Абсолют. Время перемен

Глава 15

Приближение отряда послов дозорные наездники оленей заметили издалека. Навстречу путникам сорвалась большая группа верховых, восседающих на мощных оленях с ветвистыми рогами. Лекса и его спутников взяли в плотное кольцо и повели к стойбищу. Перед самым большим шатром передовые наездники оленей расступились и пропустили пришедших вперед. Они предстали перед группой вождей. По центру восседал высокий седовласый вождь, облачённый в кожаные одежды. Его лицо имело грубые черты, словно было вытесано из камня, голову украшала корона из костей и перьев. В руках он держал короткое копьё с широким и длинным наконечником. Было видно, что копьё было не просто атрибут, и что вождь пользоваться им мог. По обе стороны от него сидели седовласые старцы, но от них ещё веяло былой мощью. Вождь наездников молча рассматривал пришедших. Задержал немного взгляд на альве, и чуть–чуть дольше на гноме. Молчание нарушил Лекс:

— Приветствую тебя, великий вождь Чиконэ. Мы — посланники вождя Ярга Тихого. Меня зовут Лекс, моих спутников — Геда, Марк, альв Баэль и гном Линни. Нас послали за помощью к тебе. Готов ли ты нас выслушать?

— Вы привели в мой дом изгоя — Свана. Уже за это я могу приказать вас покарать. Но я выслушаю вас, а потом решу, что с вами сделать. А пока, — вождь махнул рукой кому–то из толпы своих приближенных, — свяжите отступника и бросьте его в яму.

Трое дюжих наездников молча подошли к Свану. Один из них положил ему руку на плечо. Сван молча посмотрел тому в глаза, опустил голову и вытянул руки вперед. Ему быстро скрутили руки и повели куда-то в глубь стойбища.

Лекс, наблюдавший за происходящим, покачал едва заметно головой, потом посмотрел на вождя. Тот едва заметно кивнул, и Лекс начал своё повествование. Он долго говорил о злодеяниях шукшей, о магических всплесках силы у людей, гномов и альвов, о беженцах, о сборе Наблюдающих. Вождь не перебивал Лекса в течение всего рассказа. Когда же следопыт закончил, он какое–то время молча обдумывал услышанное. Потом посмотрел на Баэля и сказал:

— Ты что–то можешь добавить, сын Великой Элитии?

— Мне нечего добавить, великий вождь. Одно могу сказать: по одиночке мы не выстоим перед шукшами во главе с Богом Акхорном. Вместе — у нас есть шанс. У наших народов хорошее прошлое. Нельзя позволить закатиться этой эпохе.

— Мы посоветуемся и скажем свой ответ. А пока будьте нашими гостями. Проводите послов вождя Ярга в гостевой шатер.

Прибывшие с почтением поклонились и пошли за парнем, выделенным в качестве сопровождающего. Лошадей забрали молодые погонщики и отвели к общему табуну. В гостевом шатре их уже ожидали принесенные седельные сумки. Немного умывшись и переодевшись, Марк с Линни захотели пройтись по стойбищу оленеводов и вышли из шатра. Но два дюжих воина преградили им дорогу. Один сказал:

— Великий вождь Чиконэ просит гостей не покидать гостевой шатёр, пока он и старейшины не решат, как с вами поступить.

— Мы что, пленники? — вспылил Линни. — Или великий вождь забыл правила гостеприимства?

— Сейчас смутные времена, гном. И стало непонятно, кто друг, а кто враг. Отдохните после дальней дороги. Сейчас вам принесут поесть. Не думаю, что вождь заставит вас долго ждать с ответом.

Покрасневший Линни посмотрел в беспристрастное лицо наездника, сжимая и разжимая ладони в кулаки. Марк положил на плечо гнома руку, и что–то сказал успокаивающее на ухо. Гном резко крутанулся на пятках и скрылся в шатре.

— А что будет со Сваном? — спросил замешкавшийся у входа Марк.

— Это не ваша забота, — спокойно ответил наездник, выполняющий функцию охранника. – Мудрейшие решат и его судьбу.

Когда Марк зашёл в шатер, услышал, как гном шепчет проклятия на головы оленеводов, ходит, размахивая руками, из одного конца шатра в другой, грозно посматривая на выход из шатра.

Геда прилегла на подушках и молча наблюдала за вышедшим из себя гномом. Лекс о чём–то полушёпотом разговаривал с Баэлем, иронично посматривая на Линни. Когда принесли еду, Линни сразу успокоился, так как стол накрыли им по истине превосходный. Здесь было и мясо птицы, и жареный ягненок, и блюдо с кашей, приправленное овощами, были пироги с рыбой и с фруктами, разные печёные овощи и свежие фрукты. Ну и, конечно, пузатый кувшин с вином. Общение погонщиков с альвами наложило определённый отпечаток на их привычки к еде, стиль одежды и тягу к красивому. И стол из–за этого был сервирован с изыском. Глаза Линни заблестели, и он забыл обо всём, что говорил и молча набросился на еду. Его спутники тоже не заставили себя ждать и принялись за еду.

Немного насытившись, Лекс сказал:

— Сдаётся мне, вождь Чиконэ ещё не принял уход Богов. Может быть, это и хорошо. Если следовать канонам, помощь другому вождю — священный долг.

— Но с другой стороны проблемы стоит Бог Акхорн, — возразила Геда. — И это, скорее всего, заводит Чиконэ в тупик.

— Друзья, — сказал, громко чавкая, Линни, — в любом случае у нас хватит сил уйти отсюда и донести до Ярга, Иггона и прочих, что на помощь народа наездников оленей нет смысла надеяться. Хотя всё может статься. А тут мы ещё и Свана привели сюда.

— Да ты только что хотел разнести их стойбище на ошметки! — воскликнул Марк.

— Я просто проголодался сильно. И высокомерие охраны меня взбесило, — ответил гном.

— В любом случае нам остаётся только ждать, — зевнув, ответил Лекс, после чего встал из–за стола, ополоснул руки в стоящем возле входа чане и пошёл в другой угол шатра, где было место для отдыха.

Все остальные, насытившись, развалились на подушках в ожидании решения вождя наездников, и только Линни продолжал набивать желудок. Баэль сквозь прикрытые глаза какое–то время наблюдал за поедавшим фрукты гномом. Потом не вытерпел, открыл свою сумку, порылся в ней и достал какие–то травы и порошки. Выйдя из шатра, попросил у сидевших недалеко охранников принести жаровню. В ожидании выполнения его просьбы альв рассматривал стойбище наездников оленей. Об этом народе он был осведомлён лучше других. Ведь наездники снабжали оленями и его народ. Не каждый альв, будь то светлый или темный, удостаивался чести получить себе оленя. Только те могли участвовать в церемонии инициации, кто был избран в свиту Богини Элитии, или имел честь служить и работать со Стоящими–с–Богами, или совершил деяние, достойное награды в виде оленя. Последнее время, если верить слухам, доносившимся до Баэля, много оленей уходили в Золотой лес, Миэллерон. Мэнэлтор просил увеличить количество оленей именно для тёмных альвов. С какой целью — Баэль не знал. Он просто не надеялся когда–либо стать благородным всадником. Его путь — путь целителя.

То, что он был в свите Магистра Аг’Во, было исключительно благодаря случайно открывшимся сильным способностям мага–врачевателя. Эту особенность Баэля заметили после его вмешательства в лечение девочки–альва, которую поранил дикий кабан во время сбора группой детей целебных трав и кореньев в лесу. Молодые альвы проходили практику, сильно разбрелись в своих поисках, а одна девочка уж очень сильно отбилась от основной группы и от сопровождавших их наставников, вспугнула семью лесных кабанов с маленьким выводком. Кабан–вожак воспринял её как угрозу, и очень сильно потоптал нарушительницу покоя. На крик девочки сбежались альвы–наставники, среди которых был Баэль. Он не был наставником, по опыту и по возрасту ещё не вышел, просто пошёл, чтобы пополнить свои запасы лекарственных трав. Когда присутствующий в группе целитель после проведенных манипуляций сказал, что теряет девочку. Уж очень сильно подрал кабан бедро и вдобавок сломал несколько ребер, которые пробили лёгкое. Баэль попросил разрешения помочь в лечении. Положив руки на искалеченное тело, альв настолько погрузился в транс целительства, что увидел все внутренние разрывы в организме девочки. Он начал стягивать и заращивать все повреждения. Откуда и сил-то взялось? Присутствующие во время лечения альвы увидели, как раны на теле девочки начали медленно стягиваться, её дыхание стало выравниваться, она закашлялась, выплюнув кровь из легких. Баэль же, закончив процесс лечения, упал рядом с девочкой, потеряв сознание. Старший альв, влив немного силы в Баэля, приказал соорудить носилки и быстро доставить потерявшего сознание в город. Там как раз находился Аг’Во, который помог парню прийти в себя и восстановить силы. Так Баэль и попал в свиту к магистру.

Когда принесли жаровню и Баэль принялся варить травяной чай, его сознания что–то коснулось. Будто бабочка крылом пощекотала у него в голове. Альв удивлённо поднял голову и начал озираться. Щекотание в голове стало чуть сильнее. Потом в его сознание попали обрывчатые образы каких–то серых и белых пятен, медленно перемещающихся по зелёному полю. Баэль попытался потянуться к этому образу, но картинка резко захлопнулась. Новые попытки вернуть связь закончились ничем. Альв разочарованно вернулся к приготовлению отвара.

Примерно через одну клепсидру, когда уже начало сильно темнеть и все поняли, что ответа от вождя Чиконэ сегодня не будет, гному вдруг стало плохо. Он резко вскрикнул и схватился за живот. Лицо его побелело, а потом приняло зеленоватый оттенок. Он выскочил из шатра, схватил одного из охранников за рукав и куда–то его потянул. Наблюдающие за бегством гнома товарищи увидели, как траектория гнома и бежавшего за ним охранника поменялась в другую сторону стойбища, и они скрылись за рядами шатров.

— Бедняга, — сказала Геда, — он столько съел, и его желудок не справился. Это ж надо так ему было проголодаться!

— Просто женщины этого народа используют некоторые специи, — сказал Баэль, — большая концентрация которых в организме может вызвать такую вот реакцию: быстро избавиться от съеденного. Сами наездники едят не так много, да и за века использования этих травок их желудки привыкли. А наш друг, желая побыстрее восстановить потраченные силы, дорвался до еды, да, ко всему прочему, такой вкусной. Вот и результат. Ничего. Сейчас он вернётся, и я дам ему свой отвар. Он нейтрализует действие этих специй, и гном вернется к прежнему состоянию. Будет бурчать по делу и без дела, хвататься за свой топор и трясти бородой.

— А почему ты его сразу не предупредил? — спросил Марк.

— Чтобы ещё раз услышать от Линни, что альвы ничего не соображают в еде, что альв мешает гному жить и так далее? — ответил за Баэля Лекс. — Пусть уж лучше гном будет благодарен Баэлю за избавление от мук, чем слушать его бубнёж.

Когда Линни вернулся бледный, с мокрой бородой, он даже не стал возражать от протянутой альвом чаши с отваром. Просто залпом выпил и упал на подушки, свернувшись калачиком. Через какое–то время, когда боль ушла и силы начали возвращаться к гному, он встал, подошёл к альву и поблагодарил его. Спросил, может, ещё нужно выпить чудо–отвара, но, получив отрицательный ответ, опять лёг на своё место и заснул. Остальные путники последовали его примеру. Вскоре все спали, разморенные дальней дорогой, постоянными стычками и переживаниями.