Авантюрист на поводке (СИ)

ГЛАВА 35. Сладкое или горькое?

Кот Папийон бросился вперёд всех, оглашая окрестности истошным мявом. Макс побежала за ним, держа наготове парализант. Она едва ли понимала, что местность вокруг изменилась и всё выглядит, как в сказке. Да и до сказок ли ей было?!

Зато следы были уже не важны и не особо нужны. Надо было лишь поспевать за Папийоном, который, очевидно, храбро спешил на выручку своей хозяйке. А вскоре среди зарослей мелькнули чьи-то фигуры.

– Стоять! Полиция! – заорал один из полицейских, вроде бы Люка, хотя фигуры никуда вроде бы и не бежали.

Макс, вот сколько ни служила в полиции, никогда не понимала выкрика «стоять!» Ну в самом деле, кто-нибудь когда-нибудь останавливался, если действительно убегал? Обычно после такого крика беглецы только ускоряются. Вот и сейчас, услышав «стоять, полиция», двое из живописной группы тут же пришли в движение и попытались скрыться за расцветающими деревьями. Макс плохо понимала и в живописи, и в цветущих деревьях, но, кажется, это были какие-то апельсиновые или мандариновые кущи. Но самое плохое, так это то, что из цветущих кущ послышались выстрелы. Двое из полицейских тут же среагировали и, пригнувшись, с пистолетами в руках дружно ринулись «на задержание». Третий же двинулся к застывшим возле скалы людям, которых держал на прицеле… Жерар.

Макс пригляделась, обнаружила второго Жерара среди тех, кто стоял и сидел лицом к скале и зашипела сквозь зубы. Сидели Флобер и Орабель – Макс, разумеется, первого в лицо не знала, но кто это ещё мог быть?

– Люка! – шикнула она на третьего полицейского. – Не стреляйте! Жан, живее за мной!

– Но что я могу, мадемуазель? – вопросил тот, но все же храбро пошёл рядом.

– Унести отсюда мадам Соврю, конечно, – сказала Макс. – А если получится, то и нотариуса увести.

Они побежали за третьим полицейским, виляя из стороны в сторону и пригибаясь, потому что выстрелы звучали совсем рядом. Жерар с ружьем повернулся и выстрелил в Люка – Макс безошибочно узнала в оружии парализующее ружье. Такие давно сняли с вооружения магполиции, потому что эта штука оказалась чересчур действенной, и у жертв часто случались сердечные приступы или не выдерживал мозг. Полицейский упал.

– Сейчас будет твоя очередь, мадемуазель детектив, – сказал Жерар, нехорошо улыбаясь.

Но тут, о счастье, от скалистой арки послышались голоса. Возможно, это комиссар Матьё пришёл вовремя и привёл подкрепление. А может, и нет! Полиция часто запаздывает – Макс, к примеру, запаздывала не единожды, приходила к трагичному окончанию чьей-то истории. Теперь, не исключено, прибыли ещё метаморфы, и закончится уже её история – бесславно, надо полагать.

– Ну давай, стреляй, – предложила Макс, жалея, что не может сейчас повернуться и убедиться в том, что на подмогу прибыли те, кто надо. – Усугуби свою вину. И в старушку с нотариусом стреляй.

Но негодяй бросил ружье и куда-то побежал, да так резво, что и не угонишься. Макс, тем не менее, приняла вызов. Раз побежал – значит, на подходе свои, они помогут Орабель и прочим, рассудила она, ускоряясь при помощи магии. Как же легко ей бежалось! Ни камни, ни корни деревьев не мешали, она словно летела. Но всё же удивилась, когда рядом появился Жерар, кивнул ей… и шутя обогнал.

– Ах ты ж дырявый артишок! – огорчилась Макс и попыталась прибавить скорости.

Увы, минерала в кармане не оказалось, а разлитое в воздухе волшебство не особо помогало. Быстрее у Макс не выходило, ну хоть плачь. И, несмотря на то, что она даже не запыхалась и не устала, она отставала от Жераров всё больше.

Видимо, стоило оставить себе ещё немножко злости про запас: уж на ней-то Макс точно бы взлетела и нагнала обоих Мильфеев, ложного и настоящего!

А беглец забирался всё выше в гору, бежал всё дальше и быстрее. Его преследователь не сильно отставал. И вскоре Макс потеряла обоих из виду. Но продолжала бежать, пока не услышала звуки азартной и бурной драки.

Ну да, всё бы этим парням драться…

Сначала Макс думала вмешаться. Но, по-видимому, оба Жерара сейчас прекрасно обходились и без нее. Они сходились и расходились, разве что не орали, словно коты, а затем вскидывали руки и колдовали. Летели камни, а иногда и сами Жерары поднимались в воздух – невысоко, но достаточно, чтобы, упав, получить парочку переломов. Макс думала только, что, попадись ей любой из двоих – она бы ему точно что-нибудь сломала. Одному за то, что притворяется Жераром, а второму… Просто за то, чтобы не высовывался.

В конце концов они то ли выдохлись, то ли решили перейти к немагическим способам мордобоя, опустились на землю и обхватили друг друга в надежде побороть и опрокинуть. Не дожидаясь исхода этой схватки, Макс выхватила парализант. Она даже не поглядела, какая там выставлена мощность, а сразу прицелилась и заорала:

– А ну замерли! Отошли друг от друга и руки за голову, ну?!

– Прелесть моя, но это же я, – удивлённо сказал один из Жераров, не сразу, но всё же прерывая драку.

Голос, интонации, взгляд – всё это точно указывало на то, что перед Макс настоящий Жерар. Но вот заговорил второй, пытаясь поправить рукав порванной рубашки:

– Мой детектив… Не надо скоропалительных решений. Это – самозванец, а я настоящий Жерар Мильфей.

– Ну ничего себе, – возмутился первый Жерар. – Макс! Ты же понимаешь, что это я, а он – всего лишь жалкая подделка!

Макс растерялась. Она переводила взгляд и дуло парализанта с одного на другого мужчину. Как назло, трудно было решить, кто же из них настоящий. Они были… совсем одинаковые. Совершенно! Одежда, манеры, лица, фигуры, глаза… Макс от отчаяния едва не заплакала, но тут же рассердилась. Ещё не хватало реветь из-за двойного Мильфея! Проще пальнуть по ним обоим, и все дела.

– Радость моя, – сказал один из Жераров, неотличимый от своего соседа, – ты бы убрала парализант подальше. Давай договоримся мирно?

От него пошла весьма ощутимая волна обволакивающего тепла. А может, и не от него, а от другого Жерара? Тот как раз говорил:

– Нам тут сказали, что к месторождению нельзя с артефактами. Вроде бы их действие тут становится непредсказуемым: может не сработать, а может и в клочья разорвать… всех. Так что ты убери пушечку-то, моя прелесть.

– Тут я согласен с этим рваным салатом, моя душа!

– Я вам не прелесть! И не радость!

– Гадость? – подсказали оба Жерара и одинаково ослепительно улыбнулись.

Макс отчаянно зарычала, а потом выпалила:

– Ответите на вопрос. Быстро и не задумываясь. Кто задумается – выстрелю, ясно? Итак… Поиграем в одну игру. Сладкое или горькое?

Оба Жерара буквально на долю секунды опешили, один даже как будто слегка поперхнулся… И ответы прозвучали одновременно.

– Сладкое.

– Горь…кое.