Баллада о Звездной Республике - II (СИ)

Глава 26 Товарищ Император

Пять дней назад по времени Теро

Ленц и Эрнесто встретились на конспиративной квартире в Карсон-Сити, точнее, в поселке, который возник рядом с заброшенной территорией прежнего даунтауна. Дом хозяина явки был симпатичным двухэтажным особнячком в колониальном стиле с единственно поправкой — без электричества, с засохшим садом на заднем дворе и необходимостью добывать воду, качая ее из колодца руками. Ливнев тоже был здесь, но в обсуждениях не участвовал — измученный непривычным дискомфортом он отключился в спальне для гостей.

— Значит, Нечаева погибла, — уточнил Ленц, задумчиво вращая в пальцах карандаш, которым он делал пометки на карте штата Невада.

— Да, — подтвердил Эрнесто.

— Ты ничего странного напоследок не заметил?

— Ну, как сказать… В последнее время она вообще вела себя странно.

— Ладно, я кое-что расскажу, но строго между нами, амиго. В общем, освобождая земного посла, мы забрались в подземную часть дворца. Там была Нечаева-младшая, та самая Джинни, которую якобы замучили десять лет назад.

— Ого!

— Женщина все еще жива, но в плохом состоянии, ее не получалось вывести.

— Думаешь, наша Нечаева знала?

— Даже не сомневаюсь. Дочь в заложниках — идеальный способ надавить. Теперь я понял, отчего наши акции стали срываться чем дальше, тем чаще.

Эрнесто сжал кулаки и замотал головой

— Я даже верить не хочу…

— Тут уже не вера, тут факты, камарадо.

— Ну и что теперь делать?

Ленц задумался, рассматривая пейзаж за окном — пыльный двор, двух куриц, привязанную лошадь и вид на горы.

— Видимо, придется молчать, — ответил он в конце концов. — Нельзя принижать подвиг «Алконоста». Парни умерли ради дела справедливости, Нечаева смыла вину кровью, и закроем этот вопрос.

— Хорошо, — не очень охотно, но все-таки согласился Эрнесто.

— В охраняемом блоке, который называется «императорский корпус», мы нашли еще одного пленника. Капитан Сибирцев. Я служил под его началом. Считается пропавшим без вести в начале пандемии феро. На самом прикован к установке, которая сцеживает кровь.

— Дерьмо! — Эрнесто с ударил по крыше стола так, что дерево захрустело.

— Там двойное дерьмо, амиго. У Сибирцева была редкая мутация. Он — в чем-то супервиро, но не создан, а родился таким. Из крови фармацевты Элфорда делают сыворотку против феро. Теперь ты понимаешь, почему лекарства не хватает на всех — Элфорд старается не убивать донора. Но каков сукин сын наш эль президенто!

— Ты такговоришь, будто он еще что-то натворил.

— Конечно, натворил. Использовал Сибирцев и сочинил легенду про Императора. Императора не существует, но им восхищаются супервиро, его боятся аристократы, его обожает народ. Любую попытку скинуть Элфорда назовут мятежом против бессмертного императора Оклатеро, который вечно страдает ради нас. Поэтому, кстати, и салазаристы проиграли.

— Вообще-то, мне Император тоже нравится, — простодушно сознался Эрнесто. — Расскажи, он с виду какой?

— Как с картинки про идеального человека. Даже в коме. Сергей всегда был таким, некоторым, знаешь, везет. В общем, я тут в последние дни как следует подумал и набросал интересный план. Помогут нам союзники или нет, но подпорку из-под власти власти Элфорда нужно выбить. Императора освободить и увезти. Доктор поартачился-помялся, да и согласился помогать. Сначала говорил — от машины Сибрцева не отделить. Ну, я ему сказал — выпилим всю машину, вместе с ней увезем. Он возражал, говорил — страшно, но я ему объяснил, что время подходящее. У Супервиро от салазаристов потери — это раз. Дворец Нечаева снесла — это два. Заметь, там накрылись полицейские и судебные архивы — это два с половиной. Ну и три — внимание врага отвлечено на «трубу», на землян, и никто не ждет, что дворец прямо атакует Сопротивление.

— Да, это может сработать.

— Сработает, если подготовимся как следует.

— Тут есть одно «но», командир. Наши связные передали, что Мартинеса все же схватили. Его сеньорита ушла на Росс, а ему не повезло.

— Плохо, — Ленц враз помрачнел. — Товарища допельгангера жаль, но отвлекаться на него мы не станем. Если снесем Элфорда, то освободим всех узников сразу.

— На кого будем опираться?

— Выжившие с «Алконоста» станут командирами. Бойцов наберем из смелых парней, которые не хотят покорно умирать от феро. Нужно аккуратно распространять идею — клика коррумпированных негодяев держит Императора в плену, скрывая его от народа. Неплохо бы столковаться с командира вами супервиро, но это пока сложно, так что подождем.

— С чего начнем революцию?

— С гверильи, амиго. Ты должен собрать боеспособных людей, но не на виду, а где-нибудь подальше, на юге. У меня есть зацепки на севере штата — тамошние гверильерос займутся наблюдением за «трубой». Вдруг союзники все же появятся… Наступит время, и мы ударим с двух сторон…

… Сказано — сделано, и шестеренки закрутились. Без контроля Нечаевой, Ленц ударился в революцию, и в скором времени инспектировал отряд гверильерос, по правде говоря, собранный заранее. Мятежно настроенные реднеки сняли со стен ружья и сели на лошадей. Патроны закупили на черном рынке. Листовки с портретом «Императора Серхио» напечатали на старом принтере и раздали.

Оставалось проверить портал.

Спустя пять дней

Артур Яровой стащил шлем и пригляделся к отряду без помощи электроники.

— Ничего себе. Разве Ленц жив?

— На Теро живет его доппельгангер. По характеру очень похож, но он тебя не знает, так что держись аккуратно.

Всадники уже окружили пришельцев, оставаясь при этом в седлах. Правда, стволы они более-менее вежливо направили вверх.

— Салютон! — поздоровался Мартынов.

— Привет, доппель, — на пыльном лице Ленца сверкнула улыбка. — Мне доложили, что тебя замучили супервиро, но ты, как погляжу, живехонек, и это хорошо. Революции нужны союзники. Кстати, завязывай с этим унылым эсперанто. Мои парни говорят по-английски и по-испански.

— Hi guys. Hola camaradas.

— Так лучше. Приветствую вас обоих от имени объединенного штаба гверильи. А это, кстати, кто?

— Лейтенант Артур Яровой, можно — Феникс.

— Рад знакомству, Феникс. Зови меня просто — Ленц. Кстати, знал я раньше одного Ярового… — старлей осекся, решив не продолжать.

Всадники тем временем спешились. Их оказалось около сотни и все они таращились на чужаков.

— Соратники! Перед вами стоят наши союзники-пришельцы. — громко заговорил Ленц, каким-то образом умудряясь делать это сразу и по-испански, и по-английски. — Как видите, копыт, хвостов и рогов у них нет. Они такие же, как и мы, нормальные парни, и так же не любят центральное правительство Оклатеро. Нашей земли, нашего имущества и наших баб им не нужно — все это они имеют в достаточном количестве. Цель наших союзников — сделать лекарство от феро. Вторая цель — освободить тех, кто захвачен негодяем Элфордом, который вообще никогда местным не был, а явился сюда из Англии. Мы поможем союзникам удержать «трубу». Они помогут нам свалить элфордистов к чертям собачьим (Sendthem to hell). Потом мы устроим общий фестиваль, после чего разойдемся. Каждый остается на своей планете. Все все поняли?

Довольные выкрики были ответом.

Прояснив наконец ситуацию, гверильерос занялись своими собственными делами. Кто-то поправлял седло, кто-то болтал с товарищами, некоторые устроились отдохнуть, перекусывая и выпивая то, что прихватили с собой.

— Да… уж, — пробормотал Феникс.

— Давай, без критики и без культурного шока, друг, — полушепотом отозвался Мартынов. — Я, вроде, предупреждал, что планета слегка одичала. Поверь, это вполне нормальные по местным меркам бойцы, мужественные люди, и командирзнает, о чем говорит. Главное, чтобы они не увидели в нас конкурентов.

— А это кто? — поинтересовалсяЛенц, склонившись над Генри Элфордом, который лежал молча и неподвижно.

— Сбитый летчик с базы Неллис.

Ленц присел на корточки, осмотрел местами обгоревший комбинезон, достал нож и срезал остатки нашивки с именем Элфорда, скомкал тряпицу и сунул ее под камень.

— Догадываюсь, что это за кадр, — сказал он, пряча нож и вытирая руки. — Ходили слухи, будто у «эль президенто» остался последний недоклон и тому же супервиро. Парень, вроде, служил на базе Неллис, особо не светился, но, если мои люди его опознают, скорее всего, пристрелят. Поняли? Если пленный нужен живым, вам лучше молчать.

— Не факт, что сам Элфорд-младший, если очнется, промолчит.

— Ну так следите за ним, а у меня другие проблемы. Ладно… По старой памяти наших общих дел — доложи мне обстановку, Мартынов.

— Портал открыли, там сейчас десант. Лейтенант Яровой и его люди «приземлили» все гирокоптеры с базы Неллис.

— Отлично.

— По шоссе двигалась колонна, две машины я сжег, три прорвались, — добавил Феникс, — Транспорта у нас нет, связь отключилась, а до портала двадцать километров по прямой.

— Ну, лошадьми, если сумеете в седле удержаться, мы вас обеспечим. Раненого пленного оставим здесь, им займется доктор Ливнев. Сколько там ваших бойцов в обороне?

— Пятнадцать операторов беспилотников, но самих беспилотников уже нет. Двадцать десантников, пять техников, двое сверхлюдей.

— Годно. Мы поможем им, ударив по элфордистам с тыла.

— Конными стрелками? — Феникс попытался скрыть сомнение.

— Лошади, парень, не нуждаются в газолине и проходят там, где застрянет транспортер. А винтовки и у нас, и у супервиро одинаковые…

Ангел сам перевязал раненую Ингусю. Он знал про ее измененную природу, про то, что эта девушка почти бессмертна, но избавиться от тревоги не мог.

— Может, тебе анальгетик-коктейль вколоть?

— Не надо.

— Почему?

— Мне не больно. Я отключила боль в голове.

— Я даже не знал, что так можно. Еще что-нибудь хочешь?

— Пить.

— Эй, парни, у кого вода осталась?..

— У меня, — сказал Санга. — Полфляги только, бери всю.

Раненых устроили в простенках. Уцелевшие бойцы пересчитали лазер-картриджи — их оказалось мало.

«Ситуация паршивая, — размышлял Ангел, разглядывая небо сквозь окно в потолке. — С Фениксом связи нет, портал не открыть, и мы недооценили супервиро. Упорства этим мутантам не занимать. Одна надежда, что растратят все патроны».

Словно в подтверждение слов Ангела раздался треск, солдаты Оклатеро стреляли в стены, в запечатанные бронированными ставнями окна, норовя отыскать малейшую щель. Взревел двигатель, боевая машина, перевалив через ров и наматывая на гусеницы кашу из червей, таранила внешнюю стену строения.

Посыпались штукатурка. Мусор. С третьего удара в стене появилась трещина.

— Санга, Гвоздь! Полезли наверх. Нужно отогнать мутантов подальше.

На крышу Зала вела вертикальная лестница, которая заканчивалась люком. Ангел открыл его, сдвинув мощный засов и огляделся.

День клонился к вечеру, но жара до сих пор не спала. Поваленная ограда периметра валялась плашмя. Разбитая будка, сломанные вышки, осыпавшиеся рвы и тела супервиро довершали картину хаоса.

— У двоих полосы на шлемах. Скорее всего, командиры, цельтесь по ним. И еще — вон у той машины смотровая щель открылась — насыпьте туда заодно.

Огонь лазеров отвлек супервиро от разрушения стены, зато привлек их внимание к засевшим на крыше десантникам.

— Эй, сдавайтесь, пришельцы! — орал кто-то на эсперанто, предусмотрительно прячась внутри машины.

Голос звучал из скрытого динамика. Ангел хотел прожарить его лучом, но не понял, куда стрелять.

— Мощь Теро непобедима! — продолжал надрываться крикун.

— Дебил! Это не твоя мощь непобедима, это нас тут пока маловато, — крикнул Санга, но на таком плохом эсперанто, что его, скорее всего, не поняли.

Перестрелка продолжалась. Пехота противника отступила, но непробиваемая для лучей боевая машина продолжала ломать стену. Еще один супервиро тащил лестницу, намереваясь штурмовать крышу, но получил луч в основание шеи.

Ангел тяжело дышал. Он устал сильнее, чем мог бы устать. Сердце колотилось как бешеное, глаза застилала мутная пелена.

«Батарея пси-защиты садится, — понял он. — Это мозговая наводка, только ослабленная».

— В укрытие!

… Внутри здания Сангу стошнило.

— Мать их за ногу, псиоников, — смущенно сказал он. — Солнца тут мало батарейки заряжать.

— Собираем, кладем под световой люк.

— Попробую, но к нам сейчас полезут сверху. В рукопашной нам не победить.

— Да знаю я, знаю. Если что — рад был служить вместе.

Сверху и вправду ломились — кусками арматуры лупили в бронированное стекло.

Машина, которая таранила стену, заглохла, но Ангел этого не заметил. Он оглянулся на раненую Ингусю, которая пыталась встать, и Он вспомнил рассказы Сатурна об откровениях пьяного Айджа. «Девчонке нельзя попадать в плен, — подумал он с мрачной решимостью. — Но куда спрятать?»

На миг в голове Ангела мелькнула мучительная для него мысль — застрелить девушку самому, если супервиро прорвутся, но взвесить этот вариант он уже не успел — супервиро в броне, проломив световой люк, рухнул прямо на блоки питания. Не небольшом расстоянии пси-удар оказался таким сильным, что бросил Ангела на колени. Заскрипев зубами, он заставил себя приподняться и, целясь сквозь мутную пелену, выстрелил из пистолета в упор. Забрало шлема сверхчеловека пошло трещинами, но, получив пулю в голову, он добежал до Ангела, подмял его под себя и стиснул руками горло противника.

Задыхаясь, Ангел нащупал нож и ударил супервиро основание черепа, потом еще и еще. Порок наводки исчез, дышать стало полегче.

— Ты в порядке, командир? — спросил Санга, оттаскивая в сторону обмякшего элфордиста. — В тылу у этих уродов стрельба, а у нас, похоже, подкрепление.

Ленц, как и остальные гверильерос, стрелял с седла. Привычные в обычное время к охоте, повстанцы попадали неплохо. Они не подпускали супервиро на расстояние рукопашного боя, и почти не страдали от пси-наводок, однако, с первого выстрела убить супервиро не могли.

— Цельтесь в глаз, — посоветовал Ленц.

К нему в какой-то мере прислушались, и двадцать супервиро, оставшиеся под открытым небом, в конце концов полегли. Еще двоих застрелили десантники при попытке штурма зала.

— Эй, парни, полегче! Мы свои! — заорал Ленц по-русски, въезжая верхом на территорию портала.

Люди с «Алконоста» выходили под открытое небо — Ангел, Санга, Гвоздь и остальные.

— Ну, ни хрена себе, — сказал Ангел, увидев издали Ленца, а, приблизившись, отсалютовал.

— Здравия желаю, товарищ старший лейтенант.

— Прости друг, но я не твой командир, хотя, конечно, рад видеть. Называйте меня — командующий

— Это доппельгангер, — сказал Мартынов, когда они с Ангелом здоровались, обнимаясь и хлопая друг друга по плечам.

— Трудно было?

— Терпимо. А у вас?

— Тоже терпимою.

— А ты как, Феникс?

— Я в норме. «Кречет» — всё, восстановлению не подлежит. Сбит один вражеский истребитель, мы захватили раненого пилота, товарищ Демиург говорит — это сын самого Элфорда.

— Где этот парень?

— В двадцати километрах отсюда, под охраной.

— Понял. — Ангел на миг задумался. — В общем так… Роберт Павлович, у нас тут обесточен портал. Ваша мобильная пехота может проверить местность? Нужно узнать, где перерезан кабель.

— С поиском поможем без проблем.

— Санга, проследи, чтобы техники запустили хоть один транспортер. На нем нужно съездить и забрать пленного. Как только заработает «труба», отправим на «Алконост» всех наших раненых, и Элфорда-младшего тоже. Роберт Павлович, что сейчас творится в столице?

— А вот это — тот вопрос, который я собирался обсудить…

Генерал Марч выслушал доклад адъютанта и отпустил его коротким «свободны». Оставшись в одиночестве, он ослабил туго застегнутый воротник и какое-то время сидел, устремив взгляд в пространство. Для его небольшой армии потеря тридцати гирокоптеров равнялась хуку в поддых, а разгром мотопехоты — удару в кадык.

«Чертов Элфорд, чертов проклятый сын потаскухи. Зачем он тронул посланников Росса? Мог выгнать их целыми, а еще лучше — вообще сюда не пускать». Тут Марч вспомнил сплетни о пристрастии «старины Уила» к генетическим экспериментам, и не только над супервиро. Потом генерал прикинул потенциальную численность гверильерос.

«Эти мятежники, конечно, отребье, но в пустыне их много. Слишком много. Кто-то из людей с „Алконоста“ наверняка жив. Если грамотные офицеры они станут во главе и поведут гверильерос на Неллис, оборону быстро сломают числом. Боевых гирокоптеров нет, исправных машин почти нет, топлива осталось в обрез, патронов мало, и, вдобавок, трое супервиро дезертировали».

Генерал обдумывал ситуацию до тех пор, пока не пришел вызов по правительственной связи.

— Генерал Марч слушает.

— Привет, Фрэнк, — голос Элфорда звучал глухо, но спокойно. — Оставим формальности, ответь на самый главный вопрос — что с моим сыном?

— Сочувствую, сэр.

— То есть, он мертв?

— Точно не известно. Самолет разбился в двенадцати милях от «трубы». Мой человек доехал туда на байке — обломки лежат на земле, но тела нет, так что, возможно, лейтенант Элфорд в плену.

— Приказываю прочесать там всю местность, если надо — перевернуть каждый камень. Я должен знать точно — жив Генри или нет.

— Простите, сэр, но имеются нюансы. У нас большие потери. Людей мало даже для обороны базы.

— А что там с этими чертовыми машинами которые должны были раскатать гусеницами «гостей».

— Операция не принесла успеха, сэр, — ответил Марч, благоразумно не вдаваясь в детали.

— Не увиливайте, Фрэнк. Я приказал вам отражать любые атаки любой ценой. Теперь я хочу знать, кто контролирует трубу.

— Мы ее не контролируем, мистер президент.

— Тогда кто — земляне?

— По всей вероятности, они. Или мятежники. Или те и другие вместе.

Пауза, которую выдержал Элфорд, затянулась и показалась Марчу зловещей.

— Вижу, ситуация критическая, — заговорил тот наконец. — Для ее обсуждения необходимо ваше личное присутствие. Приказываю немедленно явиться в Оклатеро.

Марч разорвал связь первым, швырнул трубку и длинно выругался.

— Нет, я не поеду к тебе, старый подонок, — добавил он. — И так понятно, чем это кончится — пулей в моем затылке. Ну уж нет… Если уж бить, то я ударю первым.

Марч задумался, отстукивая мальцами дробь на крышке стола.

— Морган! — позвал он адъютанта.

— Я здесь сэр!

— Пускай свяжутся подразделениями в Оклатеро. Мой приказ — оставить объекты в столице и вернуться на базу.

— Но сэр… наши супервиро задействованы на охране подземной части дворца. Отряды мятежников замечены в двух часах езды от столицы.

— Езды на чем?

— НА лошадях, сэр.

— Отлично, Морган. У нас есть фора. Найдите мне смышленого парня, который возьмет байк и станет нашим курьером.

— Боюсь, что их командиры потребуют супервиро не выведут солдат без письменного приказа.

— Без проблем. Они его получат — курьер привезет.

Морган козырнул и вышел.

«Игра начинается, — подумал Марч, потира руки. — Если мне повезет, то тебе конец, Уил. Мятежники сделают всю грязную работу. Я вытащу Императора из той дыры, где его прячут Элфорд и Манцевич. Это хорошее дело, а любое хорошее дело заслуживает императорской благодарности. И, наконец… кто-то должен управлять Оклатеро?»

Связь с Марчем прервалась и Элфорд в бешенстве швырнул трубку.

— Патрик, ты лично допрашивал тех солдат?

— Конечно, босс. Они говорят, что потеряли сознание в момент расстрела, и Генри стоял у них за спиной.

— То есть, ты хочешь сказать — мой сын предал меня?

— Я ничего не хочу сказать, я только пересказываю показания.

— Все меня предают! Ты, кстати, тоже! Что ты делал, когда я томился в плену у негодяев? Не мычи и не закатывай глаза. Ты занял мой кабинет и тискал в нем свою шлюху.

— Я…

— Не оправдывайся.

— Мне не в чем себя упрекнуть. Я старался изо всех сил, удерживал власть до вашего возвращения.

— Можно подумать — я такой дурак, что поверю.

— Но…

— Не «нокай». Коммуникатор начальника охраны не отвечает. Сходи сам и позови его

Манцевич исчез, отсутствовал долго и вернулся взволнованным.

— Начальника охраны нигде нет.

— То есть как, нет? Потрудись сходить до казармы.

— Я уже сходил. В казарме пусто — ни одного супервиро.

У Элфорда на лице заходили желваки.

— Настрой связь с гарнизоном города…

— Босс, я же пытался. Командир гарнизоне не отвечает. Похоже, он тоже не на месте.

— Тогда обыщи все ярусы, найди мне пару-тройку боеспособных солдат для охраны.

Манцевич ушел и тоже пропал бесследною. «Крыса сбежала корабля», — понял Элфорд. Он встал, выдернув себя из глубокого кресла, забрал из сейфа лучевой пистолет и сунул его за пояс брюк. Потом вышел в коридор, и двинулся вдоль него, распаивая двери толчками и пинками, рассматривая пустые комнаты со следам поспешного бегства.

— Ничтожества. Подонки. Трусы.

На кухне для солдат еще не остыла кастрюля с похлебкой, и взбешенный Элфорд опрокинул ее на плиту.

— Подонки. Трусы. Дерьмо.

Он заглядывал в самые укромные уголки, шагал по испачканному бетонному полу, мимо груды пустых бутылок и оберток от пайков, мимо открытых камер, мимо стены для экзекуций, мимо плакатов с собственным именем.

Подземный ярус пустовал. Шаги отдавались гулким эхом.

Задержался Элфорд лишь в мемориальной комнате — там, где спали вечным сном Альда и Агнис.

— Вы обе предали меня, дорогие… И ты, Альда, когда захотела себе власти… И ты, Агнис, когда пыталась остановить меня. Ладно, чертовы куклы, я давно смирился… — Элфорд погладил холодное стекло саркофага. — Но Генри! Мой сын, моя копия, новый я — моложе, совершеннее, смелее… Зачем ты так?

Элфорд ощутил нечто странное — давно забытые слезы, слезы обиды вдруг навернулись на глаза.

— Генри! Генри! Вернись! Я думал… в будущем… когда мое тело износится, можно взять оболочку у тебя. Ты ведь ведь согласишься умереть? Пожертвуешь жизнью ради дадди?

Элфорд запрокинул голову хрипло расхохотался.

— Нет, не пожертвуешь, щенок… порожденная мною дрянь, будь ты проклят…

Уильям словно обезумел, он колотил по бронированному колпаку саркофага, пока не разбил кулак в кровь, а потом побрел назад через катакомбы, на ходу бормоча:

— Все меня бросили, все…

Добрившись до кабинета он сдвинул панель, открыл секретный проходи склонился над кроватью Джинни, дотронулся пальцем до щек и губ, подержал и отпустил безжизненную руку.

— Ты меня тоже бросила. Ладно, подождем. Поставить точку еще не поздно.

Отряд Эрнесто соединился с отрядом Ленца в шести милях от Оклатеро. На запястье у старлея красовался подаренный союзниками браслет. Ретранслятор парил где-то в зените.

— Эй, Мартынов, это Ленц, прием. Что там у вас?

— Все в порядке. Кабель чиним, территория под контролем. Остатки червей сожгли. Ангел передает тебе привет.

— Вас понял, но обрати внимание — уже смеркается. Час-другой — и станет темно.

— Батареи заряжены, а для ДР-шлемов темнота — не помеха.

— От души раз за тебя, союзник, а теперь слушай внимательно. Мы уже видим стену Оклатеро, и ворота там открыты. Возможно, ловушка, а, может, и шанс. Когда стемнеет, проведем разведку. Ваш задача сейчас — скорее восстановить работу «трубы»…

Ленц не успел договорить — его окликнул Эрнесто.

— Командир, тут у нас проблема — поймали элфордиста.

— Супервиро?

— Нет, обычный человек, ехал из города на байке. Он в форме, значит с базы Неллис. И что теперь делать — расстрелять?

Ленц подошел к человеку, которого гверильерос держали под прицелом винтовок.

— Имя?

— Марти Браун.

— Что ты делал в Оклатеро?

— Ничего, просто отвез заклеенный пакет для командира гарнизона.

— Очень интересно. Что было в пакете?

— Не знаю. Какой-то приказ, а какой — мне не объяснили. Даже если бы я знал — все равно бы молчал.

Парень уже смирился с тем, что умрет — он ссутулился, взгляд сделался неподвижным.

— Понятно… — протянул Ленц. Ну что же, не знаешь про пакет — не говори. Расскажи лучше про командира гарнизона. Он, наверное, получил приказ о награждении и очень обрадовался, верно? Храбрый солдат и достойный человек.

Марти презрительно скривился.

— Как бы ни так. За что его награждать — за то, что всё просрали? Он прочитал приказ, а потом сказал, что собирается к себе в имение. Когда я уезжал, чины поменьше уже драпали.

— Очень-очень интересно. Кем ты служил на базе?

— Техником по гирокоптерам. Меня заставили везти пакет.

Ленц обернулся к гверильерос.

— Этот человек безвреден, можно отпустить. Байк мы конфискуем для нужд революции.

Марти Браун, не веря своему счастью, сначала пошел прочь, а зайдя за холм — побежал со всех ног.

Эрнесто, Ленц и еще пятеро командиров двадцаток собрались возле раскидистой сосны, обсуждая план.

— Похоже, из Оклатеро начинают драпать, — заговорил Лен по-английски. — Мы дадим уйти солдатам и офицерам, но Элфорда не выпустим. Есть еще одна проблема, которую следует решить немедленно. Императора держат в заложниках…

Отчаяние, охватившее Элфорда, не проходило, но оно притупилось и не мешало действовать. «Что ж… я, видимо, не бессмертен, — подумал он, разглядывая черный мрамор стен, местами треснувший после атаки „Алоноста“. — Скоро меня не станет и, все, что я сделал или не сделал, перестанет иметь значение. Теро пойдет своим путем, меня в лучшем случае проклянут, в худшем — просто забудут…»

Жалость к себе, к своему телу, к мыслям, к привычкам опалила Уильяма холодным огнем. «Я был избранным, особенным, шел от успеха к спеху. Тогда почему?»

Он бросил этот вопрос в пустоту и не искал на него ответа. Потом открыл сейфу, где результаты исследований по феро, швырнул папку на мозаичный пол и сжег ее излучателем.

— Дети шлюхи. Меня не станет — вам легче не будет.

Он открыл еще один сейф — побольше и принялся методично разбивать ампулы с лекарством, вышвыривая их и топча ботинками…

— Император… какой ты император… Ты — моя кукла. Нет — ты даже не кукла, ты пакет с кровью, которая мне больше не нужна.

Насладившись уничтожением сыворотки сполна, Элфорд прошел вглубь зала — туда, где на каменном возвышении неподвижно в глубокой коме лежал Сибирцев.

Выстрел сжег микросхемы машины. Блок питания, полыхнув, отключился. Сибирцев оставался прикованным к постаменту, но его кровь больше ну уходила трубку, а питательная смесь не поступала в вену.

— Ты не сразу умрешь, капитан, — пробормотал Элфорд с усмешкой. — У тебя останется полчаса на угасание.

Он повернулся и пошел, сам не зная, куда, но почти добравшись до выхода, вспомни про Джинни и остановился.

— Ты больна и уродлива, милая. Если четно, ты просто отвратительна, но все равно моя. Не бойся, скоро мучения кончатся. Давно пора поставить точку.

Элфорд вернулся в импровизированную палату, поправил укрывавшее девушку одеяло, пригладил волосы и придал симметричную форму подушки

— Вот, теперь нормально, — сказал он и прицелился излучателем в бледное лицо.

В этот миг чья-то тяжелая рука легла на плечо правителя Уильяма. Он обернулся и оцепенел от страха. Похожий на статую Сибирцев, с торчащими из тела обрывками проводов, нависал над правителем Теро. В следующий миг капитан швырнул врага так, что у того и захрустели кости. Лежа навзничь, Уильям выстрелил врагу в лицо — в то самое гордое классическое лицо, которому он так завидовал. Ослепший Сибирцев пошатнулся и рухнул, но рухнул он на Элфорда и мошной хваткой сжал его шею.

«Нет! Нет! Не может быть! Он ничего не понимает, его мозг разрушен!»

Вывернув руку, Элфорд стрелял снова и снова, пытаясь убить капитана, но заодно обжигая себя. Кое-как освободив горло, он кричал, обращаясь к живым и мертвым, к тем, кого убил, и к тем, кого предал.

— Альда! Агнес! Джини! Генри! Помогите! Я человек! Людей убивать нельзя!

Капитан Сибирцев

умирал. Его дыхание сделалось хриплым, кровь из разорванных трубок капала Уильяму на лицо. Мощные пальцы разжались и выпустили горло врага, но тут же сжали виски.

— Будьте прокляты! — вопил Элфорд, и его страх ушел, сменившись безграничной ненавистью. — Мультиверс велик! Мои доппели отомстят!

В следующий миг сильнейший удар об пол раскроил ему череп.

Через час гверильерос шли по пустым и темным улицам Оклатеро. На многотысячный город их приходилось только пятьсот. Никто не стрелял, никто не пытался сопротивляться, Ни в верхнем, ни в нижнем городе не осталось ни одного супервиро.

В два часа пополуночи небольшой отряд под командованием Эрнесто отыскал проход в императорский корпус.

О свержении Элфорда и о его бесславной кончине горожане узнали утром.

Смерть Императора Серхио пока оставалась тайной.