Американские дикари

ГЛАВА 30

«Я боец. Я верю в принцип «око за око». Я не наглец. Я не испытываю никакого уважения к человеку, который не нанесет ответный удар. Если ты убьешь мою собаку, тебе лучше спрятать свою кошку».

— Мухаммед Али

МЕЛОДИ

— СРОЧНЫЕ НОВОСТИ: С большой печалью мы сообщаем вам, что похищенный агент ФБР Ребекка Пирс была убита. Ее голова была обнаружена у подножия мемориальной статуи Линкольна двумя прохожими, которые немедленно сообщили властям. Остальные части ее тела до сих пор не найдены. ФБР сейчас пытается просмотреть записи с камер наблюдения в поисках любых возможных зацепок, однако, похоже, что все камеры в этом районе и вокруг него были отключены на момент происшествия. Как это могло произойти? Теперь с нашим главным репортажем…

Я уставилась в телевизор, на самом деле не слушая тарабарщину и фальшивое сочувствие, которые лились из уст репортера. Отвернувшись от телевизора, я увидела, как Лиам зашел в мой гардероб и бросил вешалку с моей одеждой, чтобы добраться до тайника с оружием. Он спрятал два пистолета за спиной и сунул нож в ботинок. Я не была на сто процентов согласен с его планом. Тем не менее, мы будем действовать, как он решил.

Этим утром мы вернулись в округ Колумбия с Нилом и Декланом. Федель и Кейн остались в Чикаго с Коралиной, Эвелин и Итаном.

Большую часть дня Эвелин проводила в постели или приводила в порядок дела. Ее было труднее всего убедить переехать в безопасный дом. Я держала их всех в подвале и никто из них не хотел переезжать, пока все это не закончится. Лиам попросил Феделя воспроизвести комнату Эвелин на конспиративной квартире.

Наш дом в Вашингтоне превратился в командный центр. Всю мебель убрали, чтобы освободить место для компьютеров и оружия. Деклан, Нил и Лиам жаждали крови. И по иронии судьбы, я была единственной, кто удержал их от того, чтобы фактически поджечь Восточное побережье.

Положив кастет в карман, Лиам надел шляпу на голову и шагнул вперед.

Притянув меня к себе, он поцеловал меня, положив руки мне на талию и щеку. Я обхватила его руками и поцеловала в ответ, прежде чем отстранилась. Теперь он целовал меня каждый раз, когда мы расставались на несколько часов: он целовал меня так, как будто это был последний раз, когда мы виделись. Я ненавидела это и любила одновременно.

— Повеселись за ланчем, — сказала я ему, когда он обошел меня и вышел за дверь.

— Как и планировал, — ответил он.

Покачав головой, я схватила пару черных лодочек с жемчужинами. Выйдя в гостиную, где Деклан установил четыре компьютера, я посмотрела на экраны. Все они отображали множество строк кода. Он был здесь последние пять часов, и хотя был хорошо одет, мешки под его глазами свидетельствовали о том, как он справлялся с ситуацией.

Я понимала, что они чувствовали, но я устаю от материнской заботы о них. Зайдя на кухню, я взяла яблоко, заранее приготовленный сэндвич и бутылку воды, подошла и вручила Деклану. Когда он посмотрел на меня, мой телефон запищал, уведомляя меня, что моя машина здесь.

— Я не голоден.

— Мне по барабану. — Я не собираюсь хоронить еще одного из вас, и я не хочу, чтобы вы испортили мой план. Пойдем.

Закатив глаза, он схватил сэндвич и последовал за мной к входной двери.

— У меня есть список и фотографии. Когда ты хочешь выпустить это?

— Давай подождем, пока вернутся Лиам и Нил, — ответила я.

Я уставилась на водителя, когда Деклан сел впереди рядом с ним. Мне не нравилось менять людей, даже если они были штатными.

Заметка для себя: навестить Монте.

Улицы проносились мимо в разноцветном пятне, и, откинувшись на спинку сиденья, я подумала о том, как провела последние несколько дней, взламывая и перенаправляя IP-адреса на трех разных континентах, просто чтобы просмотреть файлы ФБР и найти каждого полицейского под прикрытием и информатора по всей стране. Все их фотографии, старые и новые, были собраны в видео из трех частей, которое Рспав выпустит сегодня вечером. А к завтрашнему утру улицы будут залиты кровью.

— Я разошлю сообщение на как можно большем количестве языков, — сказал Деклан, печатая на своем ноутбуке, и я присоединилась к нему, вытащив свой планшет и просмотрев чаты.

— Очевидно, у них набралось несколько тысяч подписчиков. Кто бы мог подумать? — Всегда можно рассчитывать на ненависть людей, чтобы распространять плохие новости. Вдобавок ко всему, настоящие Рспав уже поставили себе в заслугу наши действия в этих чатах. Нам нужно было следить за ними; если я смогла найти их меньше чем за час, то и ФБР могло бы сделать то же самое. Мы с Декланом потратили полночи, чтобы убедиться, что их не отследили… пока. Будет время и место, когда этих идиотов можно будет поймать, а сейчас было не то время.

— Мы на месте, мэм, — сказал водитель, подъезжая к воротам. Припарковав машину, он обошел вокруг и открыл для меня дверь, в то время как Деклан протянул мне мои солнцезащитные очки. Снаружи было всего несколько фотографов со вспышками, и я улыбнулась и помахала им, когда мы с Декланом проходили через охрану. За воротами охранники проверили сумки и осмотрели нашу одежду. Обычно мы проходили через это всей семьей.

Они задержали нас обоих, и когда я показала им свое удостоверение, охранник покачал головой.

— Извините, мэм, но вы не прошли проверку, — заявил толстый охранник, возвращая мне сумочку.

— Простите? — Медленно произнесла я, уставившись на него.

— Никто не попадает в Белый дом без разрешения. — Он указал на контрольный список.

— Могу я спросить, кто забыл внести семью президента в список? — Я снова спросила его, изо всех сил пытаясь сохранить улыбку на лице.

Он нахмурился и пожал плечами.

— Мэм, не я устанавливаю правила. ФБР дало мне правила. Я уверен, что это ошибка.

Моя челюсть сжалась, когда я уставилась на него, изо всех сил стараясь не разбить ему голову телефоном.

— Их проверили, — заявила Мина, подходя к нам.

— Мне нужно позвонить…

Мина набрала номер, и он ответил на звонок в своей маленькой белой будке.

— С Каллаханов сняли подозрения, — сказала она в трубку, и мужчина кивнул.

Проходя вперёд, я покачала головой. Войти в Белый дом было все равно что войти в отдел новостей. Представители пресс-службы Белого дома сновали повсюду. Они читали, записывали и пытались получить любую информацию, какую могли, от любого, кто хотел с ними поговорить. Однако ни одно официальное лицо, похоже, не обращало на них внимания.

— Как вы можете видеть, наш дом в огне, — нахмурилась Мина, продолжая проходить.

— Только временно, — холодно напомнил ей Деклан.

Она посмотрела на него, приподняв бровь, но не сказала ни слова. Затем она повернулась лицом ко мне.

— Просто, чтобы ты знала, Авиан заходил раньше.

— Дай угадаю, он не собирается сдаваться без боя? — Спросила я, когда мы направлялись в Овальный кабинет.

— Ты думала, что он это не сделает?

— Я рассчитывала на это.

Я улыбнулась секретарше президента, которая из-за своего телефона кивнула нам, приглашая войти. Она выглядела напряженной, отвечая на звонки.

— У нас через два часа пресс-конференция; пожалуйста, не раздражай его сегодня слишком сильно, — со вздохом сказала Мина, открывая дверь.

Я впервые оглядела ее с ног до головы; она была единственной, кто не казался напряженным или обеспокоенным. Как будто для нее это была обычная обстановка. На самом деле, она симпатичная.

— Нам с тобой нужно поговорить, — сказала я ей и подавила ухмылку, когда увидела страх, промелькнувший в ее глазах.

— Господин Президент, первая леди, — заявил Деклан, когда мы вошли.

Они оба стояли возле письменного стола.

— Где Оливия? — закричала Первая леди, бросаясь ко мне и хватая меня за руку своими длинными накрашенными ногтями. — Что ты сделала с нашей дочерью? Я знаю, ты что-то сделала! О Боже мой, я знала, что что-то не так.

Моим самым первым побуждением было сломать ее чертову руку, но сейчас мне нужно было, чтобы они были на нашей чертовой стороне.

Я покачала головой и прошептала дрожащим голосом:

— Она… она мертва.

— О… о… о боже мой, — выдохнула она, когда ее тело ослабело.

Я обняла ее, когда она разразилась рыданиями. Я уставилась на Деклана, который выглядел скорее скучающим, чем сожалеющим, пока он, наконец, не сдался и не забрал ее из моих рук. Затем я повернулась лицом к Коулмену.

Он был статуей со слезами на глазах; должно быть, они горели, когда он смотрел на меня с чистой ненавистью.

— Ты сделала это, убила ее.

Я нахмурилась. Я жалела, что не убила ее.

— Нет. Нет, я клянусь тебе, что я этого не делала.

— Ты лжешь! — закричал он на меня.

Подойдя к нему, я взяла его за руки и посмотрела ему в глаза.

— Я клянусь тебе, что не убивала ее. И за все то время, что мы знаем друг друга, лгала ли я тебе когда-нибудь? Я всегда говорила тебе правду, даже когда ты не хотел ее слышать. Оливия была семьей, и даже если бы она предала нас, мы бы никогда не убили семью.

— Что значит предала вас? — крикнула подражательница Джеки Кеннеди из-за моей спины, пока сидела на диване.

Деклан просто стоял рядом с ней. Вот и все, что нужно было для ее утешения.

Вздохнув, я тоже повернулась к ней.

— Она работала с Авианом, он ненавидит нашу семью, и когда мы узнали, использовали ее, чтобы получить информацию о нем. Но когда он узнал, убил ее… Он отправил нам сообщение о ее судьбе одновременно с сообщением о Седрике. Мы только что узнали, вот почему пришли сюда. Он приходил навестить тебя, верно? Он сказал тебе?

Лживые слезы навернулись на мои глаза, когда я уставилась на него.

Он кивнул.

— Он спросил меня, говорил ли я с ней.

— Он издевался над тобой и хочет сломать тебя. Он болен, хочет быть самым сильным парнем в комнате, а твоя дочь, моя невестка, встала у него на пути.

— Ты втянула нас в это! Ты втянула нас в эту войну, это твоя вина! — его жена закричала, и я поборола нарастающее желание убить ее сейчас.

— Авиан заплатит за это, клянусь Богом, он заплатит за попытку разрушить твою семью — нашу семью. Нам просто нужна твоя помощь. — Я посмотрела в глаза Коулмена. — Она была твоим единственным ребенком, а он даже не дал нам возможность похоронить ее.

— Убирайся, — рявкнул он на меня. Слезы полились из его глаз, когда он подошел, чтобы обнять свою жену.

— Мне очень жаль. Я уже разобралась со всеми деталями, и когда вы будете готовы поговорить, пожалуйста, позвоните мне…Я знаю, вам нужно время, нам всем нужно. Но оно не на нашей стороне, — прошептала я им, поворачиваясь обратно к двери, где стоял Деклан.

Закрывая за нами дверь, он покачал головой с притворным отвращением.

— Как тебе удается подделывать свои эмоции, не доводя себя до тошноты?

— Помня, что есть более масштабный план. Они нужны нам, а им нужен враг. Авиан поступил так, как я и предполагала. Такой человек, как он, никогда бы просто не ушел, и он, черт возьми, ясно дал бы это понять. — Я с легкостью вытерла остатки слез со своих глаз.

— Как ты поняла, что Авиан знает об Оливии? — спросил он, когда мы снова шли по коридору.

— Оливия не разговаривала с ним несколько дней, и ее не было ни на одной из фотографий папарацци на похоронах. Он сложил два плюс два, и, зная его, ему не терпелось использовать это, чтобы отомстить Коулмену за попытку вытолкнуть его. — Он думал, что никто не сможет выследить его, но сюрприз, сука, я была охотником за людьми. Он думал, как я, или я думала, как он, может быть, это просто было у нас в крови. В любом случае, я сделаб все, что в моих силах, чтобы сохранить преимущество.

ЛИАМ

В ресторане было по меньшей мере пятьдесят человек, все они разговаривали, смеялись и занимались своими делами так, как будто ничто не могло прервать их особенный день. Однако я был глух ко всему этому. Я мог видеть их рты, набитые едой, в некоторых случаях откровенно смеющиеся. Они не имели для меня значения. Каждый шаг по бежевому мраморному полу вел меня все ближе и ближе к нему. Я чувствовал, как учащается мой пульс, а руки подергиваются от желания придушить его. Я хотел вырвать его кишки из задницы и засунуть их обратно ему в глотку.

Его охранники отступили в сторону, позволяя мне пройти. Расстегнув пальто, я не снял перчатки, даже когда сел напротив подонка, убившего моего отца.

Не позволяй своим эмоциям взять верх, Лиам. — Голос Мел громко прозвучал в моей голове.

— Мистер Каллахан. — Он подавил удивление, запивая кусок баранины стаканом апельсинового сока. — Чем я могу вам помочь?

Я ухмыльнулся и расслабился.

— Ты когда-нибудь смотрел «принцессу-невесту»?¹⁰

— Мое время дорого. Я стараюсь не тратить его на фильмы, сынок. — Он ухмыльнулся, разрезая баранину с кровью.

— Позор. Это классика, я кинолюбитель. Мой любимый персонаж — Иниго Монтойя, чей отец был убит. Он клянется, что когда найдет убийцу своего отца, самое первое, что он скажет, это: Меня зовут Иниго Монтойя. Ты убил моего отца. Готовься к смерти.

— Неужели? И я предполагаю, что в конце этой сказки твой герой убивает убийцу своего отца?

— Ну конечно. Что хорошего в сыне, который не мстит за своего отца?

Он хихикнул.

— Сыну вообще не следовало убивать своего отца. Или, что еще лучше, старому дураку не следовало уходить на пенсию. Я слышал, что это может привести к смерти некоторых людей.

Моя рука дернулась.

— Каллахан, я пытаюсь насладиться своим обедом. Так почему бы тебе не перейти к сути. Или еще лучше, встань на колени. Мы оба знаем, что у тебя здесь нет козырей. Этот твой террористический заговор был милым. Но ты только начал понимать, что на самом деле значит сражаться со мной. Это запросто мог быть твой сын, или твоя мать, или моя распутная внучка. На мой взгляд, она слишком напоминает мне своего отца. — Он напрашивался на мой гнев, и еще один подобный комментарий вызвал бы его.

Полегче, Лиам. Не позволяй ему расстроить твой план. — Я мысленно услышал слова Мел.

Вежливо улыбаясь в лицо глупости и невежеству, я сдержался, чтобы не позволить ему проникнуть мне под кожу. Только сейчас я по-настоящему понял, сколько усилий потребовалось, чтобы дождаться подходящего момента.

К счастью, это был тот самый момент.

— Меня зовут Лиам Каллахан, ты убил моего отца…. и, что ж, я думаю, смерть слишком хороша для тебя. Не так ли, брат?! — Я прокричал последнюю часть, и по щелчку моих пальцев появился Нил вместе с семью нашими людьми. Они были одеты во все черное, с закрытыми лицами и оружием в руках.

Прежде чем кто-либо в ресторане успел подумать, они открыли огонь. Они прицельно расстреляли каждого мужчину и женщину, включая трех агентов, которым было поручено прикрывать Авиана. Глаза Авиана расширились, когда он уставился на хаос, разворачивающийся вокруг него; на кровь, которая забрызгала стены, на людей, которые кричали, спасая свои жизни, когда бежали к дверям, которые им не открывались.

Я протянул руку, взял его апельсиновый сок и произнес тост за него.

— Что ты там говорил насчет того, чтобы поцарапать поверхность? Возможно, я пока не смогу убить тебя, но я заставлю тебя страдать тысячу раз, прежде чем выпотрошу тебя, как свинью, которой ты и являешься.

Встав, я достал одноразовый телефон и набрал 911.

— Помогите, пожалуйста… Рспав… — Я поднял телефон, чтобы они могли услышать выстрелы.

— Сэр! Сэр! Где вы находитесь?

— Голубой…Сад…

Я прервал звонок и швырнул телефон одному из ближайших тел. Он прокатился по луже крови, покрывавшей пол, и остановилось в нескольких дюймах от трупа.

— Неаккуратно, ты владелец этого ресторана. Ты действительно думаешь, что тебе это сойдет с рук?!

— На самом деле, я не владелец этого ресторана. Мы полагали, что ты придешь сюда, думая, что мы не захотим привлекать никакого внимания к нашему бизнесу. Подожди… — Я сделал драматическую паузу. — Теперь, когда ты упомянул об этом, правда, было бы странно, что Режиссер вышел из игры без единой царапины. — Я вытащил пистолет из-за спины и, прицелившись вниз, выстрелил ему в коленную чашечку. Он упал на пол и прикусил язык, чтобы сдержать крик.

Присев на корточки, я посмотрел ему в глаза.

— Запомни мое гребаное лицо. Вспомни, когда будешь сидеть с их гниющими телами, что ты во всем виноват, развязал это, и пути назад нет. Человек не может жить под двумя именами. Ты умрешь от тысячи порезов. Считай, что это первые два.

Приставив пистолет к той же коленной чашечке, я выстрелил еще раз.

— ПОШЕЛ ТЫ! — закричал он, хватая ртом воздух. — Я пролью адский дождь на твою гребаную голову, Каллахан! Если ты думаешь, что победил меня, то чертовски ошибаешься!

— Поберегите свою энергию, директор, скоро вам придется произнести речь. Рспав только что взяли на себя ответственность за это. Ты будешь в четырехчасовых новостях… После того, как они тебя вылечат, конечно, — сказал я, переступая через него.

— До следующего раза, — пробормотал ему Нил под маской. Мы вышли оттуда, зная, что ни одна живая душа, кроме Авиана, не выберется оттуда, и я знал, что он не заговорит. По крайней мере, не сейчас. Мел была уверена, что у него что-то есть, какой-то последний «черт с тобой», который он нам покажет, если мы правильно его убьем. Я был готов рискнуть. Она и Деклан могли бы взломать что бы это ни было, не так ли? Очевидно, она была другого мнения. Хотя она была права… наше будущее зависело от того, сможет ли он уронить нам на головы еще один ботинок.

МЕЛОДИ

Она села в мою машину, сняла солнцезащитные очки и положила их на голову. Скрестив ноги, она повернулась, чтобы посмотреть на меня.

— Что я могу сделать для всемогущей Мелоди Каллахан? — Она попыталась пошутить, но я знала, что ей неловко.

— Ты думаешь, что лучше меня? — Спросила я ее, просматривая свой телефон.

— Нет.

— Ты когда-нибудь хотела заменить меня?

— Я не понимаю.

— Отвечай на вопрос, Мина, — бесстрастно ответила я.

— Заменить тебя? Нет. Зачем мне хотеть этого?

— У тебя есть двухлетняя дочка, верно? — Я спросила ее.

Она замерла, прежде чем проглотить.

— Если я оскорбила тебя…

— Ты зря тратишь слова.

— Да, у меня есть дочь. Ее зовут Саюри.

— Ее отец?

Она двинулась.

— Он никогда не хотел быть в наших с ней жизнях.

— Хорошо, потому что я хочу, чтобы ты сблизилась с Нилом Каллаханом, — сказала я ей, когда у нее отвисла челюсть.

— Прошу прощения? Приблизиться к?

— Соблазнить его, — сказала я более четко. — У Деклана есть его жена. У Лиама есть я, и Нилу нужен кто-то. Он работает на чистом гневе и адреналине, но как только все закончится, я не хочу, чтобы он выходил за пределы семьи в поисках утешения.

— Прости, ты пытаешься свести меня с Нилом Каллаханом?

— Свести? Конечно, мы можем назвать это и так, но я теперь сомневаюсь в твоем интеллекте, потому что все, что тебе нужно сделать, это подумать о перспективе стать частью нашей семьи… Ты больше не будешь помогать. Ты преуспела сама по себе, но, в конце концов, по-прежнему помогаешь. Тебе уже довелось видеть нас в самом мрачном состоянии, и все же ты еще здесь. Ты знаешь, чем мы занимаемся, и, что лучше всего, боишься меня. Это означает, что то, что случилось с женой Нила, не повторится.

Это было все равно что наблюдать за рыбой, за тем, как ее рот открывался и закрывался.

— Я думала, ее убил Авиан.

— Мы солгали. Нил убил ее за то, что она предала нас. Но ты крутая, не так ли? У тебя черный пояс по тхэквондо и джиу-джитсу.

Она молчала, пока колесики медленно вращались в ее голове… слишком медленно, на мой взгляд.

— Прямо сейчас в семье царит хаос. Моя работа — следить за тем, чтобы все было сбалансировано и скелеты нашей семьи оставались в шкафу. Ты умна, красива и боец. Нил падет перед тобой. Он из тех мужчин, которые оправдывают свое существование окружающими, и поэтому изо всех сил старается понравиться. Будучи мамой и правой рукой президента, мы обе знаем, что мужчины сторонятся тебя. Ты их пугаешь. У тебя нет семьи, кроме дочери, и ты изо всех сил цепляешься и за нее, и за свою работу. Я предлагаю тебе место за круглым столом, Мина, за столом Каллаханов, и мы обе знаем, насколько это мощное место.

— Публика все еще не знает об Оливии, — прошептала она, откидывая волосы назад, и я увидела, как она переходит на мою сторону, ей просто нужен был последний толчок.

— Сегодня вечером я обнародую список агентов ФБР под прикрытием. Имя Оливии будет там. Она погибнет, служа своей стране. Не нужно напрягать воображение, чтобы понять, как у вас с Нилом сложится дружба, которая переросла в нечто большее. Через два-три года вы сможете обнародовать свои отношения. — Я ненавидела тот факт, что мне приходилось превращать Оливию в чертову мученицу, но, опять же, я была больше сосредоточена на общей картине. Таким образом, президент выглядел бы хорошо и оставался бы на нашей стороне. Я просто должна испытывать удовлетворение, зная, как она на самом деле подошла к концу.

— Что Оливия могла делать в качестве агента ФБР под прикрытием в одной из элитных семей Америки?

Хороший вопрос.

— Преступники среди белых воротничков, — ответила я. — Аферы с произведениями искусства на миллионы долларов и все такое. Идеально подходит. Все готово; все, что мне нужно, — это твое согласие.

— Я не во вкусе Нила.

— Ты женщина?

— Конечно!

— Тогда ты в его вкусе, — ответила я, выжидая.

Она кивнула.

— Хорошо. Пожалуйста, просто пообещай мне, что моя дочь будет в безопасности, несмотря ни на что.

— Теперь она старшая кузина Итана. Я обещаю тебе, что с ней никогда не случится ничего плохого. А теперь убирайся из моей машины.

Когда она вышла, Деклан и водитель оба заняли свои места впереди.

— Что это было? — Деклан повернулся, чтобы снова посмотреть на меня.

Я не ответила, просто продолжала проверять сводки новостей на своем телефоне, пока, наконец, не увидела последние новости, которые ждала.

Резня в «Голубом саду».

— Лиам и Нил закончили обедать. — Я сказала ему.