Бестолочь

Глава 5

Во вторник утром Уолтер свалился с гриппом.

Клара настояла, чтобы вызвали врача установить диагноз, хотя Уолтер и без того знал, что у него грипп: кто-то из гостей упоминал о нескольких заболевших в Бенедикте. Тем не менее доктор Петрич приехал, определил грипп и уложил Уолтера в постель, прописав пилюли и пенициллин в таблетках. Клара задержалась на несколько минут, проворно собрала и разложила у него под рукой все необходимое — сигареты со спичками, книги, бумажные салфетки, поставила стакан воды.

— Спасибо, лапочка, большое спасибо, — не уставал повторять Уолтер. Он понимал, что докучает ей своей болезнью, что устроить его поудобнее она считает своим суровым долгом. Когда он болел, что случалось редко, он стеснялся ее так же, как стеснялся бы совершенно чужого человека. Когда она наконец ушла на службу, он вздохнул с облегчением. Уолтер знал, что за весь день она ни разу не позвонит ему и, прежде чем подняться его проведать, скорее всего еще посидит внизу, просматривая вечернюю газету.

Вечером он не смог заставить себя проглотить и ложки бульона, который сварила для него Клавдия. В носоглотке горело и саднило, курение исключалось. От пилюль его тянуло в сон, а в промежутках между дремотой хандра обволакивала сознание черным плотным облаком. Он задавался вопросом, как дошел до такой жизни, что вот лежит и ждет прихода женщины, которую он считает любимой, но которая даже не положит ему руку на лоб? Он задавался вопросом, почему не поднажал на Дика, чтобы они разделались с фирмой еще осенью, а не с первого января? Он говорил с Диком на вечеринке, обстановка, конечно, самая неподходящая, но на работе Дик избегал разговоров на эту тему, словно боялся, что Кросс понатыкал в конторе скрытые микрофоны. Уолтер опасался, не придется ли ему в конце концов уходить из фирмы одному. Но даже в своем раздражении, вызванном жаром, он понимал, что без Дика не обойтись. В задуманном ими бюро должны работать двое, а Дик как напарник обладал редкими по теперешним временам достоинствами.

Вернувшись с работы, Клара спросила:

— Тебе не лучше? Как температура?

Температуру он знал — днем Клавдия ставила ему градусник. 103° по Фаренгейту.[4]

— Не очень высокая, — соврал он. — Мне уже легче.

— Прекрасно.

Клара освободила сумочку, один за другим выложив предметы на туалетный столик, и спустилась вниз ждать обеда.

Уолтер закрыл глаза и постарался не думать о Кларе, как она сидит в гостиной, слушает радио и читает вечернюю газету. Он завел игру, в которую иногда играл сам с собой, погружаясь вечером в сон или пробуждаясь поутру: представить перед глазами развернутый газетный лист и пробежать взглядом по первой фразе каждого сообщения. Сегодня в Гибралтаре Президент Республики Плюх Кумвум подписал в присутствии Министров иностранных дел Дамби-Лампи-Памп новое двустороннее соглашение на основе взаимности… Жена заявляет: «Он убил мою любовь! Я должна была спасти ребенка!»… Жуткую историю услышал вчера начальник окружного полицейского управления Роналд У. Дрочер. Молодая блондинка с расширенными от страха голубыми глазами поведала, как ее муж, ежедневно возвращаясь домой в шесть часов, избивает ее и ребенка сковородой… Климат в Южной Америке становится все умеренней, заявляют эксперты… Случайно обнаруженный в Боливии на левом склоне горы Ахинхе пластмассовый метеорит привел климатологов к выводу о том, что в ближайшие шестьсот лет шиншиллы научатся подсчитывать собственный подоходный налог… Радиофото запечатлело вереницы скорбящих кафтанов у гроба с телом убитого советского исследователя Томяткина в Москве… Международная ярмарка трикотажных товаров торжественно открывается в знаменитом кёльнском Стеклянном Резервуаре… Уолтер улыбнулся. Перед его мысленным взором возникла вырванная из газеты заметка о женщине, убитой на стоянке автобуса. Слова не приходили, но он увидел снимок. Она лежала среди каких-то деревьев, кровавый разрез пересекал щеку от глаза до уголка губ. Красавицей не назовешь, но лицо приятное. У нее были вьющиеся черные волосы, нормальное крепкое тело и доверчивый рот, из которого не преминул бы вырваться вопль ужаса при первой угрозе со стороны обидчика. Такая женщина ни за что не отойдет от автобуса с незнакомцем. Он представил, как к ней подходит некто знакомый. Хелен, нам нужно поговорить. Давай отойдем… Она смотрит на него с удивлением. А ты как здесь оказался? — Неважно. Нам нужно поговорить. Хелен, мы должны все это уладить. Это мог быть и муж, подумал Уолтер. Он попытался вспомнить, говорилось ли в заметке, где тогда находился муж. Похоже, что нет. Может быть, Хелен и Мельхиор Киммель жили в своем маленьком семейном аду. Уолтер представил, как они ссорятся у себя дома в Ньюарке, в очередной раз снова ни к чему не приходят, и вот жена решает поехать навестить родню. Если муж захотел ее убить, он мог отправиться следом в автомобиле, подождать, чтобы она сошла во время остановки. Он мог ей сказать: Нам нужно поговорить, — и жена отошла бы с ним под темную купу деревьев недалеко от шоссе…

Вечером в четверг Клара заглянула к нему и немного посидела в изножье постели. Она боялась от него заразиться, поэтому спала на тахте у него в кабинете. Стоило ей три дня с ним не пообщаться, подумал Уолтер, как она расцвела на глазах. Он обменялся с ней всего парой слов, но она, похоже, и не заметила его молчания. Мысли ее вращались вокруг продажи новой недвижимости где-то на северном побережье.

Ненавижу ее, подумал Уолтер. Он остро сознавал это чувство и размышлял о нем не без своеобразного удовольствия.

В тот же вечер, немного позже, задремавшего было Уолтера разбудил шум подъехавшего автомобиля. На лестнице послышались два голоса, один из них женский.

Клара открыла дверь и пропустила к нему Питера Злотникова и девушку, которую звали Элли. Питер извинился, что они явились без звонка. Элли принесла ему большой букет гладиолусов.

— Я еще не совсем умер, — смущенно пошутил Уолтер и огляделся, куда бы их поставить. Клара ушла, рассердившись, как понимал Уолтер, что они нагрянули без приглашения, а вазы в комнате не было. Питер принес вазу из холла и наполнил в ванной. Уолтер откинулся на подушки и смотрел на руки Элли, пока она устанавливала в вазе цветы. Руки у нее были сильные и, как лицо, грубоватые, но прикасались к предметам легко и мягко. Уолтер вспомнил, что она играет на скрипке.

— Хотите чего-нибудь крепкого? — спросил Уолтер. — Или, может, пива? Оно там, в холодильнике, Пит. Спустились бы и налили чего хочется.

Всем захотелось пива, и Питер пошел за пивом.

Элли села в другом конце комнаты на стул, стоявший перед туалетным столиком Клары. На девушке была белая блузка с закатанными рукавами, юбка из твида и туфли-мокасины.

— Давно вы здесь живете? — спросила она.

— Около трех лет.

— Очаровательный дом. Мне нравится жить на природе.

— На природе! — рассмеялся Уолтер.

— После Нью-Йорка для меня это — уже природа.

— Согласен, сюда без машины трудно добраться.

Она улыбнулась, ее карие с синевой глаза вспыхнули:

— Разве это не преимущество?

— Нет. Я люблю, чтобы меня навещали. Вы, надеюсь, заглянете еще раз — у вас есть машина.

— Спасибо. Вы просто ее не видели. Побитый автомобиль с верхом, который плохо открывается, теперь я его и не закрываю, разве когда сильно льет. Но тогда протекает верх. Дома я ездила в родительской машине, так что в Нью-Йорке пришлось обзаводиться собственной, хотя денег у меня кот наплакал. Вот и купила Боадицею[5] — я ее так называю.

— А где живут ваши родители?

— На севере штата, в Корнинге. Довольно унылый городишко.

Уолтеру как-то довелось проезжать через Корнинг на поезде. Городок запомнился ему серым-серым, вроде шахтерского поселка. Элли с ним никак не вязалась.

Питер принес пиво и осторожно разлил по стаканам.

— Дым вас не раздражает? — осведомилась Элли. — А то не буду курить.

— Что вы, — возразил Уолтер. — Жаль, не могу составить вам компанию.

Она закурила сигарету.

— Когда у меня был грипп, в носу так саднило, что даже дышать было больно, я спать не могла, не то что курить.

Уолтер расплылся в улыбке. За все время болезни ему никто еще так не посочувствовал.

— Как дела в фирме, Пит?

— Дело Парсонса и Салливана действует мистеру Дженсену на нервы, — ответил Питер. — У них два представителя. С одним все в порядке, а вот второй… он, по-моему, врет. Это который постарше.

Уолтер поглядел на его честное молодое лицо и подумал: через два-три года Питер и бровью не поведет, выслушав самую наглую ложь на свете.

— Они частенько врут, — заметил он.

— Надеюсь, ваша жена не рассердилась, что мы нагрянули без звонка, — сказал Питер.

— Нет, конечно.

Уолтер услышал, как Клара ходит по холлу — шаги приблизились, снова удалились. Она говорила, что вечером намерена проверить постельное белье; Уолтер знал, что этим она сейчас и занимается. Интересно, что думает Элли о Кларе, о ее явном безразличии к ней с Питером? Элли, сидевшая за кругом света, что отбрасывала настольная лампа, не сводила с него внимательных глаз. Он был не против. Она смотрит не с осуждением, подумал он, не так, как Клара и некоторые другие дамы, чьи взгляды медленно прожигали его насквозь.

— Что-нибудь прояснилось с работой, Элли? — спросил он.

— Да, есть шанс устроиться в школу «Харридж». Обещали дать ответ на той неделе.

— «Харридж»? Это на Лонг-Айленде?

— Да, в Леннерте. К югу от Бенедикта.

— Это же совсем близко, — заметил Уолтер.

— Близко, но места я еще не получила. Я им не больно нужна, так что просто пытаюсь навязаться. — Она улыбнулась и неожиданно встала: — Ну, посидели — и хватит.

Уолтер не хотел их отпускать, но они твердо решили ехать.

Элли подала ему руку.

— Не боитесь подцепить грипп?

— Нет, — рассмеялась она.

Он подал свою. Рука у нее оказалась в точности, как он ожидал, — очень сильной, а пожатие — быстрым и крепким. В сияющих глазах светилась удивительная доброта. Любопытно, подумал он, на всех ли она смотрит так, как на него?

— Поскорей выздоравливайте, — произнесла она.

Они ушли, и в комнате стало пусто. Уолтер услышал, как внизу они вежливо попрощались с Кларой, затем рокот мотора, который постепенно сошел на нет.

Вошла Клара.

— Значит, мисс Брайс собирается работать неподалеку от нас?

— Если получится. Ты слышала, что она тут говорила?

— Нет, сама ее спросила. Минуту назад. — Клара уложила в комод банные полотенца. — Не понимаю, что она задумала, зачем связалась с этим простачком Питом?

— Думаю, просто потому, что он ей нравится.

Клара смерила его презрительным взглядом.

— Первый встречный и то ей больше понравится, уж можешь мне поверить.