Дождь на реке. Избранные стихотворения и миниатюры

Такая холодина, что наверняка ссать буду снежинками,

пока не перемерзнет сток.

Так холодно, что направляющие моего «Ламигласса»

застывают между бросками, отчего приходится

окунать спиннинг в реку потеплее,

чтобы начисто оттаяли

перед новым тщетным броском и сносом

от быстрой головы порога

к медленному вееру разлива ниже.

Такая не-блядь-вероятная холодрыга,

что под новейшей-чудо-тканью термы,

слоями шерсти

и утепленными болотными сапогами на толстый носок

я дрожу, как бурундук, срущий цветными стекляшками, —

тотальная утрата двигательного контроля так близка,

что я, в конце концов, признаю очевидное:

из-за чего это такого

я рискую переохладиться, обморозиться, а затем

и повредиться мозгом,

как не тяги подцепить на крючок радужную форель

по пути к океану,

хоть она и онемела в ледяной воде до того,

что ее, как сапог с песком, вытягиваешь?

Могу вообразить много отличных

и довольно бредовых ответов,

но правда в том, что я не знаю.

У кого склад пофилософичнее — могут предположить,

что я на самом деле забрасываю удочку

на подлинную причину, по которой забрасываю удочку,

но тут чересчур много зеркал

и французских интеллектуалов,

мне столько не выдержать, не свихнувшись.

Однако ж, если не безумная причина и есть,

подозреваю, она проста и глубока:

через текущую воду вновь оживает вера;

переливчатый каскад форели на нересте;

как сердце у меня распахивается,

стоит ярко-морской радужной

вспороть реку вниз по теченью;

присоленное мерцанье божественного в прыжке.