Где-то во времени. Часть первая.

Часть 21

Бабах выстрелил из обоих стволов друг за другом. Получив первое попадание тварь взвизгнула, но второе резко оборвало этот болезненный звук.

— Тохан, помоги зарядить! — Бросил Вовка опуская курковку.

Мезенцев, тем временем достиг водительской двери. Сквозь рычание и скрежет когтей из здания пробивались крики постояльцев, грохот срываемых дверей и звон разбитого стекла. Глухо хлопнули два выстрела и ужасный вопль начальницы растворился в окружающей какофонии.

Услышав грохот обреза, несколько тварей на козырьке повернули морды в нашу сторону. Я подскочил к Вишнякову и схватился за оружие, трясущимися пальцами нащупывая флажок, отвечающий за переламывание стволов.

— Только пулевые остались, — прохрипел Бабах, выхватывая патроны здоровой рукой.

— Быстрее парни!

Крик Мезенцева совпал с треском коробки передач и надрывному рёву двигателя Боливара, резко набравшего обороты. Буханка рванула с места, выполняя стремительный разворот поперёк узкой подъездной дорожки. От такого манёвра водительская дверца захлопнулась сама по себе.

Я прикинул в голове сколько примерно места понадобиться Мезенцеву для выполнения разворота, и того, где нам лучше оказаться, чтобы как можно быстрее заскочить в машину.

— Давай, надо туда сместиться!

Я буквально потащил Вишнякова, продолжая при этом держать переломленный обрез, в который тот на бегу запихивал патроны.

Боливар, скрипя амортизаторами, подпрыгнул на трупе беса и с грохотом наскочил на бордюр. Ширина подъездной дорожки явно не была рассчитана на то, что кто-то будет выполнять разворот именно здесь. В следующую секунду колёса неистово заскребли по неухоженному газону, выбрасывая огромную кучу опавших листьев, обломков веток и комков мёрзлой земли.

Несколько тварей спрыгнули с козырька и бросились на оранжевое пятно буханки.

— Зарядил, помоги взвести!

Вовка уже обхватил оружие и положил палец на защитную скобу.

— Их слишком много! — с горечью прохрипел я, приводя курковку в боевое состояние. — Мы должны бежать!

Словно согласившись с моим очевидным умозаключением, медальон настойчиво надавил на грудь, призывая развернуться и двигаться в сторону въездных ворот.

«Да сейчас так и сделаем! — мысленно огрызнулся я, словно побрякушка могла как-то это услышать. — Лучше бы ты, скотина, сразу дал понять, что вся эта история добром не кончится! Или подсказал как Людмилу спасти! И стариков! На кой чёрт ты вообще нужен, если мы никому не смогли помочь?!»

Боливар, чудом избежав столкновения со стволом высокого тополя и практически задев его бортом, закончил разворот и, снова подпрыгнув на бордюре, выскочил на дорогу. Я дёрнул Вовку в сторону, чтобы Гарик не боднул его углом машины.

Особо прыткий бес уже стремительно нагонял Боливара. Он бежал подобно чёрному комку ярости, далеко выбрасывая вперёд длинные когтистые лапы. Огромная пасть с каждым мгновением открывалась всё шире и шире, выдвигая копья-клыки.

— Открой дверь, я прикрою! — завопил Бабах, когда Гарик резко затормозил напротив нас.

Корпус буханки по инерции сильно качнуло вперёд, отчего дверная ручка выскочила у меня из-под пальцев.

Громыхнул выстрел. Мне некогда было смотреть попал Вишняков или нет, но судя по ужасному воплю, пуля настигла цель.

Всё-таки ухватившись за ручку, я распахнул дверцу. В этот момент бахнул второй выстрел, и я буквально почувствовал поток воздуха, с которым мимо спины пролетело чёрное мёртвое тело.

— Залезайте!!! — что было сил орал Мезенцев, уже выжимая педаль газа, но по-прежнему удерживая тормоз.

Двигатель Боливара ревел так, словно вступил в звуковую дуэль со всем полчищем рычащих тварей. Я одним прыжком заскочил внутрь и, тут же развернувшись, рывком затащил Бабаха. Стоило только подошве Вовкиных кроссовок оторваться от асфальта, как Гарик отжал тормоз и из-под колёс буханки повалил густой синий дым. От резкого ускорения нас потянуло назад, в глубину салона, но это сыграло только на руку, так как облегчило задачу по затаскиванию Вишнякова.

— Тохан, сука, плечо! — закричал Вовка, когда мы оказались внутри.

Я быстро разжал правую руку, которой тащил его прямо за одежду со стороны ранения.

— Помоги! — не отвлекаясь на мелкие перепалки бросил он, задирая обрез.

За распахнутой дверцей стремительно мелькали стволы облетевших тополей и рядков кустарника. Морозный воздух ворвался в салон, вместе с запахом жжёной резины. В задних стёклах буханки бушевало зарево горящего козырька.

Я схватил обрез и переломил его. Одна дымящаяся гильза тут же выпала в салон, а вторая так и осталась в стволе. Я не знал как у Вишнякова получалось ловко вытряхивать сразу обе после выстрела, но разбираться в этом сейчас был не самых подходящий момент.

Подцепив пальцами гильзу, я быстро откинул её в сторону. В этот момент что-то глухо ударило в борт Боливара.

— Догнали, Твари! — крикнул Мезенцев, быстро переводя взгляд от одного зеркала заднего вида к другому.

— Да не тяни ты так сильно! — воскликнул Вован, доставая патроны.

Я только сейчас отметил, что верёвка, обмотанная вокруг приклада, оказалась полностью натянутой. В это мгновение за боковыми стёклами промелькнула чёрная тень, и в эту же секунду рядом с распахнутым проёмом возник, стремительно несущийся бес.

Я резко опустил оружие. Вовка тут же вогнал в него патроны. Тварь, не сбавляя скорости наклонилась, собираясь следующим прыжком заскочить в машину. Я резко защёлкнул обрез и взвёл оба курка. Монстр раззявил пасть и бросился на нас. Я только и успел разглядеть жёлтые глаза со змеиным зрачком на фоне безумного мельтешения лап, шерсти и раззявленной пасти.

Выстрел больно ударил по ушам, на какое-то мгновение заслонив монстра облаком сизого дыма и искорками догорающего пороха. Я моргнул и поморщился помимо своей воли, но уже в следующий миг, увидел, как тварь отлетает от машины, а в воздух брызжет струя тёмной крови, следом за которой летят осколки нескольких клыков, разбитых пулей.

Бес с грохотом листового железа ударился об распахнутую створку въездных ворот, и мы со свистом миновали бетонные плиты забора. Мезенцев тут же вывернул руль, выскакивая на дорогу, в ту самую сторону куда навязчиво тянул медальон. Было очевидным, что Игорь тоже прекрасно это чувствовал. От такого манёвра меня по инерции отбросило на столик, и я больно ударился об него спиной. Зато распахнутая пассажирская дверца практически вернулась в исходное положение. Вишняков умудрился ловко подцепить ручку носком кроссовка и помог ей захлопнуться. Но погоня и не думал отставать.

Боливар снова содрогнулся от удара массивного тела и со стороны задних дверей раздался мерзкий скрежет разрываемого металла. Так и не сумев удержать равновесие, я плюхнулся на пассажирские сидения рядом с водительскими. Зато Вишняков умудрился каким-то чудом приподняться на четвереньки и, стремительно перебирая ногами и громыхая по полу зажатым в руке обрезом, в одно мгновение оказаться в дальней части салона. Я только сейчас увидел острые концы длинных чёрных когтей, торчащих внутри машины и со скрипом раскачивающихся из стороны в сторону, расширяя проделанные отверстия.

— Не смей машину портить, сука! — гаркнул Вишняков и, резко поднявшись, пальнул из ружья прямо в верхний стык задних дверей и корпуса буханки.

Выстрел в замкнутом пространстве вновь больно ударил по ушам, отчего в голове повис мерзкий звон. Густой дым окутал «багажное» отделение, но я всё же увидел через задние стёкла как подстреленная тварь отвалилась от машины. Сквозь сквозные дыры, оставленные когтями стало просвечивать сероватое, хмурое небо.

— Вот дрянь! — воскликнул Вишняков тоже бросив быстрый взгляд на отметины. — Собака! Я где столько тряпок найду, чтобы все их заткнуть?!

Гарику видимо удалось вырулить на какой-то относительно ровный участок дороги, потому что буханку перестало трясти и болтать. Захрустела коробка передач, и я физически ощутил ускорение, набираемое автомобилем. Я тут же подскочил к Вишнякову, помогая перезарядить обрез.

— Последние, — протянул он, доставая патроны.

Я посмотрел сквозь задние стёкла и почувствовал, как зашевелились волосы на голове.

Метрах в ста за нами, буквально на кромке хорошей видимости и мутной пелены тумана, в которую мы погружались всё больше, неслась толпа бесов. Считать их было бессмысленно. Огромные чёрные тела образовали своеобразный клин, преследуя нас.

— Гарик, ты это видишь?! — крикнул я и голос предательски дрогнул.

— Да!

— У нас только два патрона! Что делать?

— Муравью приделать, — огрызнулся Мезенцев, видимо судорожно соображая, как выкрутиться из сложившийся ситуации.

«Лишь бы дорога оказалась прямой, — подумал я. — Если сейчас будет какой-нибудь поворот, и Гарик будет вынужден сбавить скорость нам придёт конец!»

Медальон навязчиво надавил на грудь, вынуждая развернуться в сторону ветрового стекла.

— Да чтоб тебя, — поморщился Вишняков, кладя на грудь здоровую руку. — Переход рядом!

— Очень надеюсь, что так, — отозвался я с нескрываемой надеждой. — Как плечо?

— Болит, Тохан, но терпимо.

— Ладно, от тварей оторвёмся и придумаем что-нибудь! — подбодрил я друга, быстро подскочив к Гарику. — Чего там?

— Вон, вроде бы мерцает что-то.

Я подался вперёд, вглядываясь в серую ленту дороги, растворяющейся в туманной пелене. С павой стороны стремительно мелькали облетевшие стволы деревьев, а слева начинался небольшой холм, покрытый зарослями перемёрзшей травы. А перед глазами так и стояла огромная масса стремительно движущихся чёрных тел, скачущих за задними стёклами Боливара.

— Твари не отстают! — нервно крикнул Вишняков.

Впереди действительно виднелось характерное мерцание, словно тёплый воздух поднимался над асфальтовым полотном. Спустя десяток секунд я отчетливо разглядел небольшой полукруг перехода, перекинутый над дорогой подобно полупрозрачной радуге.

— Бабах, впереди проход! — радостно воскликнул я. — Сейчас въедем уже, готовься.

Вишняков издал серию радостных матов, успев обложить бесов, этот мир и Маргариту Павловну. Меня пробирала нервная дрожь и я крутил головой глядя то в заднее, то в переднее стекло.

В голове никак не укладывалось всё произошедшее и где-то в глубине души так и метались чувства боли, горечи и отчаянья. Я даже толком не смог понять, что именно произошло. Как так получилось, что буквально в один момент ситуация вышла из-под контроля, и все, кому мы могли помочь, погибли? На какую-то долю секунды я невольно заставил себя почувствовать хоть какую-то боль от того, что стал свидетелем настоящего акта самосожжения, но ничего не произошло.

Мерцающий переход стремительно приближался, и я чувствовал, как радостно стучит сердце, почти попадая в так ревущему мотору Боливара. Мезенцев бросал быстрые взгляды в зеркала заднего вида, и довольная улыбка играла на его лице.

— Чёрт возьми, Тохан, а переход ведь был совсем рядом! — воскликнул он.

— Давай, Гарик, жми! Быстрей надо убраться отсюда и Вовкино плечо осмотреть!

— Вот кстати и узнаем, смогут они за нами перейти или нет! — добавил Вишняков.

Я посмотрел на него. Бабах уже сидел на «спальном» месте, держа обрез здоровой рукой и сосредоточенно глядя в задние стёкла.

— Я очень надеюсь, что нет, — отозвался я.

— Да хрена им лысого, — протянул Гарик выставляя Боливар по середине дорожного полотна, чтобы влететь в самый центр мерцающего перехода, до которого оставалось меньше сотни метров.

Я только и успел, что подобрать под себя ноги, умостившись коленями на пассажирских сидениях и крепче ухватиться за спинку. В следующую секунду буханка проскочила под полупрозрачной аркой и время снова замедлило свой бег.

«Интересно, — успел подумать я незадолго до того, как видимая картина мира начала размываться, уступая место очертаниям следующего. — Если медальоны так настырно тянули в этот переход, после всего случившегося, значит, там тоже кто-то нуждается в помощи? Но тут такое дело... Кто бы нам помог...»

Глава 10

Первая помощь

Блёклый пасмурный день плавно сменился буйством желтовато-красного цвета, подсвечивая золотистым светом парящие вокруг пузыри. Воздух заполнял лёгкие подобно вязкой, тёплой жидкости. Сквозь заложенные уши пробивался гул работающего мотора вперемешку со свистом встречного ветра. Видимое восприятие одного мира наслаивалось на другое, и вот за боковыми стёклами Боливара появилась высокая каменистая гряда, поросшая невысокими деревьями.

Буханка несколько раз подпрыгнула, словно на дорожном полотне оказалась крупная склейка, разграничивающая миры, и мы выкатились в новой, абсолютно незнакомой нам местности.

— Твою мать, — сдавленно ругнулся Мезенцев, делая глубокий вдох и бросая быстрый взгляд в зеркала. — Что там сзади?

— Чисто! — отозвался Вовка, приподнимаясь на сидении. — Выходит, Тохан, не могут твари дырки видеть!

— Что за дырки? — не понял Игорь.

— Переходы между мирами.

— Понятно...

Мы неслись по чёрному асфальтовому полотну, поблескивающему от влаги. Вокруг нас возвышались высокие выходы каменистой породы, местами покрытые землёй и поросшие самыми обыкновенными берёзками. По хмурому небу плыли низкие сероватые облака. Редкие порывы ветра качали ветки, срывая пожелтевшие листья. Было похоже на то, что здесь совсем недавно прошёл осенний дождь.

Большие, коричневатые валуны поблёскивали от сырости, опутанные стеблями высокой травы, склонившейся под тяжестью капель. Разметка на дорожном полотне сова отсутствовала. Ограждение тоже. На какую-то долю секунды мне даже стало интересно, а попадётся ли нам когда-нибудь в мир, где вообще не будет дороги? Или дорога — это неотъемлемая часть перехода?

Окончательно убедившись, что никакие твари нас точно не преследуют, Мезенцев сбавил скорость, прижимаясь к обочине.

— Ту и что там у вас произошло? — спросил он. — Что с Бабахом?

— Ему Маргарита Павловна плечо прострелила.

— Как это понимать, Тохан?!

— Ну вот так, взяла и пальнула из автомата...

— Который ты ей отдал! — сурово воскликнул Гарик, останавливая машину.

— Да ёлки палки, говорю же, она такой момент выбрала тогда... — начал было я.

— Какой момент, Тохан? — перебил Мезенцев, останавливая буханку и дёргая ручник. — Будь любезен, объясни.

Не смотря на сдержанный тон Игоря я прекрасно понимал, что он злиться. Причём очень сильно. Поэтому я быстро рассказал ребятам всё, что нашептала мне Маргарита Павловна, а также про нашу короткую беседу с Людмилой в душевой. Если это можно было так назвать.

За это время Гарик покинул водительское место и распахнул дверь пассажирского отделения. В салон тут же ворвался приятный запах мокрого асфальта вперемешку с прелой листвой. Прохладный воздух освежил лицо, мысли и чувства, выдувая из салона пороховой дым и вонь горелой резины.

— Ладно, понятно всё, — согласно закивал головой Гарик. — Так Вован, давай посмотрим, что там с тобой.

— Ты что-нибудь в огнестрельных ранениях понимаешь? — спросил я, помогая Вовке снять шинель.

— Я понимаю, что для начала надо посмотреть, что там, — хмыкнул Гарик неопределённо пожимая плечами. — Доставай свою аптечку, надеюсь ничего серьёзного.

— Это почему надеешься? — болезненно поморщился Бабах, но судя по тону сохраняя бодрое расположение духа. — Там и нет ничего серьёзного, гарантирую...

— Посмотрим, посмотрим.

— Острожный, кашне не испачкай! — предупредил Вишняков, здоровой рукой придерживая каря дедушкиного наследия.

Кровавый след на шинели выглядел не очень большим. В совокупности с бодрым тоном самого Бабаха это вселяло оптимизм. Если честно я понятия не имел что делать с ранением. И уж тем более представить себе не мог, что было бы, окажись Маргарита Павловна более метким стрелком...