Апокалипсис местного значения

Глава 7

Лабиринт. Несколькими минутами позже.

Я зря испугался воды. Она оказалась неожиданно тёплой, почти парной. Вынырнув с той стороны лаза, я очутился в кромешной тьме. Точно слепой, я зашарил руками вокруг себя, натыкаясь лишь на пустоту и скользкие камни. Из темноты меня схватили сильные руки и вытащили на каменную банку.

— Осторожно, — предупредил невидимый Шалугин, — здесь низко, береги голову. Дальше, пока не скажу, придётся ползти на четвереньках.

Несмотря на предупрежденье, я всё-таки чувствительно стукнулся затылком о какой-то выступ на потолке, после чего стал предельно внимателен. Передвигаться пришлось не только на четвереньках, как обещал Шалугин, но кое-где даже и на брюхе. Вокруг было тепло, сыро, хлюпала вода, и я чувствовал себя, как Иона во чреве кита.

Но всё когда-то кончается. Закончился и наш беспримерный переход.

— Баста, — гулко раздался впереди голос Шалугина, — можешь принять вертикальное положение.

Я осторожно выпрямился. И в самом деле, над головой была пустота. Шалугин чем-то зачиркал в темноте, пытаясь зажечь огонь. Я подошёл к нему. Мои шаги эхом отдались где-то вдали и я понял — мы находимся в каком-то огромном замкнутом помещении, возможно пещере. Здесь уже не чувствовалось той сырости, что была в тоннеле. Да и под ногами шуршал сухой каменный щебень.

— Скажите, Александр Иванович, — спросил я, — а что, тот путь, каким мы сюда попали, единственный? Почему этот ваш Гоффман так хочет его найти?

— Вообще-то есть и другой вход. Главный. После аварии его взорвали и залили бетоном. Вот до него-то они и пытаются добраться. Даже шахту построили, олигархи хреновы, — Шалугин снова зачиркал спичкой. — А этот лаз мы нашли случайно, ещё тогда, в 43-м. Про него знали только я и полковник.

Наконец спичка вспыхнула, выхватив из тьмы фрагмент серой доломитовой глыбы. Шалугин поднёс огонёк к длинной магниевой свече, которая неизвестно откуда взялась у него в руке, должно быть, была припрятана здесь заранее. Свеча занялась, и белый искристый свет залил всё пространство. Да, это была пещера. Самая настоящая карстовая пещера. Причудливый лес сталактитов и сталагмитов, обступивший нас, казался живым из-за трепетного света свечи. Очарованный, я стоял и смотрел на этот фантастический мир. Воображение уже рисовало мне смутные образы обитателей этого подземного царства. Вот мрачный гном крошит скарпелькой пустую породу в поисках мефриловой жилы. Вот блеснул глаз дракона. А вот и полчище скелетов в истлевших одеждах бряцает ржавыми мечами и алебардами…

— Нужно добраться до аварийной подстанции, — деловым голосом произнёс Шалугин, и мой сказочный мир распался на атомы. — Иди за мной след в след. И учти: здесь полно ловушек. Чуть оступишься — и пиши пропало.

Сказав это, он уверенной походкой двинул через сталагмитовые джунгли. Только сейчас я заметил, что не только природа потрудилась над интерьером пещеры. Кое-где явно человеческой рукой были вырублены ступени или сбиты наросты с тем, чтобы можно было бы легко пройти через каменный бурелом.

Несколько раз мне попадались какие-то непонятные знаки, выбитые прямо на камне.

— Что это? — спросил я Шалугина.

— Клинопись, — ответил он, не оборачиваясь. — Она тут везде.

— И что означают эти надписи?

— А пёс их знает. Наши умники пытались, конечно, разобраться. Вроде что-то даже прочитали, так, самую малость. Не то таблицы какие-то, не то инструкции. Но всё так путано, что сам чёрт голову сломит.

— Чей же это язык? — не унимался во мне дух исследователя.

— Говорят, похож на древнешумерский. Только тот, вроде бы, гораздо примитивней.

За разговором я не заметил, как первобытный колорит пещеры мало-помалу стал сменяться технократическим. Изредка стали попадаться толстые электрические кабели, свисающие с потолка, как лианы. Они вели к здоровенным рубильникам, врезанным прямо в стены пещеры. Над головой то и дело проплывали светильники в ребристых рубашках.

— Если запустим дизель, здесь будет светло, как в супермаркете, — пояснил Шалугин.

— А далеко ещё?

— Да, считай что дошли.

Вскоре мы остановились перед массивной стальной дверью с большим поворотным колесом посредине. Такие двери ставят обычно на линкорах или подводных лодках. Здесь же, в пещере, она казалась нелепой, чужеродной.

Шалугин деловито оглядел колесо и налёг на него всем телом. Оно не подалось.

— Ну, чего смотришь, помоги! — крикнул он мне.

Я тоже вцепился в колесо. Минут пять мы сопели и матерились. Тщетно. Колесо не сдвинулось ни на дюйм.

— Прикипела, мать её, — плюнул с досады Шалугин. — Эх, долбануть бы чем… А ну, отойди-ка, Сергей, — бросил он мне вдруг и, вскинув автомат, саданул по двери длинной очередью.

Пещера наполнилась таким грохотом, что у меня заложило уши. Автомат смолк. Но эхо ещё долго металось по глухим закоулкам лабиринта.

— Ну вот, — засмеялся Шалугин, — заодно и всех чертей распугали.

Мы снова налегли на колесо. На этот раз дверь с раздирающим душу скрежетом отворилась, и мы очутились в огромном помещении с бетонным полом и высокими сводчатыми потолками. Это была та самая подстанция. Четыре одинаковых генератора, громоздких как мастодонты, стояли здесь, выстроившись в ряд, и всем своим видом излучая какую-то первобытную мощь. От них в дальний конец зала, где стоял здоровенный распределительный щит, ползли разноцветны-ми змеями толстые силовые кабели.

— Вроде всё цело, — оглядевшись, заявил Шалугин. — Сделаем так: ты будешь мне светить, а я попробую завести один из этих гробов.

Он сунул мне свечу и подошёл к ближнему от нас дизелю. Возле агрегата на специальных кронштейнах размещался бак размером с автоцистерну. Сурик, которым он был когда-то покрашен, давно облупился, и ржавчина уже основательно поработала над железом. Было сомнительно, чтобы в нём всё ещё оставалось горючее. Бак и в самом деле был пуст. Пустым оказался и бак второго генератора. И лишь третий был наполовину заполнен солярой.

Не мешкая, Шалугин принялся возиться с третьим агрегатом. Делал он это мастерски, как заправский дизелист. Я никогда не встречался с подобной техникой и, даже при желании, вряд ли сумел бы ему помочь. Приходилось довольствоваться ролью подсвечника.

Но вот дизель чихнул, лампочки на потолке дружно мигнули, и разбуженная машина утробно загудела. Вся подстанция озарилась ровным лимонным светом. Я затоптал ненужный больше свечной огарок и вслед за Шалугиным направился к выходу. Дверь здесь была уже не такой внушительной, и в неё не пришлось лупить из автомата.

Выйдя из подстанции, мы оказались в длинном широком коридоре. Это был настоящий подземный Бродвей! Правда, не имелось здесь ни экзотических магазинов, ни баров с девочками, ни шикарных авто. Вместо всего этого на каждом шагу попадались замершие в неподвижности электрокары, мёртво блестели чёрные глазницы табло, а вдоль стен выстроились шеренги одинаковых казённых дверей, покрашенных в беж. На каждой двери было привинчено по узкой латунной табличке. «Лаб. генной инженерии», «Отд. мутационного контроля», — бегло читал я. Кроме названий имели место цифры и звёздочки. Звёздочек где-то было две, где-то одна, а где-то и три.

— Это уровень секретности, — заметив мой интерес, пояснил Шалугин, — чем больше звёздочек, тем выше допуск.

— И какой допуск у вас? — спросил я.

— Четвёртый.

Мы шли так ещё какое-то время, пока за одним из поворотов не оказались перед стеной из блестящего гофрированного металла. Приглядевшись, я понял, что это не что иное, как огромные двустворчатые ворота. На их рифлёной поверхности красовались яркие треугольники, предупреждающие о биологической опасности и сияло пять алых звёздочек.

Я вопросительно посмотрел на Шалугина.

Ключ — остров. 15 июня 2019 г. Раннее утро.

Зарядивший ещё с ночи мелкий грибной дождик кончился, и об этом возвестил радостный птичий гомон. Лес оживал. В каждой капле на траве заиграло солнце, затрепетала над поляной стая синих стрекоз, и проснувшиеся в бочагах лягушки затеяли отчаянную перекличку.

Мир вокруг был прекрасен, но легче от этого не становилось. Джил смахнула с лица волосы и тяжело вздохнула. Уже битый час кружила она вокруг этой странной поляны и ничего не могла понять. Прибор в её руках будто спятил. Куда бы она не повернула, зелёная стрелочка упрямо показывала на замшелый колодезный сруб.

«Не в колодец же они провалились», — с досадой думала она.

Джил сама вызвалась идти по следу этих двух парней, когда после неудачной посадки Смит с Гриффитом остались у вертолёта. Без них она хотела кое в чём разобраться. И что вышло? Только ещё больше во всём запуталась. Джил подошла к колодцу, и устало опустилась на потрескавшийся венец. Бессонная ночь и эта нелепая погоня вконец её измотали. Ах, как было бы здорово забыть сейчас обо всём на свете. Хоть на немного. И просто посидеть вот так, подставив солнцу лицо…

Где-то рядом хрустнула ветка. От неожиданности Джил едва не сорвалась в колодец. Она выхватила свой «Страйкер» и резко обернулась. Перед ней стоял Гриффит, и на его хищном лице блуждала улыбка. Джил направила на него пистолет.

— Ещё раз подкрадётесь ко мне вот так, — сказала она с яростью, — и я с удовольствием вкачу вам дозу, господин Гриффит.

— Гарри, просто Гарри, девочка, — Гриффит легонько отодвинул ствол пистолета в сторону и сел рядом с Джил. — Итак, что мы здесь обнаружили? — спросил он.

Джил убрала «Страйкер» и протянула Гриффиту пеленгатор.

— Вот, — заявила она, — всё время показывает на колодец.

— Всё верно, — загадочно улыбнулся Гриффит, — я ждал чего-то подобного.

Он встал и медленно прошёлся вокруг колодца, сохраняя на лице это странное загадочное выражение. Затем он резко повернулся к Джил и блеснул усмешкой:

— Это и есть вход, девочка. Вход в лабиринт.

Джил ахнула и отпрыгнула от колодца.

— Но, ведь там вода, — растерянно пробормотала она.

— А ты, детка, предпочла бы раскалённую лаву? — вновь усмехнулся Гриффит. — Хотя могло бы быть и такое. Тот, кто придумал всю эту канитель с лабиринтом, был большой выдумщик.

Гриффит замолчал, сощурившись, глядя куда-то в небо.

— Скажите, мистер Гриффит, — начала Джил.

— Гарри, — снова поправил тот, переводя на неё взгляд.

— Скажите, Гарри, а что мы всё-таки ищем? Что там, под землёй такого, из-за чего все словно с ума посходили?

Гриффит удивлённо посмотрел на девушку.

— А разве твой патрон, детка, не ввёл тебя в курс дела? — спросил он.

Джил покачала головой.

— Вот старая каналья, — Гриффит засмеялся, показывая крепкие красивые зубы. — Там, внизу, девочка, лежит власть. Абсолютная власть. Такая, какой не было ни у Цезаря, ни у Наполеона, — он снова с удовольствием засмеялся. — А хочешь, крошка, чтобы весь мир был у твоих ног? Хочешь, я сделаю тебя второй Клеопатрой или королевой Викторией? А может Екатериной Великой? Выбирай, — он взял Джил за подбородок и посмотрел ей в глаза.

Она отбросила его руку и резко отвернулась. И увидела торопливо приближающегося к колодцу Смита. Лицо его излучало ярость. Понятно: сцена, которую он застал, доставила ему немного удовольствия.

— Я хочу напомнить Вам, мистер Гриффит, — скрипучим от напряжения голосом начал он, подойдя, — Джилиан Браун является моим секретарём, и я не позволю вам относиться к ней подобным образом. — Он достал из кармана салфетку и вытер потный лоб. — И вообще, Гриффит, мне надоели Ваши авантюры. Зачем вы дали уйти этим двоим? Вы, кажется, обещали, что они сами доведут нас до лабиринта. Ну, и где же он? Я буду вынужден сообщить мистеру Доналдсу о том, как вы тратите его деньги.

Эта тирада отняла у Смита остаток сил, и он замолчал, яростно полируя салфеткой багровую шею.

Гриффит выслушал своего компаньона с нордическим спокойствием.

— Вы тут прошлись насчёт того, что я зря ем свой хлеб, — холодно произнёс он. — Так вот, спешу вас обрадовать: я нашёл вход в лабиринт.

Смит смял салфетку и бросил её в траву.

— И где же этот вход? — скептически вопросил он.

— Перед вами, босс, — Гриффит театрально поклонился и показал на колодец.

— Вы что, издеваетесь надо мной? — снова взвился Смит, — Вы сумасшедший, Гриффит. Слышите? Сумасшедший. Боже! И зачем я только связался с вами?

Гриффиту надоела эта истерика. Он схватил Смита за ворот пиджака и выпалил прямо в лицо:

— Послушай ты, старый индюк, если не хочешь идти со мной вниз, сиди здесь и жди. И секретаршу свою можешь оставить при себе. Она ведь твоя собственность, не так ли? А я пойду. И меня не остановит ни вода, ни огонь, ни все черти в аду. Я слишком долго этого ждал. Понял ты, толстый мешок с дерьмом? — Гриффит брезгливо отпихнул от себя блестящую от пота физиономию.

— Да как вы смеете! — тряся подбородком и пунцовея, прохрипел Смит, но Гриффит не дал ему говорить.

— Молчать! — рявкнул он и Смит, осекшись на полуслове, стал пятиться.

В глазах и голосе Гриффита была такая одержимость, что Джил стало не по себе.

Гриффит отвернулся от своих компаньонов и коротко свистнул. Из зарослей тотчас вынырнули трое его головорезов и подбежали к колодцу.

— Парни, — Гриффит заговорил быстро и чётко, будто выстреливая слова, — наша цель находится здесь, под землёй. Вход — вот этот колодец. Где-то там должен быть тоннель. Если найдём его, считайте, что мы уже в лабиринте. Вопросы есть?

— Нет, сэр, — в одну глотку рявкнули все трое.

— Череп, — Гриффит обратился к одному из своих парней с внешностью терминатора, — пойдёшь первым. Обнаружишь тоннель, дай знать. Мы сразу за тобой.

— Есть, сэр, — Череп перемахнул через сруб и сиганул в воду. Из колодца взметнулись брызги — и всё стихло.

Черепа не было долго, больше минуты. Наконец он шумно вынырнул и заорал:

— Вход, сэр, истинный Бог! Слева, у самого дна! И вода тёплая, как молоко.

— Отлично, — на лице Гриффита мелькнула дьявольская улыбка. — Парни, вперёд! — скомандовал он коротко.

Двое бойцов один за другим попрыгали вслед за Черепом. Гриффит тоже подошёл к срубу, но в последний момент помедлил и повернулся к Джил:

— Когда я вернусь, принцесса, мы продолжим наш разговор, — сказал он и прыгнул вниз.

На Смита он даже не обернулся.