Бек

Глава 24

Ди

Мне нужно выбраться из этого дома, и то, что я не могу просто уйти, когда захочу, вероятно, единственная причина, по которой я так стремлюсь уйти. На данный момент мне даже все равно, куда, черт возьми, идти. Я просто хочу увидеть что-то еще, кроме стен дома Бека. Челси справляется с этим намного лучше, чем я. Либо так, либо она просто лучше это скрывает. Я думаю, что она перекрашивала свои пальцы ног раз пятьдесят. Я пыталась расспросить ее о том, что происходит между ней и Купом, но она просто уклонялась от ответа. Если раньше я и не подозревала, что что-то происходит, то теперь определенно так думаю.

Сегодняшнее утро выдалось на редкость скучным. Кажется, мы закончили всю работу на следующую неделю. Когда все, что у тебя есть, — это время, удивительно, как быстро идут дела. Я связалась с агентом по недвижимости, которого знаю по Северной Каролине, и сказала ему, что хочу его продать. Переехать. Я не хочу больше никогда видеть это здание. До сих пор у меня не было никаких проблем с клиентами. Они знают, что я по-прежнему буду заниматься их бизнесом; просто это будет другой штат.

Страхователь, которого обманул Адам, не слишком обрадовался, когда я объяснила ему ситуацию. К счастью, поскольку речь шла всего о нескольких сотнях долларов, они согласились на урегулирование, чтобы не выдвигать обвинений.

Независимо от того, сколько раз я объясняю ситуацию, я знаю, что в будущем у меня не будет шансов иметь дело с ними или близкими к ним людьми. Впервые за почти десять лет работа, которую я люблю, превращается в то, что я ненавижу.

Я только что закончила переписку по электронной почте с агентом, занимающимся продажей «Робертс Иншуранс», Северная Каролина. Все выглядит хорошо для быстрой продажи. Я не ожидала, что в течение первой недели после размещения объявления о продаже появится предложение, но пока есть две компании, проявляющие большой интерес. Слава Богу.

— Ди?

Я улыбаюсь, когда голос Бек доносится из дома на веранду, где я отдыхаю с Челси. Я закрываю ноутбук и смотрю на нее.

— Я сейчас вернусь. Тебе что-нибудь нужно?

Она на секунду отрывается от своего компьютера, качает головой и возвращает свое внимание к тому, над чем работает.

Проходя через двойные двери обратно в гостиную, я направляюсь туда, откуда доносятся его тяжелые шаги, эхом отдающиеся от фасада дома. Я заворачиваю за угол в фойе и почти сталкиваюсь с Беком.

— Эй, Большой мальчик, где пожар? — Улыбка сползает с моих губ, когда я замечаю выражение его глаз. — Что? — Шепчу я.

Он отвечает не сразу. Он притягивает меня к себе и просто обнимает. Мое беспокойство растет. Это действительно может быть что угодно, пока за каждым нашим шагом следит какой-нибудь больной ублюдок.

— Бек, пожалуйста, поговори со мной.

— Грег уже в пути. Я пытался. Я правда пытался. Я знаю, ты не готова к этому разговору, но он не примет отказа. Я посижу с тобой, если тебе нужно, но, думаю, он должен знать, что произошло на самом деле. — Его глаза умоляют меня понять, и я понимаю, о чем он говорит. Пока Грег не узнает всего, это не останется в прошлом.

— Хорошо. — Обнимая его, я позволяю его успокаивающему запаху и сильному телу немного снять напряжение. — Я знаю, что ты бы посидел здесь со мной, и это значит для меня очень многое, но мы оба знаем, что ты не хочешь бередить эту рану. Мы оставили это в прошлом, и я не хочу снова видеть ту боль в твоих глазах. Мне нужно справиться с этим самой.

— Ты уверена?

Он крепче прижимает меня к себе, и я улыбаюсь, уткнувшись ему в грудь. Что я такого сделала, чтобы заслужить этого мужчину?

— Да, малыш, я уверена. — Я отстраняюсь и смотрю в его любящие глаза. — Это то, что мне нужно сделать. Мне нужно перестать полагаться на тебя. — Он одаривает меня легкой улыбкой и понимающим кивком. — Я люблю тебя. Спасибо за понимание.

— Я тоже тебя люблю. — Его губы прижимаются к моему лбу, и я закрываю глаза, наслаждаясь его прикосновениями. — Мне не нравится оставлять тебя, когда я знаю, что могу понадобиться тебе, но я понимаю. Как насчет того, чтобы отвести Челси в офис? Я уверен, что она была бы рада навестить Свэя, выбраться из дома и позволить его сумасшедшей заднице побаловать ее. В любом случае уже почти обеденное время, так что кто-нибудь может посидеть с ней по соседству, пока Свэй занимается своими делами.

— Звучит идеально. Я собираюсь переодеться в пижаму. Зайдешь ко мне перед уходом?

Он снова нежно целует меня, но задерживается, когда мой язык скользит по его губам, прося о доступе. Когда мы наконец отрываемся друг от друга, он притягивает меня к себе для еще одного крепкого объятия, прежде чем броситься через весь дом, зовя Челси.

Глубоко вздохнув, я поднимаюсь по лестнице, чтобы подготовиться к приезду Грега.

Бек зашел сообщить мне, что Грег здесь, прежде чем уехать с взволнованной Челси. Независимо от причин, по которым они покинули дом, я рада, что она сможет подышать свежим воздухом. Может быть, когда я закончу этот разговор по душам, я смогу уговорить Грега позволить мне тоже выйти. С таким же успехом я могла бы воспользоваться тем, что эти обезьяны-переростки предлагают свою защиту.

Спускаясь по лестнице и проходя через большой дом Бека, я чувствую себя так, словно иду по десяти футбольным полям. Осознание того, что Грег ждет меня и что разговор с ним не будет приятным и радостным, делает прогулку еще более утомительной. Я слышу, как он возится на кухне, когда добираюсь до коридора, ведущего в гостиную. Я делаю глубокий вдох и выхожу из своего тайного убежища. Он резко поворачивает голову, услышав мои шаги по деревянному полу. Я чувствую дистанцию между нами по энергии, витающей в комнатах.

— Привет. — Я слабо улыбаюсь, обходя толстое кожаное кресло, в котором мы с Беком так любим нежиться, и провожу кончиками пальцев по спинке, надеясь нащупать что-нибудь, к чему прикасался Бек. Возможно, это прозвучит глупо, но даже это легкое прикосновение заставляет меня чувствовать, что он здесь, рядом со мной.

Грег молчит. Он просто стоит за маленькой барной стойкой в полстены, которая отделяет кухню от гостиной. Его голубые глаза, в которых обычно нет ничего, кроме доброты и любви, затуманены беспокойством. Боже, я ненавижу это. Я бы хотела, чтобы он просто не обращал внимания на все это дерьмо.

— Не хочешь пойти посидеть на улице? Сегодня прекрасный день. — Я снова пытаюсь улыбнуться, но он по-прежнему стоит и смотрит на меня. — Не мог бы ты, пожалуйста, сказать что-нибудь?

Он прерывает зрительный контакт и отводит взгляд в сторону, просто уставившись в пространство. Я знаю, что он думает, потому что он несколько раз проводит руками по волосам, опускает голову и держится за затылок, слегка покачивая головой.

— Пожалуйста.

Он поднимает голову, и боль в его глазах сжимает мое сердце. Что касается Иззи и Грега, я думаю, нет, я всегда знала, что он справится с самыми тяжелыми ситуациями. Хотя мы даже не были знакомы, когда началась большая часть этого дерьма, для него это не имеет значения. Я его семья, и если что-то случится с его семьей, он почувствует это как свою собственную боль.

Он медлит еще несколько минут, прежде чем подойти ко мне. Его глаза не отрываются от моих, пока я не вынуждена отвести взгляд, когда его грудь врезается мне в лицо. Его руки обхватывают меня, словно тиски. Он просто стоит здесь, прижимая меня к себе, как будто боится, что, если он отпустит меня, я испарюсь. Я отвечаю ему тем же, обхватывая руками его мощный торс и прижимая его так же крепко. Его сердце колотится у моего уха, а дыхание становится учащенным. Мое сердце слегка сжимается, когда я понимаю, что нет способа объяснить это, не причинив ему еще большей боли.

— Прости, — бормочу я, уткнувшись ему в грудь.

— Ты что, шутишь? За что, черт возьми, тебе извиняться? — Он отстраняется, и мои руки опускаются с его тела и безвольно повисают по бокам. Его теплая хватка на моих бицепсах помогает мне устоять на ногах, когда я вижу эмоции на его лице.

— Я не хотела тебя обидеть. Мы всегда могли рассказать друг другу все, но это… Просто не знала, что с этим делать. Мне потребовалось немало усилий, чтобы прийти к этому выводу, Грег. За последний год у тебя столько всего произошло, что, даже если бы я была готова поговорить, я бы ни за что не смогла вывалить это на тебя. Особенно после всего, что происходило с Мелиссой и Коэном.

На несколько месяцев все пошло наперекосяк, когда Грег чуть не потерял сына из-за сумасшедшего дедушки. Не говоря уже о драме, которую он пережил со шлюхой, с которой раньше спал. Теперь, когда Мелисса почти на шестом месяце беременности их близнецами, и все они, наконец, счастливы, ситуация определенно улучшилась, и я могу посвятить его в это. У него есть кто-то, кто поможет ему отвлечься.

— Боже, Ди. Ты знаешь, я бы сделал все, чтобы помочь тебе. Ты была моей семьей долгие годы. Когда ты нужна семье, по какой бы причине ты ни была, ты всегда рядом. Неужели ты не понимаешь, как сильно люди в твоей жизни любят тебя? — Он выглядит таким растерянным. Черт, ничего хорошего из этого не выйдет.

— Давай присядем.

Он отпускает мои руки и следует за мной. Я обхожу кресло Бека, снова проводя руками по мягкой коже. Я закрываю глаза и представляю его красивое лицо, улыбающееся и полное любви. Я позволяю своему телу наполниться его любовью и открываю глаза с новой решимостью.

Я сажусь на диван и похлопываю по подушке рядом с собой. Грег улыбается и качает головой, одобряя мои действия. Я видела, как он миллион раз проделывал это с Коэном, так что он знает, что это моя неудачная попытка внести немного света в эту тьму, которая клубится вокруг нас.

— Я просто начну с самого начала, и как бы тяжело это ни звучало… Просто, пожалуйста, дай мне закончить, прежде чем ты что-нибудь скажешь.

Он кивает головой, и я делаю глубокий вдох, прежде чем начать рассказывать свою историю. Он ни разу не пошевелился, когда я начала говорить. Я начала с моего детства и продолжаю о старших классах. Его взгляд несколько раз становится жестким, в основном, когда я упоминаю своего отца. Я замолкаю на секунду, прежде чем рассказать ему о том, как Брэндон вломился в мой офис. Я знаю, что он сможет справиться с этой частью, но будет непросто думать, что он сможет контролировать свой гнев, когда узнает, насколько все стало плохо. Мои глаза следили за тем, как мои пальцы играют с ниткой, свисающей с моей рубашки, пока я пыталась придумать, как рассказать ему остальное.

— Ди? — Я поднимаю глаза и вижу его озадаченный взгляд. Вопрос в его глазах и понимающий кивок показывают мне, что он понимает, что это часть того плохого, что я скрывала от него. — Продолжай, пожалуйста.

Я несколько раз открываю рот, прежде чем могу произнести хоть слово. Я не отрываю от него взгляда, рассказывая о первом нападении Брэндона на меня, изнасиловании и страхе, который помешал мне спасти Иззи, прежде чем она, наконец, смогла освободиться. Я тороплюсь произнести каждое слово, потому что с каждой секундой я наблюдаю, как маленькая частичка одного из моих лучших друзей распадается на миллион кусочков.

— Я не думаю, что когда-либо справлялась с этим. По крайней мере, не так, как это сделал бы нормальный человек. Я спрятала это под ковер и продолжала жить своей жизнью единственным способом, который знала в то время. — Я замолкаю и на секунду отвожу взгляд от его сердитых глаз, пытаясь успокоить нервы. — Когда он обидел Иззи, тогда, в нашей квартире, я думаю, это было началом. Бек заметил это и не позволил мне сдаться, но даже он не смог спасти меня от самой себя. Мы провели вместе потрясающую неделю, прежде чем все рухнуло и в моей жизни погас свет. — Его глаза вопросительно сужаются, но он не перебивает меня.

— Это было через несколько недель после того, как Иззи получила травму. Я отталкивала его и делала все возможное, чтобы держать его в уютной коробочке, чтобы он не смог пробиться в мое сердце, но Бек все-таки пробился. — Я улыбаюсь, вспоминая те первые дни. — У нас даже не было возможности никому рассказать. Забавно, как это работает. Все думали, что последние два года мы играли в эти постельные игры, но на самом деле все это время мое сердце принадлежало ему. — Я качаю головой. Я до сих пор не могу поверить, что Бек был единственным, кто когда-либо замечал мою боль. Ну, Бек и Мэддокс, но Мэд никогда не подавал виду, что молча наблюдал за моей личной борьбой.

— Я даже не расстроилась, что вы, ребята, не заметили, понимаешь? — Я шепчу эти слова, но он вздрагивает, когда я заканчиваю говорить. Я перевожу взгляд на его лицо и вздрагиваю, когда вижу его глаза и плотно сжатые губы. Мне приходится отвести взгляд, чтобы понять остальное. Часть меня хочет накричать на него, но я знаю, какие бы злые слова я ни сказала, он их не заслуживает, и, зная его, он наказывает себя сильнее, чем я когда-либо смогла бы. Никто, кроме меня, не виноват в том, что я замкнулась в себе и не знала, как справиться с болью. Я носила маски, которые должна была носить, и я их не снимала. Я была злейшим врагом самой себе.

— После того, как в тебя стреляли и все отношения с Брэндоном наконец закончились, что-то внутри меня оборвалось. Я не знала, как со всем этим справиться. Воспоминания о том, что он сделал со мной и с Иззи. Я не могла преодолеть страх, который он вызвал во мне, когда я была связана и находилась в его безжалостных руках. Я видела, что жизнь Иззи была так близка к тому, чтобы быть отнятой, и тебя, Господи, Грег, видела, как ты чуть не умер. Я замкнулась в себе. Депрессия даже не шла ни в какое сравнение с остальными битвами, бушевавшими внутри меня. Бек был рядом на каждом шагу в течение нескольких месяцев, пока мне, наконец, не удалось оттолкнуть его. — Я не отрываю от него взгляда, пока заканчиваю свой рассказ. Я рассказываю ему о тех случаях, когда Бек спасал мне жизнь, о терапии, которую я проходила в связи с ПТСР, и обо всем, что было между ними. Когда из его глаз скатывается первая слеза, мне почти приходится замолчать, но каким-то образом удается договорить до конца.

Когда последнее слово слетает с моих губ, он делает глубокий судорожный вдох. Он встает с дивана и подходит к окну, выходящему на задний двор. Я вижу его отражение в стекле. Его глаза крепко закрыты, и я наблюдаю, как он пытается взять себя в руки. Как раз в тот момент, когда я собираюсь открыть рот и умолять его сказать что-нибудь, что угодно, он открывает глаза и поворачивается, просто глядя на меня. Его глаза полны непролитых слез, а кадык ходит ходуном от переполняющих его эмоций. Он открывает рот, и я быстро поднимаюсь со своего места на диване. Это всего лишь несколько шагов, но, когда его руки обхватывают меня и крепко сжимаются вокруг моего тела, я всхлипываю. Он утыкается головой в изгиб моей шеи, и я чувствую влагу его слез на своем плече. Его большое сильное тело сотрясается от безмерности его горя. Мы стоим так очень долго, просто придавая друг другу необходимую силу. Я знаю, ему нужно переварить все это, и если нам придется стоять здесь часами, то так тому и быть.

К тому времени, как он отстраняется, ткань его рубашки пропитывается моими слезами. Его глаза сухи, но налиты кровью, и печаль в его взгляде заставляет мои собственные слезы хлынуть обратно.

— Мне жаль. — Я повторяю свои предыдущие слова. Он качает головой и слегка улыбается мне.

— Насколько я понимаю, тебе не за что извиняться, Ди. Как бы мне ни было больно осознавать, что ты боролась со всем этим и никому не рассказывала, сейчас я смотрю на тебя с другой стороны, несмотря на всю ту боль, и я горжусь тобой как никогда. Бек — твоя опора, и, детка, даже если бы я не был так безрассудно слеп, я уверен, что он единственный, кто смог бы помочь тебе встать на ноги. Боже, меня мучает мысль о том, с чем ты жила. — Он качает головой, явно все еще пытаясь унять эмоции, которые я вызвала.

— Я не виню тебя. Я не хочу, чтобы ты думал, что хотя бы раз за все это время я обвинила тебя в том, что ты не видел. Я не хотела, чтобы ты видел. Я пряталась и не подпускала мысль о счастье. Ты не можешь винить себя за то, что я сделала все возможное, чтобы ты этого не заметил. Это моя вина, Грег. — Я вижу, что он со мной не согласен, но не спорит.

— Не скрывай от меня больше ничего, Ди. Семья так не поступает. — В его глазах появляется немного грусти, а тон становится резким.

Я молча позволяю части беспокойства уйти из моего тела, когда понимаю, что худшее позади.

— Не буду, обещаю.

— У тебя все в порядке… со всем, что сейчас происходит? Ты не испытываешь трудностей или что-то в этом роде?

Я знаю, о чем он спрашивает. Он хочет знать, тону ли я и нужен ли мне спасательный жилет.

— Да, Грег. У меня действительно все хорошо. Я волнуюсь, но думаю, что это вполне нормально. Я несколько раз звонила доктору Максвелл с тех пор, как вернулась из больницы. Она помогла мне не сбиться с пути, и, честно говоря, я чувствую, что полностью избавилась от своих прошлых страхов. Теперь я стала сильнее. Благодаря всем моим методам преодоления и всему, что связано с Джоном Беккетом, я довольно близка к норме. У меня все еще бывают моменты, но в большинстве случаев это кошмары, которые не дают мне спать, и даже они приходят реже.

— А Бек? У вас все хорошо?

— Потрясающе. — Убежденность, стоящая за этими словами, заставляет Грега улыбнуться, и впервые с тех пор, как он приехал, улыбка, которой я отвечаю, не вымученная, и она смывает всю боль с моего тела, как водопад. Мысли о Беке и всей той любви, которую мы разделяем, достаточно, чтобы залечить даже самые глубокие мои раны.

— Спасибо, что рассказала мне. Я знаю, это было нелегко, и не собираюсь лгать тебе, это чертовски больно, но рад, что ты впустила меня, — Он делает глубокий вдох и пристально смотрит мне в глаза. — Если ты еще когда-нибудь будешь скрывать от меня подобное дерьмо, я позволю Мелиссе надрать тебе задницу за меня.

Мы оба смеемся, и от этого настроение у нас поднимается, и, хотя в его глазах по-прежнему читается боль, я знаю, что все будет хорошо.