Баллада о Звездной Республике - II (СИ)

Глава 17 В тылу врага

На холодном камне, лишенный сознания, лежал капитан Сибирцев.

— Сергей Геннадьевич!

Мужчина не ответил и и не пришел в себя. От земного Сергея Сибирцева он все-таки отличался — чуть более светлая кожа, чуть более волнистые волосы. Женька убрала излучатель за пояс, приподняла неподвижное веко человека, проверила зрачок, прижала надглазничный нерв, чтобы проверить реакцию на боль.

— Доктор, помогите посмотреть симптом Кернинга.

— Чего-чего?

— Нужно согнуть ему ногу в бедре, а потом разогнуть колено.

— А, это… у нас оно называется иначе. Сейчас, помогу…

Ливнев сбросил с пациента покрывало и остановился, удивленный. Из каменного ложа в кожу пациента уходил пучок кабелей и трубок. Они пронзали кожу в области таза, позвоночника и затылка, рук и ног, легких и живота.

— Не знаю, кто такое имплантировал, но жестко. Это точно не я. Сделало видимо, давно. Сложная работа. Оставьте пациента, Джинни. И так все понятно, под этой плитой машина, и с ней он соединен намертво.

— Какое изуверство! Зачем все это?

— Спросите саму себя как врача.

— Его жизнь поддерживают, чтобы забирать кровь.

— Бинго! Вывод правильный, но не сжигайте меня взглядом. Клянусь — я даже не знал про такие эксперименты.

— Его нужно освободить и оказать помощь.

— Боюсь, уже не получится без сложной хирургии. Кстати, этот человек вам знаком? Знаком ведь, по глазам вижу.

— Не он, но его доппельгангер. Наш командир на «Алкононсте», капитан Сибирцев.

— Вот оно, значит, как… — Ливнев задумался. — Ваша версия Сибирцева имела биологические модификации, мутации или другие странные свойства?

— Повышенную выживаемость, даже лучше, чем у ваших супервиро. Его кровь мы использовали, чтобы сделать экспериментальный препарат. Пробовали лечить таким способом феро, но как раз против феро — без особого успеха. Возможно, имей мы больше времени…

— Вот вам и разгадка загадки. Кровь этого Сибирцева идет на создание сыворотки. Болезнь эта сыворотка не излечивает, но жизнь пациентам продляет. Сколько крови из него выкачивают — не скажу, но ее точно не хватает на всех. Странно, что человек продержался целых десять лет. Наверное, помогла мутация, даже мышцы до сих пор в приличном состоянии.

— За ним нужен уход.

— Самый простой. Его моют раствором. Питание машина закачивает внутривенно. Получается — Элфорд сам обслуживал установку, сам же забирал субстанцию.

Женьку захлестнули глубокая жалость и одновременно — неукротимый гнев.

— Кто у вас делает сыворотку⁈

— Да не трясите меня за лацканы, делаю не я. Это отдельное фарм-подразделение, они работают в изоляции, а про Сибирцева, скорее всего, и не знают.

— Кошмар.

— Что меня лично шокирует — использование легенды про Императора. Ну, ничего у этих людей святого. Хотя, в этой выдумке что-то в этом есть… Несчастный воистину спасает своей жертвой целый народ. Правда, недобровольно.

— Если еще раз встречу Элфорда, я его убью.

— Лучше бы старину Уила вам вообще не встречать. Да не мучайтесь так… Поймите, Джинни, перед вами другой Сибирцев, это по сути мертвая оболочка человека, который лишь похож на вашего капитана. Земной Сибирцев жив, он все еще командует «Алконостом».

— Этот человек страдает.

— Думаю, уже нет. Его мозг не работает. Допустим, вы заберете его из дворца, что само по себе чудо. Достанете инструменты, аппаратуру, проведете операцию, и она окажется удачной, что то же едва ли. Но что потом?

— Появится шанс забрать его на «Алконост», вернуть жизнь и свободу.

— А если не получится?

— Нужно попытаться.

— Но разве это этично? Без сыворотки терайа начнут умирать. Умрут не только Элфорд и Салазар, невинные люди тоже. Тысячи людей. Вы готовы принять на себя такой груз?

Женька замолчала. «Наш капитан ради нас пожертвовал бы собой»

— Ладно, допустим, тут вы правы. Но меня другое коробит — почему вы против спасения Джинни-первой?

— Понимаете, дорогая… У нас — свой мир, у вас — свой. Нельзя забрать на Землю всё Теро.

Ливнев был прав, и Женька это понимала умом, но протестовала душа.

— Вероятно, нам пора уходить, — мягко сказал доктор. — Стрельба утихла, слышите? Мы уберемся отсюда незаметно, пока собирают раненых и убитых.

— Вы не передумали бежать? Зачем вам менять место придворного врача на жизнь изгоя?

— Я узнал правду, а потому при любом раскладе — покойник. Прилеплюсь к Сопротивлению, освоюсь, а там посмотрим. Врачи везде нужны.

Женька дотронулась до безжизненной руки Императора.

— Прощайте, — сказала она, хотя Сибирцев и не мог ее слышать, а потом повернулась и пошла к выходу.

Они успели сделать всего пять шагов. Пауки-стражи вдруг очнулись и активировали оружие. Зрительные датчики обратились в сторону людей, заработала акустика, искусственный голос четко произнес:

— Личности не распознаны. Всем стоять. Тот, кто попытается покинуть объект, будет уничтожен.

Элфорд сидел в своем кабинете, откинувшись на спинку кресла, и не ощущал ничего — ни печали, ни сомнений, ни жалости к убитым этой ночью. В разуме, душе и теле царило спокойствие, достигнутое, впрочем, за счет психотехнической стимуляции.

Он знал, что и сам рискует, но вместе с тем знал, что побеждает. Гвардия Салазара, разрываемая оружием и лапами пауков, умирала на нижних ярусах дворца. Колонна бронетехники не доехала до Оклатеро и сейчас дымилась на пустошах. Нескольких малолояльных аристократов заставили приняли яд. Лишенные такой милости валялись в куче расстрелянных.

Элфорд курил сигару и рассматривал кольца дыма. Он добился всего, чего хотел, и он полученное сохранит. Он, Уильям Элфорд, спаситель человечества, посадивший выживших на короткий поводок, тот, кому Теро обязана избавлением.

Не все ценят меня и понимают — думал Элфорд, перекатывая на языке вкус сигары — ноты кожи, кофе и умеренной сладости. Агнис и Альда, предавшие его, уже понесли наказание, но Джинни не такая. О, нет, она мягкая, податливая, беспомощна и полностью в его власти. Он, Элфорд, конечно вылечит свою Джинни, пожертвовал ее доппельгангером, как только наступит срок. Конечно, получит всю благодарность, какую способна дать женщина. А если нет… ну что же, рядом с гробницей Альды еще осталось пустое место.

Последняя мысль немного царапнула, Элфорд покрутил джойстик на столе и подкорректировал пси-устройство, усилив эффект умиротворения.

Нужно что-то делать с Императором — уже почти вяло подумал он. Источник сыворотки выпит до дна. Еще год-другой, и понадобится синтетическая замена или… придется захватить еще одного Сибирцева. С Росса, например. Или не с Росса. Пока работает «труба», шанс найти доппельгангера всегда есть. Он, Элфорд, продлит свое существование еще на десять лет, или, если повезет, и на двадцать. Когда-нибудь жизнь, конечно, закончится, и тогда судьба Теро уже не будет иметь значение… Какая все-таки приятная сигара.

Элфорд дениво потянулся к пульту, чтобы подкрутить уровень удовольствия, но в дверь вдруг деликатно постучали.

— Мистер президент, срочное сообщение, — доложил Патрик Манцевич. — Арестован один из лидеров мятежа.

— Арестован? Передавали, что этот дурак Салазар уже ликвидирован.

— Речь не о Салазаре, а о Роберте Ленце. Этот человек зачем-то явился в Оклатеро и был задержан нашим патрулем. Жалеете допросить лично?

— Да, ведите прямо сюда.

Легкая апатия исчезла, настроение Элфорда скакнуло вверх, на этот раз по естественным причинам. Трое супервиро в тяжелой броне уже волокли в кабинет помятого арестанта. С виду это определенно был Ленц, хотя за десять лет старший лейтенант «Алконоста» стал почти седым. Теперь он стоял, опустив голову, со связанными за спиной руками.

— Патрик, выпрями преступника.

— Одну минуточку, сэр.

Манцевич подошел к Ленцу и дернул его за волосы, заставляя поднять лицо.

— Да, узнаю, это он, — констатировал Элфорд. — Здравствуйте, мистер Ленц. Давно я ждал нашей встречи, не сомневался, что она случится. Догадываетесь, почему? Нет? Ваша подруга по бунту, мадам Нечаева, давно сдала все ваше сборище маргиналов. Мы знали, где лежит разбитый «Алконост», знали каждое слово, сказанное вами на собраниях. Иногда подкидывали пару доз сыворотки чтобы вы не сдохли раньше времени. Зачем? Споротивление приноило пользу — создавало противовес заговору Салазара. Теперь Салазар мертв, и вы мне не нужны ни в каком качестве, кроме одного. Будете примером. Все увидят, как поступают с теми, кто противостоит цивилизованному Оклатеро…

Элфорд ткнул сигарой в Ленца, метя в глаз, но тот дернул головой и ожог пришелся в щеку.

— Патрик, придержи его….

Свое лицо Мартынов скрывал под забралом шлема. В броне он выглядел безликой невозутимой куклой, но, едва преступив порог, ощутил беспредельную ненависть. Элфорд-доппельгангер походил на Элфорда-первого как брат-близнец, и по сумме совершенного они тоже, пожалуй, сравнялись. «Спокойно, — сказал сам себе Мартынов. — Спокойно, Андреас, пускай сын шлюхи сначала себя проявит. А потом мы возьмем его за яйца и заставим спасти Эухениту».

Элфорд говорил, помахивая сигарой, а потом внезапно ткнул ею Ленцу в лицо. После этого Мартынов уже не медлил, и удар кулака, усиленный экзоскелетом брони, пришелся в живот правителю Оклатеро. Элфорд хрюкнул, «наделся» на кулак и согнулся в приступе рвоты. Недокуренная ароматная сигара полетела на пол. Патрик Манцевич взвизгнул и попытался вскочить из кабинета, но Анисимов загородил проход.

— Брось, Андрей, это уже лишнее, — сказал внезапно развязавшийся Ленц, беззаботно потирая обожженную щеку. — Мы против быстрой расправы. С мистером Элфордом разберется справедливый суд Революции.

Про слове «суд» Манцевич снова попытался бежать. Почти обезумев, он бросился к окну, но получил от Мартынова пинок по зад и лягушкой распростерся на полу.

— Вообще-то, сразу двое нам в обузу, — заметил Ленц задумчиво.

— Нет-нет, господа, не надо меня убивать, — тут же затараторил секретарь. — Поверьте, в душе я всегда вам сочувствовал. Меня тут принуждали, понимаете? Как я мог поступить?

Сообразив, что оправдания выглядят странно, Манцевич прервал путаную речь и принялся звать на помощь.

— Зря орет, тут метровые станы и дверь с особым уплотнителем, — хладнокровно заметил Ленц. — Дима, проследи, чтобы она была закрыта… В общем так, господа, нам нужно знать, где земной посол, и тот из вас, кто даст правильный ответ, будет иметь один миллиграмм снисхождения.

И Элфорд, и Манцевич замолчали.

— Да, как бы сказать поточнее… — заговорил, наконец, секретарь, незаметно потирая ушибленный зад. — Посла держали на нижнем ярусе, но там случился настоящий ад, Простите, господа, но девушка или погибла или… или, сбежала в Императорский корпус, потому что единственный свободный путь вел как раз туда.

Мартынов сжал кулаки.

— В императорский корпус можно попасть просто так?

— Там закрыто и нужен ключ, но кто знает… дверь послу могла открыть лояльная, надеюсь, охрана.

Элфорд вопросы игнорировал. Он сидел на ковре, придерживая живот, и молчал, бросая не людей «Алконоста» ненавидящие взгляды.

— Ну что же, — хладнокровно заметил Ленц. — Вы, гражданин Манцевич, в качестве секретаря мистера президента, сейчас передадите по связи его твердый приказ: в целях соблюдения режима секретности всем покинуть коридор, лестницу и территорию возле Императорского корпуса. Не вздумайте вставлять в сообщение код тревоги, с нами ксенолингвист, он на таких делах собаку съел.

— Не помогай им, Патрик, — подал, наконец, голос Элфорд, который все так же сидел на полу.

— Босс, я их боюсь. Они могут меня убить.

— Они только могут, а я — убью наверняка, и к тому же медленно.

— Заткни болтливого узурпатора, Мартынов.

— Мартынов? — Элфорд ощерился. — Псевдопосол и доппельгангер казненного Мартинеса, что ли? Интересно. Под шлемом я тебя и не узнал. Ну так вот, запомни мои слова, посол, тебя ждет такая же участь.

— Может, все-таки расстреляем мистера Элфорда? — не выдержал Дима Анисимов.

— Нельзя. У него в активе — технология выработки антиферо и, возможно, проход в Императорский корпус. Так что секретаря свяжем и оставим здесь, а мистера узурпатора придется тащить с собой…

— Личности не распознаны. Всем стоять. Тот, кто попытается покинуть объект, будет уничтожен, — раздался синтетический голос.

Женька замерла на месте, Ливнев тоже остановился как вкопанный.

— О, боги, — прошептал он. — Интересно, попятиться и присесть у стены можно?

— Ой, нет. Я бы не рискнула. Как думаете, пауки охрану вызовут?

— По логике вещей — да.

— Но караулка пустая, мы это видели.

— Значит, стоять будем долго, — вздохнул доктор с печалью фаталиста. — У меня ноги устали и поясница болит.

— Как думаете, мне выстрелить в пауков?

— Не стоит. Даже если сожжете одного, второй нас прикончит. Тихо, тихо, спокойно… Я попробую присесть хотя бы на пол.

Доктор развел пустые ладони, показал их паукам и сел.

— Это, оказывается, безопасно. Располагайтесь и вы, Джинни. Раз уйти все равно нельзя, давайте, я расскажу вам одну историю.

— О ком?

— О капитане Сибирцеве…

— Вы его знали?

— Лично — нет, но я слышал о нем еще до эпидемии феро, и во время эпидемии тоже.

— Этот Сибирцев тоже командовал кораблем?

— Вот именно, и назывался корабль точно так же, как ваш — «Алконост». Тогда готовилась экспедиция в пояс Койпера, к источнику материи с отрицательной массой. Добыча такого вещества открывала возможность межзвездных перелетов. Пресса много писала о прорыве в науке.

— Варп-прыжок состоялся?

— Не успели. Однако, в поясе Койпера «Алконост» отыскал чужую технологию, ту самую «трубу», которую вы попробовали на себе. Говорят, накануне катастрофы корабль ждал кого-то на орбите Теро. Боевики Элфорда на станции орбитальной обороны открыли по нему огонь. Поврежденный корабль сел аварийно, вне космодромов. Устройства сканирования планеты к том времени отказали, и никто не знал, где место аварийной посадки. Сначала думали, что экипаж погиб, но Сибирцев вышел на связь. Пытался достучаться до правительства, Лиги… Ничего не вышло. Прошло немного времени и Элфорд пригласил капитана на переговоры. Обещал дать детали для ремонта, провиант, кое-какую технику и отпустить всех, кто не согласен с «новой цивилизацией», и кто поместится на на корабль. Уильям так и сказал — да мне все равно, летите, куда хотите, а взамен попросил «трубу».

— Сибирцев рискнул пойти на встречу?

— Да.

— И не вернулся назад?

— Нет. Он оказался в руках врага, но место посадки корабля не выдал.

— Зачем вы все это рассказываете?

— Не знаю, может, хочу отвлечься от собственной невеселой перспективы. Простите, если огорчил вас, Джинни, но… Элфорд мерзок. Возможно в этой мерзости иногда даже смешон. Но он не слаб, не жалок, а страшен. Это очень опасный человек. Берегитесь его. Берегитесь, даже если вернетесь к своим…

Ливнев не договорил. Дверь на противоположном конце зала отворилась. На ее пороге появились люди — вооруженные винтовками супервиро.

Коридор возле кабинета Элфорда пустовал — никто не посмел ослушаться приказа. Стояла глубокая ночь, на лестнице витал запах гари. Тела супервиро еще лежали на ступенях вперемешку с остатками разбитых пауков. Элфорд на них не оглядывался. Зажатый между Ленцем и Мартыновым, он шел, сцепив зубы и гордо выпрямив спину.

Поземный ярус, развороченный взрывом, превратился в руины. Лаборатории сгорели. Вода из возрванных труб хлюпала под сапогами, с потолка свисали рваные провода. Завалы местами перекрыли коридор, и Ленцу приходилось, сверяясь с картой, искать обходной путь.

— Императорский корпус заблокирован. Вашего посла там нет, Манцевич солгал, — Элфорд рассмеялся, но Ленца это не проняло.

— Разберемся, — равнодушно ответил он.

…Они добрались до цели только через час, когда предрассветные сумерки уже поникали в бреши. Дверь в Императорский корпус оказалась распахнутой настежь. Караульное помещение пустовало. Мартынов ощутил, как бешено стучит пульс, и ускорил шаг, фактически бросив Элфорда на попечение Ленца. Серый бетон стен сменился черным мрамором, грубый пол — мозаикой. Сдвинутый в сторону барельеф открывал проход в небольшую комнату, где на кровати лежала бледная и худая женщина с обрубками ампутированных ног.

— Эухенита⁈

Сердце Мартынова оборвалось. Так случалось в давно позабытой прежней жизни, в свободном падении, на «Сайете».

— Нет, нет, Женя не здесь, бегите налево, до конца зала… — сказала больная и слабо махнула исхудалой рукой.

Он побежал, и, чтобы покрыть расстояние, понадобились секунды. Еще одна дверь распахнулась от простого толчка, Мартынов тремя выстрелами сзади срезал одного робота-паука, второму Анисимов прострелил зрительный датчик.

Вдалеке маячил знакомый силуэт с пистолетом в руке. Сверкнул выстрел, лазерный луч прошел между головами Мартынова и Ленца.

— Стойте, стойте! Прекратить огонь!

Мартынов, осознал, что происходит, опустил оружие, стащил шлем и открыл мокрое, покрыто копотью лицо, на котором сверкала улыбка.

— Привет. Это же я. Ты чуть не пристрелила нас, Эухенита.