Бек

Глава 9

После того, как я успокоилась, Бек вышел, чтобы забрать мою сумочку, чтобы я могла привести себя в порядок перед возвращением на вечеринку. Он вернулся со своей слишком красивой, чтобы передать словами, ухмылкой.

Кажется, что бы ни произошло между нами, это сняло часть груза с его плеч. Если быть честной, я тоже чувствую себя легче.

Прямо перед тем, как он открывает дверь, чтобы выйти и оставить меня одну, чтобы я смогла привести себя в порядок, я произношу слова, которые должна была сказать ему год назад.

— Спасибо тебе за то, что ты есть, за то, что всегда был рядом и не давал мне упасть.

Его тело напрягается, и я вижу, как побелели костяшки пальцев от того, как сильно он сжимает дверную ручку. Его голова опускается на секунду, прежде чем он поворачивается и направляется туда, где я стою посреди кабинета Грега. Не давая мне ни секунды на то, чтобы догадаться о его намерениях, он с нежной силой хватает меня за голову и прижимается своими губами к моим.

Такое чувство, будто каждый дюйм моего тела охвачен огнем. Он не делает ни малейшего движения, чтобы углубить поцелуй, но это все равно кажется одним из самых интимных поцелуев, которые мы когда-либо разделяли.

Мои руки, упирающиеся в его бока, сжимаются, когда он придвигается ближе, пока не прижимает меня к стене. Он крепко прижимает свои губы к моим, прежде чем оторваться и чмокнуть меня несколько раз. Отводит лицо, но, не отпуская меня, улыбается; вся любовь, в которую он хочет, чтобы я верила, сияет так ярко, что я чувствую физическое тепло от этого.

— Разве ты до сих пор не поняла? Ты не смогла бы оттолкнуть меня, даже если бы попыталась. — Он подмигивает и снова прижимается своими губами к моим. Затем он выходит за дверь, и хоть он закрывает ее тихо, щелчок, когда она закрывается, разносится эхом по комнате, как выстрел. Я все еще чувствую его восхитительный поцелуй в течение нескольких минут после его ухода. Я стою здесь, на том же самом месте, прижав кончики пальцев к губам, и впервые за долгое время улыбаюсь настоящей улыбкой чистого счастья.

Возможно, все начинает налаживаться.

Мне требуется добрых тридцать минут, прежде чем я выгляжу достаточно нормально, чтобы вернуться к безумию, бушующему в доме Кейджа. В ту секунду, когда я заворачиваю за угол и вхожу на кухню, я натыкаюсь прямо на самого именинника.

— Что ты здесь делаешь совсем один? Хочешь украсть немного мороженого, когда твоя мама не видит? — Я улыбаюсь, но, как всегда, этот ребенок видит меня насквозь. Он скрещивает свои маленькие ручки на груди и наклоняет голову набок, изучая меня с таким вниманием, что я начинаю нервничать.

— Тетя Ди, у тебя смешное лицо. — Оставь это Коэну; клянусь, у этого парня нет фильтра.

— Спасибо, мелкий. Твоя накидка выглядит забавно. — Я показываю ему язык, и когда его очаровательное личико расплывается в широкой улыбке, я знаю, что он совсем забыл о моем «смешном лице».

— Моя накидка потрясающая. Она придает мне волшебства и заставляет всех любить меня. — Он упирает руки в бока и смотрит на меня так, как будто все это должно быть общеизвестно, что так и есть, но все равно мило слушать, как он это объясняет. Его крошечные брови сведены вместе, а губы очаровательно надуты.

— Угу, держу пари, что она оберегает тебя от неприятностей? — Наклоняясь и становясь перед ним на колени, я смотрю в его карие глаза, которые так полны невинности, что неприятная тоска пронзает мое сердце. — Ты действительно самый крутой четырехлетний ребенок, с которым я знакома.

— Я знаю. — Он широко улыбается.

— И сколько раз с тех пор, как ты надел ее сегодня утром, у тебя были неприятности? — Спрашиваю я с улыбкой.

Его ухмылка становится еще шире, до такой степени, что кажется, будто из него вот-вот вырвутся мурашки.

— Два раза! — кричит он мне в лицо, поднимая пальцы. — Два раза, но в первый раз это была мамина вина. Из-за папиной сардельки, и я просто пытался не дать ей ее увидеть. — Он наклоняется к моему лицу так близко, что наши носы соприкасаются. — Девочкам не положено видеть сардельки, тетя Ди. А папина сарделька разозлилась, что мама увидела. Это было так безумно, что она смотрела прямо на нее!

О. Мой. Бог. Как, черт возьми, я могу удержаться от смеха, выше моего понимания. Когда я смотрю поверх его головы и вижу, как Грег качает головой с легким румянцем на щеках. Я теряю самообладание, смеясь так сильно, что падаю на задницу. Коэн, совершенно не обращая внимания на тот факт, что он только что сообщил мне, что застал Грега и Мелиссу, просто начинает смеяться вместе со мной. Я пытаюсь остановиться, но смех не прекращается. Может быть, часть прежнего напряжения все еще пытается выйти, но, черт возьми, этот парень мог бы сделать худшие дни намного лучше.

— Ладно, ладно… давай, герой дня, тебе нужно сходить в туалет и вернуться на свою вечеринку. — Прежде чем встать, я притягиваю его к себе и крепко обнимаю. Его маленькие ручки крепко обхватывают мою шею, и он крепко сжимает меня. — Я люблю тебя, Коэн. Ты прав, эта накидка действительно работает.

— Я знаю! — Он целует меня в щеку, прежде чем промчаться мимо меня и захлопнуть дверь в ванную.

Что ж, думаю, я присоединюсь к вечеринке сама. Я встаю и отряхиваю пыль со своей задней части. Когда я поднимаю глаза, то замечаю, что Бек присоединился к Грегу на кухне. Он тепло улыбается мне, и могу сказать, просто взглянув в его глаза, что он тоже поймал этот момент с Коэном и со мной.

— Мне нравится слышать этот смех, Ди. Прошло слишком много времени. — И с этими словами он поворачивается и идет обратно через дверной проем в гостиную.

Должно быть, я стояла там какое-то время, просто разглядывая дверной проем, через который он прошел, потому что, когда Грег прочищает горло, я слегка подпрыгиваю.

— Должно быть, в тот момент ты была довольно далеко. Ты даже не заметила, как Коэн пробежал мимо тебя. — Он улыбается, но настороженно.

— Да, должно быть.

— У тебя все хорошо? Я знаю, что в последнее время здесь все было довольно безумно, но ты знаешь, что можешь прийти ко мне, если захочешь поговорить. — В такие моменты мне просто хочется накричать на него. Это не его вина. За последние несколько месяцев в его жизни многое произошло, но мне все еще больно осознавать, что кто-то, такой близкий мне, был совершенно слеп. Я хочу кричать о тех временах, когда я нуждалась в нем, но он слишком беспокоился об Иззи. Все это время я нуждалась в нем, но он был слишком занят тем, что влюблялся. Я понимаю, что несправедливо перекладывать вину на него, но для того, кто знает меня лучше, чем большинство других наших друзей, он меня совсем не знает.

— Я в порядке. Просто переживаю кое-что, вот и все. — Я надеваю свою идеально отработанную улыбку «все круто» и жду, сможет ли он заглянуть за мою маску.

Боже, меня так тошнит от нее.

Он смотрит на меня мгновение, прежде чем покачать головой.

— В последнее время я был дерьмовым другом. Я знаю это, но не оправдываюсь. Возможно, тебе удастся одурачить девчонок, но я раскусил тебя, Ди. Я бы даже не заметил, если бы не тот инцидент, который я увидел. И прежде чем ты убежишь, что бы больше никто этого не видел. Когда я заметил, что ты с Беком, я очистил кухню и не пускал их в задний коридор. Ты не хочешь сказать мне, что у тебя на уме? Сейчас. Мы разговариваем, и это надо обсудить.

Я в полном шоке, когда он просто стоит там и отчитывает меня, как ребенка. Что, черт возьми, сегодня происходит? Никто, ни один из этих людей, вообще ничего не заметил с тех пор, как я впервые разбилась и сгорела. Они не заметили, когда я так далеко перешла грань дозволенного. Они не заметили, когда я подумала о том, чтобы покончить с собой. И они даже не заметили, когда я начала пытаться избавляться от страха выпивкой.

Ни один из них, за исключением Бека.

— Можем ли мы, пожалуйста, просто забыть об этом на день? Давай не позволим моим проблемам омрачить день рождения твоего сына. Пожалуйста, Грег.

Он смотрит на меня с сочувствием, прежде чем раскрыть объятия. Я вхожу в знакомые, успокаивающие объятия одного из моих лучших друзей и принимаю поддержку, которую он предлагает.

— И не смей упоминать историю с сосиской от Коэна, — говорит он у моего виска. — Ты посмеялась, но, черт возьми, Ди, этот малыш родился с внутренним датчиком блокировки члена. Я до сих пор переживаю тот последний раз, когда Коэн рассказал ребятам о том, как он видел Мелиссу, «обнимающую папу под одеялом».

Я снова начинаю смеяться, и от этого мое настроение немного поднимается.

— Мой рот на замке, но Кей, возможно, ты захочешь подумать о том, чтобы обзавестись засовом или чем-то более надежным для своих развлечений в спальне. — Я смеюсь еще громче, когда замечаю, что он действительно обдумывает мой комментарий. — Давай, ты долбаный чудак, пойдем устроим вечеринку по случаю дня рождения.

Остальная часть вечеринки проходит со смехом, подарками и несколькими вспышками гнева, и все это от Купа, когда мы говорим ему, что он не может водить новый четырехколесный автомобиль Коэна детского размера. Клянусь, этот мужчина — всего лишь ребенок, запертый в теле взрослого мужчины. Когда Свей предлагает обнять его покрепче, Куп быстро закрывает рот.

— Боже, я так рада, что эти дети ушли, — говорит Мелисса, опускаясь на колени к Грегу. — Но я определенно не готова убирать этот беспорядок. — Она смеется, прежде чем положить голову ему на плечо. Я наблюдаю, как Грег подсознательно сжимает ее в объятиях, ни разу не прерывая разговора с Акселем и Мэддоксом, и кладет ладонь на ее восхитительный живот.

— Это был невероятно долгий день. Даже Нейт уснул перед обедом, а этот парень никогда не пропускает ни одной трапезы. — Иззи смеется, несколько раз качая головой.

Я оглядываю комнату и рассматриваю свою семью, снова погружаясь в свои мысли. Кажется, что только вчера наше трио Грега, Иззи и Ди превратилось в эту большую, любящую семью. Даже в самые мрачные времена, я думаю, я знала, что эти ребята не причинят мне вреда. Как раз наоборот, они бы до крайности защищали женщин в своей жизни. Я не всегда так думала, но они доказывали это снова и снова. Мне все еще больно, когда я думаю о том, насколько хорошо моя защитная маска скрывает мою боль от каждого из этих людей, которых я люблю… ну, всех, кроме одного из них.

Тот единственный человек, который в данный момент смотрит на меня через стол, не скрывая ни одной из своих эмоций. Нет, не Джон Беккет. Он смотрит на меня, как всегда. С любовью, тоской и полным восторгом.

Господи, из-за моих проблем с компанией, моей испорченной головы и сердца, которое бьется только для одного мужчины, я даже не могу сказать, в какую сторону идти дальше. Сделав мысленную пометку записаться на дополнительную встречу с доктором Максвеллом на этой неделе, я отрываюсь от своих мыслей и снова сосредотачиваюсь на разговоре вокруг меня.

— …на концерте в следующем месяце, — говорит Эмми своим мягким голосом. Она смотрит прямо на меня, так что, очевидно, я что-то пропустила.

— Прости, что? — Я спрашиваю.

— Ди, хватить мечтать. — Иззи смеется. О, моя до глупости замечательная лучшая подруга. Если бы она имела хоть какое-то представление о том, какой была моя жизнь, она бы не шутила. Но это не ее вина, что она смотрит на жизнь сквозь свои розовые очки и совершенно не замечает, что я нуждалась в ней больше, чем когда-либо.

— Ты меня поймала. — Я смеюсь, но даже для собственных ушей я слышу, как фальшиво это звучит. — Кто приезжает в город? Прости, Эм, все, что я слышала, был концерт.

— Все в порядке, Ди. Сэм Гроу возвращается в город. Я думаю, последние выходные в следующем месяце. Они устраивают большое благотворительное шоу. Я думаю, было бы здорово, если бы мы устроили из этого девичник. — Она улыбается, и я не могу не ответить ей тем же. Эмми так легко полюбить, и хотя она находится в ситуации, подобной нашей с Беком, это никогда не мешает ей извлекать из жизни максимум пользы.

— И я сказала ей, как сильно мне нравится эта идея. С тех пор, как Грег использовал свои навыки Rico Suave и спел мне серенаду с одной из песен Сэма, я стала его большой поклонницей. — Мелисса улыбается Грегу, который все еще потирает округлившийся живот.

— По-моему, звучит заманчиво. Кажется, Иззи подарила мне свой диск несколько недель назад, так что я обязательно послушаю его заранее. Давненько у нас не было девичника.

Мы строим планы, а Эмми обещает купить билеты завтра. После еще нескольких часов, пиццы и продолжительных разговоров мы все расходимся по домам. Когда я той ночью укладываюсь в постель, даже несмотря на то, что все заботы по-прежнему лежат на моих плечах, я чувствую себя легче, чем когда-либо за очень долгое время.