Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

16. Охота на человека и бомбовая демократизация

Встреча двух кораблей в открытом океане, это романтично. Если дело происходит под покровом ночи при свете звезд, то это даже таинственно. Итак: 200-метровый лайнер «Океазис» — Ноев ковчег верхушки криминального синдиката Hormigas-Armadas и 200-метровый карманный авианосец Шоколадного Зайца Апокалипсиса встретились борт к борту. С соблюдением безопасного интервала, был наведен леерный мост, после чего Ломо Кокоро и Уберто Каламаро приняли вежливое приглашение Санчо Балестероса — крестного отца синдиката Hormigas-Armadas…

…Апартаменты дона Санчо на «Океазисе» выглядели как маленькая вилла с круглым бассейном на крыше. Именно около бассейна устроились трое названных мужчин. На столике, как водится, была сальвадорская водка-тарито, черный кофе, и пирожки. Так, просто для разговора. Дон Санчо сказал тост «За друзей и наше дело» — все выпили. А минутой позже, сделав глоток, крестный отец криминального синдиката спросил:

— Вы в курсе, что сейчас в Сальвадоре?

— Мы следим, — сказал дон Ломо.

— Так, вы следите, и что вы с генералом думаете об этом?

— О таких вещах лучше умеет думать генерал, — сказал дон Ломо, и глянул на Уберто.

Бывший панамский генерал кивнул, прикурил сигару, и произнес:

— Гринго уже не те, что полвека назад. В те времена они просто высадили бы десант в Сальвадоре, и открыто поменяли бы всю верхушку. Но теперь они, наверное, устроят клоунаду, пытаясь изобразить, будто они не при чем. Я думаю, они наймут ЧВК.

— Полвека назад у гринго уже были частные военные компании, — заметил дон Санчо.

— Да, — генерал снова кивнул, — но они применяли их по мелочи, а всерьез это началось только в 2000-х. В любимчиках Белого дома была ЧВК «Dyncorp», затем «Blackwater», теперь в любимчиках ходит ЧВК «Rapidly-Resolution», CRR.

— При Обаме это стало крупным бизнесом, — заметил Шоколадный Заяц, — они платят в Конгресс и в Белый дом хорошие откаты с подрядов из госбюджета США.

— Бизнес, может, хороший в смысле денег, — проворчал Каламаро, — но свою работу они хреново делают. ЧВК не умеют воевать. Их уровень, это гонять хулиганье в Сомали, и кошмарить нищих крестьян в Афганистане.

— Как знать… — пробормотал дон Санчо, — …Я слышал: они серьезные парни, у них три тысячи бойцов. Еще я слышал: им поможет Хизбалла, которая гнездится в трущобных пригородах Сан-Сальвадора и, на иранские деньги, навербовала из босяков исламскую милицию VEU. Как, по-вашему, у такой команды получится захватить столицу?

Генерал Каламаро и Шоколадный Заяц переглянулись, и генерал произнес:

— Получится, если авиация гринго расчистит дорогу, а CIA развесит дорожные знаки, указывающие куда надо пойти, и с кем разобраться. Но CIA может допустить ошибку, авиация гринго может не успеть, и что тогда будут с ЧВК CRR и милицией VEU?

— Хорошо бы глянуть, — отозвался сальвадорец, — но как? Ведь Джейсон Фичбрек, лидер «Rapidly-Resolution», тертый человек с опытом локальных войн в Вест-Индии и Ост-Индии. Он осмотрителен и хитер. Он ищет легких денег, а не боевой славы.

— Эти ценные качества, — заметил Шоколадный Заяц, — не спасли команду Фичбрека от разгрома на Второй Новогодней войне в Океании и Папуа. Он потерял много людей и большой кусок репутации. Теперь ему для бизнеса надо восстановить все это. Если он захватит тебя и несколько миллиардов долларов твоего синдиката, то пожнет успех.

Лидер сальвадорского организованного криминалитета пожал плечами.

— Я специально привел «Океазис» сюда, впритык к восточному лучу Угла Клиппертон, демаркационной линии Моря Нези, признанной даже гринго. Понятно, что без билля-разрешения Верховного суда Меганезии, мне нет хода дальше на запад. И, чтобы я не натворил глупостей, по ту сторону восточного луча висит 90-метровый дирижабль. В интернете сказано, что это дирижабль «Пандора-До» из экспедиции экологов за вест-индскими ламантинами. Тут он, будто бы, ждет других экологов, идущих морем.

— Ты удивишься, но это правда, — сказал Ломо Кокоро.

— Откуда знаешь? — спросил Санчо Балестерос.

— От Эла Бокассы. Мы с ним компаньоны по кое-какому бизнесу. Его подруга — Чанди Шеппи, хозяйка фирмы «Ранчо Пандора» в Паго-Паго. Это ее новый дирижабль.

— Значит, капитан Бокасса и баронесса Шеппи, — произнес дон Санчо, — если бы я даже сначала верил в экологов и ламантинов, то узнав, что это они, я перестал бы верить.

— Вест-индские ламантины существуют, — сказал генерал Каламаро, — это симпатичные существа, и хорошее инфо-прикрытие, особенно в комплексе с экологией.

— А-а… — дон Санчо покивал головой, — …Если инфо-прикрытие, то да. Но, я говорю о реальных целях. «Пандора-До» повис там, чтобы я не пересек демаркационный луч, а также, чтобы кто-то вроде Фичбрека не захватил меня и миллиарды синдиката. Им не хватит смелости устроить абордаж, в нейтральных водах на фронтире Моря Нези, под прицелом флибустьерского дирижабля. А послезавтра суд нези решит вопрос.

Шоколадный Заяц Апокалипсиса оттопырил губы и покивал головой.

— Суд нези решит вопрос. Только в какую сторону? Тут, на фронтире, Ми-Го и друзья друзей защитят твой корабль, как обещано. Однако, суд нези решит, как захочет.

— Мы предложили кучу денег, и выполнили входные условия, — напомнил дон Санчо.

— В Меганезии, деньги решают не все, такая у тебя проблема, — ответил дон Ломо.

— Что дальше? — спросил лидер Hormigas-Armadas, не меняя тон.

— Дальше, дон Санчо, дрейфуй тут, сколько угодно, без риска. Если суд нези разрешит «Океазису» идти в их море, то дрейфуй там. Но просто дрейф — по-любому, невесело.

— А ты, дон Ломо, что-то веселое предложить хочешь?

— Мы, — отозвался генерал Каламаро, — хотим того же, что ты хочешь.

— А что я хочу, по-твоему?

— По-моему, ты хочешь забрать свое, что осталось в Сальвадоре.

Крестный отец сальводорской мафии помолчал немного, а затем коротко спросил:

— Как?

— Твой «Океазис» уходил второпях, — сказал генерал Каламаро, — твои люди собрали на берегу примерно 4 миллиарда долларов. Но втрое больше денег еще там. Ты выберешь удобное время, и направишь «Океазис» назад к берегу, чтобы забрать 12 миллиардов.

— Возможно, — добавил Ломо Кокоро, — ты вовсе не на борту «Океазиса». Ты на берегу собираешь деньги с дилеров. Многие говорят так.

— Да, — Балестерос кивнул, — я велел распространить эти слухи на всякий случай.

Генерал Каламаро бесшумно одобрительно поаплодировал.

— Такие слухи — правильная мера снижения риска. Если некто думает насчет точечного дальнего ракетного удара по «Океазису», то ему надо знать, что ты на борту. Если это сомнительно, то такой удар теряет смысл.

— Да, — повторил лидер синдиката Hormigas-Armadas, — удар теряет смысл.

— Эти слухи, — произнес Шоколадный Заяц, — помогут нашему делу.

— При всем уважении, Ломо, надо уточнить: НАШЕМУ делу или ВАШЕМУ делу?

— Верно, Санчо. Надо уточнить. Если ты хочешь не только взять свое, но и как следует врезать по морде спецслужбе, которая охотится за тобой, то это дело ОБЩЕЕ.

— Ты хорошо сказал, Ломо. Говори дальше: что сейчас надо для общего дела?

— Надо, — ответил Шоколадный Заяц, — чтобы спецслужба гринго видела, как «Океазис» возвращается в Акахутлу.

— Я догадался, — буркнул дон Санчо, — ваш авианосец пойдет туда, а спецслужба гринго подумает: возвращается «Океазис». Но я вижу проблему. Размеры у кораблей похожи, однако силуэты отличаются. Гринго увидят со спутника или с дрона.

Шоколадный Заяц посмотрел на генерала Каламаро. Тот кивнул и сообщил:

— У гринго сейчас в этом регионе нет годного спутника. А обмануть дрон мы сможем.

— Хорошо. Вы обманули дрон, и гринго считают, что «Океазис» идет в Акахутлу. Они приготовятся сцапать меня, но придете вы на вашем авианосце. Что дальше?

— Дальше мы предложим им пепси и попкорн, — пошутил генерал.

— Мы сыграем в игру гринго по нашим правилам! — заключил дон Санчо, и медленно, выразительно потер ладони, будто перемалывая в них что-то.

История у Сальвадора страшная и кровавая, в общем: как у всего региона. С XVI века темное колониальное прошлое. В XIX веке войны за независимость, и за земли между соседями. В XX веке — диктаторы (ставленники иностранного капитала) сражались с коммунистами в гражданских войнах. В XXI веке эти гражданские войны затихли, а нестерпимая нищета сменилась терпимой бедностью. Повстанцы-коммунисты стали парламентской оппозицией, а войны теперь велась массовыми уличными бандами, за контроль над трафиком наркотиков, и над другими видами «черного бизнеса».

И теперь немного географии. Сальвадор — самая маленькая Центральноамериканская страна: его площадь 21 тысяча квадратных километров, а его население 6 миллионов. Сальвадор граничит на северо-западе с Гватемалой, на северо-востоке с Гондурасом, а южная сторона — берег Тихого океана, изрезанный лиманами некрупных рек. Столица страны названа Сан-Сальвадор (основатели не перетрудились с креативом). В тесном столичном регионе (5 процентов площади страны) сосредоточена треть населения. На окраине столицы расположены оба международных аэропорта. Неподалеку проходит Панамериканское шоссе. От Сан-Сальвадора 35 километров на юг до ближнего берега океана, 80 километров на юго-запад до главного порта Акахутла, и 150 километров на восток-юго-восток до второго порта, Ла-Унион. Вот такая диспозиция.

С военно-стратегической точки зрения эту страну можно взять под контроль за час, в стандартном стиле действуя с двух морских, и двух авиационных точек высадки. Для обеспечения захвата следует сначала подавить оперативные штабы обороны, включая потенциальных организаторов таких штабов (авторитетных политических лидеров), и провести информационную дезорганизацию вооруженных сил захватываемой страны.

Исходя из сказанного выше, операция «Грин-бриз» началась поздним вечером с серии точечных авиа-ударов. Операция была ультра-топ-секрет, и политически важно, что в непосредственном наведении и выполнении этих ударов не принимал участия ни один военнослужащий США. Если более детально, то операция началась в Луизиане (более тысячи миль к северу от Сальвадора) на базе AFGSC (командования глобальных авиа-ударов США), с якобы тренировочного вылета двух B2U «Super-Spirit» (беспилотных сверхтяжелых бомбардировщиков, созданных в развитие «невидимок» B2 «Spirit»).

Тут впору спросить: эй, как это ни один военнослужащий США не принимал участия? Простите, а кто загружал реальные (не учебные) авиабомбы в самолеты, кто управлял самолетами в ходе операции, и вообще — кто готовил карту боевого задания?

Ответ: суть тренировочного вылета была в том, что загрузка проводилась роботами, в режиме дальнего дистанционного управления. Аналогично и все остальные элементы боевого применения. Легенда для военнослужащих авиабазы выглядела логичной. Как правило, образцовая дисциплина и высокий интеллект не совмещаются в одном лице. Возникает проблема: новейшие военные технологии требуют интеллекта персонала, а новейшие военно-политические реалии требуют дисциплины этого же персонала. Вот противоречие, казалось бы, неразрешимое. Но оно волшебным образом решается через глобальную информационную сеть и локальную робототехнику. Умникам-инженерам, работающим на авиабазе, незачем знать полетное задание и боекомплект. А образцово-дисциплинированным исполнителям незачем знать, как работает заумная техника. Они дисциплинированно рисуют стрелочки и нажимают кнопочки, согласно инструкции. В результате: два сверхтяжелых бомбардировщика неизвестно чем загружаются, и затем взлетают из Луизианы неизвестно куда, выполняют неизвестно где, неизвестно какую задачу, и уходят неизвестно на какую базу. В данном случае, первый «Super-Spirit» по выполнении задачи ушел на Гавайи, а второй — в Калифорнию. Причем ни там, ни там никому из персонала не сообщалось, откуда прилетела машина. Триумф секретности!

Итак: очень поздним вечером 6 декабря мирно ужинающие горожане Сан-Сальвадора содрогнулись от взрывов. Хотя, это преувеличение. Никто в этом городе уже давно не содрогается от каких-то взрывов. Люди чертыхаются от неожиданного грома и толчка взрывной волны (если таковая доходит до них). Затем они прислушиваются к сиренам пожарных и полицейских машин, и обсуждают между собой, что это было:

— Может, опять проснулся вулкан как уже было в 1987-м? Нет, от вулкана получаются другие взрывы (степенно говорят дедушки, помнящие то время).

— Может, склад боеприпасов, как в 2000-м? Нет, если склад боеприпасов взрывается, то гремит с одной стороны, а тут с разных (возражают дядьки, помнящие то время).

— Значит, это или вспышка войны банд, или военный переворот, — заключает публика и продолжает заниматься, чем занималась. Ночная жизнь идет своим чередом.

В городе, где при политических или бандитских пертурбациях порой гибнет от пуль и взрывов по нескольку десятков человек каждый день, такие события воспринимаются примерно как тайфуны в Японии. Жуткое, и довольно опасное, но привычное явление природы, при котором жизнь, конечно, продолжается, просто следует соблюдать меры безопасности, известные местным уроженцам с детства. В частности, надо посмотреть первый национальный канал TV, чтобы узнать, где в городе сейчас опаснее всего.

Заставка: фото обычного мужчины — латиноамериканца среднего возраста с несколько одутловатым лицом и кривоватым ртом, характерным для политиков-профи. Надпись крупным синим шрифтом под фото:

Марио Делкасо — временно исполняющий обязанности Президента Республики.

Еще ниже в черной рамке:

При мятеже бандформирования Hormigas-Armadas погибли верные сыны Сальвадора:

— Президент Карлос Монвиста.

— Вице-президент Альфонсо Кастелломар.

— Председатель законодательной ассамблеи Хуан-Хесус Соко.

— Премьер-министр Педро Ламосо.

— Министр обороны Альберто Пенйал.

Местонахождение генерального прокурора и министра внутренних дел — неизвестно.

Еще ниже крупным красным шрифтом.

Армия и полиция дезорганизованы.

Подавление мятежа поручено профессионалам CRR — Commando Rapidly-Resolution.

Нам надо сплотиться перед лицом криминальной угрозы национального масштаба.

VICTORIA EN UNIDAD! Все, способные держать оружие: вступайте в ряды VEU.

(Крупным шрифтом: адреса и телефоны пунктов оформления волонтеров VEU).

Далее следовала речь Марио Делкасо (который до вчерашнего дня занимал должность атташе по культуре генерального консульства Сальвадора в Хьюстоне, США). Речь не блистала ясностью, и состояла из пафосных призывов к единству нации. В общем, это свойственно людям, карьера которых построена на конъюнктурной болтовне. Важные вопросы остались не разъясненными, а именно:

— Что за мятеж бандформирования, и как при этом погибли первые лица государства?

— Кто дезорганизовал армию и полицию (не перебор ли это для мятежных бандитов)?

— Что такое CRR — Commando Rapidly-Resolution, и откуда оно тут взялось?

— Кто и почему назначил временным президентом какого-то атташе по культуре?

По существу были показаны только опознавательные значки CRR и карта города, где отмечены районы, не рекомендуемые для посещения.

После временного президента выступил какой-то ординарий-капеллан Хуан Кункейро, загрузив телезрителям проповедь о единстве всех традиционных религиозных общин Сальвадора, достигаемого на основе общих морально-национальных ценностей. Какие ценности он имел в виду, и какое отношение к делу это имеет — осталось неясным.

В финале выступил какой-то Дэвид Алькасар: дядька в камуфляже со значками CRR, и сообщил, что дальнейший разгул бандитизма уже в основном блокирован, а завтра, по приглашению и.о. президента в Сальвадор прибудут силы Панамериканской полиции, которые, совместно с CRR и народной милицией VEU, разгромят бандитов, и сделают улицы безопасными. Алькасар обратился к «патриотам, способным держать оружие, и обладающим высокими моральными качествами» с призывом вступать в ряды VEU.

(Снова крупным шрифтом: адреса и телефоны пунктов оформления волонтеров VEU).

Публика (которая слегка отвлеклась от ночной жизни, чтобы глянуть TV) скептически восприняла эти выступления, и сделала два вывода:

— Президента Карлоса Монвисту скинули то ли путчисты, то ли интервенты.

— Вероятно, все же, второе. Ведь путчисты поставили бы своего, а эти показали чучело.

Под чучелом, понятное дело, понимался временный президент Марио Делкасо.

Далее, публика вернулась к своим занятиям. Какой смысл тратить время на политику? Просто, надо принимать ее во внимание, как любой другой феномен дикой природы, практически, не зависящий от воли нормальных людей, и развивающийся по каким-то собственным принципам, периодически выливаясь в стихийные бедствия.