Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

53. Нерыбки и философия постмодернистских ведьм

С юго-западного берега Бабелдаоба на северо-восточный берег Ореора ведет мост, от которого начинается 2-мильная Мэйн-стрит. В Первой Новогодней войне, Мэйн-стрит оказалась практически полностью разрушенной, и ее восстановление было проведено методами скоростной архитектуры — с помощью 3D-моделирования, и с применением строительных 3D-принтеров и 3D-глюеров. Стиль «Добрая старая Англия», которому отдали предпочтение большинство жителей на сетевом плебисците, охватил эпохи от Вильгельма Завоевателя (с замками норманнов) до Виктории Великой (с неоготикой). Середина Мэйн-стрит оказалась занята домами эпохой Тюдоров (тут была даже копия шекспировского театра «Глобус»). У западного края Ореора, Мэйн-стрит ветвилась, и переходила в мосты на два соседних островка. Рядом с этим ветвлением, эклектично и феерически высилась 60-метровая корейская пагода — отель «Dwangdeon» (Свет зари).

Экстерьер был приблизительно выдержан в средневековом дальневосточном стиле, но интерьер кренился в ультра-модерн. Что касается ресторана-пентхауса, то там ультра-модерн присутствовал в чистом виде, без всякого ретро. Пластик, стекло, серебристый металл, спектральная цветовая яркость центрального пространства, и индивидуально регулируемое освещение. Парочка за угловым столиком выбрала «полдень на Марсе» (мягкий оранжевый свет), а в плане блюд: осетровую икру и легкое пурпурное вино из калифорнийской долины Напа. Если бы здесь в зале нашелся амбициозный литератор, мечтающий о лаврах Бальзака, то, глядя на эту парочку, он построил бы в уме глубоко трагичную психологическую картину — завязку сюжета. Итак:

…Француженка-южанка чуть старше 20 лет, грациозного телосложения, артистичная, мечтательная натура, стремилась играть в кино. Но у шоу-бизнеса свои законы. Роли достаются не через талант, а через постель продюсера, и оттуда в лапы его спонсоров.

…Спонсор — малайский нувориш, примерно вдвое старше девушки. Циничный, лишь поверхностно цивилизованный, он поднялся на коррупции и захвате нефтяных полей. Женщины для него такой же товар, как костюмы или автомобили.

…Девушка, арендованная, как товар, вынуждена, переступив через свое достоинство, прийти в его апартаменты, отдаваться ему, выполнять его отвратительные прихоти, и изображать страстное влечение. А теперь, когда он сексуально насытился, она должна развлекать его в ресторане, одевшись лишь в ультракороткую пижаму.

…Сам спонсор одет сейчас в дорогие классические брюки и снежно-белую рубашку с рубиновыми запонками. Ему безразличны человеческие чувства девушки. Она просто говорящий товар, предназначенный, чтобы обслуживать хозяев жизни, таких, как он.

В общем, литератор, конструируя такой сюжет, угадал бы очень немногое из реально существующей ситуации и отношений между Алуэттой Шарден и Тарсо Апагалом. В частности, большинство предков Алуэтты действительно были с юга Франции, но она родилась в Канаде. У Алуэтты действительно была артистичная, мечтательная натура, обладающая талантом, хотя, не к игре в кино, а к авангардистской живописи. У Тарсо Апагала (или Порфирио Сумулонга) действительно имелся коррупционно-ресурсный бизнес, но совсем не такой. И последняя верная догадка: Алуэтта и Тарсо этой ночью пришли в ресторан-пентхаус сразу после занятий сексом в апартаментах Тарсо.

Теперь можно перейти от темы границ проницательности литераторов, к теме границ между культурами. Филиппинский условный бизнесмен поинтересовался:

— Алуэтта, как ты относишься к острым вопросам?

— Лучше сразу задавай вопрос, — предложила она, — если мне не захочется, то я просто проигнорирую. Без обид.

— Отлично, — он улыбнулся, — скажи: какой твой мотив помогать спецслужбе нези?

— Простой мотив, — сказала франко-канадка, — Эта спецслужба защищает таких, как я.

— Таких как ты? — переспросил он, — Это в каком смысле?

— В простом смысле. Алюминиевая Революция проведена для таких, как я. Лантонская Великая Хартия составлена для таких, как я. Меганезия построена для таких, как я.

Алуэтта Шарден замолчала, устроилась удобнее на широком диване так, чтобы видеть собеседника и одновременно виртуальный океанариум с дельфинами — динамическую голограмму над стойкой бара, взяла фужер и выпила несколько капель вина. Ее слегка игривый взгляд провоцировал словесную дуэль, и иной собеседник повелся бы на это, однако Тарсо Апагал затеял разговор ради информации, а не ради дуэли. Поэтому он продолжил разговор в очень мягком стиле.

— Мне кажется, так может сказать любой человек, который любит свою страну.

— Я не сказала ни слова о стране, — возразила она.

— Минуту, Алуэтта. Это ведь ты сказала, что Меганезия построена для таких, как ты.

— Да, я сказала. Тут политико-лингвистическая путаница: одно и то же слово «страна» означает две разные вещи. Территорию с природой и населением, или политическую администрацию территории. Меганезия в первом смысле создана силами природы, а я говорила о Меганезии во втором смысле, как об администрации, созданной людьми.

— Проще выражаясь: о государстве, — закинул удочку филиппинец.

— О негосударстве, — спокойно поправила она, — в Меганезии запрещено государство.

Тарсо Апагал (или полковник Сумулонг) мысленно сделал пометку: «респондент без сомнений и пафоса отмечает негосударственную конструкцию политической власти в Меганезии». Пометка важная, поскольку респондент не включен в административные структуры Меганезии ни по профессии, ни по стилю жизни. Теперь следовало узнать, вникает ли респондент в смысл термина «негосударство», или лишь повторяет услышанное. Поэтому, филиппинец изобразил мимикой некоторое непонимание, и произнес:

— Слова — слова. Можно назвать акулу — нерыбкой, но это не отменит наличия чешуи, плавников, жабр, и челюстей. Можно назвать Меганезию — негосударством, но это не отменит наличия правительства, налогов, судебной власти и вооруженных сил.

— Я уже читала такое на сайте «Globe online» полтора года назад. Но вместо рыбки там приводилась собака из поговорки. Если что-то выглядит как собака, лает как собака, и кусается, как собака, то это — собака. Но, у меня была фора перед обычным канадским читателем: я имела свой инфо-источник в Меганезии. Люди, которым я доверяю.

— Твои друзья, уже эмигрировавшие из Канады в Меганезию? — предположил Апагал.

Франко-канадка утвердительно кивнула.

— Теперь друзья, а тогда мы с этими девчонками были просто единомышленники.

— Единомышленники в живописи? — высказал еще одно предположение филиппинец.

— Почти так. У нас оказался общий ведьмовской источник вдохновения.

— Чертовски интересно! — оживился он.

— Это длинная история, Тарсо, поэтому, сначала я договорю про нерыбку. Я прочла эту статью в «Globe online», и вбросила на сайте в поле мнений два «или» для автора…

(Тут Алуэтта подняла руку, выставив два пальца жестом «Victory»)

…— Первое: лающий кусающийся робот в виде собаки, это собака или нет?

…— Второе: фермерский агро-кооператив с правлением, коммунальными платежами, конфликтной комиссией, и вооруженными сторожами, это государство или нет?

Филиппинский бизнесмен (или разведчик) одобрительно цокнул языком.

— Второй вопрос действительно хорош. Заставляет задуматься. А что ответил автор?

— Ничего, — сказала Алуэтта, — а ты, Тарсо, что ответишь на эти вопросы?

— По-моему, — сказал он, — первый вопрос, это просто риторика. А второй вопрос, как я говорил, заставляет задуматься. Государство не упало с неба. Оно выросло из общин — первобытных кооперативов, потому что прогресс ставил более широкие задачи.

— Круто! — объявила она, — Собрались первобытные фермеры, и начался у них разговор насчет того, что прогресс ставит широкие задачи, и потому надо сделать государство.

— Нет, — Апагал улыбнулся и покачал головой, — в истории это постепенно получилось.

— Нет, Тарсо, в истории это сразу получается. Приходят бандиты к фермерам, и прямо говорят: половина урожая — наша. Государство не умело и не умеет ничего иного. Оно паразит, пришедший на плоды неолитического прогресса. Это факт археологии.

— Ладно, — сказал он, — я не буду спорить. Я бизнесмен, и в археологии не силен.

Возникла пауза. Алуэтта настроилась спорить, и была немного раздосадована, что ее оппонент так быстро поднял белый флаг. Впрочем, через минуту, она нашла тему.

— Кстати, Тарсо, первый вопрос, про собаку и робота, не риторический. Он важен.

— Чем? — удивился филиппинский бизнесмен (или разведчик).

— Принципом! — сказала она, — Собака возникла в ходе естественного отбора, и то, что у собаки есть свойства, полезные для людей — это случайность. Другое дело — робот. Он сделан для наперед заданной роли, и вот поэтому, робот-сторож лучше и дешевле, чем собака-сторож. Так государство возникло в ходе естественного отбора между бандами. Иногда у него есть свойства, полезные для людей, но это — случайность. Другое дело — администрация, сделанная специально для пользы людей. Она будет во всем лучше и дешевле, чем государство. Раньше это была только теория, но теперь это практика.

— Пока мало практики для выводов, — заметил Апагал, — два года и два месяца.

— И две Новогодние войны, — лаконично напомнила франко-канадка.

Снова пауза. Тарсо Апагил поднял фужер и посмотрел на свет через пурпурное вино.

— Некоторые говорят, что началась Третья Новогодняя война.

— Может, так и есть, — ответила Алуэтта, — но еще говорят, что эта холодная война.

— Слова — слова, — произнес филиппинец, — холодная война отличается от горячей лишь полным отсутствием чести, но не полным отсутствием жертв и разрушений.

— Может так и есть, — повторила она, — однако, две Холодные Мировые войны были на порядок менее разрушительными, чем две Горячие Мировые войны перед ними.

— Что ж, нам есть, на что надеяться, — отозвался он, — попробуем смотреть в будущее с оптимизмом. И, может, теперь ты расскажешь о своем ведьмовском источнике?

— Почему бы нет? — она сделала глоток вина, — Ты слышал о кйоккенмоддингерах?

— Кйоккенмоддингеры? — переспросил он, — Женщины-фридайверы, о которых немало странного есть в желтой прессе. Якобы, их секта существует с первобытных времен.

Алуэтта Шарден сделала еще глоток вина и уточнила.

— Со времен кроманьонцев. Этой ведьмовской традиции примерно 30 тысяч лет.

— Ты веришь в такую версию? — поинтересовался Апагил.

— Тарсо, я верю, что такая версия может быть правдой. Ведь никто не опроверг ее.

— Понятно, — сказал он, — вряд ли кто-то в состоянии опровергнуть историю о ведьмах, колдовавших 30 тысяч лет назад. Но, мне такое кажется маловероятным.

— Итого: вопрос мнения о вероятности, — констатировала Алуэтта, — миллиарды людей, между прочим, верят в невозможные, абсурдные вещи. А многие практические идеи кйоккенмоддингеров подтверждены экспериментально. Это значит моя вера намного основательнее, чем библейская вера, например.

Филиппинец прожевал очередной миниатюрный бутерброд с осетровой икрой, запил глотком вина, и полюбопытствовал:

— Ты сама экспериментировала, или поверила кому-то на слово?

— Чему-то я поверила, — ответила она, — но что-то я видела сама, а что-то проверила на собственном опыте.

— Если собственный опыт, это секс, то у тебя получилось стать ведьмой! — заявил он.

— Шутка зачетная, — Алуэтта улыбнулась, — но как раз в сексе я частично не согласна с кйоккенмоддингерами. Мой опыт относится к ледяному натур-фридайвингу.

— Натур-фридайвинг, это без всякой одежды? — спросил Апагал.

— Да, верно.

— А ледяной, это о чем?

— Это о том, что в ледяной воде.

— В ледяной воде? — удивленно переспросил он, — Где такое в Меганезии?

— В Меганезийской Антарктике, — сообщила она, — но, я там не была пока. Зато в июле солдатская Фортуна забросила меня в Папуа на урегулирование Гибридной войны.

— Солдатская Фортуна? — снова удивился Апагал.

Франко-канадка утвердительно кивнула.

— Да. Для быстрого получения нези-гражданства, надо идти в резерв Народного флота. Вообще-то, я думала, что для меня солдатская жизнь ограничится краткими учебными сборами. Но вдруг моя квалификация художника и психолога-недоучки оказалась там востребована. Так вот, в папуасском Хайленде есть области над снеговой линией, и на маленьких озерах по утрам — лед. Вода такая прозрачная, что ныряешь, как в сказку.

— Страшноватая сказка, — заметил филиппинец, — по-моему, это риск.

— Нет, — возразила она, — после тренинга по принципу кйоккенмоддингеров, даже такой дилетант, как я, комфортно чувствует себя при нуле Цельсия под водой примерно 100 секунд. Посмотри видеоклипы оттуда, если хочешь. Они залиты на мой OYO-блог.

— Я обязательно посмотрю. Но в чем смысл такого экстрима?

— Пища, — сказала Алуэтта, — первобытные женщины ныряли за рыбой и моллюсками.

Филиппинский бизнесмен выразил мимикой глубокий скептицизм, и пояснил:

— Первобытная жизнь была вовсе иная. У людей, выросших в машинной культуре, нет шансов воспроизвести это, и нет шансов даже понять, как это было устроено.

— Тарсо, почему ты так уверен, что нет шансов даже понять?

— Видишь ли, Алуэтта, мне по бизнесу приходится иметь дело с племенами атиги. Это первобытные негритосы в джунглях региона Агусандавао на востоке Минданао.

— И что? — спросила она.

— За полгода есть некоторые результаты, — ответил он, — удалось договориться с атиги о своеобразной аренде отдельных участков их промысловой территории. Хотя, термины «договориться» и «аренда» не отражают отношение самих атиги к этому. Я не сильно ошибусь, если скажу, что у атиги просто выработался рефлекс на подарки, которые по моему распоряжению оставляет менеджер в приметных точках джунглей.

— Значит, Тарсо, Ты решал задачу, как сделать, чтобы атиги не мешали работе фирмы.

— Работе рудника, — поправил филиппинец.

Франко-канадка индифферентно пожала плечами.

— Пусть рудника. Ты даже не пробовал понять их. Для тебя они не люди, а фауна.

— Алуэтта, я не расист, но эти первобытные действительно скорее фауна, чем люди. Я специально прочел научно-популярную книжку, и там сказано, что у них отсутствует индивидуальность. Они биороботы с программой действий для выживания племени.

— Я читала об этом, — сказала она, — может, в племени — так, но в дружественной среде у первобытных мальчишек и девчонок яркая креативная индивидуальность.

— Ты что, работала с первобытными? — спросил Апагал.

— Да. Они нередко попадают на верфь Кагаянкилло, по линии фонда Нгеркеа.

— И что, можно увидеть их?

— Приезжай, и увидишь… Вот, кстати, идет капитан Корвин Саммерс, который может рассказать немало интересного о кйоккенмоддингерах.

— А, это бизнесмен-авиатор с острова Косраэ? Пригласим его выпить в компании?

— Пригласим! — подтвердила Алуэтта, привстала, и помахала ладонью, — Кэп Корвин!

Резерв-штаб-капитан, вроде бы, направлявшийся к стойке бара, сменил курс, и быстро приземлился за столик к этой парочке.

— Aloha, Алуэтта. Тут что, репетиция новогодней пьянки?

— Типа того, — сказала она, — вот, познакомься: это Тарсо Апагал с Минданао, владелец рудников и лесопилок, короче: локомотив южно-филиппинской экономики.

— Мисс Шарден преувеличивает, — сообщил филиппинец, протягивая руку Корвину.

— Я слышал о вас, мистер Апагал — ответил Корвин в процессе рукопожатия.

— Предлагаю без церемоний, капитан Саммерс.

— ОК, — Корвин улыбнулся, — тогда сначала надо выпить.

— Запросто! — объявила Алуэтта, и наполнила фужеры.

После нескольких глотков вина за отмену церемонии, Апагал сообщил:

— Я приехал, чтобы найти кое-какие контакты по закупке трансгенного бамбука но, по обыкновению, визит на Палау вышел за рамки поставленных целей. Я познакомился с Алуэттой, затем оказалось, что Гиена Ларсен — хозяин бамбуковых плантаций занят по причине пополнения в семье, а теперь неожиданная полезная встреча с авиатором.

— А что, Тарсо, у вас какой-то конкретный интерес к авиации? — спросил Корвин.

— Да. Мне нужны вертолеты грузоподъемностью около тонны.

— Хм… Моя верфь не производит вертолеты, но можно предложить автожиры.

— Да, Корвин, это любопытно. Как я уловил, автожиры намного дешевле и проще, чем вертолеты. Меня впечатлило видео работы незийских крылатых автожиров «Tapir» на недавней локальной войне в Сальвадоре. Кстати, у этих машин подходящие ТТХ.

Меганезийский резерв-штаб-капитан плавно поднял левую ладонь.

— Они по-любому не были незийскими. Их купил генерал Каламаро, военный министр метапанского императора Укштлашти. А в геополитическом смысле Тапиры родом из Британского содружества, поскольку они производятся фирмой Стефана Хорсмена на островах Питкерн — владении Старо-Британской короны согласно справочнику ООН.

— Но, — заметил Апагал, — географически Питкерн, это юго-восточный угол Туамоту.

— Да, Тарсо, типа того. Короче: я могу познакомить тебя со Стефаном Хорсменом, или предложить наш крылатый автожир «Фламинго» с иным силуэтом, но близкими ТТХ.

Филиппинский бизнесмен улыбнулся и кивнул.

— Отбросим пустой спор о том, что чьим было на той войне, и перейдем к практике. Я предпочитаю покупать поближе, так что давай рассмотрим вариант «Фламинго».

— Давай, — Корвин тоже кивнул.

— У автожиров, — продолжил Апагал, — видимо, есть минусы относительно вертолетов.

— Точно, — подтвердил Корвин, — у автожира есть не все вертолетные опции. Например, загрузка-выгрузка в режиме висения выполнима только вертолетом или дирижаблем.

— А твоя верфь занимается дирижаблями?

— Вообще-то нет, но у нас есть кооперация с верфью Ематуа Тетиэво на Тувалу, это их профиль. Они строят водородные дирижабли грузоподъемностью от 5 до 50 тонн для Народного флота, и для рудников Новой Каледонии и Новой Ирландии.

— Водородные? Я читал, что это чертовски высокий риск из-за взрывоопасности.

— Это предрассудки. При грамотной схеме, водород не опаснее, чем природный газ.

— Любопытно. Хотелось бы разобраться детальнее и с автожирами, и с дирижаблями.

Корвин Саммерс улыбнулся, и извлек витифон из кармана.

— Aita pe-a. Я могу скачать презентацию на твой ноутбук или коммуникатор.

— Годится, — сказал филиппинский бизнесмен, и положил на стол свой смартфон.

— Тарсо еще спрашивал насчет кйоккенмоддингеров, — сообщила Алуэтта Шарден.

— Что именно? — отозвался Корвин, уже занявшись перекачкой файла.

— Так, вообще, — франко-канадка неопределенно покрутила ладонью в воздухе.

— Вообще? Хм… Тарсо, у тебя интерес к коммерческому фридайвингу?

— Только в перспективе. Пока это любопытство. А у тебя, Корвин, какой интерес?

— Бытовой. У меня в семье три нео-кроманьонские ведьмы. Такие дела.

— Три жены Корвина, это кйоккенмоддингеры, — напрямик брякнула Алуэтта.

— Ничего себе! — изумился Тарсо Апагал, — и как ты с ними живешь?

— В данный момент никак. Они с ковеном на Шабаше Солнцестояния в Антарктике.

— Так… Это шутка, или?..

— Ни разу не шутка, — сказал Корвин, — Полярный день имеет магическое значение для кроманьонских ведьм. А вообще, я с ними позитивно живу. Принцип такой же, как с водородным дирижаблем. Надо отбросить предрассудки, и грамотно строить схему.

— Ты говоришь о семейной жизни, как об инженерной задаче, — заметил Апагал.

— Да, многие уже указывали мне на это, — Корвин улыбнулся.

Филиппинский бизнесмен покрутил полупустой фужер за ножку, и спросил:

— Практичность?

— Вероятно, да, — ответил резерв-штаб-капитан.

— Практичность, — повторил Апагал, — только я не понимаю: какой практический мотив реконструировать первобытное ведьмовство?

— Тарсо, а какой практический мотив заниматься танцами?

— Танцами? Я не задумывался, но практические мотивы есть. Танцы — это красиво, это поднимает настроение, и это полезно для здоровья. Аэробика и всякое такое.

— Вот, — продолжил Корвин, — и для реставрации кроманьонского ведьмовства есть, как минимум, те же мотивы. И для здоровья оно дает больше, чем аэробика. Такие дела.

— А если не по минимуму? — поинтересовался филиппинец.

— Ну, Тарсо, если не по минимуму, то так быстро не объяснить.

— Намек понят, Корвин. Глубокая ночь не то время, чтобы заводить этот разговор. Что скажешь насчет встречи за ланчем?

— Я скажу: хорошая идея. Давай решим где, и во сколько.

— Может, леди предложит? — с этими словами Апагал посмотрел на Алуэтту.

— Полдень, паб «Свинья и свисток» напротив шекспировского театра, — сказала она.

На этом встреча в ресторане-пентхаусе завершилась. Никто из посетителей, случайно слышавших отрывки разговора Саммерса и Апагала, не заметил бы абсолютно ничего особенного. Просто, некая девушка познакомила двух бизнесменов, и они общались о всяком: семья, спорт, мистика. О коммерции тоже. Кто-то мог заметить, что второй из подошедших бизнесменов сбросил первому какой-то файл с презентацией. Что-то про автожиры и дирижабли. Опять-таки, абсолютно ничего особенного.

Кто мог догадаться, что кроме файла с презентацией авиатехники, на смартфон Тарсо Апагала скачан файл-протокол спецоперации по уничтожению спутника над Южно-Китайским морем. Причем, уничтожения суборбитальным гибридным ракетопланом с ядерным зарядом 5 килотонн. К тому же с жесткими политическими последствиями.

Когда филиппинец и франко-канадка спустились в апартаменты, она сказала:

— Я поступлю тактично: пойду принимать ванну, и болтать по видео с подружкой.

— Алуэтта, ты думаешь, что звонить подружке посреди ночи, это нормально?

— Я уверена. Подружка в Квебеке, там сейчас время вчерашнего обеда.

— Время вчерашнего обеда, звучит как-то шизоидно, — оценил Апагал.

— Но, — заметила она, — это так в поясном времени. А скажи: тебе хватит 100 минут?

— Вполне, — подтвердил он, и занялся изучением файла-протокола.

Результатом изучения стало действие, казалось бы, не имеющее отношения к сюжету. Филиппинский бизнесмен зашел на интернет-форум сайта антикваров-любителей, и в разделе «покупка-продажа», подраздел «прочие артефакты» залил следующий текст:

В Ассирии действительно делались скульптуры крылатых быков с пятью ногами (как полагают археологи, лишняя нога должна была создавать иллюзию динамики). Такие мифические существа ваялись огромными, из камня, хотя, возможно, где-то завалялся маленький медный 5-ногий крылатый бык возрастом 4000 лет. Так или иначе, данное объявление преследовало цель не покупки быка-раритета, а передачи кодовой фразы президенту Окирито. Код означал: атомный удар внушителен, включаем «план-А».

Соответственно, в 5:00 новости TV Манилы начались сообщением: минувшей ночью аэрокосмические силы Филиппин, по приказу президента, уничтожили сошедший со стабильной орбиты бесхозяйный спутник с ядерным реактором. Риск радиационного заражения острова Лусон, о котором сообщалось в вечерних новостях, был устранен. Спутник дезинтегрирован кварк-глюонным плазмоидом, мелкие обломки сгорели на границе атмосферы, и рассеялись без негативных последствий для экологии. Служба электронной разведки отметила локальное усиление радиационных поясов планеты с временным ухудшением спутниковой навигации, что привело к отмене авиарейсов из аэропортов юго-восточного Китая, и помехам в спутниковом TV и интернете. Все эти последствия — временные, и несопоставимые с предотвращенным ущербом. Министр обороны в рапорте президенту отметил, что аэрокосмические силы страны способны сегодня отразить любую атаку, и обрушить небо на голову агрессора. На экстренном брифинге президент Окирито отметил: Филиппины привержены принципам мирного сосуществования с соседями и взаимного невмешательства во внутренние дела.

В следующем утреннем 6-часовом выпуске TV Манилы сообщило о беспрецедентно-масштабной полицейской операции против криминального синдиката, под контролем которого находилась примерно треть экономики страны. Министр внутренних дел и директор спецслужбы NICA на телеконференции с ведущими СМИ опровергли слух о «зачистке» этнических китайцев — хуацяо в крупном бизнесе Филиппин.

Одновременно, СМИ Тайваня отметили наблюдаемую резкую активизацию флота на оперативных базах юго-востока Континентального Китая. TV-Тайбей показало клип с группой стратегического быстрого реагирования ВМС КНР, включая универсальный десантный корабль и супер-эсминец, заснятые на выходе из порта Хайнань-Юлинь.

Несколько позже, CNN в вечернем выпуске новостей 29 декабря в поясе Вашингтона, сообщило, что военный контингент США на Окинаве и Тихоокеанский флот на базах Японии и острова Гуам приведены в состояние непосредственной боеготовности. Две атомные субмарины, четыре ракетных эсминца, три вертолетоносца, плавучий радар, тяжелый крейсер, и атомный авианосец начали подготовку к выходу в открытое море. Согласно разъяснению штаба флота, стартовали обычные тактические учения.

Крупные бизнес-структуры не поверили в китайско-филиппинское добрососедство, и азиатские биржи содрогнулись при утреннем открытии торгов. Гонконгский индекс обрушился на треть, и дела на токийской площадке обстояли не лучше. Трафик через Сингапурский и Лусонский пролив упал вдвое. Понимание ситуации отсутствовало, и заменялось домыслами о начавшейся Третьей Новогодней войне, имеющей шансы на раскрутку в Третью Мировую (хорошо если в холодную, но это как судьба решит).