Абсолютный штиль

Глава 4

«Айзек Азимов» вышел из гиперпространства в 5,7 миллиардах километров от Корлейна. Масса звезды в этой системе была примерно равна массе Солнца, поэтому и расстояние до гиперграницы отличалось всего лишь на сотню миллионов километров. До планеты корабль должен был добраться менее чем за три дня.

Гиперпространственный привод, который использовал тёмную энергию, сделал возможным путешествия к другим звёздам. И даже галактикам, если они находились не слишком далеко. Когда корабль задействовал гиперпривод, он моментально достигал скорости 110 000 световой. Следующие сутки он разгонялся до 360 000 световой, после чего ускорение прекращалось. Никто не знал, почему именно такие значения и можно ли преодолеть барьер. Было много рассуждений, предположений и теоретических моделей, но все они опровергались реальными экспериментами. Но возможность путешествовать со скоростью 360 000 световой в масштабах одной галактики была достаточной. Даже если это такая крупная галактика как Млечный Путь, которую от края до края можно было пересечь за 3,5 месяца.

В гиперпространстве время не замедлялось, специальная теория относительности здесь не работала. Никаких препятствий и ориентиров там тоже не было, была лишь сплошная темнота. Если корабль летел по уже известному маршруту, проблем не было. Если маршрут был новый, приходилось периодически выходить в обычное пространство для ориентирования. Время выхода из гиперпространства рассчитывалось с точностью до двадцатого знака после запятой. Это было необходимо, ведь малейший промах мог означать ошибку в десятки и сотни миллиардов километров. Программа, которая делала расчёты, была невероятно сложной, ведь галактики, звёзды, да вообщё всё во Вселенной находится в непрерывном движении.

Учёные не могли объяснить и наличие гиперграницы. Это была сфера, которая находилась на некотором удалении от звезды. Это расстояние могло быть как значительным, так и относительно небольшим и зависело от массы звезды. Например, для Солнечной системы это было 5,8 миллиарда километров. Больше перигелия орбиты Плутона, но меньше апогелия. Если перед включением гиперпривода не выйти за пределы этой сферы, то корабль рисковал попросту исчезнуть. Куда – неизвестно. Путём экспериментов с автоматическими кораблями собрали статистику и нашли закономерности. Получилось очень занятно.

В Солнечной системе на расстоянии 5,7 миллиардов километров от Солнца шанс исчезнуть был сто процентов. На расстоянии 5,75 миллиардов километров шанс был уже пятьдесят процентов. А если удалиться на 5,8 миллиардов километров и больше, то шанс был нулевым. Существование этой гиперграницы было серьезным ограничением: до любой планеты приходилось лететь очень долго. Да, к тому времени, как был создан гиперпространственный привод, космические корабли уже имели термоядерные двигатели третьего поколения. Они были компактные, им не требовались большие объемы топлива. Поэтому они могли поддерживать ускорение сутками. Но даже при таких условиях путешествие до гиперграницы (или от неё до планеты) занимало долгие месяцы.

Всё изменилось после создания компенсатора инерции, который позволял развивать ускорения в сотни g. То есть, ускорятся на несколько километров в секунду за секунду. Это был огромный скачок, теперь кораблю требовались не месяцы, а дни. «Айзек Азимов», который купил Миллер, мог поддерживать ускорение в 350g. Всего за час он достигал скорости 12350 километров в секунду. Теоретически 0,99 световой он мог достичь за сутки.

Но до таких скоростей никто не разгонялся, в этом не было нужды по двум причинам. Во-первых, термоядерный двигатель для поддержки такого ускорения расходовал очень много топлива. Запасы топлива на «Азимове» могли позволить им ускориться до 0,8 световой, но после этого оно бы закончились. И корабль уже не сможет погасить скорость, ведь топливо требуется и для торможения. Во-вторых, любому кораблю после набора скорости нужно её погасить, что требует такого же времени, как и ускорение. Да, в теории «Азимов» мог достигнуть Корлейна примерно за 20 часов. Для этого ему нужно было десять часов ускоряться и потом сразу десять часов тормозить. Но экономически жечь такое количество топлива было совсем невыгодным делом. Обычно корабли разгонялись два, три, максимум четыре часа, после чего отключали двигатель.

Роберт Миллер сидел в центре управления (который многие по старинке называли рубкой) за спиной Чона и разглядывал экран компьютера. Со стороны казалось, что он скучает, но это было не так. В действительности он размышлял, что делать дальше, после того как они продадут алкоголь на Корлейне. Даже после его продажи у них не будет денег для покупки груза в достаточном количестве. В таком, которое сделает дальний перелет действительно прибыльным.

По своей натуре Роб был мечтателем и даже авантюристом. Зачастую это помогало ему находить нестандартные решения, но иногда ставило в тупик. Особенно тогда, когда он начинал что-то делать, не имея плана. В этот раз было именно так, сейчас он даже немного жалел, что всё произошло так быстро. Нужно было задержаться на Земле ещё на несколько недель, тщательно обдумать дальнейшие действия. После продажи груза у него на руках должно быть около полумиллиона, что несущественно. Только полная заправка корабля стоит не меньше ста тысяч, есть и другие мелкие расходы. Миллер подозревал, что Фёдор прекрасно понимал ситуацию, но специально молчал. Хотел посмотреть, что придумает его друг и капитан, как он выйдет из этого положения.

Но такова доля всех свободных торговцев. Если у какого-то корабля на счетах скапливалось десять миллионов, нельзя было сказать, что его владелец становился богатым. Это были деньги, которые нужно было постоянно пускать в оборот, покупая груз. Без сомнений, десять миллионов гораздо лучше, чем полмиллиона, но особого выбора у Миллера не было. С «Фортисом 3» ему откровенно повезло, другие предложения, которые могли позволить сохранить больше свободных средств, имели массу недостатков.

За время полёта они присмотрелись к новым членам экипажа. Марко был молчаливый, говорил только по делу. Да и видели они его редко, всё своё время он проводил, погрузившись в работу. Он протестировал все системы корабля, нашёл несколько потенциально слабых узлов, которые в будущем требовалось заменить. А это тоже деньги. Эта новость очень разозлила Роберта:

– Я же на Земле заплатил двести штук за техническое обслуживание, но эти козлы ничего не нашли! – он действительно кипел от ярости.

– Они проверяют все узлы и системы в целом, а в деталях не особо копаются. Стандартная история, – объяснил Йовичич.

– И сколько это будет стоить? – спросил Миллер.

– Кэп, я не знаю, зависит от того, где покупать. Думаю, от 200 до 300 тысяч. Но это не срочная история. На этом можно летать ещё долго, но лично я заменил бы эти детали. Просто для надёжности. Учти этот момент на будущее.

Свободное время Марко проводил в спортзале. Генератор Снегова создавал на корабле стандартную земную силу тяжести, точнее, 0,98 земной. Человек, который вырос на планете с силой тяжести 1,17 земной, должен был уделять много времени силовым тренировкам. Если не хотел, чтобы его мышцы ослабли со временем.

Пак Чон Су первые пару дней не особо разговаривал, проводя время за бортовым компьютером. Кореец оказался стеснительным человеком, но со временем разговорился. Особенно много он говорил на кухне, критикуя пайки и полуфабрикаты.

– Еда – это не только закинуть в желудок нужно количество калорий. Еда – это искусство. Как только будет возможность, мы купим нормальных продуктов, приправ и я вам приготовлю то, что на световые года вкуснее того, что мы тут едим, – обещал он.

– Ты пилот, а не повар, – напомнил ему Роб.

– Я помню, но свободного времени у меня хватает. Ты или Фёдор всегда можете меня подменить на пару часов, – возразил Чон. – А нормальная еда – это нормальная еда. А то, что мы едим, это не еда.

То, насколько хорош он был как пилот, оставалось неясным. Их первый полёт был очень простым, с ним справился бы и ребёнок, который умеет работать с бортовым компьютером. Навыки пилота лучше всего проявлялись в критических ситуациях, но Миллер очень надеялся, что подобных не возникнет. На корабль Чон пришёл со своей клавиатурой.

– Я эти голоклавиатуры и сенсорные экраны терпеть не могу, – в голосе Чона даже слышалась некоторая злость.

И его нельзя было назвать ретроградом, таких как он было много. К концу пятого тысячелетия появилось огромное количество технологий, о которых 2-3 тысячи лет назад не могли и мечтать. Вот только не все из них прижились. Голоклавиатуры были одним из таких спорных изобретений. Принцип действия был очень простым, подобное делали ещё в XXI веке. На любую поверхность (даже неровную) проецировались кнопки в любом количестве. Например, если кто-то играл в компьютерную игру, он мог сделать клавиатуру из 10-12 кнопок, больше ему было и не нужно. Для работы со сложными программами создавались клавиатуры с сотнями кнопок, большинство из которых привязывались к определенным командам. То есть, выполняли роль горячих клавиш.

– Сегодня я представлю вам наш последний продукт, который обанкротит производителей традиционных клавиатур! Это не какой-то там скачёк, это настоящий рывок в будущее – радостно говорил глава одной компании в 2136 году, когда презентовал голоклавиатуру нового поколения.

Но он ошибся. Люди предпочитали нажимать реальные клавиши, они любили ощущать нажатие, слышать звук. Этого не изменили даже тысячи лет. А многие признавали только сенсорные экраны и ничего другого им было не нужно. Было также и голосовое управление и другие, более редкие варианты. Нет, голоклавиатуры тоже прижились, свои плюсы у них были, но ими зачастую пользовались одновременно с обычными. И так можно сказать про многие технологии. Иногда действительно не стоит изобретать велосипед во второй раз, если то, что есть, отлично работает.

– Капитан, через час глушу двигатель и начинаю посадку, – доложил Чон.

Генератор Снегова позволял садиться на планету даже самому большому кораблю. Если было подходящее место для посадки. Но это место должно быть определено заранее, ведь использование термоядерного двигателя в атмосфере планеты было запрещено. Для этого его «выхлоп» был слишком «грязным». Не ядерный взрыв, конечно, но и не аромат цветов. Термоядерные двигатели запрещалось использовать ближе чем в 200 километрах от поверхности планеты.

Любой корабль заранее рассчитывал вектор подхода, развернувшись кормой к планете гасил скорость. После этого он фактически начинал падать. Генератор Снегова включался на высоте от 70 до 120 километров, это зависело от массы планеты. Антигравитация позволяла осуществить мягкую посадку и не разбить корабль о поверхность. С её помощью и взлетали, а вот маневрировать не могли. Но как точно не рассчитывай, всегда может быть место для ошибки. Например, если на планете ураган, который точно снесёт корабль в сторону. Если он садился в поле, особой роли это не играло, а вот если это был космопорт и нужно было сесть на небольшую площадку, возможность маневрировать была уже необходимостью.

У «Айзека Азимова» для этого были четыре атмосферных двигателя на химическом топливе. Они не позволяли совершать полноценные полёты в атмосфере, их запас топлива позволял сдвинуть корабль максимум на десять километров в любую сторону. Но для посадки в определённую точку этого обычно хватало. Если пилот не был идиотом и не сжигал это топливо впустую. Подобными двигателями оснащались только малые корабли, на военных кораблях их не ставили. Даже у эсминца была слишком большая масса, для которой требовались очень мощные химические двигатели, чтобы совершать манёвры. Да и зачем космическому боевому кораблю вообще входить в атмосферу и тем более совершать посадку на планету?

Чон выключил термоядерный двигатель, развернул корабль и приступил к посадке. Их начальная скорость при входе в атмосферу была около трехсот метров в секунду. На высоте 80 километров пилот включил генератор Снегова и начал гасить скорость падения. На высоте сто метров корабль завис, Чон на три секунды включил два атмосферных двигателя, которые сдвинули корабль по диагонали. Через минуту «Айзек Азимов» очень мягко приземлился в космопорте Беты.

Корлейн был независимой планетой, то есть, он не входил в Земную Коалицию. Сила тяжести на планете составляла 0,81 земной и это притом, что в коре и мантии было куда больше тяжелых элементов, чем на Земле. Объяснялось это меньшим размером, площадь поверхности была лишь 320 миллионов километров, из которых 210 приходились на океаны. Наклон оси был значительным - 28 градусов, что проявлялось в виде явной смены сезонов даже в экваториальной области.

Суша представляла собой один огромный континент, площадью 90 миллионов квадратных километров. Он был изрезан на части высокими горными хребтами и простирался вдоль экватора. Учёные считали, что в будущем он расколется минимум на три мелких континента, но до этого нужно было подождать десятки, а то и сотни миллионов лет. Остальная суша в виде островов различного размера была разбросана по обоим полушариям Корлейна.

На Корлейне было десять крупных поселений: Альфа, Бета, Гамма, Дельта и так далее. Скорее всего, те, кто придумывал им названия, наличием воображения похвастаться не могли. Либо им было лень придумывать что-то оригинальное. Бета, где приземлился «Азимов», была вторым по величине с населением четыре миллиона человек. Это был один крупный город, вокруг которого были хаотично разбросаны малоэтажные пригороды. Всего на планете проживало чуть больше сорока миллионов человек.

Политическая система отсутствовала, каждое поселение было независимым. Владел им тот, кто мог это делать. То есть, был сильнее других. Власть здесь передавалась внутри семьи, представители которой были выше закона, они сами были законом. Пусть редко, но бывало такое, что к власти приходили другие люди. Никаких революций и тому подобного, просто банальные убийства. Почти в каждом поселении была минимум одна группировка, которая мечтала захватить власть. Но не могла этого сделать, так как у неё не хватало сил. Но если семья на вершине показывала слабость, всегда находились те, кто вцеплялся её в горло.

В Земной Коалиции у Корлейна была слава откровенно криминального мира, хотя его скорее можно было назвать полукриминальным. Здесь могли заниматься тем, что было запрещено на любой планете, которая входила в состав ЗК. Но в определённых рамках, переходить которые было чревато. Одно дело, если у вас легализованы дуэли, бордели, где любой извращенец мог найти себе развлечение по вкусу, если права граждан зависели от настроения владельца города и тому подобные мелочи. Совсем другое дело, если вы начинали массово производить самые опасные наркотики и импортировать их на планеты Коалиции. В этом случае визит войск Безопасности себя долго ждать не заставит. И действовать они будут очень жёстко.

В поселениях не было анархии, ведь там, где живут миллионы человек, какие-никакие законы нужны. Но они зачастую были весьма условными и могли меняться в зависимости от характера главы. А главным был тот, кто был главным в семье. Себя они могли называть по-разному, кто-то именовался «капо», кто-то называл себя «администратор», а в поселении Дзета лидер вообще называл себя «император», хотя никакой империей там и не пахло. Хотя с практической точки зрения это было верно, ведь глава любого поселения в его границах обладал неограниченной властью. Именно этот мир с сомнительной репутацией и выбрал Миллер в качестве первой остановки.

Он рассчитывал найти тут выгодный контракт на перевозку легального груза, хотя бы разовый. На этот счёт у Фёдора возникли сомнения, когда он прочитал всю доступную информацию о планете, но он решил промолчать. Корлейн не выглядел как мир, где местные будут драться за возможность отправить свой легальный груз на твоём корабле.

– Мы сели, корабль стабилен, – доложил Чон через минуту после посадки.

– Отличная посадка, – похвалил его Роберт. В действительно ничего сложного в ней не было, но почему бы и не сказать лишний раз хорошее члену экипажа? – Чон, ты оставайся в центре управления, Марко, Фёдор, спускаемся в грузовой отсек. Покупатель должен приехать за грузом уже сейчас.

Всю информацию о грузе он разместил, как только они оказались в системе Корлейна. Сверхсветовую связь не изобрели, поэтому потребовалось около шести часов, пока сигнал достигнет планеты. Ещё через 7 часов они получили ответный пакет информации, в котором были предложения о покупке груза. Здесь Миллер не раздумывал и выбрал самую высокую цену. Владелец трёх ночных клубов в Бете предложил им 510 тысяч, перебив ближайшее предложение на двадцать.

Он лично прибыл к кораблю проконтролировать разгрузку и заплатить деньги наличными. Представился он как Хайме.

– Если ещё будет подобный груз, обращайтесь сразу ко мне, – сказал он Роберту, передавая ему пачку пятитысячных купюр. Это был высший номинал, который использовался только в крупных сделках. – Я всегда дам вам самую большую цену.

– Учту, но думаю, это была разовая акция. Даже с вашей ценой эта сделка для нас не слишком выгодная, – честно ответил Миллер. Он был полностью прав. Груз они продали вдвое дороже, чем покупали на Земле, но если отнять расходы на топливо, оплату стоянки в космопорте и диспетчерской службы и остальные мелкие траты, то прибыли оставалось не так уж и много.

– Да знаю, что разовая. Хоть самому корабль покупай, – буркнул Хайме.

– Проблемы с поставками? – невинным тоном поинтересовался Роберт.

– Проблемы только с поставками с Земли. В последнее время оттуда к нам прилетают очень редко. После того случая, – ответил владелец ночных клубов.

– Какого случая? – осторожно уточнил Фёдор.

– Было тут пару лет назад, – в голосе Хайме явно слышалась злоба. – Не в Бете, в Эпсилоне. Прилетел корабль с Земли, ну а какая-то местная банда решила его грабануть. Подкупили охрану космопорта, пробрались на корабль. А дальше всё пошло не по плану, экипаж начал сопротивляться, началась пальба и всех убили. Не нападавших, конечно. Скрыть это не получилось, всё отлично видели мудаки на соседнем корабле, который через час взлетел и разнёс новость по всей Галактике. С тех пор гостей у нас стало меньше. Жопа! Можно подумать, это случилось в первый раз. Хорошо ещё Служба Безопасности Коалиции не припёрлась сюда ради расследования.

– Часто такое бывает? – спросил Роберт.

– Да уж бывает, хотя, смотря где. И смотря как вы себя ведёте. Инопланетникам здесь нужно быть осторожными. У вас тут друзей нет, никто за вас не впряжётся. В космопорте вы в безопасности, по крайней мере, в Бете. Но в городе советую быть осторожным и уж точно не шляться по ночам в сомнительных местах. Пробьют башку это как минимум. Добро пожаловать на Корлейн! – жизнерадостным тоном закончил Хайме.