Арвиальская канва

Глава 30. Королева

Еще вчера мне бы и в голову не пришло сидеть в присутствии герцогини, не получив ее разрешения. Леди Вивиан — та немедленно встала и сделала реверанс. Я одобрительно кивнула, но сама осталась сидеть.

Дело было даже не в двух ребятах с откровенно разбойными рожами и матросской походкой, провожавших каждого посетителя такими взглядами, что большинство предпочитало передавать записки с пажами. Люди Рина с запугиванием и охраной справлялись превосходно, не хуже, чем подчиненные Керен — с ловлей мелких сошек по всему дворцу и окрестностям. Их присутствие и безоговорочная верность действительно придавали сил — но недостаточно, чтобы я сумела справиться с головокружением и подняться на ноги. Поэтому пришлось ограничиться почтительным:

— Ваша Светлость. Присаживайтесь.

Визита леди Софии Канделарии я ожидала с того самого момента, когда началась осада центрального корпуса управления, где квартировали Королевские Крылья — и сам лорд Нелот Тадео-Тар. В самом деле, не могла же эта женщина упустить такой шанс, когда стало очевидно, что вся подмога, которую сумели обеспечить Керен и Рин, не может захватить здание, никого не убив! На этот счет я была непреклонна, а с моей нездоровой щепетильностью в вопросах переразмеренной агрессии в Годили были прекрасно знакомы. В итоге треклятый корпус не могли ни захватить, ни отвоевать уже второй час. Мне не хватало людей, а Крыльям — сплоченности: они разрывались между начальством и будущей королевой, сея раздор и панику в своих же рядах.

— Ты, несомненно, знаешь, зачем я здесь, — с достоинством произнесла герцогиня Тар-Рендилль, грациозно усаживаясь в кресло для посетителей.

Я чуть склонила голову.

— Вы сочли, что следствие по делу вашей дочери идет слишком медленно, и хотите, чтобы я освободила ее в обмен на помощь, — сказала я, и леди София коротко дернула уголками губ, обозначая издевательскую улыбку.

Герцогиня прекрасно понимала, что в помощи я нуждалась отчаянно. Да, схватить Остальда и Гвен удалось без особых проблем, а Закери Тар-Севилль и вовсе по-глупому отправился в подземелья прямиком из постели Томной Эвы — помог эффект неожиданности. Никто не ожидал, что оставшаяся в одиночестве невеста короля, которой полагалось биться в истерике и требовать отыскать сестру, начнет повальные аресты. Но после того, как по моему приказу отправили в казематы ни много ни мало герцога крови, а его жену заперли в особняке, уже можно было не рассчитывать на информационный штиль. С арестом Тайла Малли-Тар пришлось повозиться — а где он спрятал Памелу Ар-Нарилль, до сих пор никто не знал.

Положение осложняла и Таби Ар-Заин. По-хорошему, следовало засадить за решетку и ее, и того мужчину с ожогом на груди, который похитил Брианну. Но оба манн-ви принадлежали Хикаи-Токалль, и только он имел право распоряжаться их судьбой. Никто из моих людей не рискнул бы сунуться в святилище даже по прямому приказу.

Мне оставалось только стиснуть зубы и надеяться на Ланса — как он надеялся на меня. На мою способность удержать под контролем ситуацию в королевстве, пока он в одиночку штурмовал шелликотов монастырь, чтобы вернуть Брианну.

— Я могу уговорить Нелота прекратить сопротивление и сдать корпус Крыльев без боя. Кроме того, я готова предоставить в твое распоряжение своих магов и половину отряда охраны, — самоотверженно заявила герцогиня, — как только моя дочь вернется домой.

Я сочувственно покачала головой, и леди София Канделария поспешила дожать:

— В противном случае мои люди присоединятся к лорду Тадео-Тар.

— Ваша дочь призналась в покушении на жизни всех пассажиров и команды «Королевы Лави», — сказала я. — Стоит ли напоминать, что на борту был Его Величество и господин посол Пилара с дочерью? Я не могу позволить леди Рейне просто уйти. Его Величество милостив, но Пилар воспримет освобождение маркизы как оскорбление — и как слабость.

— Его Величество снова ушел, — ядовитой змеей прошипела задетая за живое герцогиня. — Что ты будешь делать, если на этот раз он не вернется? Как долго продержишься в этом кресле?

Я бледно улыбнулась. Надо было все-таки запихнуть эту женщину на борт яхты!..

Хотя тогда Рейна, наверное, не решилась бы сплести под ней морской водоворот.

— Если Его Величество не вернется, Далеон-Тару конец. Будет уже неважно, кто и как долго сможет поддерживать меня. Ни вы, ни Его Светлость герцог Талион-Тар не продержитесь на троне и дня. Неужели вы не ознакомились с показаниями леди Рейны? Покойный король нарушил договор. Фейри почуяли наживу и жаждут получить полную власть над людьми. Что вы, лично вы, можете противопоставить воплощенным стихиям?..

Она слушала меня — и темнела лицом. Я вдруг отчетливо поняла, что не достучусь до нее. Никак. Сейчас передо сидела не герцогиня, не одна из самых влиятельных политических фигур — а мать, испуганная за своего ребенка. Ей было плевать, что сделала Рейна, плевать, какие последствия могут быть у ее освобождения. Она просто хотела, чтобы ее дочку оставили в покое — и я не могла ее винить.

— Если позволите, Ваше Высочество, Ваша Светлость, — вклинилась леди Вивиан.

Я повернулась к ней и насмешливо изогнула бровь. В присутствии посторонних Вивиан превращалась во второго церемониймейстера — въедливо и дотошно следующего всем заповедям этикета даже тогда, когда дворец грозил вспыхнуть бесконтрольным бунтом.

— Ваше Высочество, леди Рейна София никого не убила. Она пошла на преступление, чтобы защитить своего будущего ребенка и своего нерожденного крестника, потому что закон не способен спасти их от фейри. Ни леди Рейна, ни госпожа Ар-Нарилль не выбирали, кем им родиться — магом или обычным человеком, — осторожно подсказала леди Вивиан — и на лице герцогини вдруг так ясно отразилось понимание и надежда, что мне не оставалось ничего, кроме как задумчиво протянуть:

— Возможно, ты права. Нельзя осуждать мать на смерть за то, что она хотела защитить своего ребенка.

А Ланс, кажется, был прав, когда пожелал видеть Вивиан своим эмиссаром. Хотела бы я знать, где носит Марка, когда он так нужен…

Впрочем, если учесть, что по всему городу рыскали отборные годильские мордовороты, жаждущие арестовать Памелу, — нет, о местоположении Марка я не хотела знать ничего. Не хватало еще отдавать распоряжение о его казни. Я и без того здорово сомневалась, что смогу поднять руку хоть на кого-то из осужденных.

Но об этом не полагалось знать никому.

— Ваша Светлость, я не могу отпустить леди Рейну. Но я обещаю вам, что ее приговор будет пересмотрен Его Величеством, — негромко сказала я.

Герцогиня помедлила, нехорошо сощурившись.

— Вы будете настаивать на лишении титула и замужестве. Я сама укажу, за кого ее следует выдать.

— Ее муж не может быть титулован, — сходу сказала я, зеркально отразив ее прищур. — И вы поможете мне захватить корпус Крыльев и удержать под контролем дворец до возвращения Его Величества.

Герцогиня недовольно поджала губы. Я улыбнулась ей в ответ, как Ланс с объявления о розыске.

Говорить о том, какая крамольная мысль касательно договора между фейри и людьми одолевает меня весь день, было еще рано, и после уточнения деталей я позволила Ее Светлости уйти, торжествуя. Стоило двери закрыться за ней, как я рухнула лбом в столешницу и с облегчением закрыла глаза.

Это всего лишь дворец и один из корпусов управления. Два здания, которые едва не стоили мне мира с Пиларом и авторитета короля.

А что будет с моим собственным авторитетом, кода я переловлю всех подозреваемых, разберусь, как заставить следователей найти среди них реально виновных — и должна буду подписать смертный приговор? Женщинам, которые боролись за судьбу своих детей, мужчинам, не желавшим лишаться наследников только потому, что родились с особенным цветом волос? У меня рука не поднимется, я не смогу!..

Спокойно, Лави. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Благо с поступлениями задержек еще не было.

— Роб, отправь посыльного к корпусу Крыльев, — велела я, не открывая глаз. — Чтобы не было никаких конфузов, когда им на помощь придут люди герцогини.

— Посыльные еще не вернулись, — так виновато произнес мой невольный телохранитель, будто лично задержал всех годильских мальчишек. — Мелкий убежал с запиской для тюремщиков, Жердь — с посланием для междугороднего телеграфа, чтобы оповестить столицу, а Черного вообще никто не видел с тех пор, как он вышел из участка…

Если скорбную весть о нехватке посыльных я восприняла философски — ну, что поделаешь, если телефоны есть не везде, руку на пульсе держать нужно, а мальчишки — ресурс конечный? — то слова о Черном Кае заставили мгновенно подскочить в кресле и обернуться.

— Как — никто не видел?!

Кажется, с лицом у меня были проблемы, потому что Роб — верзила, способный посрамить размерами платяной шкаф — дернулся и отступил на полшага назад, едва встретившись со мной взглядом.

— Не видел, — повторил он. — Ну, кто его знает, может, ему нужно было после ареста домой зайти, мать успокоить?..

— Он сирота, — мрачно сообщила я и, со вкусом выругавшись, потянулась к телефонной трубке — но объявить тревогу Эве мне не позволила Вивиан:

— Госпожа Ар-Фалль, при всем уважении, с посланием можно отправить и дворцового пажа. Я велю позвать своего, а вы тем временем объясните, чем так важен этот… Черный Кай? — что ради него вы готовы отложить в сторону координацию действий по поимке участников государственного заговора.

Она была сдержанна и спокойна. Безупречно выглядела, несмотря на окружающий сумбур и хаос, с такой легкостью поглотивший меня. Не забывала про манеры, всегда помнила о чувстве собственного достоинства. Леди до мозга костей.

Я почти устыдилась своей паники, но угомониться не могла.

— Черный Кай — один из самых удачливых (или неудачливых, это как посмотреть) местных информаторов, ученик Томной Эвы. Это он первым узнал, что королевская семья погибла, он нашел улики, указывающие на существование тайного договора между князьями фейри и смертными королями, он стал свидетелем похищения Брианны и сумел передать фотографию злоумышленника.

— Думаю, из него выйдет отличный специалист, — вежливо заметила леди Вивиан и выжидательно умолкла.

Я обреченно вздохнула.

— Он влюблен в Брианну и, если я хоть что-нибудь понимаю в людях, после освобождения пошел отнюдь не домой. А Лансу только окрыленных юнцов под ногами не хватало!..

Особенно — если учесть, что он и сам не слишком далеко от них ушел. А Каю так везет на жуткие кадры…

— Полагаете, он направился в Алдеан? — с сомнением уточнила леди Вивиан.

Я могла ее понять. Какой человек в здравом уме сунется в монастырь, когда имеет полное право обойти его за тридевять земель? Люди, может быть, и забыли за последние триста лет, почему стоит опасаться королей Далеон-Тара, но подспудный, ничем не объяснимый страх перед фейри не делся никуда.

Будь на месте Кая здравомыслящий, осмотрительный и благоразумный молодой человек из приличной семьи, ему и в голову не пришло бы соваться в пекло, когда за его возлюбленной уже отправился тот, у кого, по крайней мере, есть реальные шансы уцелеть. Но речь, увы, шла о мальчишке, который зарабатывал на жизнь тем, что ежедневно рисковал головой — и полагал такое поведение вполне нормальным. Как следствие, на особую осторожность с его стороны рассчитывать не приходилось.

— Мне нужно три пажа, леди Вивиан. Один — к корпусу, предупредить людей Рина. Второй — отыскать Мелкого, он уже должен был освободиться. А третий… припоминайте, кто из пажей лишен инстинкта самосохранения или кого вы не любите особенно сильно. Мне потребуется отправить пару записок в Годиль.

И молиться, чтобы местные откликнулись, а осада вокруг Алдеанских пещер послужила отвлекающим фактором только для заговорщиков, ничем не помешав Лансу…

Вместо третьего пажа на подмогу явился кухонный мальчишка, которого я немедленно взяла на заметку. Если рыцарские дети дисциплинированно бежали, куда велено, и возвращались назад с записками от адресата первоначального послания, то сын посудомойки догадался ввалиться в «Веточку омелы» и нахально потребовать доступ к телефону, чтобы сообщить: Алдеан оцеплен, за главного — лично Рин, а еще наконец-то нашелся Витор.

Я немедленно разволновалась и затребовала подробности, желательно — от первого лица, и мальчишка умчался за огненным магом. Звонка я ждала как на иголках, выставив всех просителей из приемной, и сама же нервно подскочила, когда он наконец зазвонил.

— Лави… — хрипло изрекла трубка голосом Витора и умолкла.

А я забралась в кресло, поджав под себя ноги, и сжалась в комочек, как маленькая девочка в ожидании отповеди от строгого отца. Разве что носом жалобно хлюпать не начала — и то только потому, что Вивиан и охранники не оценили бы.

— Вит, где ты пропадал?

— Понятия не имею, — мрачно сознался огненный маг и судорожно вздохнул — в трубке зашуршало и зашипело, словно ее бросили в змеиное гнездо. — Последнее, что помню, — как собирался лечь спать пораньше, а потом меня нашли в траве недалеко от Алдеана. Лави, что происходит? Рин сказал, что пока меня не было, ты…

Я зажмурилась. И как маленькая, но очень честная девочка призналась:

— Брианну похитил манн-ви из Алдеана. Ланс пошел выручать ее, а меня оставил ловить участников заговора. Но все пошло немного не по плану, и мне пришлось захватить дворец и корпус Крыльев силой, потому что иначе большая часть высокопоставленных подозреваемых разбежалась бы по всей стране, ищи их потом, доказывай… а потом оказалось, что Черный Кай тоже отправился спасать прекрасную даму, и мне пришлось организовать осаду Алдеана. В качестве отвлекающего маневра.

На этот раз тишина в трубке была такой выразительной, что я уже решила: все. Сейчас Витор вспылит, отчитает меня, как девчонку, придет и возьмет все в свои руки. У него-то все получится. Придворные будут бегать на цыпочках, готовясь отпрыгнуть в сторону от полыхающих волос, Королевские Крылья строем отправятся поддерживать порядок во дворце, управление, наконец, прекратит прикрываться идиотскими инструкциями и выставит стражу у тюремных камер, и даже леди София Канделария перестанет язвить над кое-чьими организаторскими талантами.

Увы. Вселенная еще не была готова смилостивиться.

— Уводи их оттуда, — не своим голосом велел Витор.

— Если ты переживаешь, что я перешла черту и моего авторитета не хватит, чтобы удержать все под контролем и не оказаться на рудниках после того, как все закончится… — начала было я — но он не позволил мне договорить.

— Плевать на авторитет! — рявкнул Витор. — Кто-то остриг меня почти налысо, Лави, и у этого подонка сейчас почти полметра огненных волос! Достаточно, чтобы прокалить половину пещер под Алдеаном или сжечь осаждающих монастырь людей!

Я открыла глаза, невидяще уставившись перед собой. Леди Вивиан, которая как раз намеревалась поддакнуть насчет авторитета и контроля, осеклась на полуслове — будто тоже услышала, что сказал Витор.

— Погоди, — медленно произнесла я, подобравшись. — Чтобы сотворить масштабное заклинание, мало одних волос. Нужно время. Кто-то должен подобрать подходящую основу, натянуть на раму, выткать широкую полосу… — я осеклась. Проговаривать вышло бы слишком долго.

Нет, у похитителей не было времени на гобелен. На вышивку, в общем-то, тоже: за прошедшие часы невозможно успеть сотворить что-то достаточно масштабное, чтобы ослабленное канвой заклинание имело смысл. Отдельные пряди тоже неплохо вспыхивают, но я бы не рассчитывала прорвать осаду с их помощью — равно как и расправиться с Лансом. Сами по себе волосы Витора не давали заговорщикам никаких преимуществ. Но…

Кто-то остриг и Брианну тоже. А ее кудряшки — совсем другое дело. Они опасны сами по себе.

И если сплести их в косу с волосами Витора… Как там сказал Ланс про заклинание своей тетушки? «Забрать у самого себя будущую выносливость, заставить ее сконцентрироваться в одном мгновении…»

Без четкой структуры кудряшки Бри не дадут такого же эффекта, как двухчасовой запас выносливости, заключенный в нескольких минутах. Несколько секунд, объединенных в одно мгновение, — больше похоже на правду.

А если сделать поправку на то, что запирать в это мгновение будут неслабый пожар…

— Бомба, — мрачно сказала я в трубку, заставив подскочить и своих телохранителей, и леди Вивиан — и, наверное, самого Витора. — Они сплетут из волос бомбу. Не очень мощную, но много ли надо системе морских пещер?.. Вит, тот мальчишка, который привел тебя, рядом? Хорошо. Пусть передаст, чтобы все убирались подальше от гор. Я скоро буду.

— Что значит — скоро будешь?! — возмутился Витор.

Я положила трубку.

Леди Вивиан уже выскочила из-за секретарского стола и стояла посреди кабинета, как будто собиралась при необходимости закрывать выход собственным телом. Телохранители угрюмо переводили взгляд с нее на меня и обратно — еще не решили, кого из нас двоих стоит скрутить.

— Госпожа Ар-Фалль, вы не можете. Все эти люди знают вас! Только вас станут слушать одновременно и гвардейцы герцогини, и головорезы из Годили, и информаторы с Белых пляжей! Если вы уйдете, кто будет координировать их действия?!

Я прервала ее нетерпеливым жестом.

— Вы, Рин и Томная Эва. Роб, вызови их сюда… погодите, леди Вивиан, не спорьте. Вы знаете дворцовые порядки куда лучше меня, Рин — отставной капитан с внушительным послужным списком, а Эва вообще знаменита на весь город. Вместе вы сможете удержать контроль. Но в пещеры под Алдеаном должна идти я. Бесполезно посылать мальчишек. Они не поднимутся выше второго уровня пещер и сумеют вывести разве что Черного Кая. Но Брианна наверняка на третьем уровне, на монастырской земле, на которую не могут ступить люди, не отмеченные Хикаи-Токалль.

— Вы не единственная огненная манн-ви в Арвиали, — нервно возразила леди Вивиан, но я уже видела, что она готова согласиться.

— Единственная, на чьи уговоры не нужно тратить время, — возразила я, решительно шагнув вперед.

И леди Вивиан, беспомощно скривив губы, отступила в сторону. Я хотела проскочить мимо, пока первая фрейлина не сообразила, какую ответственность собралась свесить на нее королева, — но все же остановилась в дверях и обернулась, придерживаясь за косяк, словно он мог придать мне сил.

— Один момент, леди Вивиан. Те люди, которых задержали по подозрению в заговоре… следователи уже копают под них. Как только чья-либо вина будет доказана, дело должно быть немедленно передано трибуналу, что бы там ни говорили про дворянский суд и право древней крови. Аристократия утратила свои права, когда забыла свое прошлое и встала на сторону бунтовщиков вместо того, чтобы защищать страну от куда более опасного врага. Все дела должны рассматриваться в чрезвычайном порядке, вне зависимости от происхождения и степени вины.

— Трибунал казнит всех, — невыразительным голосом заметила леди Вивиан. — Наказание за покушение на королевскую семью — смерть. Наказание за убийство королевской семьи и приближенных — тем более смерть. У трибунала не будет выбора.

Колени вдруг стали казаться невыносимо слабыми, словно отказываясь нести вес тела — и тех слов, которые я должна была сказать. Я стиснула пальцами косяк, глубоко вздохнула…

Ну же, Лави. Если ты не прикажешь — ей придется отдать этот приказ самой. И жить с этим.

— Я не настроена проявлять милосердие к тем, кто причастен к убийству детей, — хрипло сказала я и помолчала, выравнивая неожиданно сбившееся дыхание. — Дела тех, кто готов пойти на сделку и помочь поддержать порядок в королевстве, будет рассматривать лично Его Величество, когда он вернется. Всех, кто уверен, что поступил правильно и другого выбора не было — под трибунал.

Леди Вивиан заметно побледнела, но все же кивнула — и я покинула королевский кабинет, философски размышляя о том, что сказал бы Марк, услышь он пассаж про разбор дел Его Величеством.

Впрочем, он многое пожелал бы прокомментировать, поэтому я поторопилась убраться из дворца, пока никто не догадался спросить, как именно я намеревалась ориентироваться в пещере без карты.

Впервые в жизни я вела экипаж, как Марк: до упора вытянув и скоростную, и левитационную ленты. Солнечная Арвиаль взирала на сумасшедшего лихача с удивлением и неодобрением, обозначая каждый перекресток судорожными взвизгами аварийных сигналов и забористой руганью. Я пролетела через город за считанные минуты, на высоте, разрешенной только для экстренных служб, только чудом не пересекшись с ними.

Алдеан встретил меня угрюмой тишиной и запертыми воротами. Впрочем, я и не собиралась в них стучаться. Мой путь лежал в пещеры под монастырем, и я спикировала на экипаже прямо перед входом, вспахав широкую полосу в песке и повиснув на ремнях. После утренних приключений еще подташнивало, но времени отлеживаться и жалеть себя традиционно не было. Я подхватила легкий рюкзачок с пассажирского сиденья и резво выскочила из экипажа.

Рассеянный луч фонарика неохотно выхватил из пещерного сумрака влажные стены и неровный пол первой развилки. При таком освещении нечего было и надеяться различить оттенки и нюансы, поэтому я просто вытянула правую руку и ощупала прохладный камень. На пальцах осталась только неприятная скользкая жижа, и я досадливо прикусила губу.

Черный Кай прошел здесь сразу после того, как выбрался из управления. Не мог же он, бывалый уличный мальчишка, никак не пометить свой маршрут?! Ладно, возможно, ему тоже было слишком темно, чтобы вырисовывать стандартную систему обозначений, к которой прибегали годильские теневые, но хоть какие-то засечки он должен был оставить!..

Я провела рукой вдоль стены. Мох, конденсат, застоявшийся неприятный запах. Больше ничего.

Если он действительно не размечал маршрут, то мне не остается ничего, кроме как развернуться и уйти. Сориентироваться в запутанных переходах многоуровневых пещер без карты, имея лишь примерное представление, куда именно нужно попасть, — это приключение уж точно не для разнеженной хозяйки гостиницы и уж точно не для будущей королевы. Если Кай наверняка облазил нижние уровни пещер в бытность годильским беспризорником, то мне и пытаться не стоило.

Конечно, можно было попробовать закричать: эхо наверняка разнесет мой голос, позволяя дозваться хоть до самого Алдеана. Пусть король, вопреки народному поверью, не способен слышать каждое слово, произнесенное на его земле — мой окрик заставил бы его сконцентрироваться на мне, а я могла бы просто озвучить свои подозрения, но… Ланс ведь неспроста прихватил воровское мультиклассовое заклинание. Он хотел остаться незамеченным. Закричи я — и все его преимущество сойдет на нет.

Значит, я должна либо найти его без лишнего шума (Найти, ха! Хоть бы на глаза ему попасться, чтобы сам окликнул…), либо отыскать дружественно настроенного фейри, который мог бы вступить с Его Величеством в безмолвную беседу.

Прикинув вероятность обоих событий, я выругалась себе под нос и ощупала соседнюю стену. Ничего.

Чувствуя себя последней дурой, я попробовала провести пальцами ниже. В конце концов, кто сказал, что он будет делать заметки именно на том уровне, на каком их было бы удобно сделать мне? Как бы я его не превозносила, он всего-навсего подросток…

Я замерла, все еще касаясь неровной стены. Подросток, блин! Нет, до этого я все-таки чувствовала себя предпоследней дурой. Последней — только теперь.

Он же выше меня на полголовы!

Двадцать сантиметров вверх — под пальцами поселилось неприятное стягивающее ощущение. Я отдернула руку и с нескрываемой радостью уставилась на черные разводы на коже.

Уголек. Обыкновенная стрелка, слегка расплывшаяся из-за постоянной влажности и смазанная моим прикосновением, почти незаметная на темном камне. Если не знаешь, что искать, — и не найдешь.

Резко приободрившись, я свернула на развилке направо.