Айрин, графиня из Бездны. Книга 2

Глава 36. Падение

Беспокойство барона Шатри о судьбе Велингвара имело под собой веские основания. Накануне, у всех на виду, под сводами Церкви Света и Разума состоялась встреча Архиепископа Прайбурга Даниэля Хаша и посланника Свободных Земель Лотора Сазерленда. Все вокруг знали, что эта беседа — лишь одна из многих, устроенных служителями. Ещё одна, не менее важная, произошла между герцогом Йоркдейлом и епископом Эноби. Наступал переломный момент. За три дня до выступления барона Велингвара, на котором он обещал рассказать о планах Йоркдейлов, король принял у себя необычную делегацию. Сидя на троне в Зеркальном дворце, он с удивлением смотрел на пятерых вельмож. Лотор Сазерленд, герцог Йоркдейл, Архиепископ Хаш, граф Уоренгейт и секретарь герцог Корнуел — все они, выступали на одной стороне.

Речь произносил Корнуел, а остальные лишь давали необходимые пояснения.

— … барон сам стремился построить крепость на границе с Йонгландом. То, что чертёж попал в руки герцога, отодвинуло его планы, но не поменяло. Дело тут, ваше величество, вот в чём. Мы смотрели на земли, а Велингвара интересовали горы. Добыча ископаемых в горах Йонгланда ведётся из рук вон плохо. Тому виной и сложность строительства, и плохие дороги, и постоянные конфликты. Велингвар же решил строить шахты у подножья гор под прикрытием орудий новой крепости. Из-за этого пришлось бы переработать много породы впустую, но барон и тут выкрутился. Он связался со Свободными землями и решил закупить их механизмы. А затем и самому наладить производство. Для того он и строит фабрику в Прайбурге — хочет и показать, и испытать. Как только механизмы покажут свою эффективность, он построит новые уже вблизи шахт.

— Звучит слишком сложно, — усомнился король.

— Ваше величество — выступил Уоренгейт — Тому есть многочисленные подтверждения. Барон сейчас нуждается в деньгах и союзниках, а потому вынужден раскрывать части плана — так мы о них и узнаём. К тому же, его люди ведут активную деятельность.

— Скупают земли близ Лилля, строят склады, фрахтуют корабли, — продолжил Корнуел.

— Если это правда, то я могу лишь похвалить барона, — ответил Веласкер — Его старания принесут немалую пользу королевству.

— О, барон думает вовсе не о королевстве — воскликнул Архиепископ — А прежде всего — о себе. Ваше величество, в своих делах Велингвар рискует зайти слишком далеко по пути ереси, и навлечь на нас гнев всей Церкви Света.

— Уверяю вас, государь — добавил Уоренгейт — В своем выступлении перед вами барон умолчит о своих планах. Он начнёт постепенно тянуть из вас разрешение за разрешением, уступку за уступкой, и в конце окажется, что вся выгода — его.

— А что же вы, герцог? — обратился король к Йоркдейлу — Ваши намерения относительно крепости были теми же?

— Клянусь, ваше величество, нет — искренне отвечал Генрих — Я и вправду загорелся идей построить крепость, о которую обломает зубы любая армия.

— Вот как? А что же теперь?

— Теперь, ваше величество, я рад, что крепость будет защищать множество предприимчивых людей.

«Которые будут платить тебе дань» — пронеслось у всех в уме.

— Господин Сазерленд, — король перевел взгляд на посланника — Что скажите вы?

— А я, государь — в свою очередь выступил Сазерленд — Убеждён, что барон не справится со своей ношей.

— Может, вы так думаете из-за своих чувств?

— Я ненавижу барона, это верно, — кивнул посланник, и удивлённый король переглянулся с Корнуелом — И сделаю всё, чтобы ему помешать.

— Вот это искренность, — невольно усмехнулся Веласкер

— Если за дело возьмётся не Велингвар, — добавил Сазерленд — То я, наоборот, помогу со всем своим рвением.

— А что насчет связей барона в Свободных Землях?

— Они у него есть лишь потому, что он первый из королевства протянул к ним руку.

— Тем больше заслуги барона.

— Ваше величество, никто не отрицает его заслуг, — заметил секретарь, не обращая внимания на гримасу ненависти на лице Лотора — Но его время вышло.

— Вы так считаете?

— Я думаю, ваше величество, что распределение обязанностей между знатными домами принесёт нам куда больше пользы, чем их объединение в руках Велингвара, — ответил Корнуел.

Король ещё раз оглядел собравшихся. К этому моменту все они были во власти собственных эмоций и мыслей. Один лишь Архиепископ сохранял спокойствие. Он предпочёл бы и вовсе не присутствовать при этом разговоре. Но Церковь вложила столько сил и средств в этот союз, дала столько обещаний, угроз, посулов, свила такую сеть, что было бы глупо после всех приложенных усилий оставить последний шаг без присмотра. И потому сейчас Архиепископ Даниэль Хаш стоял здесь, готовый направить беседу.

— Погодите! — воскликнул король — Но как барон собирался уладить дело с разрешением на разработки? Он надеялся договориться с королем Йонгланда?

— Нет, ваше величество, — покачал головой Корнуел — Он хотел получить разрешение лишь у владельца тех земель.

— А поддержка крепости — это поддержка барона, — воскликнул Веласкер — Таким образом… но ведь это слишком рисовано! Нас могли бы втянуть в войну.

— В том-то и дело, государь, — склонился Корнуел.

Веласкер молчал, размышляя над услышанным. В эти мгновения каждый из просителей сжал кулаки, моля об удачном для себя исходе.

— Хорошо, господа, — наконец произнёс король — Я готов выслушать подробности.

Тем же вечером принц Фернан, которому дела не было до противостояния барона и Церкви, вслед за Данте Йерионом шагал по улицам Ортенфлоу. Как принц Рауль сдружился с Кейсаром, так и Фернан нашёл в Йерионе верного товарища. Сегодня их ждало одно из тех приключений, что шевалье время от времени устраивал для принца.

Они направлялись в Дом развлечений, принадлежавший Сияющему Джиму. На входе каждого посетителя встречали два полуобнаженные девушки с отрядом наёмников за спиной. Приветливо улыбаясь, девушки с первого взгляда определяли, кого впустить внутрь, а кого оставить за дверью. Принца и шевалье пропустили без единого слова. Внутри, освещенная ярким светом, оказалась утопленная в земле арена, которую окружали трибуны в несколько ярусов.

На арене сражались двое вооруженных мужчин в легких доспехах. Принц, проходя мимо, зачарованно смотрел, как они кружат друг вокруг друга, внимательно наблюдая за противником. Это совсем не походило на стремительные тренировочные поединки. Здесь противники знали, что на кону стоят их жизни, и береглись каждого удара.

Впрочем, не только арена привлекала внимание мальчика. Всё вокруг поражало его и будоражило воображение. Дикое, необузданное веселье, которое ему ещё не доводилось видеть, волновало его кровь. Принц смотрел на оскалившиеся лица, слушал, как воплями приветствуют каждый удар и как вокруг заходятся в восторге при виде свежей крови. Были тут и знакомые лица.

Братья Сильдре, прозванные Пауками, занимали один из диванов на нижнем ярусе. Адам внимательно следил за боем, в то время как его брата больше занимали окружавшие женщины.

Несколько шевалье, часто бывавшие на утренних приемах короля, стояли у самой ограды и оживленно обсуждали бой.

Один из зрителей напомнил Фернану графа Дюбуа, но возле него царил мрак, мешавший разглядеть лицо.

На одном из диванов среднего яруса сидел самый огромный человек из всех, что довелось видеть принцу. Его окружало несколько столиков с разными блюдами, и три полуобнаженные женщины то и дело брали еду и подавали здоровяку, пока он наблюдал за боем. Человек этот то и дело начинал хохотать и кричать на бойцов, не стесняясь своих чувств.

— Это Мясник — наклонившись к уху Фернана, произнес Данте.

— Тот самый? — воскликнул принц — Сумрачный Герцог?

Вокруг них царил шум и громкий гул, слова мальчика были едва различимы, но несколько человек всё равно обернулись.

— Он самый — кивнул Йерион — Тут довольно примечательных лиц. Думаю, нам самим следует занять столик в глубине зала.

— Согласен — кивнул принц.

Едва они сели, как к ним устремился мужчина, одетый изящнее, чем щеголи при дворе.

— Сияющий Джим, — шепнул Данте принцу, и кивнул подошедшему.

— Приветствую вас, шевалье — Джим сорвал с головы шляпу — И вашего юного спутника.

— Один из моих друзей, господин Герцог. Я решил показать ему лучшие развлечения в городе.

— Благодарю, шевалье. Вы не против? — с этими словами Сияющий отцепил алмазные кубики, висящие на его груди и кинул их на стол. Те, ударившись, отскочили от поверхности, и покатились по столу, переливаясь всеми цветами. Застыв, они показали Свет и Дух.

— Ого — воскликнул Джим и поклонился, глядя на спутника шевалье — Ваше высочество, я рад приветствовать вас в своем заведении.

— Как вы узнали? — взволнованно воскликнул принц, указывая на алмазные кубики — Это они вам показали?

— Или он угадал и решил произвести на вас впечатление — раздался низкий чарующий голос. Подняв взгляд, принц увидел женщину потрясающей красоты. Высокая и грациозная, она была одета в белое платье, коротко обрезанное снизу и украшенное несколькими цветными полосами, а также с накидкой из разноцветных узоров. Глядя на её обнаженные стройные ноги, принц почувствовал, как в груди у него разгорается жар. Стараясь скрыть смущение, он перевел взгляд на Джима, но это не сильно ему помогло — все мысли принца были о женщине.

— Значит, вы выкинули то, что хотели? — спросил принц Герцога.

— Это лишь предположение Шарлиз, ваше высочество. Она сама не уверена в нём.

— Я не могу его подтвердить. Но и ты не можешь опровергнуть.

Тут по заведению пронёсся рёв зрителей, вокруг застучали и засвистели, и все взгляды обратились на арену.

— Кажется, бой окончен, господа. Увы, я вынужден покинуть вас. Шевалье, принц, — Джим отвесил ещё один поклон — Шарлиз, проследишь, чтобы гости ни в чём не нуждались?

— Ступай, — улыбнулась женщина и, проскользнув между мужчинами, села рядом с принцем — Я прослежу за гостями.

— А вы… — несмело начал принц, когда Джим удалился — Вы его жена?

Женщина рассмеялась и откинулась, коснувшись руки Фернана.

— Называйте меня Шарлиз, или Герцогиня, ваше высочество. Да, можно сказать, я жена Джима. А вы хотели что-то предложить?

— Я… — принц смешался и кинул взгляд на Йериона. Тот сделал вид, что увлечен выступлением Джима на арене — Я просто хотел узнать… вдруг вы…

— Нужно быть настойчивее — ответила Шарлиз — Мой отец трижды отказал Джиму, когда тот предлагал мне своё сердце. В последний раз он сделал это прилюдно, да ещё пригрозил Джиму судом и смертью. Тогда Сияющий сжег мой дом, перебил моих охранников и похитил меня, забрав в Митендорию. С тех пор я люблю его так, как никто не может любить в целом мире.

Принц, чувствуя всем телом близость женщины, и жар её тела, совершенно мешался. Мысли его блуждали, горяча кровь и вгоняя в краску, и он едва слышал, что ему говорила Шарлиз.

— Шевалье, — обратилась та к Данте — Не будите ли вы так любезны принести мне ещё напиток? И его высочеству, конечно же.

Данте, улыбнувшись, поднялся и удалился.

— Так что скажите, ваше высочество? Нравится вам у нас?

— Очень, — отвечал принц — Здесь так… необычно. И столько народу. И все совсем не такие, как я привык видеть. Я… хотел бы иметь такое же заведение.

— Вы наследный принц! Когда-нибудь это всё станет вашим.

Эти слова и нежный голос женщины добавили принцу уверенности. Он глубоко вдохнул и положил руку на колено собеседницы.

— И это тоже? — пересохшими губами спросил принц, наклоняясь всё ближе.

Герцогиня в ответ лишь рассмеялась, а затем поднялась.

— Сомневаюсь — воскликнула она — Но оглянитесь вокруг, принц — для вас тут подготовлено немало развлечений.

И она была права. Когда спустя несколько часов Данте и Фернан покидали заведение Джима, принц смотрел на жизнь немного иначе.

На следующее утро в стенах Зеркального замка царило волнение. Придворные, разбившись на группы, что-то жарко обсуждали, шептались, оглядываясь по сторонам. Стало известно, что вечером король устраивает ужин — в честь неких соглашений. Когда в замок прибыл барон Велингвар, шум усилился. Одни отступали от него, уступая дорогу, другие провожали внимательным взглядом. Барон невозмутимо проходил мимо, отвечая на редкие приветствия, и все гадали, что питает его уверенность — глупость или знание?

Приём начался в одиннадцать. Едва король сел на трон, от его имени заговорил секретарь герцог Корнуел. Он говорил о важности перемен, о необходимости развития, перешел на мысли государя о королевстве, а от них — к действиям короля и принятым решениям. Оформив всё необходимыми эпитетами, герцог наконец произнёс решение короля.

— Герцог Йоркдейл получает право выстроить крепость на границе с Йонгландом и арендовать её на пятьдесят лет.

Гул взволнованных голосов пронесся по залу. Взоры обратились на барона Велингвара. Тот, побледнев от нанесенного удара, нашел в себе силы промолчать. Многие присутствующие смотрели на него с сочувствием. Все понимали какое оглушительное поражение он только что потерпел. Но это было лишь начало.

— Также посланник Свободных Земель господин Сазерленд и Церковь Света составили список лиц, с которыми Земли желают иметь торговые отношения.

Герцог Корнуел потратил несколько минут, зачитывая знатные фамилии и категории товаров, которые разрешались к ввозу.

— Надо же, как велика шкура барона, — шепнут граф Дюбуа стоявшему рядом Сент-Арону — И как только мы пропустили её делёж?

— О, не волнуйтесь, — шепнул в ответ Сент-Арон — Самую главную часть мы обсудим на днях в Совете. Там уж постарайтесь не упустить возможности.

— Да? — удивился граф — И что же это за часть?

— Крепость Йоркдейла, — загадочно улыбнулся Сент-Арон.

Между тем король решил, что пришло время для решающего удара и сделал знак Корнуелу.

— Теперь, когда мы достигли полного взаимопонимания со всеми своим соседями, думаю, некоторые вещи стали избыточны — проговорил герцог — Например, второй королевский секретарь.

Велингвар вскинул изумленный взгляд на короля.

— Вы прогоняете меня, ваше величество?

— Нет, нет, барон, что вы! — возразил король — Слишком уж сильные слова, вы не находите? Скорее, это походит на возвращение к прежнему порядку. В самом деле, барон, в последнее время вы слишком увлеклись внутренними делами королевства, и позабыли о своих обязанностях.

— Но ведь я…

— Что касается вашего строительства — продолжил Веласкер — То надеюсь, что вы его закончите и обернёте к своей пользе. В этом вопросе — я полностью на вашей стороне. К тому же, барон, вам будет выплачено вознаграждение за ваши труды.

В глазах барона блеснула надежда. Он вскинул голову, обращаясь к королю

— Ваше величество, но ведь мне не достроить фабрику, если я лишусь своих привилегий на перевозки

Король в замешательстве переглянулся с Архиепископом и секретарём, а затем снова посмотрел на барона.

— Знаете, господин барон, вы правы… Тут, пожалуй, мы можем сделать некоторое исключение и оставить за вами право на провоз товаров — до окончания строительства, разумеется.

Сазерленд покраснел от гнева, а Уоренгейт сделал порывистое движение, будто бы желая возразить. Но стоявший рядом Архиепископ Хаш удержал графа.

— Всё и так идёт превосходно, не так ли, господин мэр? — прошептал служитель графу — К чему требовать большего?

Архиепископ был прав. Приём закончился, и Веласкер поднялся с трона. Любая просьба сейчас могла обернуться против просителя.

Король покинул зал, а вслед за ним потянулись и придворные. Всем им не терпелось рассказать родным и близким о сокрушительном падении барона. Лишь немногие бросили сочувственный взгляд Велингвару. Никто из них, правда, не осмелился подойти к поверженному.

Но барону и не требовалась поддержка. Велингвар начал действовать спустя считанные минуты.

— Господин епископ, могу я к вам обратиться? — подошел он к служителю Эноби, когда тот уже направлялся к выходу из замка.

— Да, разумеется, господин барон, — кивнул растерянный епископ.

— Не буду ходить вокруг да около. Я знаю, вы имеет немалый вес в Церкви Разума.

— Ну что вы, господин барон…

— Могу ли я сделать что-нибудь, чтобы рассчитывать на вашу поддержку?

— Поддержку в чём?

— Когда моё производство будет построено, мне нужны будут покупатели. Если Церковь одобрит мои дела…

Несмотря на всё, что было сделано, Эноби не мог не восхититься бароном. Часа не прошло с его падения, а этот человек всё принял, пережил и уже строит новые планы.

«Поистине, Изнанка выбрала достойного слугу».

Но Велингвар был обречен. Эноби хорошо помнил слова Архиепископа о противостоянии Света и Изнанки. А значит, глупо было бы упустить такой шанс. Не часто можно забрать награду без обязательств.

— Я бы мог замолвить за вас слово — сказал Эноби — И даже поручиться. Но, как вы понимаете, услуга за услугу.

— И что же от меня требуется? — слабая надежда зажглась в устремленных на священника глазах — Золота?

— Возможно.

— Видите ли, служитель Эноби, — замялся барон — С деньгами у меня сейчас плохо. Но я могу привезти для вас грузы из Свободных земель. Эту привилегию мне оставили.

«Возможно, так будет даже лучше» — подумал епископ, но не подал вида.

— А как же награда, обещанная вам королём?

— Боюсь, она вся уйдёт на оплату моих кредитов. Как и некоторая часть моего имущества.

— Прискорбно, господин барон, весьма прискорбно, что вы стеснены в средствах — вздохнул Эноби — Вы понимаете, что я, служитель Церкви, не силён в вопросах перевозок и торговли. Впрочем, я подумаю, что можно сделать

— О, благодарю вас, господин епископ, — с жаром произнёс Велингвар и низко поклонился.

До вечера весть о падении Велингвара разлетелась по всему городу и вызвала настоящую панику. Многие тут же ринулись к дому барона, стремясь забрать вложенные деньги. Другие, наплевав на золото, молили отдать им подписанные бумаги. Самые осторожные покинули город, опасаясь преследований со стороны Церкви. Велингвар целый день принимал посетителей, а вечером вновь отправился в замок.

Начало ужина прошло пристойно. Король с семьей сидели за отдельным столом, стоявшим во главе двух остальных, вдоль которых расселось сотня придворных. Члены Королевского Совета расположились ближе всех к королевской семье, в то время как Велингвара посадили едва ли не в конце стола. Казалось, это вовсе не смутило барона, но чем дальше, тем больше он пил, тем громче звучал его голос, тем больше проявлялось в нём недовольство, и гости начали надеяться на достойное продолжение утреннего приема. И когда барон поднялся с горящими глазами, все взоры обратились на него.

— Я хочу выпить за нашего правителя, — подняв кубок, произнес Велингвар — За его верных слуг и поданных, готовых заплатить любую цену, лишь бы исполнить его желание.

В зале воцарилась тишина. Гости, слишком испуганные, чтобы выразить хоть какое-то мнение, смотрели на короля, который выслушал тост барона с невозмутимым лицом.

— Я разделяю ваши мысли, барон — по залу разнесся сильный голос, и все повернулись посмотреть на храбреца — Я также пью за нашего повелителя, его слуг и его верных поданных.

Архиепископ Прайбурга поднял свой кубок. Король одобрительно кивнул, и со всех сторон зазвучали голоса.

— За нашего повелителя!

— За его слуг!

— И верных поданных!

Все подняли и осушили свои кубки. Но барону этого показалось мало.

— А, господин Архиепископ, так вы согласны со мной? — произнес он, ставя пустой кубок на стол — Жаль, что мы не сошлись с вами в остальном. Например, по поводу развития королевства. А что? Вы славно постарались, лишая нас будущего! Сговорились с Йоркдейлом. С Сазерлендом! Всё, чтобы остановить прогресс, верно? Думаете, они против меня? — барон обвёл взглядом всех гостей — Нет, они против будущего! И уничтожат любого, кто будет им мешать.

В рядах гостей возник и начал нарастать тревожный шум. Никто не ожидал, что слова барона окажутся настолько резкими.

— А вы, Йоркдейл! — нетвердой рукой Велингвар указал на герцога — Думаете, победили? Уже мечтаете, как сядете в свою крепость? Они убьют и вас! Причём здесь, в столице, пока им помогают власти.

— Ну это уже слишком, — воскликнул граф Уоренгейт и посмотрел на короля. Тот кивнул и сделал знак гвардейцам. Солдаты направились к барону, но он, ничего не замечая вокруг, продолжал речь.

— Я уже сражался с убийцами — под стенами королевского дворца! А где с ними сразитесь вы? Может, в стенах родного дома? А? Убийцы ведь и там вас достанут! Они поднимут руку на кого угодно. Кого угодно — и им не помешают бумажные защитники! — с этими словами барон указал пальцем на шевалье Йериона. Тот на мгновение растерялся, но тут же покраснел от гнева. А барон, завидев приближающихся солдат, сам начал выбираться из-за стола.

— Думаете, одолели меня? Думаете, остановили? Ничего подобного! Вот увидите! Приходите посмотреть, если не испугаетесь. Я всех приглашаю! Слышите? Всех!

Барон поклонился королю, и, едва держась на ногах, в сопровождении гвардейцев покинул зал под гул встревоженных голосов.

— Удобный момент засадить барона обратно в тюрьму, — прошептал епископ Хаш своему брату.

Но барону позволили без помех покинуть дворец и отправиться домой. Его выходка стала предметом обсуждения до конца ужина. Все сошлись на том, что Велингвар растерял и те крохи королевского расположения, что у него оставались.

— Пропащий человек, — говорили многие, осуждающе качая головами, но втайне радуясь, что увидели такое зрелище.

Впрочем, не все разделяли это мнение. Когда ужин закончился, епископ Эноби, скорчив скорбную мину, подошёл к герцогу Йоркдейлу.

— Очень жаль, герцог, что вам пришлось выслушать все эти глупости.

— О, ничуть. После сегодняшнего приёма у кого угодно нервы сдадут. Не каждый день тебе ломают жизнь. Но барон — из крепкой породы. Думаю, он возьмёт себя в руки и доделает свое производство.

— Кто знает, кто знает, — покачал головой епископ.

— О, я в этом уверен. Даже отменил все дела, чтобы присутствовать на испытаниях.

В мозгу служителя вспыхнула догадка.

— Посмотреть на испытания Велингвара?

— Именно, — подтвердил Йоркдейл — Если они пройдут успешно, то я буду в числе первых покупателей.

Епископ стиснул зубы, не желая выдать своих чувств. Но герцог прекрасно их понял и улыбнулся служителю.

— Такой энергичных людей стоит поддерживать, вы не находите?

Вечером Архиепископ Прайбурга принял у себя мэра.

— Неслыханная дерзость — возмущался Уоренгейт — Я просил короля взять барона под стражу, но он лишь посмеялся. Неужели барон и дальше продолжит свои дела?

Хаш вгляделся в графа, пытаясь понять его чувства. Да, граф поддержал все их планы, но сделал он это из-за расположения к Церкви, или из-за личной неприязни к барону?

— Не удивлюсь, если через пару лет Велингвар вновь поднимет голову, и все наши усилия пойдут прахом! Неужели Церковь допустит это?

Архиепископ припомнил, сколько усилий приложила Церковь, чтобы сокрушить Велингвара. Тут Уоренгейт прав — если не покончить с опасностью раз и навсегда, то угроза останется. Не время останавливаться на полпути.

— Не знаю, что решит Церковь, ваше сиятельство — отозвался Даниэль Хаш — Но я уверен, что Свет покинет барона ещё до конца этого года.