Божественная семейка. Книга 2

Глава 16

Наверное, Инриль стоило заподозрить неладное, еще когда Морриш с Кристофером призвали ее впервые — богиня размышляла об этом между делом, пока ждала возвращения сыновей из очередной миссии или перемещала брата к очередному же монстру.

Да и потом богиня не слишком скрывала нынешнее положение дел перед друзьями — ответить искренностью после того, как они продемонстрировали свою верность, пожалуй самое меньшее, что могла сделать Инриль. Возможно, в этом причина? В любом случае, она имела, что имела.

То бишь, голоса в голове.

Нет, они не имели ничего общего с безумием — хотя влияние магии Хаоса на мир делало свое. Твари становились агрессивнее, нападали чаще, даже если шансов против людей или богов не было. Да и между самими людьми участились конфликты. Извечные проблемы: нет еды, крыши над головой и рабочей силы, чтобы обеспечить все это, тоже не хватает. Как получить все в кратчайшие сроки? Отобрать у соседей. Грубо и способ бессмысленный в долгосрочной перспективе — рано или поздно у самих соседей ресурсы тоже закончатся. Это даже демоны в конце концов осознали, Владыка Астерион — ярчайший пример.

Но разве человек осознает эту простую истину, не столкнувшись с ней с размаху? Нет.

И королевства начали борьбу за выживание. Где открытую, где скрытую — чудовищную в подлости своей, потому что на кону всегда стояли человеческие жизни.

Наблюдать за тем, как твой мир катится в бездну даже без прямого влияния темных богов, лишь из-за банальной человеческой алчности — горько. Но у Инриль не было никаких сил, ни физических, ни моральных, чтобы остановить зарождающийся кошмар. Ее семья едва успевала реагировать на новые нападения, а сама Инриль — перемещать брата и сыновей к месту событий. О каком влиянии на политическую обстановку может идти речь?

А потом в голове неожиданно зазвучал голос и затянувшаяся было вязь из тягостных мыслей, где одна цепляла другую, оказалась прервана. К первому голосу вскоре присоединился еще один. Оба — знакомые.

Летта и Тиль. За ними — тихо-тихо, едва заметно Без… Александр.

Инриль не понимала, чего хотели добиться друзья. Возможно, они тоже не в курсе. Они не молились в привычном понимании этого слова, не просили для себя благословений, в их словах не было ни капли той густой жадности, которую богиня встречала не раз когда-то. И до сих пор иногда встречает.

Друзья просто желали удачи.

«Пусть твой день пройдет гладко», — усталый, но чистый голос принцессы Летты, что взвалила на свои плечи заботу о целом королевстве, но осталась тем светлым и добрым человеком, с которым сблизилась Инра Фрей.

«Не встревай там в неприятности», — ворчливое наставление от Тиль, привычное и родное.

«Если понадобится помощь — дай знать», — мимолетное обещание поддержки от Александра.

Инриль не знала, что думать. Никто и никогда не молился божеству… о благополучии этого самого божества. Друзья стали в этом плане первопроходцами.

И отчего-то их пожелания придавали сил — моральных уж точно — больше, чем все истовые восхваления верующих в прошлом. Инриль отчетливо ощущала, как в груди затягивается теплый узел — сначала небольшой, но стремительно крепнущий. И она знала, что это означает. Несмотря на череду столетий, Инриль еще помнила, как у нее появился первый храм, первые последователи.

Тогда-то она и поняла, чего друзья добивались и это… неожиданно, по-хорошему обезоружило.

Никто из смертных знакомых не заботился о ней-богине. О ней в принципе не заботился кто-либо вне семьи без скрытого умысла.

Тиль, Летта и Александр позаботились.

А еще они рассказывали истории. О том, как прошел день, какой курьез приключился с общими знакомыми — из тех, что остались живы. Рассказывали о переживаниях. О том, что среди аристократов снова начались непонятные, а потому тревожные движения. О том, что Фаэн словил очередную гениальную идею и теперь забывает целыми днями поспать и поесть. О том, что зелье, которое пытается изобрести Тиль не получается и ее это расстраивает. Очень. Оно ведь должно стать равнозначной заменой более дорогостоящих, а потому недоступных сейчас для простых людей лечебных зелий.

Рассказывали и рассказывали. Но совета не просили, они будто и не надеялись на ответ.

Инриль отвечала.

Не в ее власти было призвать вдохновение, да и в дворцовых интригах она понимала слабо. Не говоря уже о возможности повлиять на Фаэна — тот вечно мысленно витал где-то далеко, за пределами их реальности. Инриль даже подозревала, что друг и не заметил ее появления. Не обижалась и не злилась. Это же Фаэн, от него стоило ожидать.

Однако даже с ограниченными силами и временем, Инриль старалась отблагодарить друзей за поддержку. Ответные волны тепла — не божественные благословения, но близко — летели к ним по хрупким ниточкам связи. Ниточки крепли и становились ярче.

Вместе с ними расцветала после всех трагических событий и сама Инриль.

И конечно же богиня навещала Лоррель время от времени. По вполне понятным причинам она не могла делать это часто, но старалась выкроить хотя бы пару минут в день.

Инриль приходила незримо, однако мэтр Льюис, кажется, все равно догадывался о ее присутствии. Очень уж выразительно фыркал вредный маг и невпопад начинал говорить об ингредиентах. Инриль ведь поклялась, что достанет их при первой же удачной возможности!

Именно мэтр Льюис, кстати, раскопал информацию о культе Инриль — не тот ли самый сборник из Академии магии выписал? — из которой друзья теперь черпали вдохновение. И дурные идеи.

И да. Они собирались возродить культ Инриль. Зачем-то.

Узнала богиня об этом в одно из посещений, случайно услышав в коридоре уже знакомого особняка обрывок разговора. А после не смогла пройти мимо.

— Если уж возрождать, то с фанфарами и весельем, — лукавый голос Александра, более не заглушенный маской, растекался по помещению. — Предлагаю обязать жрецов во время молитв плясать на столах с обнаженными торсами. И пьяными в стельку!

Инриль хрюкнула от неожиданности. Собственно, после этих слов она и задержалась.

— Ты дурак? — без обиняков уронила Тиль, звякнув очередными флакончиками в ладонях. — Она же, вроде, богиня путей, а не пьянства.

— Ну не знаю, — протянул Александр, откидываясь на спинку кресла, пока Инриль просачивалась в комнату — ту самую памятную уже гостиную. — Танцевать самой пару раз ей это не мешало…

— Лэры… кхм, кто-нибудь, ткните Фаэна, пожалуйста. Он, похоже, снова уснул, — обратила на себя внимание Летта. — Напоминаю, мы собрались здесь по серьезному делу. Давайте без шалостей… и без неприличных фантазий, Алекс!

— Хорошо, — пожал плечами тот.

И тут же с азартом потер ладони:

— Пусть тогда в храме будет лабиринт с алтарем в центре. И объявление на входе прикрутим: только истинному последователю дано прийти к цели и не заблудиться. Прохождение аттракциона — пять серебренников…

— Александр! — хором возмутились девушки.

— Мы говорим о вере! — попыталась воззвать к гласу воровской совести Летта.

— Почему так мало? — скрестила руки на груди Тиль.

Инриль не хватало печенюшек и чая. Для разнообразия можно даже обычного, не успокаивающего.

— Тем более, ты сам-то как будешь к алтарю пробираться в случае чего? — вернулась к более практическим вопросам Летта.

— Через стены перелезу, — усмехнулся Александр. — У меня богатый опыт, моя принцесса, ты же знаешь. В мире осталось мало мест, куда бы я проникнуть не смог.

Летта покраснела, явно вспоминая какой-то случай, но комментировать не стала. А жаль.

— Это разве не против правил? — лишь уточнила деловито Летта.

— Тут мы создаем правила, — напомнил Александр.

— А может оставим, как было? — поинтересовалась Тиль. — Или спросим у самой Инриль.

Сама Инриль покивала на дельное предложение.

Флакончики тем временем были отставлены Тиль в сторону, темы в гостиной поднимались куда интереснее. Девушка повернулась к принцессе:

— Кстати, ты серьезно хочешь построить храм после восстановления столицы?

Хороший вопрос. Ленре и так предстоит немало трат — и это не говоря уже о дефиците времени и людей, из-за регулярных нападений монстров. Темные боги еще что-то мутят, к тому же. И Астарот больше не появлялся вживую, видимо, раны сказались, но даже так его присутствие ощущалось в мире.

Тени вполне себе не метафорически шевелились по ночам. И пришли кошмары, от которых Фрейль просыпались в холодном поту. Зелья для спокойного сна и заклинания против них не помогали, а посоветоваться со Смертью сейчас возможности не было.

Инриль переживала — если на богах возвращение Астарота сказалось подобным образом, то каково сейчас людям? Их ореол божественной энергии не защищает.

Пока мысли Инриль в очередной раз улетели в неведомые дали, друзья продолжали обсуждение.

— Королевская семья Ленры не особенно почитала богов, — со вздохом признала Летта. — Так уж сложилось исторически, когда один из них в дворцовый фонтан пираний запустил.

Инриль даже знает, кто… Боги, как стыдно!

— Но если это Инриль, почему нет? — завершила принцесса.

Во взгляде голубых глаз ее плескался океан тепла и нежности. Инриль растаяла. Александр, судя по дурацкой улыбке — тоже. Тиль закатила глаза и пихнула Фаэна в бок:

— Пойдем, дорогуша. Дальнейшие обсуждения бесполезны, эти дураки сейчас миловаться начнут…

Фаэн всхрапнул, вроде даже разлепил веки, но тут же уронил голову обратно. Тиль сокрушенно вздохнула. Летта с Александром рассмеялись. Обстановка отдавала домашним уютом и грела сердце незримого наблюдателя в лице Инриль, не говоря уже о прямых участников разговора. Атмосферу не разрушило даже появление мэтра Льюиса — воплощение хмурых туч, затянувших небо — и его ворчание о каких-то обнаглевших девах, что вздумали потрясти перед придворным магом своими прелестями, не разрушили семейную идиллию.

— Ваши Высочества, прошу прощения, что прерываю беседу, — поклонился мэтр, — но в город пожаловал посол от Менрира. Очень просит аудиенцию с вами…

Обсуждение культа на этом прекратилось, и богиня вернулась к насущным делам. Но покидала Лоррель с широкой улыбкой. Инриль не знала, что чувствовала больше — удивление, радость или возмущение из-за того, что судьбу ее культа решают таким несерьезным образом. Но в принципе, она даже не против танцев на столе и полуголых жрецов. Только не пьяных! А то от образа богини алкоголизма вовек не отделаться будет…

***

Инриль навещала друзей все чаще, жертвуя сном и отдыхом. Они, такие привычные и родные, стали ее отдушиной в эти неспокойные времена — дома уже не получалось застать всю семью в сборе. Тишина, захватившая комнаты, давила на плечи, а гроб в зале вообще вызывал нехорошие ассоциации. Инриль не знала, что или кто находится внутри, но очень надеялась, что Смерть заберет этот «сувенир из путешествия» поскорее, потому что букеты цветов, которые расставляла в зале Лиру, увядали в его присутствии буквально на глазах.

Друзья же по-прежнему не просили о помощи, но Инриль помогала все равно. Тихо и ненавязчиво.

Просто возы с продовольствием теперь приходили раньше, чем ожидали жители Лорреля, не встречая на пути разбойников и монстров.

Просто решение задачки, над которой долго размышляла Тидь, нашлось неожиданно и легко.

Просто переговоры Александра и Летты с послом из Менрира прошли гладко — королевства договорились о взаимовыгодном сотрудничестве.

Инриль мало что могла сделать руками, но ведь ее дело в основном — направить. А дальше все случится само собой. И случалось на радость людям и гордость богини. Пути — вполне себе материальные или же духовные — прокладывались, послушные ее воле, обходя опасные места, выводя из лесных чащ, предлагая людям выбор. Как оказалось, она еще не разучилась пользоваться божественными силами. Осознание вернуло пошатнувшуюся уверенность и вселило надежду.

Храма все еще не было, да Инриль и не ждала на самом деле. Зато друзья оставили уголок в особняке, где сейчас жили Летта с Александром, и кто-то даже нарисовал портрет Инриль. На нем богиня выглядела какой-то слишком живой, с хитрым прищуром и улыбкой, с которой обычно обсуждала шалости — не чета прежнему возвышенному выражению.

Инриль нравилось.

Наверное, ей с самого начала не стоило представляться умудренным опытом созданием — им она не являлась уж точно ни пятьсот лет назад, ни сейчас. Может, тогда бы дела, за которые бралась богиня, не выходили семье боком? В самом деле, в том же Дэнталионе осознанности больше, чем в ней самой! О чем богине регулярно напоминал Тейрон.

…Молились Инриль не только друзья из Лорреля, студенты тоже не забывали. Особенно Кристофер. С каждым днем его голос звучал все увереннее и громче, по сравнению с другими — Инриль даже поразилась, как быстро и глубоко он привязался.

Кристофер молился о простых вещах.

О том, чтобы вместе с отрядом вернуться живыми после очередной облава на монстров. О том, чтобы не заблудиться в руинах города на выжженных пустошей, чтобы безопасно миновать ловушки и не провалиться в какой-нибудь подвал, откуда нет выхода, кроме смерти. О том, чтобы кашу в лагере сегодня хотя бы не сожгли до угольков, не то упыри-товарищи опять достанут его шуточками и предложением подкрепиться из их, упыриных фляжек. О том, чтобы у его мамы и сестренки всегда была еда на столе, желательно, вкусная. О том, чтобы их дом не тронули ни монстры, ни бандиты.

А еще — очень тихо и почти безнадежно — о том, чтобы кошмары по ночам закончились. С последним, к несчастью, Инриль помочь не могла. Самой бы найти способ от них избавиться…

Морриш же к ней почти не обращался. Только пару раз, очень тихо просил присмотреть за своими подчиненными, в частности, за одним рыжим оборотнем-идиотом, который вечно порывается влезть в пекло.

Инриль присматривала, как могла. Навещала тоже между делом, пока брат с сыновьями уничтожали очередную разжиревшую от обилие темной энергии в мире тварь Хаоса. Один раз даже едва не опоздала.

— Ну и кто из вас, авантюристов малолетних, додумался швырнуть эту смесь носорога и льва в несущую стену?! — срывала богиня голос в крике, удерживая щитами обрушающийся свод подземелья на пределе сил.

— Профессор Фрей, простите, я случайно! — вопил в ответ Кристофер, удирая по коридору бок о бок с Морришем.

Остальных вампиров Морриш послал вперед, чтобы — на случай, если они с Кристофером не справятся — те завалили вход. Решение, конечно, благородное. Инриль оценила. Но по-чесноку, очень радовалась, что инстинкт самосохранения все же дал о себе знать и придал ускорения ребятам сильнее, чем пинки или выговоры проректора.

— Я тебе сейчас «случайно» хвост в узел завожу, — прошипел Морриш.

— Ты его сначала достань, — фыркнул нисколько не впечатленный Кристофер, имея в виду, что для выполнения угрозы вампиру для начала придется дождаться его обращения.

Щиты трескались, но держались до последнего. А потом рухнули, несмотря на божественные усилия, потому что магическими силами вне дара Инриль располагала слабыми.

Инриль успела в последний момент — вытащила обоих за шкирку. Буквально.

— Ты какого демона в кошака не превратился, придурок?! — отплевывался от песка, куда оба студента рухнули, Морриш.

Инриль, потирающая запястья, тоже хотела это знать!

— А ты с какого мышью не полетел? — обиженно отозвался с другой стороны Кристофер. — Или хотя бы в тень не сиганул, разучился родовой магии, что ли?!

— Я тебя бросать не хотел, тупоголовый ты осел! — ощерил клыки Морриш.

Инриль икнула.

Посмотрела на студентов новым взглядом. Когда это они сдружиться успели, чтобы шкурки друг друга прикрывать? И куда делся привычный дуэт бунтаря и самодовольного засранца? Они же в коридоре мимо другого пройти не могли, чтобы не поцапаться!

— Тебе ж хватило бы ума взять и сдохнуть! — продолжал Морриш на эмоциях. — А у нас, между прочим, единственный отряд в округе, в котором умерших нет. Не вздумай мне статистику испортить! Идиот!

— Сноб!

— Оба хороши, — заключила Инриль, пока их друзья-товарищи растаскивали два комка полярной агрессии.

— Профессор Фрей, а вы надолго? — переключились вдруг на нее студенты.

— А вы не могли бы помочь? — просительно заглянул в глаза Кристофер. — Еще раз…

— Мы нашли в соседних руинах странные надписи и ритуальный круг, — пояснил Морриш, зыркнув на оборотня недовольно. — С подобной энергией раньше не сталкивались, но она очень похожа на ту, что исходит от монстров, которые из черных туч появились.

Богиня резко выпрямилась, собравшись. Хаоситы поблизости?!

— Людей рядом видели? — прищурилась она.

— Нет, — переглянулись студенты.

— А должны были? — нахмурился Морриш.

Инриль пожала плечами. С одной стороны, хорошо, что ребята не встретились с живыми последователями темных богов — уж богиня-то на собственном опыте успела узнать, сколько в распоряжении у тех подлых приемчиков. С другой же… письмена и круг — судя по эманациям — активные. Хаоситы не могли подготовить место для своих делишек и просто бросить его. Кто-то должен за ним присматривать, возвращаться время от времени… кто-то мог увидеть, что дети полезли на территорию хаоситов и подготовить ловушку, если они решат вернуться.

Проклятье!

— Координаты места запомнили? Особые приметы есть?

— Мы можем проводить, — медленно произнес Морриш, примериваясь. — Если вы потом переправите нас к лагерю. В противном случае, возникнут подозрения, почему мы так задержались. Простите…

— Фигня вопрос, — отмахнулась Инриль, наплевав на божественный образ. — Отправляемся, пока меня дети не позвали… В отряде есть раненые?

— В нашем распоряжении запас целительских зелий, — покачал головой Морриш. — В течение получаса уже все будут в полном порядке. Можно двигаться.

Инриль кивнула.

Кристофер же в это время в шоке пялился на богиню, то открывая, то закрывая рот.

— У вас дети есть?! — наконец выдал оборотень. — Ну в смысле… вы же так молодо выглядите!

Глаз Инриль дернулся.

Морриш напротив звучно хлопнул себя по лицу ладонью и снова прошипел что-то о тупоголовых кретинах и языке без костей…