Бархатный Элвис

Глава 5

Я наклонилась поближе, чтобы он мог спросить меня обо всем, что у него на уме, тихо и так, чтобы его никто не услышал. «Конечно, в чем дело?»

«Я ищу квартиру в Хайаннисе». Телли положил свой сэндвич и достал из кармана клочок бумаги. «Оушенсайд Виллас, знаешь такой?»

Да. Построенный в 1980-х годах, он представлял собой кучу одинаковых кондоминиумов, втиснутых на небольшую территорию и выстроенных аккуратными рядами. Тогда это был рай для яппи, но за последние пятнадцать лет или около того он превратился в относительно бедное место, которое обслуживало в основном пожилых людей. Я был там однажды, лет десять назад, с парнем, на которого тогда работал. Один из жильцов отказался платить ему по игорному долгу, и ему нужно было, чтобы я присмотрел за дверью, пока он вытрясет из него все дерьмо и получит деньги. «Да, это недалеко от выхода», — сказал я ему. «Я не помню точного адреса, но если ты наберёшь его в Гугле и впишешь в свой GPS…»

«Неа», — сказал Телли, одной рукой засовывая бумагу обратно в карман, а другой размахивая, словно для разрядки. «Я не вожусь с этим дерьмом. Я не люблю все эти технологические штучки. Это будет нашей гибелью, ты смотри».

«Ладно», — сказал я, потягивая свой «Катти». «Может, телефонная книга, она еще существует?»

«Удачи в поисках в наши дни». Телли взял свой сэндвич и продолжил его поглощать. «Я должен отправиться туда, чтобы помочь старой подруге. Она позвонила мне вчера вечером в слезах. У нее проблемы с соседом, и я сказал ей, что приеду и все улажу».

Я уже жалел этого соседа.

«Бетти — хороший человек», — сказал Телли. «В свое время она тоже была очень хороша. Тогда она была старая, но все еще горячая, понимаешь? Сейчас она намного старше, так что уже не так сильно. Раньше она жила в Берлингтоне, работала в заведении, где я часто зависал, и мы с ней подружились. Несколько лет назад она вышла на пенсию и переехала на мыс. С тех пор я ее не видел. Она была официанткой, чертовски хорошей официанткой. Или как их там сейчас называют. Серверы, что ли? Суть в том, что теперь она совсем одна, некому ей помочь. Вот она и позвонила мне».

«Это хорошо. Очень мило с твоей стороны, что ты все уладил за нее».

«Что же мне делать?» Телли обмакнул свой сэндвич в соус и откусил еще кусочек. «У нее никого нет», — сказал он, вытирая сок с подбородка салфеткой. «Кроме этого кота Бутса».

«Ни хрена? У меня в детстве был кот по имени Бутс».

Он пожал плечами и продолжил есть. «Чертова тварь тоже старая, но она говорит, что он хороший кот, никому не мешает. Говорит, что он в основном сидит дома, только когда на улице хорошо, любит понежиться на солнышке. Он же гребаный кот, у них такая фигня. Так вот, она говорит, что иногда Бутс гуляет по соседскому участку, а парню это не нравится, он не любит кошек. Поэтому он сказал ей, что если еще раз увидит Бутса у себя во дворе, то убьет его. Будет бить его гребаной лопатой, пока он не сдохнет».

«Господи.»

«Теперь она звонит мне и плачет, боясь, что этот мудак убьет Бутса камнем».

«Мужик, это пиздец. Что за кусок дерьма угрожает беззащитной старушке и ее кошке, ради всего святого?»

«Да, но это дерьмо не прокатит», — Телли запихнул в рот последний кусочек сэндвича. «Я немного поговорю с этим уродом, и он сразу исправится».

Я не стал больше ничего говорить, но кем бы ни был этот идиот, он должен был получить по заслугам.

Телли сделал большой глоток пепси. «Значит, это место недалеко от выхода?»

Мне пришлось на минуту задуматься о точном направлении. Потом мне пришло в голову, что если я смогу добраться до Хайанниса, то смогу связаться с Крэшем, узнать подробности о работе и, возможно, даже уговорить его пойти со мной на встречу с Адель в клуб. Это было бы лучше, чем сидеть дома, размышляя о своей машине и о том, как хреново мне живется, так что я решил, что стоит попробовать. «Вот что я тебе скажу. Я тоже не очень хорошо ориентируюсь, но я знаю, где это. Оказывается, мне все равно нужно ехать в ту сторону, а моя машина в ремонте. Если удастся поймать попутку, я тебя туда отвезу».

Он оглядел меня, обдумывая мои слова. «Мне не нужна подмога».

«Все в порядке», — заверил я его. "Я не хочу получать деньги или лезть в твои дела. Меня просто нужно подвезти. Думаю, я мог бы показать вам, где это место, и сэкономить несколько баксов на Uber, понимаешь, о чем я?"

Телли все еще выглядел скептиком, и кто мог его винить? Такие парни, как мы, всегда работали под прикрытием, даже когда не работали. И он, вероятно, пытался понять, что это за хренов Uber.

«Я больше никуда не поеду», — сказал он.

«Я бы и не просил тебя, чувак. У меня тут приятель живет неподалеку, я хочу с ним повидаться, и я без проблем дойду от «Оушенсайд Виллас» до его дома. Мы говорим о двух минутах ходьбы, максимум трех». Я достал свою дебетовую карту и подал знак Бекки. «Но послушай, я не хочу тебе мешать, так что если…»

«Нет», — перебил он. «Это хорошо. Мы так и сделаем».

Телли протянул руку в бейсбольной перчатке, взял меня за запястье удивительно нежным захватом и опустил мою руку. «И убери это. Это за мой счет, потому что я сюда попал».

«Эй, ты не обязан этого делать», — сказал я, но он проигнорировал меня.

В этот момент к нам подскочила Бекки. «Как дела, ребята?»

Из внутреннего кармана пиджака Телли достал зажим для денег, в котором лежала пачка наличных, отделил пятьдесят долларов и бросил их на стойку. «Этого хватит на двоих, милая?»

«Ну, я еще не проверяла, детка», — сказала Бекки, сверкнув своей самой сексуальной улыбкой. «Но я думаю, что у тебя, наверное, на пятнадцать долларов больше».

«Оставь их в своем кармане», — сказал он ей, сползая с табурета. «Или в любое другое место, где, по твоему мнению, они должны лежать, пока ты не доберешься до банка».

«Договорились», — сказала Бекки, со смехом забирая деньги и направляясь к кассе. «Хорошей ночи, ребята!»

Когда я покинул свой табурет и встал рядом с Телли, он вдруг стал выглядеть еще крупнее и опаснее, чем раньше. «Спасибо, что оплатили мою выпивку», — сказал я.

В его руке внезапно появилась толстая сигара. «Не стоит благодарности». Он сунул ее между губами и раскусил. «Давайте просто уберемся отсюда к черту».

Мы выскочили на жару, и яркий солнечный свет на время ослепил меня, прежде чем я успел надеть солнцезащитные очки. Телли уже надел их и, казалось, ничуть не пострадал, шагая с уверенностью быка и потягивая свою еще незажженную сигару.

Это было как раз на границе между поздним и ранним вечером, но солнце не зайдет еще почти четыре часа, и жара все еще стояла сильная, а воздух был густым и гнетущим.

Бок о бок мы шли по Мэйн-стрит, и, когда мои глаза адаптировались и мир снова обрел что-то похожее на фокус, я увидел, что мы дошли до блестящего нового черного «Додж Чарджера», припаркованного в полуквартале от бара. Телли нажал на кнопку брелока, машина дистанционно завелась, и двери разблокировались с лязгом и громким звуковым сигналом.

Вот тебе и ненависть к технологиям, подумал я.

Я скучал по своим дерьмовым саням. Или по тому, чьими бы они ни были на данный момент.

Пока Телли перебирался на водительскую сторону, я осторожно открыл дверь, расположенную ближе к тротуару, и забрался внутрь. В салоне было еще чище и приятнее, чем снаружи, но он был совершенно безликим, и ничто не указывало на то, что он кому-то принадлежит. На самом деле все выглядело так, будто он только что перегнал машину со стоянки.

Телли сел за руль, быстро проверил задний обзор, включил кондиционер, затем вырулил и направился к повороту. Он проехал по нему до конца, а затем направился в обратном направлении, следуя по Главной улице до самого слияния с шоссе, которое в итоге привело бы нас к мосту Сагамор. Кондиционер был очень кстати. «Отличная поездка», — сказал я.

«Неплохо», — ответил он, жуя свою сигару. «Довезет меня до места, и у нее есть яйца».

Я понял, насколько правдивой была часть этого утверждения, когда мы пересекли мост и выехали на шоссе. А еще я понял, что, хотя я и скучал по своей дерьмовой машине, по сравнению с отлаженной «мускулистой» машиной Телли я мог бы ездить по городу на осле.

Видимо, он не любил ездить и разговаривать, потому что включил «Лай на луну» Оззи, продемонстрировав стереосистему, которая была лучше и мощнее, чем все, что было у меня дома. Мне всегда нравился Оззи, так что я согласился и крепко держался, пока мы проезжали мост и вылетали на Кейпское шоссе.

Хайаннис находится чуть более чем в двадцати двух милях от Баззардс-Бей. Обычно на дорогу уходило около получаса, в зависимости от загруженности дорог, которая в тот палящий поздний полдень оказалась умеренной. Я собирался упомянуть, что в это время суток по дороге обычно поджидает множество полицейских, которые так и норовят выписать штраф за превышение скорости. Но из-за громкой музыки он все равно бы меня не услышал, так что я молчал и надеялся на лучшее. Как ни странно, за всю дорогу я не встретил ни одного полицейского, а с Телли за рулем этого монстра мы промчались по съездной рампе всего за двадцать минут.

Когда мы выехали на Айанноу-роуд (названную в честь коренного американского сашема и вождя племени маттакезов из Куммакида, который сейчас находится в Барнстейбле), длинный участок, застроенный коммерческой недвижимостью, различными торговыми предприятиями и торговым центром «Кейп-Код», я был благодарен Телли, что он выключил музыку, чтобы я мог услышать свои мысли. Я хорошо знал этот район, но уже много лет не был в Оушенсайд-Виллас, и мне потребовалась минута, чтобы вспомнить, как именно туда добраться. К счастью, движение здесь было более интенсивным, поэтому ехать пришлось медленно, и это дало мне достаточно времени, чтобы сообразить.

Когда через пять минут мы подъехали, Телли медленно вел машину, пробираясь через парковку и высматривая нужный номер. Oceanside Villas оказался примерно таким же, каким я его помнил, хотя много лет назад он был гораздо красивее. Уход за ним ослаб, но все равно это было непритязательное место: ряды одинаковых кондоминиумов с крошечными крыльцами и маленькими квадратными лужайками перед домом, клубный дом с бассейном в центре комплекса и теннисные корты из искусственного грунта, которые, как и все остальное, пережили лучшие времена.

Поскольку Телли не высадил меня у входа, я надеялся, что его подруга не слишком глубоко забралась, потому что мне предстояло проделать путь копытами до дороги, чтобы добраться до дома Крэша, который, как я теперь понял, находился не так уж и близко, как я думал вначале. То, что я считал милей ходьбы, на самом деле оказалось двумя или тремя, а в такую жару это грозило огромными последствиями.

«Вот оно.» Телли указал на кондоминиум с номером 28 и заехал на подъездную дорожку рядом со старым «Сатурном».

Мы посидели с минуту, пока он осматривал квартиру.

«Бетти сказала, что парень живет по соседству», — наконец сказал он. «Значит, этот придурок живет в одной из двух домов по обе стороны от нее».

Да, вот что значит «по соседству», подумал я. Но я сказал: «Ладно, я уйду с твоей дороги, чтобы ты мог заниматься своими делами». Затем я протянул руку. «Телли, спасибо, что подвез, мужик, ценю это. И рад снова тебя видеть, береги себя».

Он все еще смотрел на кондоминиумы. «Черт, они гораздо ближе друг к другу, чем я думал».

Я не был уверен, как ответить на это, и даже не знал, стоит ли, поэтому просто сидел и улыбался, как идиот, протягивая руку.

Телли посмотрела на меня, потом на мою руку, потом снова на меня. «Что ты делаешь?»

«Я собирался… я решил… ну, знаешь, свалить».

Когда он снова обратил свое внимание на кондоминиумы, я опустил руку.

Пожилая женщина с прической в виде большого шлема и с кошкой на руках появилась в передних окнах дома № 28. Она выглядела измученной, но слегка помахала нам рукой. Затем она взяла кота за лапу и тоже помахала нам маленькой лапой.

«Вот что я тебе скажу», — сказал Телли, жуя все еще незажженную сигару, которая к этому времени стала совсем… ну, давай просто влажной. «Побудь здесь, пока я все сделаю, а когда закончу, я подброшу тебя до дома твоего друга. Это не займет много времени, но если эти блоки окажутся так близко, мне не нужны свидетели того, что я не хочу, чтобы их заноза в заднице испортила все дело. Мне нужно, чтобы ты был моим наблюдателем».

Я был уверен, что отказываться не стоит. Да он и не просил.

«Круто?»

«Конечно», — сказал я. «Без проблем».

Бутс, подумал я, теперь для тебя, мой мальчик, все станет гораздо не так опасно.

К сожалению, этого нельзя было сказать обо мне.