Где-то во времени. Часть первая.

Часть 37

— Нет, товарищ капитан, — из последних сил подпуская в уставший голос бодрых ноток, протянул Мезенцев. — Это вашему кровохлёбу хана...

Тем временем я, с трудом переставляя ноги, обогнул березу, чтобы не подпустить со спины возможных бесов. Место для остановки мы выбрали не самое удачное. Луч фонаря упёрся в невысокий, наполовину облетевший куст. Свет не мог пробиться сквозь мелкие ветки, лишь заслоняя весь обзор поблескивающими мокрыми листьями.

Где-то слева захрустело и послышался низкий утробный рык. Я, чуть было не споткнувшись о толстый корень, перевёл ствол автомата в сторону шума и как раз вовремя, чтобы успеть дать длинную очередь в несущегося на меня беса.

Пули ударили тварюгу в бок, отчего её резко развернуло, а длинный, вытянутый клык-копьё умудрился зацепиться за стоящее рядом дерево. Подранного монстра резко крутануло на месте, и он подставил под огонь второй, лоснящийся мокрой шерстью, бок. Я недолго думая дал ещё одну очередь, окончательно покончив с тварью.

Медальон кольнул особенно сильно, и я тут же повернулся в указанную сторону, при этом сделав шаг назад. Перед взглядом снова возник всё тот же куст, в нескольких метрах от меня. Мне показалось, что большинство листьев как-то странно подрагивает, словно трепыхаясь на ветру.

«Но ветра то нет...» — напомнил внутренний голос, и в это мгновение куст бросился на меня, увеличиваясь в размерах, мгновенно разрастаясь в ширину и высоту.

Очертания листьев и веток внезапно прибрели контуры могучей, человекообразной фигуры. Из жёлто-коричневой мазни осеннего леса внезапно проступила огромная зубастая пасть, над которой тут же открылись большие, чёрные глаза, размером с теннисный мяч. Я сам не понял как, но я всё же успел отпрыгнуть, издав при этом звук напоминающий писк задавленной мыши. Тело свело истеричной судорогой и палец сам нажал на спусковой крючок, хотя ствол автомата смотрел в другую сторону.

Оружие запрыгало в руках. Пули вгрызлись в растущее рядом дерево и прошили куст. Массивная фигура стремительно обретала очертания огромной, двухметровой человекообразной обезьяны, с торчащими из плоти стальными планками и подвижным соединениями.

До слуха долетел характерный гул механизмов и что-то стремительно полоснуло меня по груди, зацепив «лифчик». Послышался треск разрываемой ткани и меня сорвало с места. Земля ушла из-под ног. Прежде чем я успел что-либо сообразить тело уже плюхнулось на мокрую землю, пролетев пару метров. Я только и видел, что задранный ствол автомата, над кромкой засвеченной травы, от которого поднимался сизый дым.

«Это кровохлёб! — наконец выдал информацию, отключившийся было мозг. — Никогда больше в ночной лес не пойду!»

Тем временем исполинская фигура бросилась вперёд. Я постарался вскочить на ноги, но вместо этого лишь нелепо забарахтался в густой траве, никак не находя подходящей точки опоры. Калаш отстрелял магазин и встал на затворную задержку. Глаза щипало от порохового дыма. Неистово мелькал фонарь Гарика. Взвыли механизмы и раздался резкий хруст лопающейся древесины.

Мне удалось подтянуть под себя колено и приподняться над травой. Трясущимися от нервов и адреналина пальцы пытались нащупать кармашек «лифчика», но вместо этого лишь подцепляли какие-то обрывки материи.

В безумном мельтешении фонарей я увидел Гарика, отскакивающего в сторону и направляющего калаш в сторону огромной фигуры. Хруст древесины стал ещё громче и в следующую секунду толстая берёза, к которой прислонялся капитан, стала заваливаться на бок, преломленная где-то на высоте человеческого роста. Сорвавшиеся с листьев капли образовали самый настоящий ливень. Во все стороны полетели обломки мелкой щепы, и тут до слуха долетел сдавленный, булькающий хрип капитана Весового.

Исполинская фигура человекообразной обезьяны сделала два широких шага назад. В эту минуту, видимо от чувства полной беспомощности, кровохлёб показался мне ростром не меньше двух с половиной метров. Безвольно обвисшее тело вояки, болтающееся словно тряпичная игрушка, взметнулось над землёй.

С треском ломающихся веток рухнула берёза. Мезенцев вскинул автомат, но стрелять не стал. Может быть, вид новой твари вверг его в замешательство, а может быть то, что та прикрывалась телом капитана. Я наконец-то смог оторвать взгляд от этой безумной картины и посмотреть, почему не получается нащупать новый магазин.

Ответ был очень прост. «Лифчик» практически прекратил своё существование, превратившись в обвисшие разорванные лоскуты. Он принял на себя удар чудовищной лапы, чем самым спас меня от участи валяться сейчас под берёзой со вспоротым брюхом. Неведомые когти разорвали почти все кармашки и грубые ремни, но каким-то чудом не проникли глубже. Впрочем, целый магазин всё же нашёлся. Он болтался где-то в области подмышки, наполовину вылетев из разорванного кармашка. Недолго думая, я выхватил его и примкнул к оружию,

Тем временем кровохлёб сделал ещё один шаг назад. Я только сейчас смог разглядеть что тело капитана висело на двух огромных штырях, выдвинутых из каких-то механизмов, закреплённый на руках. Диаметром они были с добрый лом, но это окзалось не самым страшным в новом монстре.

В следующую секунду тварь широко расставила ноги и запрокинула голову. Из-за спины вырвался пучок дико извивающихся щупалец и в одно мгновение устремился к безжизненному телу вояки. Истошно взвыли какие-то механизмы, словно в кабинете у стоматолога разом ожил десяток бормашинок, и в это же мгновение во все стороны брызнула кровь.

Это было ужасное зрелище, сопровождающееся звуком свистящих дрелей и чавкающих насосов. Монстр запрокинул голову еще сильней и издал самый настоящий, громкий стон, подобно тому, которым всегда заканчивали своё дело мужчины в фильмах для взрослых. От такого несовместимого сочетания я чуть было не сблеванул.

Тело вояки окутало самое настоящее красное облако стремительно выкачиваемой и распыляемой вокруг, крови. Из раскрытой пасти кровхлёба вырывался горячий пар, а он всё продолжал громко стонать, будто действительно получала удовольствие от того, что полностью обескровливал тело несчастного капитана.

Ещё полчаса назад я думал, что начал привыкать ко всяким ужасам, происходящим по другую, строну переходов. Что ж, это оказалось не так. Желудок свело неприятным спазмом, но я всё же поднял автомат, досылая патрон.

«Так вот почему кровохлёб... — возникла мысль внутри опустевшей головы. — Хорошо, что Гарик успел карту забрать...»

Мы выстрелили почти одновременно. Мезенцев, видимо до этого ещё питавший надежду на то, что Седого можно будет попытаться спасти, наконец то сообразил, что ничего не выйдет. Не успела ярко-алая взвесь осесть как пули Гарика ударили кровохлёба в верхнюю часть тела и запрокинутую голову. Моя очередь пришлась прямо в бок полумеханическому отродью.

Монстр захлебнулся собственным стоном и, получив не меньше двух десятков пуль, стал заваливаться на спину. Трепыхающийся пучок чёрных щупалец, или трубок, безвольно обвис. Сквозь висящий в ушах рёв ремехов, треск автоматных выстрелов, визгов насосов и дрелей, я услышал треск сминаемых берёзок, и в следующую секунду в свете фонаря возник борт броневика.

— Сука!!! — услышал я сорванный до хрипа крик Копыта, доносящийся из распахнутой водительской дверцы. — Не успел! Сука! Прости, Седой...

— В машину лезте! — перекрикивал Бабах, вопли сержанта. — Быстрей!

Я находился в каком-то полу бессознательном состоянии, наблюдая за тем, как оседает облако кровавой взвеси, на фоне забрызганного грязью борта броневика. В голове никак не укладывалась одна простая мысль: кому и зачем всё это нужно? Какие-то черти, вырывающие у людей сердца. Огромные человекообразные обезьяны с режимом хищника и мощным кровяным насосом за спиной... Что, или кто создало всех этих тварей? И какое место во всей этой истории уготовано нам, и почему именно нам?

Чёрт его знает, сколько бы я так просидел, если бы не Мезенцев, схвативший меня за рукав и рывком дёрнувший на ноги.

— Палыч, мать твою! — гаркнул он. — Бегом в броневик!

Командный тон друга подействовал как надо, быстро вернув меня в окружающую реальность. В ноздри ударил запах свежей крови, как тогда, в продуктовом зале. Тошнотворный ком застыл где-то на половине пути, всё же не решившись вырваться наружу.

Мы обогнули большое тёмное пятно и поблёскивающую бесформенную кучу, которая ещё совсем недавно была капитаном Весовым и кровохлёбом.

Грохот пулемёта над головой и визг раненого беса ещё больше ускорили процесс возвращения сознания в ужасную реальность сырой осенней ночи. Больше всего сейчас захотелось, чтобы наши догадки оказались верны. Чтобы на карте покойного капитана действительно оказался внятный маршрут, по которому мы сможем вернуться домой. А там выбросим эти чёртовы медальоны и постараемся забыть всё случившееся как страшный сон.

Створки десантного отделения были распахнуты. Свет фонариков выхватил из темноты Вовкины ноги за стойкой турели, белые стенки и тёмные полосы засохшей крови на рифлёном полу. Сколько же в этот день было крови...

— Внутри! — бросил Гарик, как только мы забрались в броневик.

Седой тут же нажал на газ, и «Тигр» рванул с места. Я только и успел, что плюхнуться на ближайшее сидение и вцепиться одной рукой в свисающие со стены ремни, а второй направить автомат в сторону открытого проёма.

Гарик судорожно шарил фонарём по стенке, пытаясь понять, где расположена кнопка, приводящая в работу механизм запирания. Но тут броневик стало мотылять из стороны в сторону, и он чуть было не плюхнулся задницей на пол, потеряв равновесие.

— Пиндец вам, бараны!!! — хрипло кричал Копыто.

Оказывается, он не замолкал всё это время, просто я как-то выключил сержанта из зоны внимания.

— Уроды тупорылые! — в каждом крике сержанта сквозила бессильная злоба. — Закрывашку хоть взвели?

— Да! — отозвался Гарик, буквально летая по десантному отделению из стороны в сторону.

— Сколько времени осталось?!

— Три мин...

Он не договорил, так как на улице раздался ужасный грохот, заглушивший собой все остальные звуки. Кислотно-зеленоватое зарево мгновенно ворвалось внутрь десантного отделения резанув по глазам. Я тут же попытался закрыться от него рукой, но яркая вспышка словно выжгла на сетчатке последний увиденный кадр. Мокрая трава, в обрамлении входного проёма броневка, кустарники, берёзы и несколько бесов, словно замеривших в прыжке на разном удалении от машины.

Следом в грудь со всей силы врезалась ударная волна, подобном раскату мощной басовой колонки, заставляющей резонировать всё пространство вокруг себя. Ночная тьма отступила под напором кислотного свечения и над верхушками деревьев взметнулся столб зелёного пламени. В лицо словно плеснули из ведра, заполненного холодной водой, обрывками травы и облетающей листвы.

— Твою мать... — прорезалась сквозь звон в ушах ругань Гарика.

Я часто заморгал, пытаясь смахнуть с глаз отпечатавшуюся картинку.

— Это закрывашка так бахнула?! — выпалил Вишняков, буквально свалившись с приступки турели.

— Конечно! — бросил Копыто. — А вы что думали, в сказку попали?!

— Чёрт, ни хрена не вижу! — выкрикнул Гарик так же моргая и пытаясь протереть глаза рукой.

— Так какого хрена отсек распахнут, бараны?! — Копыто быстро обернулся через плечо. — Задрай люк!

— Я не знаю как! Кнопку не вижу!

Сержант ответил что-то неразборчивое, по большей части в матерной форме. Я был занят тем, что пытался удержаться на сидении, одной рукой удерживая автомат, а другой всё ещё прикрывая слезящиеся глаза.

— Это хоть безопасно?! — крикнул Гарик.

— Абсолютно! — бросил сержант, но голос его был полон желчной язвительности. — Подумаешь, все радиации хватанули, не ссыте! На рентген в ближайший год не записывайтесь, и всё будет хорошо! Пиндец, идиоты!

Тем временем «Тигр» с надрывным рёвом взмыл вверх, словно пытался встать на дыбы, а потом стремительно рухнул вниз. Нас подбросило на сидениях. Автомат с лязгом ударился стволом об пол, после чего больно заехал прикладом по челюсти. Вишнякова чуть не выбросило из отсека. На какое-то мгновение он повис в воздухе, вытянувшись горизонтально полу вцепившись в стойку турели.

После дикого родео броневик перестало побрасывать, и он стал стремительно набирать скорость, двигаясь абсолютно ровно и плавно.

«На дорожное полотно вышли...» — подумал я.

Зеленоватое зарево до сих пор мерцало за распахнутым люком, отражаясь множеством причудливых бликов в мокром асфальте. Едкая картинка, до сих пор стоящая перед глазами, куда бы я не посмотрел, стала исчезать. Причём, чем чаще я моргал, тем более размытыми становились её контуры. По щекам катились слёзы, но я не обращал на них внимания. Душу согревал тот факт, что большая часть бесов, крутящихся вокруг закрывшки, была сожжена чудовищным взрывом.

Мне даже не верилось, что у нас всё получилось, и этот кошмар может кончится. Впрочем, согласно изначальному плану, мы должны были развернуться и добить уцелевших ремехов. Но сержант Копытов видимо решил изменить тактику, выбрав быстрое отступление. И, по правде говоря, я был согласен с данным решением. В голове тут же промелькнуло множество диких образов. Вот красные трассеры рассекают ночную тьму, и от бедра Седого отлетают куски обугленного мяса. А вот уже огромный кровохлёб обескровливает его безжизненное тело...

«Верно, к чёрту это всё! — пронеслось в голове. — Радиацию ещё хватанули! Это ведь опасно! А на сколько? Кто знает? Может Гарику что-нибудь на военке объясняли... Или Копыто просто ляпнул, чтобы на нас злость сорвать? Что за переработка такая? Один кровохлёб выскочил, или несколько? Это и была более серьёзная волна? И кто этот стрелок с красными трассерами, ведь это точно не бес!»

Я даже толком не успел сообразить, сколько именно вопросов пришло в голову, как снова раздался резких грохот. Только на этот раз он не был таким ужасным, зато оказался намного ближе. Мысли, и весь виденный мир словно поставили на паузу. Водительское отделение озарила яркая вспышка и в это же мгновение, с нестерпимым скрежетом разрываемого металла, броневик мотнуло в сторону.

Волна горячего воздуха обдала лицо и в отсек ворвались клубы густого едкого дыма. Завизжали покрышки. «Тигра» накренило на один бок, и он со скрежетом поскрёб по дорожному полотну, выбрасывая сноп ярко жёлтых искр.

— Сука, рельса! — разрезал царящую какофонию крик сержанта.

В опустевшей голове возникло миллисекундное удивление от того, как Копыто поставил ударение на последний слог. Я словно на микромиг оказался в Челябинске, в игровом клубе «Энтер». Это было нашим любимым местом, чтобы погонять во второй «Квейк », бесконечное количество раз радостно подстреливая друг друга из ракетниц и рейлгана. Или сокращённо рельсы. Кто бы мог подумать, что это фантастическое название может быть применимо к весьма реальному оружию, из которого нам только что прилетело.

Всё происходящее заняло несколько секунд. Вонючий дым мгновенно заволок внутренности броневика так, что я практически не различал противоположную стенку.

— Покинуть машину! — долетела из гутой пелены команда сержанта.

Где-то впереди блеснули вспышки пламени. Дым стал резать глаза, ещё хуже кислотной вспышки. Я, практически нечего не соображая, подался вперёд, вытянув руку и нащупав Бабаха, так и болтающегося рядом с турелью.

— На выход! — крикнул я и тут же закашлялся, хватанув едкого дыма.

— Гарик где?! — гаркнул Вишняков над самым ухом.

— Парни сюда, быстрей, быстрей! — отозвался Мезенцев со стороны распахнутого люка.