4. Гроза с севера: суббота, 12 августа — пятница, 13 октября 1066 года

Все летние месяцы король Гарольд скорее ожидал прихода нормандцев, нежели норвежцев. Он узнал о сговоре эрла Тости с норвежским королем Харальдом Суровым лишь в начале сентября. «Круг земной», написанный Снорри Стурлусоном, повествует, что эрл Тости сначала посетил графа Фландрского и короля Дании, проехав через Фрисландию, затем добрался до Вика, в Норвегии, а весной вернулся во Фландрию.

Высказывались предположения, что герцог Вильгельм знал о намерениях и перемещениях Тости и планировал свой собственный поход исходя из этого, но капризы ветров, от которых зависели оба завоевателя, являются весомым аргументом против этой версии. Вильгельм, скорее всего, потерял Тости из виду, как только тот покинул Ла-Манш. Король Гарольд, в свою очередь, вероятно, полагал, что Тости до сих пор живет спокойно при дворе короля Малькольма.

Из-за неблагоприятных ветров и, возможно, из страха перед английским флотом герцог Вильгельм задержался в Диве до начала сентября. Ветер, заперший его в Диве, дул с северо-востока и, следовательно, был попутным для короля Харальда Сурового. В саге о Харальде Суровом говорится, что в августе (вероятно, 12–15 августа), король Харальд, убедив своих людей поддержать его притязания на английский трон (задачу ему упростила смерть Ульва Оспакссона, главного его советника, который выступал против вторжения в Англию), собрал флот на островах Сулунн и отправился в путь по Северному морю. В «Круге земном» сказано, что ранее в том же году эрл Тости вел переговоры с норвежским королем и что Харальду потребовалось 6 месяцев, чтобы подготовиться к походу.

Харальд добрался до Согнефьорда, неподалеку от Бергена, и взял там сокровища, которые добыл в Византии в бытность свою предводителем варяжской гвардии. Он посетил гробницу своего сводного брата Олафа Святого в Нидарюсе. Осень принесла с собой теплую погоду и северные ветры. Двигаясь на юг, король Харальд сначала высадился на Шетландских островах, пройдя риф возле Самбург-Хед, именовавшийся «насест», и остров Фэйр Айл. Там он пополнил свое войско еще каким-то количеством кораблей и людей, а затем подошел к Оркнейским островам, вероятно, устроив стоянку в бухте Скапа-Флоу. Оттуда норвежцы направились к проливу Пентленд-Ферт, мысу Дункансби-Хед, а оттуда — к заливу Ферт-оф-Форт.

На Оркнейских островах Харальд оставил жену, русскую княжну Эллисив (Елизавету),[83] и дочерей и принял в свое войско двух братьев — ярлов Оркнейских островов Паля и Эрленда вместе с их людьми. Там же Харальд нашел еще одного союзника, Гудреда Харальдссона, по прозвищу Крован (Белая Рука), предводителя воинов с Внешних Гебридов и острова Мэн.

Современные копии кораблей викингов могут идти со скоростью до 20 узлов по спокойной воде, но при волне в открытом море их скорость падает до 5 узлов. 300 миль от Норвегии до Оркнеев под парусом можно было пройти за несколько дней, но как только норвежцы достигли берегов Шотландии, им пришлось взяться за весла, чтобы их не вынесло на камни. Оснащенные прямыми парусами, корабли XI века не могли идти круто к ветру: для движения вперед им нужен был попутный ветер. Считается, что в день викингские корабли могли покрывать от 90 до 155 миль, в зависимости от погодных условий. Следовательно, до Ферт-оф-Форта норвежцы добрались примерно за 10 дней.

Источники расходятся относительно места встречи войск эрла и короля. Некоторые утверждают, что это произошло в Шотландии, но более вероятным представляется устье реки Тайн. Король Харальд, должно быть, был несколько обескуражен тем, что Тости привел всего 12 кораблей. От Тайнсайда флот двинулся дальше и встал на стоянку в «Клифланде» — современном Кливленде; в неспокойных водах у берегов Нортумбрии норвежские корабли шли не быстрее 3–5 узлов. Как бы то ни было, в тех широтах и в то время года световой день длился около шестнадцати часов, и флот союзников неуклонно продвигался вперед. Они устроили еще несколько остановок, во время которых скандинавы, по своему обыкновению, грабили окрестные поселения. Одна из таких остановок, возможно, была в Тисмуте, еще одна — согласно сагам — в «Скардабурге» (Скарборо), а затем — в Холдернессе.[84]

Нам не известны точные даты высадок скандинавов на Тайне и в других местах вдоль побережья, но скорее всего это было в начале сентября. Англосаксонская хроника утверждает, что король Харальд и эрл Тости встретились на Тайне, «как было условлено», — еще одно доказательство того, что они уже встречались в том же году.

В Скарборо, названном в честь его основателя, Торгильса Скарти (то есть «Заячьей губы»), воины Харальда расположились на возвышенности, с которой просматривался город, разожгли костер и принялись кидать горящие поленья на крыши домов; так король Харальд «покорил всю землю, через которую шел». В Холдернессе они столкнулись с сопротивлением местных жителей, но легко взяли верх. Флот обогнул Равенспер и вошел в реку Уз там, где она впадает в Хамбер, а затем прошел вверх по реке до Риккола. Тем самым Харальд и Тости заблокировали флот эрлов Эдвина и Моркара, отошедший к реке Уорф в надежде организовать наступление. Оказавшись на Узе, норвежцы полностью перешли на весла. Король Харальд, вероятно по совету Тости, приурочил свое прибытие ко времени, когда английские реки вздувались от сентябрьских дождей. Возможно, Харальд воспользовался приливной волной, чтобы та унесла его корабли как можно дальше вверх по течению Уза, а когда сила прилива иссякла, его корабельщики начали грести. В таком случае путь до Риккола занял бы около 10 часов.[85]

У Риккола река поворачивает вправо, образуя старицу, на берег которой вполне можно было втащить корабли. Чтобы подойти ближе к Йорку, норвежцам пришлось бы высаживаться на берег, возможно, преодолевая вооруженное сопротивление.

Проследив череду передвижений войска Харальда и зная дату его первой битвы в Англии (при Фулфорде близ Йорка, в среду, 20 сентября), можно вычислить примерную дату высадки на побережье Нортумбрии — четверг, 14 сентября. Следовательно, гонцы могли добраться до Йорка и оповестить его жителей, а также эрлов Эдвина и Моркара о вторжении скандинавов к вечеру 15 сентября. Таким образом, у эрлов было достаточно времени на то, чтобы перевести свои корабли в Уорф, заблокировав подходы к Йорку с воды, а затем созвать ополчение и свои дружины из Мерсии и Нортумбрии.

Неизвестно, сколько человек насчитывало их войско, но учитывая, что битва, в которой они противостояли войску короля Харальда и эрла Тости, длилась почти весь день, это была внушительная сила. Флотилия Харальда состояла из 300 кораблей, на которых могли прибыть около 12 тысяч воинов. Немалая часть норвежцев осталась в Рикколе охранять корабли, так что в распоряжении Харальда имелось, вероятно, около 10 тысяч человек. У эрлов, скорее всего, было около 8–9 тысяч. Но это лишь приблизительные цифры.

Король Харальд, намереваясь захватить Йорк, подошел к городу с юга. Эрлы, не желая подвергать город опасности разрушения, которым чревата осада, вышли из городских ворот и встретили норвежцев в месте под названием Фулфорд («дурной брод»); сейчас это пригород Йорка. Там, согласно хронике Иоанна Вустерского, англичане, «когда началась битва, бились так отважно, что сразили множество врагов. Но после долгого сражения у них не хватило сил противостоять натиску норвежцев, и они бежали, понеся огромные потери, и больше их утонуло в реке, нежели пало на поле боя».

Сага утверждает, что в битве участвовал эрл Вальтеоф, сын Сиварда Дигеры, эрла Нортумбрии. Поскольку прославленный эрл Сивард умер в 1055 году, к 1066-му его сын уже должен был достаточно подрасти для участия в сражении. Его старший сводный брат, Осберн, погиб в битве с шотландцами в 1054-м, так что к 1066 году Вальтеоф вполне мог достичь восемнадцати лет, возраста, в котором молодой человек мог рассчитывать на получение титула эрла (титульные земли Вальтеофа находились на территории современного Ист-Мидлендс). В «Круге земном» Снорри Стурлусон хвалится, что после битвы «…Вальтеофа / Мёртвое войско / Топи телами / Устилало».[86] Молодому эрлу предстояло сыграть значительную роль в будущих восстаниях против нормандского короля и покрыть себя славой при захвате занятого нормандцами Йорка в 1069 году.[87]

Итак, ранним утром в среду, 20 сентября, в канун дня святого Матфея, эрлы двинулись во главе войска по мощеной дороге к Дурному броду, туда, где с востока в Уз впадал ручей (сейчас это место зовется Джермани-Бек). Они намеревались преградить норвежскому королю путь к Йорку и не дать ему разорить окружающую местность. Харальд, который вел своих людей от кораблей, стоящих в Рикколе, примерно в десяти милях к югу, обнаружил у брода английское войско. Откажись он сейчас от битвы, ему пришлось бы сделать большой крюк на восток, при этом рискуя попасть в засаду (устраивать которые было излюбленной тактикой жителей Нортумбрии). Поэтому король Харальд решил принять вызов; в данном случае в источниках нет никаких упоминаний о предваряющих переговорах.

Подойдя к броду во главе более сильных частей войска — центра и левого фланга (тогда как более слабый правый фланг достался Тости) — король обнаружил, что ручей промыл глубокий и широкий овраг, спускавшийся к Узу и преграждавший путь его воинам. Тот склон оврага, где стояли норвежцы, был ниже, чем тот, который занимали Эдвин и Моркар. Чтобы начать наступление, нужно было спуститься в овраг, пересечь брод и взобраться по противоположной стороне, преодолевая яростное сопротивление противника. И все же эрл Тости решил поступить именно так.

Харальду противостояли эрл Эдвин и его мерсийцы, расположившиеся на берегу, намытом разливом Уза, и защищенные с правого фланга рекой. Левое крыло, под командованием эрла Моркара, было прикрыто с фланга широкой полосой непроходимых топей. Сражение начали лучники, а когда у них иссяк запас стрел, из-за стоящих друг против друга стен щитов полетели метательные копья, которые в Англии назывались «атегар».

Длина переднего ряда щитовой стены составляла около четырехсот ярдов, то есть в ней стояло примерно 2000 человек. Когда противники находились уже в 30 футах друг от друга, король Харальд дал своему правому крылу сигнал наступать на левое крыло англичан — возможно, это был маневр, рассчитанный на то, чтобы выманить Моркара вперед. В то время как люди Тости спустились в овраг, Моркар предпринял, как ему казалось, решительное наступление. Его воины, находившиеся в более выгодной позиции, перестроились в клинья, закрытые щитами с трех боков и сверху, и двинулись на врага, пробивая бреши в его рядах и заставляя его отступать. Раз за разом Моркар пробивался вперед, и левое крыло англичан, теснивших отступающих людей Тости, растягивалось все дальше и дальше.

Все это, начиная с «увертюры» лучников, вероятно, продолжалось несколько часов. Воины в кольчугах, с тяжелыми щитами, быстро уставали и не могли с большой скоростью продвигаться вперед, сталкиваясь с сопротивлением врага. Такие битвы изматывают людей, и в них всегда бывают перерывы, во время которых обе стороны отдыхают, удерживая занятые позиции.

Тем временем король Харальд на своем левом фланге теснил войско Эдвина, стоявшее на берегу реки; и англичане, и норвежцы бились упорно и кроваво, не отступая ни на фут. Увидев, что правый фланг вышедшего далеко вперед отряда Моркара полностью открыт, Харальд нанес ответный удар. Он повелел поднять свое знамя, которое называлось «Опустошитель страны», он протрубил сигнал к наступлению и обрушил на фланг Моркара всю мощь отрядов, находившихся в центре, оставив часть людей сдерживать натиск эрла Эдвина. Таким образом, он сумел пробить зияющую дыру в рядах англичан. Чтобы не оказаться в окружении, эрл был вынужден отступить и развернуть свои войска лицом к новому противнику, но тут же обнаружил, что его людей теснят к болотам с левой стороны.

Король Харальд тем временем приказал своему левому крылу заставить эрла Эдвина продвинуться дальше вдоль берега реки, разделив английское войско пополам. Эдвину пришлось отступить, чтобы отразить атаку на своем левом фланге. Его войско оказалось запертым на узком пяточке у реки, хотя и продолжало отчаянно сражаться. Как сказал Харальд в сочиненной им самим висе, он «приказал трубить в рога и побуждал своих людей идти вперед».[88] Как только король пересек брод, действия эрла Эдвина потеряли всякое значение — ему оставалось лишь отступить с боем. Харальд тем временем решил покончить с людьми Моркара; Моркар вскоре оказался окружен со всех сторон, и при этом обе стороны понесли невообразимые потери. Те из воинов эрла, кого не сразил меч, были просто затоптаны. В саге говорится, что в ручье вместо воды текла кровь и что «Как по твёрдой / Земле, по трупам / Шли норвежцы».[89] Затем поднимающийся прилив покрыл тела убитых, создавая впечатление, что они утонули, а не пали в бою.

В конце концов, англичане обратились в бегство: некоторые бежали вверх по реке, в Йорк, другие — вдоль ручья к Хеслингтону. Норвежцы сочли, что сам Моркар погиб; так казалось, поскольку его знамя упало, а его хускерлы были убиты все до единого.

После этой битвы местные жители больше не помышляли о сопротивлении. Йорк сдался и открыл ворота. 24 сентября, в воскресенье, Харальд созвал своих людей на совет — «тинг», или, на английский манер, «гемот», на котором принял клятву верности от жителей Йорка. Было условлено, что Харальду дадут заложников из числа самых богатых и влиятельных людей округи. Эрл Тости наверняка знал, кого следует брать в заложники, ведь не так давно он был эрлом Нортумбрии. Ближе к вечеру король Харальд вернулся к своим кораблям в Риккол, условившись на следующий день встретиться с англичанами в Стамфорд-Бридже, принять заложников и решить, кто будет править Йорком от его имени. Затем он собирался распределить земли и установить законы.

У нас почти нет прямых свидетельств, подкрепляющих рассказ саги, но при исследовании захоронений в Йорке, в районе Фишергейта, были обнаружены 29 мужских скелетов: у большинства из них нет следов болезни; на останках сохранились следы рубленых и резаных мечевых ран и колотых — от наконечников стрел или копий. У многих имелись травмы черепа, некоторые были обезглавлены. Эти погребения датируются серединой XI века и вполне могут быть соотнесены с битвой при Фулфорде.

Тем временем Гарольд, сын Годвине, английский король Гарольд II, который после роспуска своего войска и возвращения флота на Темзу находился в Лондоне, услышал о нашествии короля Харальда и норвежцев. Он, несомненно, узнал об этом вскоре после нападения на Скарборо и сразу же принялся созывать людей, находившихся в пределах двух дней пути верхом от Лондона, чтобы отправиться с ними на север, навстречу захватчикам. Он выслал гонцов, чтобы те обеспечили свежую смену лошадей вдоль всего пути движения войска. Ему нужно было проехать примерно 200 миль, покрывая в день около сорока — то есть вся дорога заняла порядка пяти дней. В Тадкастер Гарольд прибыл в воскресенье, 24 сентября, значит, из Лондона он выехал самое позднее в четверг, 19-го. Соответственно, он еще мог получить вести о решении Эдвина и Моркара дать бой, но не знал об исходе сражения.

Итак, король Гарольд отправился на север, собирая по пути войско. В отличие от континентальных европейцев, англичане (как и скандинавы) всегда сражались пешими. Они добирались до места битвы на конях, а затем выстраивали стену из щитов. Лошади были слишком ценны, чтобы рисковать ими в бою.

В своем «Романе о Роллоне» Роберт Вас перечисляет скиры, из которых, по его мнению, собрались воины в армию Гарольда. Если его сведения верны, то Гарольд созвал людей из ближних к Лондону областей — Кента, Суррея и Сассекса, а затем собирал ополченцев в Восточной Англии и в скирах вдоль главной северной дороги,[90] по которой лежал его путь. Таким образом, во второй половине дня в воскресенье он прибыл в Тадкастер и сразу же двинулся в Йорк. Появись он чуть раньше, он бы успел перехватить Харальда, направлявшегося в Риккол. Приезд Гарольда жители Йорка встретили с большим облегчением; король и его воины остановились на ночь неподалеку от города и выставили часовых, чтобы весть об их прибытии не достигла ушей Харальда Сурового.

Ранним утром понедельника, 25 сентября, два войска направлялись к Стамфорд-Бриджу: йоркцы рассказали Гарольду о назначенной там встрече с норвежским королем. Англичане ехали верхом на восток, а норвежцы, потерявшие до четверти своих людей при Фулфорде, двигались пешими на северо-восток от Риккола. В северной части Англии стояло бабье лето, и день выдался жарким. Король Харальд позволил своим воинам снять кольчуги и взять с собой только шлемы, щиты и оружие. Это решение оказалось роковым.

У Стамфорд-Бриджа сходилось несколько дорог, этим, вероятно, объяснялся выбор Харальда. Через Стамфорд-Бридж проходила дорога, построенная римлянами, и тракт, ведущий от Йорка к Беверли, а также дороги из Бридлингтона, Мальтона и Торнтон-ле-Стрита. Харальд намеревался оттуда отправить группы своих людей для сбора подати и провианта. В сагах говорится, что люди Харальда прибыли к Стамфорд-Бриджу утром и потратили часть времени, сводя со всех окрестностей коров и овец. Харальд оставил при кораблях в Рикколе значительную часть своего войска, назначив их предводителем своего будущего зятя Эйстейна Орри («Тетерева»), Согласно саге, воины бросали жребий, кому идти, кому остаться, на двух воинов, отправившихся в Стамфорд-Бридж, приходился один, оставшийся в Рикколе.

Люди Харальда так увлеклись кражей скота, что когда показалось войско Гарольда, немалая часть норвежцев находилась на северном берегу реки Дервент. Согласно утверждению Бенедикта де Сент-Мора,[91] Вильгельм Фиц-Осберн уверял, что Гарольд разбил vint milliers (20 000) норвежцев. Это совершенно невероятная цифра, но возможно, что в текст закралась ошибка, и вместо vint в оригинале стояло cinq, то есть 5000, при том что 2–3 тысячи находились у кораблей.

Сага, повествующая о том сражении, говорит, что, прежде чем вступить в битву, Гарольд предложил норвежцам сложить оружие, выдвинув жесткие условия. Но английские источники утверждают, что Гарольд застал норвежцев врасплох и напал на них прежде, чем те успели приготовиться к бою.

«Тогда, — сообщает Англосаксонская хроника, — вышел Гарольд, король английский, против них неожиданно, у моста; и они сошлись в битве и сражались жестоко большую часть дня».[92] В более поздней приписке к той же рукописи Хроники, говорится, что англичане в какой-то момент вынуждены были остановиться, поскольку норвежский воин громадного роста преградил им путь по мосту. Он дрался один против многих, пока наконец некий англичанин не подплыл к мосту в маленькой лодке и не пронзил норвежца копьем.

Несоответствие версий, предлагаемых в саге и Хронике, можно объяснить, если предположить, что большая часть норвежского войска была захвачена врасплох яростной атакой англичан на плоском северном берегу и что король Харальд с другими воинами поспешил им на помощь по мосту, но был вынужден отойти назад и выстроил своих людей в стену. Англичане, убив защитника моста, вероятно, предложили оставшимся норвежцам — и особенно эрлу Тости — сдаться. По свидетельству саги, король Гарольд подъехал верхом к строю норвежцев в составе маленького отряда и предложил Тости условия мира.

Создатели саги приукрасили этот диалог, чтобы точнее показать характер соперников. Король Гарольд великодушен, как и приличествует победителю, эрл Тости верен своему союзнику, а король Харальд нехотя оказывает противнику почтение.

Согласно Саге о Харальде Суровом в «Круге земном», норвежцы заметили приближение войска Гарольда, когда увидели облако пыли, поднятое большим отрядом, движущимся со стороны Йорка. Но они решили, что это эскорт, сопровождающий заложников. Затем разведчики донесли, что это целое воинство с копьями и щитами, которые сверкают, подобно льду на солнце, и король Харальд понял, что приближается враг.[93]

Король Гарольд и его армия без предупреждения бросились на норвежцев, находившихся на северном берегу. Судя по всему, увидев своих врагов на открытом месте, с оружием, но без доспехов, ехавшие верхом англичане попросту смели их, рубя и коля норвежцев, которые пытались защищаться. Такая версия событий объясняет, почему в сагах говорится, что англичане были верхом. Застигнутые врасплох норвежцы, сказано в саге, быстро образовали стену из щитов. Король Харальд построил еще одну стену в форме клина на другом берегу и двинул ее через мост; пока англичане приходили в себя после его яростной атаки, ему удалось отвести на другой берег большую часть людей. При этом он якобы сказал: «Англичане скорее должны ожидать ожесточенной битвы, чем мы поражения». Он послал трех верховых гонцов в Риккол за подкреплением, приказал воину по имени Фрирек поднять знамя, знаменитый «Опустошитель страны», и кинулся в бой.

Вначале сражение шло не слишком напряженно, и норвежцы сумели удержать оборону, несмотря на понесенные потери. Они перестроились, образовав полукруглую стену, и пробились обратно к мосту. Затем наступила передышка, во время которой обе стороны перегруппировались; англичане попытались — поначалу безрезультатно — пересечь мост. Вероятнее всего, английский король предложил мир именно в этот момент, выехав вперед на вороном коне с белой звездой на лбу. Король Харальд также подъехал к берегу в сопровождении эрла Тости, но, как говорит сага, конь Харальда споткнулся на неровной земле, и усталый король упал на землю. Не смутившись этим, он вскочил на ноги, говоря: «Падение — знак удачи в поездке». Но король Гарольд, увидев это, сказал: «Похоже, что удача оставила его». Затем он изложил противнику свои условия.

Эрлу Тости предлагалось полное прощение и возвращение земель и титула — Гарольд готов был отдать ему почти треть своего королевства. Но эрл с презрением отверг это предложение, помня об оскорблениях, которые нанес ему Гарольд в 1065 году. Он спросил, что Гарольд может предложить Харальду Суровому. Гарольд ответил, что «даст ему семь футов английской земли или немного больше, поскольку он выше других людей». Эрл Тости после этого предложил англичанам готовиться к битве, ибо он, Тости, никогда не покинет Харальда.

Англичане вернулись к своему войску, и король Харальд спросил имя говорившего. Эрл Тости ответил: «То был мой брат, король Гарольд», на что норвежец мрачно заметил: «Слишком поздно нам это сказали. Они настолько приблизились к нашему войску, что этот Гарольд не остался бы в живых для того, чтобы поведать о смертельных ранах наших людей». Затем он с неохотой добавил: «Невысокий муж, но гордо стоял в стременах».[94] Король Харальд был громадного роста, так что все окружающие должны были казаться ему карликами. Предполагают, что он был ростом 5 элей, то есть 7 футов 6 дюймов (228 см), хотя, возможно, это и преувеличение. Прежде чем вступить в бой, он, как говорится в саге, сложил две висы. Первая гласит:

И встречь ударам

Синей стали

Смело идём

Без доспехов.

Шлемы сияют,

А свой оставил

Я на струге

С кольчугой рядом.

Не удовлетворившись этой висой, он сложил другую, в которой призвал на помощь норвежскую богиню:

В распре Хильд — мы просьбы

Чтим сладкоречивой

Хносс — главы не склоним —

Праха горсти в страхе.

Несть на сшибке шапок

Гунн оружьем вежу

Плеч мне выше чаши

Бражной ель велела.

Вот как ответил на это скальд Тьодольв:

Коль вождь — пусть вершится

Суд господен — сгибнет

От оружья, княжьих

Сынов я не покину,

Досель не рождалось

Отроков под кровом

Отчим, лучше этих,

Меч носивших в сече.[95]

Но англичане наконец прорвались на противоположный берег Дервента, и сражение возобновилось. Король Харальд снова выстроил из своих воинов круглую щитовую стену, и англичанам пришлось приложить немало усилий, чтобы пробить ее; некоторые из них, вероятно, продолжали сражаться верхом. Это ни в коем случае нельзя назвать настоящей кавалерийской атакой: всадники всего лишь пытались поразить сверху мечом или копьем своих пеших противников. Харальд снова поднял «Опустошитель страны» и бросился в атаку с такой яростью, что оказался впереди своих людей, круша англичан огромным мечом, который держал обеими руками. Люди Гарольда не могли противостоять этому натиску и практически обратились в бегство. В висе говорится, что норвежскому королю нечем было прикрыть грудь в бою, и все же его закаленное в сражениях сердце не дрогнуло, и воины Норвегии смотрели, как кровавый меч их предводителя косит их врагов. Затем в горло Харальду попала стрела, нанеся ему смертельную рану.

Все, кто был рядом с королем, погибли возле него, и эрлу Тости пришлось взять на себя руководство битвой, вновь подняв знамя «Опустошитель страны». Во время краткого отдыха Гарольд вновь предложил брату примирение и получил отказ. Затем, когда норвежцы в последний раз издали свой боевой клич, прибыло подкрепление — Эйстейн Тетерев привел людей, оставшихся при кораблях. Эта последняя атака в саге названа «Сечей Тетерева». Норвежцы бежали в полном вооружении от самого Риккола и теперь набросились на англичан и порубили многих, прежде чем захлебнулась их атака. Люди Тетерева были так измучены долгим бегом, что не могли сражаться. К вечеру все было кончено; эрл Тости погиб в последние минуты боя, и с наступлением темноты битва завершилась.

Большая часть приведенного здесь рассказа взята из «Круга земного» Снорри Стурлусона, который создал свои саги на основании «песен всех конунгов, которые правили потом Норвегией… исполнявшихся перед самими правителями и их сыновьями…»[96] Снорри пишет далее, что никто бы не осмелился говорить о королях то, что он сам и окружающие считали бы за ложь или выдумку, ибо неправда о деяниях короля — это не хвала, а насмешка.

Считается, тем не менее, что в этих историях присутствует некоторая путаница, вызванная тем, что в двух битвах, отстоящих друг от друга на три недели, погибли два короля с одинаковым именем Харальд.[97] Некоторые утверждают, что приведенный в саге рассказ о событиях при Стамфорд-Бридже напоминает описание битвы при Гастингсе, где англичане играют роль нормандцев, а норвежцы — англичан. Даже гибель Гарольда, пораженного стрелой (на сей раз — попавшей в глаз), перекликается со смертью Харальда Сурового, погибшего от стрелы, угодившей в горло. Но между этими описаниями имеются определенные различия. Норвежцы бьются на плоской открытой местности, без доспехов, тогда как при Гастингсе англичане выстроили свою стену из щитов на гребне гряды. Хотя англичане при Стамфорд-Бридже, по-видимому, двинулись в бой конными, эта атака не может сравниться с организованной кавалерийской атакой нормандских рыцарей.

Историки, настаивающие на версии о наслоении в саге двух событий, видимо, забыли, что в 1063 году люди короля Гарольда травили валлийцев, как охотники травят лис, и, значит, они вполне могли, завидев врагов без кольчуг на открытом месте, сразу броситься в бой.

Воины Гарольда преследовали оставшихся в живых норвежцев до гавани; возможно, те оказали последнее отчаянное сопротивление, закончившееся тем, что англичане сожгли несколько кораблей. Но когда враги сдались, Гарольд проявил милосердие. Выжившим — двум оркнейским эрлам и сыну Харальда, Олафу, — было позволено вернуться на Оркнейские острова и в Норвегию на двадцати четырех кораблях из трехсот, с которыми они приплыли в Англию. По этим цифрам можно судить о том, насколько полным и сокрушительным было поражение.[98] В 1950-х годах в Рикколе нашли скелеты с разрубленными костями рук и следами копейных ударов. Эрла Тости, тело которого сумели опознать только по бородавке между лопаток, похоронили в Йорке. Короля Харальда перевезли в Норвегию и похоронили в Нидаросе рядом с его сводным братом, королем Олафом Святым. Сын Харальда Олаф вместе со своими людьми отплыл на Оркнейские острова из «Хравнсейра». Есть предположение, что речь идет о Халле, гавани «у сейра», то есть в месте, где в Хамбер впадает ручей Сэйерс-крик. Другие корабли двинулись в путь из Равенспера. Гудред Крован, выживший в «великой гибельной битве норвежцев» в Англии, вернулся на остров Мэн. Ордерик Виталий писал, что даже в его время, в начале XII века, «путнику невозможно не узнать это поле, ибо там все еще лежит огромная гора костей как свидетельство о великих потерях обоих королей».

В Винчестере работавший под покровительством королевы Эдиты автор «Жития короля Эдуарда» записал вот что:

«Кто расскажет, как Хамбер, полный воды бурных морей, на чьих

берегах сражались тезки короли, на многие мили вокруг окрасил

океанские волны кровью викингов?»[99]

Во вторник, 26 сентября, отдохнув в Йорке, король Гарольд решил возвращаться в Лондон, еще не догадываясь о грядущем вторжении герцога Вильгельма и его армии, но помня, что он оставил без защиты свои южные границы. Добычу, захваченную у норвежцев, включая остатки сокровищ Харальда, король оставил под присмотром архиепископа Элдреда Йоркского, несмотря на протесты своих воинов, явно рассчитывавших на свою долю при дележе. Уильям Мальмсберийский утверждает, что часть людей покинула короля Гарольда из-за его жадности, но более вероятно, что ряды его войска поредели за счет раненых и тех, у кого истек срок службы. Управлять делами в Нортумбрии был оставлен герефа Линкольншира Мэрлсвейн, поскольку эрл Моркар, еще не оправившийся от ран и бесславного поражения, находился у своего брата Эдвина в Честере, в Мерсии.

В среду 27 сентября, в день, когда Вильгельм отплыл из Сен-Валери, Гарольд поспешил на юг, опасаясь непредвиденных бед, которые могли произойти в его отсутствие. По пути он получил известие с юга о высадке нормандцев. К тому моменту Гарольд мог находиться уже у Ноттингема, так что он снова начал рассылать приказы о сборе войска. Возможно, ему встретились отряды, не успевшие догнать его во время похода против Харальда: по словам Васа, к его войску примкнули воины из таких отдаленных городов, как Солсбери и Бат.

Сомнительно, чтобы король Гарольд мог добраться до Лондона раньше воскресенья, 1 октября, по пути собирая людей в Уэссексе, эрлом которого он был до вступления на трон, и в землях своих братьев, Гюрта и Леофвине. Роберт Вас перечисляет некоторые отряды в этом сборном войске. Воины из Кента, отстаивавшие свое древнее право идти в первых рядах, несомненно, пришли к Гастингсу, желая сразиться с врагом, посмевшим вторгнуться на их землю. Лондонцы, под предводительством Эсгара Конюшего, претендовали на честь нести королевское знамя — на стяге Гарольда был изображен дракон (или виверн) Уэссекса (на личном знамени короля сверкал Воин — человеческая фигура с оружием в руках, вышитая золотом и украшенная драгоценными камнями). Имена некоторых (хотя далеко не всех) тэнов, убитых при Гастингсе, фигурируют в «Книге Страшного суда». Они дают представление о том, какие из скиров откликнулись на призыв Гарольда. В «Книге Страшного суда» упомянуты жители Юго-Восточной и Восточной Англии, Хантингдоншира, Хэмпшира и Беркшира, люди из Питерборо, Винчестера и Бери-Сент-Эдмундса.

Король пробыл в Лондоне около пяти дней; со дня битвы при Стамфорд-Бридже прошло 10–11 дней, и неделя — с момента высадки нормандцев в Певенси. Гарольд получил от нормандского герцога послание, в котором тот требовал отдать корону и настаивал на своих «правах» на трон. Нормандские источники не жалеют красок, описывая распри в рядах англичан, заявляя, что многие сторонники покинули Гарольда и что он рассорился со своим братом Гюртом. Эрл Гюрт якобы хотел сам вести войска против Вильгельма на том основании, что он не давал герцогу никакой клятвы и не был связан никакими обязательствами, следовательно, не стал бы клятвопреступником. Он, как утверждает Уильям Мальмсберийский, убеждал Гарольда, что это самое разумное из решений. Гарольд был утомлен недавней жестокой битвой и двумя марш-бросками и нуждался в передышке. Кроме того, в случае, если бы Гюрт потерпел поражение, Гарольд смог бы снова собрать войско и атаковать обескровленную армию герцога.

Ордерик Виталий добавляет к истории новые подробности: Гарольд якобы с негодованием отверг это предложение, ударил брата и толкнул мать, пытавшуюся его удержать. Все это — чистой воды клевета, распространяемая нормандцами. Гюрт вполне мог внести одно из этих предложений, не лишенных здравого смысла. Но Гарольд прекрасно понимал важность своего присутствия на поле боя: настоящий король должен сам защищать свое право на корону. Кроме того, герцог Вильгельм разорял Уэссекс,[100] сея ужас по всей округе, как он делал это в Мэне, и долг повелевал Гарольду встать на защиту своих людей. Англия, не имевшая крепостей, подобных нормандским замкам, не была приспособлена для беспрерывной войны, к которой привыкли нормандцы. Поместья на юге Англии имели в качестве защиты лишь ров и земляной вал, укрепленный частоколом. Все это совершенно не годилось в качестве защиты при нормандских методах ведения войны.

Король Гарольд посетил церковь Креста Господня в Уолтеме, где помолился, прося о заступничестве. В поздней Уолтемской хронике[101] говорится, будто фигура распятого Христа склонила голову, что было воспринято как дурное предзнаменование. Вполне возможно, что таким образом пытались объяснить, почему в церкви в Уолтеме Христос изображен со склоненной головой, как в момент смерти, тогда как на более ранних английских Распятиях голова Христа поднята и увенчана короной.[102]

Затем Гарольд назначил своим войскам встречу в Сассексе и выступил из Лондона с собственным отрядом хускерлов и королевских тэнов и дружинами своих братьев. Ополченцы должны были ждать его у «старой яблони», и потому он направился к гребню Кальдбек-Хилл вечером пятницы, 13 октября.[103]


Загрузка...