Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

1. Воздухоплавательный экстремально-экологический эксперимент

У командиров, тестирующих новую технику Народного флота Меганезии, извилистая судьба. Позавчера ты с командой рассекал волны на гидрофойле. Вчера — скользил над волнами на экраноплане. А сегодня — летишь на дирижабле. Но, не на Цепеллине типа «Гинденбург» (циклопической сардельке с габаритами супертанкера), а на стеклянном сплюснутом эллипсоиде 45x25x15 метров. Жесткий корпус-баллон был, вообще-то, не стеклянный, а из прозрачного армопластика. Внутри корпуса — водород, и это риск. Но ингибирующая добавка предотвращает взрыв при возгорании. К корпусу SKIA снизу прилегает гондола с двумя пропеллерами по бокам. Полетная масса около 9 тонн…

…Дирижабли типа SKIA появились совсем недавно, как одна из больших игрушек на октябрьских нео-викторианских «Игрищах Левиафана». Но теперь это перспективная патрульная машина, и прототип для вдвое большей модели. Большая модель 90x50x30 метров с полетной массой 70 тонн пока только строится на Самоа, но уже видно: тема двинулась. Такой зигзаг выдала история: примерно через 100 лет возродился концепт водородных гигантов, который, казалось, навсегда перечеркнут пожаром упомянутого «Гинденбурга» 6 мая 1937-го в Нью-Йорке. Впрочем, для морского патруля не нужны гиганты, а нужны такие сравнительно небольшие малозаметные штуки, как SKIA…

…Эти мысли скользили на краю сознания 20-летнего флит-лейтенанта Тоби Рэббита, отдыхавшего в кубрике после «собачьей вахты». На ходовом мостике командовал 30-летний суб-лейтенант Амон Ампанг. За штурвалом была 17-летняя капрал-пилот Снеж Рыбалко — она сменила там мастер-сержанта Ренда Дэйсона (ровесника Амона). Пятая персона в экипаже: военфельдшер Саби Этцел (ровесница Тоби) листала на планшете текущее летно-боевое задание…

…Что-то в тексте оставалось неясным для военфельдшера Этцел.

Заметив, что флит-лейтенант не спит, она окликнула.

— Хэй, Тоби, можешь объяснить мне, как получилась такая дурная тема?

— Какая именно? — спросил он.

— Вот какая: американо-австралийский концерн «ERGRUNO», после инцидента вокруг терактов на Хэллоуин, обязался закрыть нелегальный рудник Белу-Улайа на Тиморе, и эвакуировать около сотни подростков, которые были там, типа, рабами.

— Концерн неформально обязался, — уточнил Рэббит.

— Да, — она кивнула, — и подростков следовало доставить в приют UNICEF в Дарвин.

— И что? — спросил флит-лейтенант.

— Они шли в другую сторону, вот что! — заявила военфельдшер.

— Верно, Саби. Им следовало идти от Тимора на юго-восток, а они пошли на север.

— Это логично, — высказался мастер-сержант Ренд Дэйсон со своей койки.

— Когда ты проснулся? — спросила Саби Этцел.

Мастер-сержант сел на койке, зевнул, и сообщил:

— Когда ты громко возмутилась курсом индонезийской эвакуационной калоши.

— Ясно. Извини, Ренд. А что, по-твоему, логично?

— Логично, что топ-менеджер этого рудника концерна «ERGRUNO» не захотел, чтобы подростки оказались в официальном приюте международной миссии. Там наверняка заинтересовались бы: откуда у подростков отравление платиноидами? Удобнее, если транспорт с подростками захвачен пиратами на маршруте. Это бывает, нет вопросов.

— Хэх… — фыркнула Саби, — …И что, головной офис концерна проглотит эту чушь?

— Им тоже удобнее, если так, — невозмутимо ответил Дэйсон.

— Ну, — произнес флит-лейтенант Рэббит, — ошибка топ-менеджера этого рудника, как я понимаю, только в том, что он не учел, что у австралийских экологов-волонтеров есть дальние дроны наблюдения. И что информация о странностях расползется по сети.

— Да, — Дэйсон пожал плечами, — или топ-менеджер думал, что всем удобнее так.

— Тогда он дебил, — припечатала военфельдшер.

— Да, — снова сказал мастер-сержант, и собирался добавить еще одно «или», но тут…

…Зазвучал пульсирующий звонок, и замигала красная лампа на стене.

— Всем: занять позиции по боевому распорядку! — мигом отреагировал флит-лейтенант Рэббит, и метнулся на мостик.

— Сюрприз, Тоби, — проинформировал суб-лейтенант Амон Ампанг.

— Вижу, — ответил командир дирижабля, глядя вперед и вниз, где на поверхности моря, окрашенной в цвета от индиго до малахита, около нескольких маленьких причудливо изогнутых колец атоллов, дрейфовали шесть кораблей. Вдалеке за ними, на горизонте виднелись гористые силуэты берега огромного острова Калимантан (он же — Борнео).

— Наши действия? — спросила капрал-пилот Снеж Рыбалко.

— Действия… — проворчал флит-лейтенант, оценивая ситуацию, — …Где-то здесь наши целевые подростки. Видишь древний 90-футовый паром-катамаран? Это «Vic-Spirit», построен в Австралии в 1985-м, работал на линии 30 лет, далее был списан, и продан примерно по цене лома. Последний владелец: Али Расалано: тиморец, что подрядился переправить подростков в Дарвин… Так, Амон: отправь фото этой флотилии в штаб.

Суб-лейтенант Ампанг покачал ладонью.

— Я уже отправил. И знаешь, Тоби, я думаю: Али Расалано — предпоследний владелец. Интуиция подсказывает, что «Vic-Spirit» неофициально продан хозяину флотилии. А мистер Расалано смылся и через неделю объявится, и скажет, что ограблен пиратами.

— Я не врубилась, — сказала Снеж, — куда хозяин флотилии денет сотню подростков?

— Это понятно, — ответил суб-лейтенант, — тех подростков, которые здоровые, он сразу приспособит к делу. А тех, у кого сильное отравление платиноидами — за борт.

— Амон, ты серьезно?

— Да. Ты не в курсе, а я родом с Филиппин, и знаю манеры тайских браконьеров.

— Почему ты уверен, что эта флотилия из Таиланда? — поинтересовался Рэббит.

— Потому, что тайский криминал браконьерствует в Индонезии, сколько я себя помню. Состав флотилии типичный. Четыре древних 50-футовых баркаса, плюс 200-футовый флагман, несколько менее древний. Тайские фиш-шипперы покупают самые дешевые баркасы в Индонезии, здесь же закабаляют рабочих, и здесь же добывают товар. Вот.

— Я запрошу инструкцию штаба, — подвел черту флит-лейтенант Рэббит…

…Флотилия южно-азиатских браконьеров продолжала добычу бентарков, начатую на рассвете. К слову: бентарки, это собирательное название для обитателей морского дна. Обширное коралловое мелководье позволяло даже непрофессиональным водолазам, с примитивным оборудованием, достигнуть дна и собирать моллюсков, губки, кораллы, короче: все, что имеет сбыт на черном или сером рынке. Водолазы (подростки, их тут никому не жалко) работали с баркасов. Баркасы перевозили добычу на флагман. Там женщины, под присмотром менеджера, сортировали и обрабатывали добычу ручным методом. Мужчины-грузчики таскали продукцию в трюм, и загружали в специальные контейнеры или в рефрижератор. Примитивный конвейер с рабочими вместо машин.

…

А экипаж SKIA, в ожидании инструкции из штаба, проверял на себе афоризм: «можно бесконечно смотреть, как течет вода, как горит огонь, и как работают другие». Сейчас дирижабль висел в трех милях от флотилии, и был почти незаметным на фоне неба. В принципе, если хорошо присмотреться снизу, то можно увидеть большой прозрачный корпус-баллон, с относительно маленькой непрозрачной гондолой. Но кто в подобной обстановке будет присматриваться к небу? Все заняты трудом. А с борта дирижабля, с использованием мощной оптики, можно было рассмотреть процедуру в деталях…

…Капрал Снеж, наблюдая выгрузку добычи с очередного баркаса, грубо выругалась:

— Вот, пидорасы! За каким хером они выловили тридакну? Ей лет 300 не меньше!

— Да, возможно, ей 300 лет, — согласился сержант Ренд, глядя, как с палубы баркаса на грузовую площадку плавбазу группа рабочих с помощью лебедки поднимают объект размером как автомобильчик- smart-car, а формой, примерно как мидия.

— …Так за каким хером? — снова спросила Снеж.

— Деньги, — отозвался суб-лейтенант Амон, — прикинь: мясо тридакны это деликатес. Подается в бутик-ресторанах, как бы, развитых стран ЮВА. Створки раковины, это декоративный элемент эксклюзивных интерьерных хреновин для бутик-шопов.

— По ходу, заменить не проблема, — заметил флит-капитан Тоби, — створки сделать из пластмассы, и хрен отличишь. А мясо тридакны приготовит любой толковый повар-китаец. Смешает земляных червяков с селедочным фаршем, и тоже хрен отличишь.

— Приятного аппетита, — прокомментировала фельдшер Саби.

— А по существу, что скажешь? — поинтересовался флит-лейтенант.

— По существу, меня с этой стороны больше возмущает вылов стеклянных губок.

— С какой этой стороны? — не поняла Снеж.

— Со стороны возраста биообъекта, — пояснила фельдшер, — стеклянные губки наиболее древние из рифообразующих. 400 миллионов лет назад они строили атоллы, где затем прорастали первые папоротники, и находили свой дом первые насекомые.

— Саби, а динозавры когда были? — спросил Амон.

— Динозавры появились на 200 миллионов лет позже.

Суб-лейтенант уважительно помолчал, и констатировал:

— Охереть…

— Охереть, — сообщила фельдшер, — можно от возраста живых стеклянных губок. Этим, которые сейчас видны на мониторе, не меньше 3 тысяч лет, а встречаются те, которые значительно старше 10 тысяч лет. Они помнят времена, когда по Европе еще бродили последние стада мамонтов, и когда тундра отступала на север, вслед за ледниками.

— Как эта хреновина может что-то помнить? — недоверчиво спросил флит-лейтенант.

— Легко, Тоби! В конфигурации алюмосиликатных иголочек, из которых формируется каркас стеклянной губки, записаны все важные события окружающей среды. Одна из стеклянных губок, появившаяся из личинки в эру мамонтов, и выловленная в районе Окинавы в начале 2000-х, помнила климат за 11 тысяч лет. Это помогло доказать, что парниково-газовое глобальное потепление — херня, а Киотский протокол — афера.

— Но, — заметил Ренд, — это не очень мешает сборищу олигархов продолжать аферу.

— Да, — сказала Саби, — это как открытие структуры ДНК не очень мешает нескольким миллиардам олигофренов верить в библейские 6 дней творения.

— А зачем их вылавливают? — спросила Снеж.

— Олигархов или олигофренов? — уточнила фельдшер.

Капрал покрутила головой.

— Нет, блин. Этих стеклянных губок.

— Ну, — ответил Ренд, — из них делают декоративные вазочки, и всякую такую хрень.

— Вазочки? — переспросила та.

— Ну, — Ренд кивнул, — у стеклянной губки скелет, или каркас, как говорит Саби, это по геометрии: сетчатая вазочка. Считается зачетным дорогим подарком в странах ЮВА.

— Пидорасы… — тихо сказала Снеж, — …Ради какой-то сраной вазочки..

— …Люди делают вещи и похуже, — заметила Саби.

— Да, блин. Я в курсе, но… Блин, я хочу убить кого-нибудь.

— Оставь бинокль, подумай о звездах, и это пройдет, — отреагировал флит-лейтенант.

— ОК, — отозвалась капрал-пилот, и собралась последовать совету командира, но тут на пульте запищал вызов. Флит-лейтенант взял трубку радиотелефона с пульта…

…Выслушав приказ штаба, он вернул трубку на пульт, и хищно облизнулся.

— Так, foa! Флотилия идентифицирована. Она из Таиланда, принадлежит субъекту по прозвищу Лангхуэн, известному в австралийской и индонезийской акваториях.

— Хм… — отозвался Амон Ампанг, — …Прозвище китайское. В переводе: росомаха.

— Ну, китайское, — отозвался Ренд Дэйсон, — в Таиланде каждый седьмой, это китаец. А упрощенный китайский это, типа, интерлингв для Индомалайского региона.

— Это ясно, — суб-лейтенант кивнул, — а я говорю к тому, что прозвище росомаха может указывать на свойства этого зверя: жадность, упорство, хитрость, и жестокость.

— Значит, начнем с него, — объявил Тоби Рэббит свое решение.

— Начнем с него, в каком смысле? — переспросила Снеж.

— В прямом смысле. Твоя задача: вывести SKIA на оптимальную огневую позицию, по максимуму сохраняя незаметность, и поставить на автопилот. Ренд, готовь стрелковый автомат, и жди появления Лангхуэна на открытой палубе. Зачистка — по готовности. Я подчищу за тобой, если это понадобится. После выстрела Ренда, все открываем огонь немедленно. Баркасы не трогаем пока, там только рабочие. Мишени на флагмане и на катамаране-пароме выбирайте сами. Отличие менеджеров и охранников от рабочих, я полагаю, очевидно. Стрелять до исчерпания мишеней. Вопросы?.. Нет вопросов.

Внезапный авиа-налет на маленькую цивильную флотилию, это технология, детально отработанная еще в первой половине XX века. Кибернетика XXI века добавила к этой технологии две возможности: селекцию целей и скорость прицельной стрельбы. Если раньше стрелок должен был вручную и на глаз регулировать прицельную линию, то в современных условиях достаточно пометить мишени — крестиками на мониторе. Если работают пятеро стрелков-операторов на пяти стволах одновременно, то эффект…

…За 10 секунд обстрела, на незакрытых палубах и площадках флагмана и катамарана-парома, остались живы только типичные южно-азиатские босяки, одетые в серо-бурое бесформенное тряпье. Немногочисленная группа менеджеров и охранников флотилии превратилась в нечто неподвижное, пестрое, с преобладанием черно-красного.

— Мне нравится пассивная протоплазма, — готично пошутил Тоби Рэббит (цитируя НФ-рассказ Роберта Шекли «Абсолютное оружие», 1953 год), — а теперь, завершим работу методом самообслуживания. Снеж, подойди к ним на дистанцию 300 метров.

— Ясно, шеф, — ответила капрал-пилот, и взялась за штурвал.

— Амон, включи внешний аудио-динамик, и мотивируй угнетенный пролетариат.

— ОК, Тоби, я объясню им на упрощенном китайском, и на малайско-английском.

— Ренд и Саби, контролируйте возможные мишени, — добавил флит-лейтенант.

— Ясно, — отозвался мастер-сержант.

— До чего же противная вещь это самообслуживание, — проворчала военфельдшер.

Трудно было не согласиться с ней, если понимать, о чем речь. Суб-лейтенанту Амону Амбангу предстояло объяснить рабочим браконьерской флотилии, что они должны:

1. Взять оружие убитых охранников (вот это оружие, валяется у них под ногами).

2. Убить оставшихся менеджеров и охранников на флагмане и пароме-катамаране (это технически несложно, поскольку те подавлены авиа-налетом, и лишились лидера).

3. Переместить всех тинэйджеров (независимо от пола) на паром-катамаран.

4. Перекачать топливо с флагмана на паром-катамаран (сколько влезет).

5. Самим пересесть на баркасы и убираться куда угодно.

Эпилог: если все эти пять пунктов не будут выполнены до полудня, то флотилия будет уничтожена, невзирая на любые правила гуманности. Поэтому: работайте быстро!

Удивительная метаморфоза произошла с «угнетенным пролетариатом» (упомянутыми босяками). До того, они много недель (а может, месяцев) беспрекословно подчинялись менеджерам, творившим с ними, что угодно. Вооруженная охрана вмешивалась редко: попытки бунта не происходили вовсе, а случались лишь индивидуальные спонтанные нервные срывы работников. Но теперь, по приказу неких посторонних агрессоров, эти босяки расхватали оружие и инструменты, годящиеся как оружие, затем двинулись по внутренним коридорам и помещениям кораблей, и быстро истребили там всех персон, олицетворявших власть на флотилии. Или, может, не было метаморфозы? Просто, эти южно-азиатские пролетарии с детства привыкли подчиняться любому, кто сильнее, и выполнять любой приказ. Таскать мешки или убивать людей — какая разница, если ты ощущаешь себя говорящим инструментом, а не автономным мыслящим субъектом?

Таким образом, первые два пункта приказа были выполнены чрезвычайно быстро.

Третий пункт — тоже. Иллюзии насчет «общечеловеческих ценностей» исчезают при наблюдении того, как в этих краях принято обращаться с подростками. Какие, на фиг, «общечеловеческие» если население ЮВА в своей массе, даже не слышало о таких?

Четвертый пункт был сопряжен с некоторыми техническими проблемами (насосы для перекачки топлива были изношены, и едва справлялись). Но, перекачка завершилась.

На переходе к пятому пункту (пересесть на баркасы и убираться) нашлось нарушение третьего пункта (попытка посадить на баркас какую-то тинэйджерку). Реакция Амона последовала моментально. Окрик через аудио-динамик, короткая пулеметная очередь впритык к носу баркаса дала результат: тинэйджерка пересажена на паром-катамаран.

Полдень. Тишина. Почти штиль. Жара. На мелководье море кажется малахитовым. От яркого солнца сверкают блики на зыби. Эта зыбь чуть покачивает старый 70-метровый теплоход (флагман браконьерской флотилии Лангхуэна). На западе еще видны четыре баркаса, идущие к берегу Борнео. На северо-востоке можно разглядеть желтую точку: паром-катамаран «Vic-Spirit», идущий к малым филиппинским островам Тави-Тави. И последний штрих: в небе с запада от мелководья висит стеклянный дирижабль. На его гондоле нарисован ярко-зеленый ромб (экологическая эмблема «зеленый кристалл»).

Самое время явиться официальным полицейским властям Индонезии. От Самаринды (столицы провинции Восточный Калимантан) 300 километров до места инцидента. На скорости 40–45 узлов, это 4 часа хода. Пара 50-футовых скоростных катеров изящно выскакивает с юга, из-за мыса Толок, и движется… Не к браконьерскому флагману, а восточнее, к точке, над которой висит дирижабль. Дирижабль плавно снижается. Еще немного времени, и индонезийский подполковник Сусило Топроджо ступает с крыши ходовой рубки катера на выдвинутую погрузочную площадку дирижабля.

Это плотный 40-летний дядька, вполне жизнерадостный, без агрессивного настроя. Он заглянул в гости к «экологам» неформально, что соответствует записи в летно-боевом задании SKIA (см. файл «Friendly bribe» — название которого указывает, что вопросы с мистером Топроджо решаются неформально, к общей выгоде). Подполковника тепло встретили Амон Ампанг и Ренд Дэйсон — они остались на борту дирижабля, тогда как остальные трое во главе с флит-лейтенантом Рэббитом перешли на паром-катамаран.

Подполковник оказался неплохо информирован и, за чашкой кофе в маленькой кают-компании дирижабля, почти сразу поинтересовался:

— Правда ли, что кэп этого экологического воздушного корабля — Тоби Рэббит, otanjiji, монстр-оборотень с берегов реки Маркем в Папуа?

— Не то, что бы монстр, — ответил Ренд, — просто, события так сложились. Типа, карма.

— Карма, это серьезно, — произнес подполковник Топроджо, — по слухам, otanjiji когтями раздирал людей на куски, и поедал.

— Слухи часто преувеличивают, — прокомментировал Амон, — вообще-то Тоби родом из Австралии, и у него нет когтей, так что реально, он использовал холодное оружие. Он увлекается античной тактикой войны. Такое историческое хобби.

— Кроме того, — добавил Ренд, — те люди были рэсколмены, бандиты, так что, Тоби там защищал местное деревенское население и уникальные экологические ресурсы.

— Экология, это важно, — произнес Сусило Топроджо, — а где сейчас кэп Рэббит?

— Он сопровождает морских туристов, — сказал Амон, — представьте, подполковник, как испугались туристы, случайно увидевшие криминальную разборку браконьеров.

— Да, — добавил Ренд, — они очень испугались, но кэп Тоби и наш фельдшер Саби, такие позитивные ребята, которые способны нейтрализовать негативный эффект психики от такого зрелища. И, туристический имидж Восточного Калимантана не пострадает.

— Туристический имидж, это ценно, — произнес индонезиец, повернулся, и посмотрел в широкий иллюминатор с той стороны, которая сейчас была обращена на север.

Было ясно, что он видит желтую точку на горизонте — уходящий паром-катамаран, и с недоверием относится к версии об испуганных туристах. Но также было ясно, что его интересуют совершенно другие вещи. Он перевел взгляд на 70-метровый теплоход, и спокойно, даже слегка лениво поинтересовался:

— Джентльмены, что вам известно об этом вооруженном инциденте?

— Как я уже говорил, это криминальная разборка браконьеров, — ответил Амон.

— И, — добавил Ренд, — кажется, был убит Лангхуэн, известный лидер браконьеров.

— Убит Лангхуэн, это хорошо, — произнес индонезийский подполковник, — А кто еще в данный момент информирован об этом?

— Даже мы не информированы, — ответил Амон, — это наше предположение. Но, может, Лангхуэн еще находится там, на борту, и немножечко жив.

— А, — продолжил Ренд, — кажется, за живого или мертвого Лангхуэна установлен приз.

— Приз, это правильно, — произнес Сусило Топроджо, а затем снял с липучки на рукаве служебный радиотелефон, поговорил с кем-то на диалекте малайского, и вернул свой радиотелефон на место.

Далее можно было увидеть в иллюминатор стремительный бросок одного из катеров береговой охраны к неподвижному браконьерскому флагману. Вне всяких сомнений, подполковник Топроджо понял намек на легкость получения официального приза. А, впрочем, он не собирался останавливаться только на официальной части.

— Джентльмены, — продолжил он, — а как вы думаете, успел ли Лангхуэн набрать здесь большое количество браконьерской морской добычи?

— Это маловероятно, — невозмутимо соврал Амон (ясно видевший пару часов назад то внушительное количество добычи, которая загружается в трюмы).

— По ходу, он не успел, — поддержал Ренд эту версию, — насколько мы могли видеть, на рассвете вспыхнул острый конфликт с применением огнестрельного оружия, стороны понесли потери, а рабочие сбежали на баркасах. Вот, они высаживаются на берег…

С этими словами, Ренд Дэйсон показал рукой в иллюминатор. Сусило Топроджо тоже посмотрел в ту сторону, и произнес.

— Из соображений гуманности, я не стану преследовать этих простых людей. Они уже претерпели страдания в рабстве у Лангхуэна. Пусть у них будет шанс пожить лучше.

— Гуманность просветляет карму, — отреагировал Амон Ампанг.

— Карма, это серьезно! — снова отметил подполковник, — Итак, джентльмены, я должен поблагодарить вас за помощь дознанию, за работу по сохранению экологии планеты, а также за превосходный кофе. Не буду вас более задерживать. Salamat tinggal.

— Salamat jalan, — вежливо ответил Амон также на индонезийском…

…Вот такая экономически-дружеская неформальная встреча получилась.

Индонезийский подполковник вернулся на патрульный катер, чтобы активно заняться обработкой официальной и неофициальной части потенциальных доходов.

«Экологический» дирижабль полетел догонять паром-катамаран. Далее им предстояло пройти 130 миль до островов Тави-Тави, отделяющих море Целебес от моря Сулу. Их дальнейший путь, еще 260 миль, вел к острову Кагаянкилло, посреди моря Сулу, куда (исходя из скорости катамарана) ожидалось прибытие завтра, 16 ноября к обеду.