Дождь на реке. Избранные стихотворения и миниатюры

Последний бродяга высоких равнин

пускает галопом свою пегую лошадку по нивам Монтаны,

в его примятом кильватере покачивается

рябь ударной волны.

Солнце жарит магнием;

луна — что ком вара.

От каждого движения в его передвиженье

болит разбитая скула

и сломанная рука, которую он прижимает к груди.

Избитый рукоятью револьвера, весь истоптанный психованным Шерифом Шайенна

и его Умопомраченными Уполномоченными,

бродяга в задумчивости бредет так

к западу-северо-западу,

где по его примерным прикидкам должна быть Мизула,

раздумывая, не пора ли осесть и жениться,

может, и деток завести.

Пока же он просто рад,

что выбрался из Вайоминга живым,

и что его пункт назначения неподвижен.