ее глаза вспыхнули от тепло-карих до розово-золотых. Лицо, смотревшее на меня, было моим собственным. Идеальная копия.

По моему телу побежали мурашки. Это было как смотреться в зеркало. Не фамильярно или утешительно, как с близнецом, а навязчиво, иностранно, что заставляло меня чувствовать себя уязвимой. Каждая деталь из моей новейшей брачной татуировки SEMPER TVVS, которую Гнев разделял со мной, также была на вампире.

Я прижала руку к груди, и она повторила движение. Это было жутко, когда кто-то имитировал твои действия менее чем через секунду после того, как ты пошевелился. Мой взгляд остановился на очаровании, и я внезапно поняла, что это за органический материал: мои волосы.

Каким-то образом она получила замок и применила темную магию. Это было то, о чем Нонна Мария всегда предупреждала нас и почему она настояла, чтобы мы сожгли наши ногти и обрезки волос. Я думала, что она слишком осторожна и суеверна. И все же она была права. Враг использовал их против меня. Если Нонна нас боялась, то зачем нас защищать?

У меня не было времени разбирать какие-либо теории. Гнев взглянул на меня с непроницаемым выражением лица.

— Спроси ее, в чем заключалась миссия.

Поняв, что он на самом деле имел в виду, я склонила голову. Я шептала на латыни, чтобы выбить из нее правду. У нее было как раз достаточно времени, чтобы бросить обеспокоенный взгляд на Блэйда, все еще с моим лицом, прежде чем заклинание сработало и схватил ее.

— Зачем вас сюда послали?

В отличие от моего близнеца, ее воля была не такой сильной; она легко сломалась.

— Чтобы соблазнить короля.

Ярость подпитывала мою магию, и я вонзил копье в ее разум, требуя больше правды.

— Для чего?

Слеза скатилась по ее щеке. Моей щеке.

— Чтобы отвлечь его.

— От чего? — Мой голос был низким, кошмарным от силы. — Расскажите мне подробности вашей миссии.

Она тяжело сглотнула, слова горели в ее горле, чтобы освободиться.

— Чтобы отвлечь его, пока Сурси выводит тебя из строя и доставляет во двор вампиров.

— ЧТО? — Меня трясло от ярости. Они осмелились прийти сюда, чтобы снова разлучить нас.

— Я не знаю! Мне сказали только развлекать короля, пока вы не будете в безопасности.

Движением настолько быстрым, что ни один смертный не мог и надеяться достичь, Гнев внезапно оказался позади вампира, который носил мое лицо. Выражение его лица было самым холодным из всех, что я когда — либо видела.

Здесь была справедливость в чистом виде. Она не была приятной или милосердной. Доброй или злой. Она была проста, жестка. Как природа. Гнев схватил ее за голову и изогнул, тошнотворный хлопок означал, что она не доживет до еще одной иллюзии. Гнев еще не закончился. Вместо того, чтобы позволить ее телу упасть на пол, он изогнулся сильнее, голыми руками оторвав ее голову от плеч.

Я тяжело сглотнула, когда мое лицо медленно растворилось в ее собственном. Крови не было, учитывая, что она уже была мертва. Нет крови. Но внезапный конец… Конец ее настоящей смерти… заставил меня содрогнуться. Блэйд холодно смотрел на эту сцену, хотя я заметила, что одна рука согнулась у его бока.

Гнев сказал, что у него есть возможность покинуть этот круг невредимым. И хотя вампир будет освобожден, он определенно не уйдет без потерь. Это просто не было в той форме, в которой он ожидал. Дурак, что пытался обмануть дьявола.

Мой муж передал отрубленную голову Блэйду.

— Отнеси это своему принцу. Если он снова попытается украсть мою жену, используя салонные уловки или любые другие средства, моя королева и я устраним всех вампиров до последнего из этого царства.

Блэйд взял голову, его челюсти сжались крепко.

— Это была его невеста.

— Тогда ему следовало позаботиться о том, чтобы защитить ее от своих врагов.

Гнев перешагнул через тело, приблизившись к эмиссару вампиров. Это был тонкий маневр, который также блокировал меня от любых попыток возмездия.

— Вместо этого он послал ее сюда, чтобы трахнуть меня, пока ты использовал ведьму, чтобы похитить мою жену. Ты действительно думал, что эта иллюзия сработает? Что мной так легко манипулировать некачественной магией? Что я хоть на секунду приму ее за свою жену? — Демон наклонился. — Ты немного ощутил, на что способна моя королева. Если я не убью тебя первым, это сделает она. А теперь убирайся из моего круга. И не возвращайся, если не собираешься начать войну.