Цельнометаллический Князь III

2. XV

Национальные достояния представляют собой настолько ценные и опасные военные единицы, что некоторое время, сразу после первой великой войны, многие предлагали запретить их прямое использование в любых военных конфликтах.

Оправдывали свои требования эти люди стремлением к гуманизму.

Поскольку эти доспехи были настолько могущественными, что при желании с их помощью можно было уничтожить армию небольшого государства, они, по сути своей, развязывали руки всевозможным тиранам и завоевателям. Человек трижды подумает о том, чтобы начать войну, когда ему придётся заплатить за неё, при любом раскладе, кровью своих солдат; когда война представляет собой грязное, сложное, долгое дело, которое может обернуться, по итогу, самым неожиданным образом; война — не просто так последнее средство в дипломатическом лексиконе.

Национальные достояния могли сделать его первым. Если почти любой военный конфликт можно было решить просто используя нескольких человек — сразу пропадает ореол запретности… Отсюда и запрет. Многие общественные деятели говорили, что войны должны быть как можно более кровавыми, ибо только тогда люди задумаются о том, чтобы не воевать.

Меж тем при войне между великими державами воевать должны только достояния. Во-первых, потому что прольётся меньше крови. Во-вторых, опять же, потому что тогда страны с меньшей вероятностью захотят вообще начинать войну. Ведь одно дело, когда, в случае поражения, ты потеряешь ну даже если пару миллионов солдат — пусть. Ещё нарожают. Но потеря Достояния, сокровища, которое появляется раз в сотню, — а иногда и больше, — лет, потеря того единственного, что обеспечивает статус Великой державы даже в современную эпоху пороха и тротила была непозволительна.

Только безумец захочет воевать, понимая, что за один час, даже меньше, за минуту, его страна может превратиться из гегемона в жалкого пигмея на мировой арене.

Таковы были идем гуманистов.

Некоторое время, их даже воспринимали всерьёз. Разные важные дипломаты подписывали документы, ставили свои подписи на резолюциях, жали руки, улыбались на страницах газет… Казалось, медленно, но верно дело продвигалось, пока в один момент не оказалось, очень неожиданно, что, кроме как на бумажках, никакого продвижения и не было. Стоило вспыхнуть пламени войны, и все они выгорели, как сухая листва. Великие державы забыли все договоры и обрушились друг на друга со всем, что у них было.

На мировой войне не выбирают, чем воевать.

Воюют всем.

Доспехи, пушки, древние танки, — попытка создать механический доспех, довольно убогая… А также: пулемёты, ружья, мушкеты и старый добрый штык, — всё, что могло убивать, пошло в ход…

Зелёные поля, которые ещё не успели прибрать после первой великой войны, сновали запахли пропахли порохом.

…

…В небольшом городе в Силезии, неподалёку от побережья находился сувенирный магазинчик. Он был закрыт. На дверце висела большая надпись, а немного левее, за стеклянной витриной, лежали в несколько рядов пестрые марки… На одной такой марке был нарисован холмик, на котором стоял чудесный замок. Сверху дата постройки: 1442, снизу — нынешняя дата: 1914.

Вот дунул ветер, и несколько марок выскользнул из разбитой кассы и устремились по заброшенной улице, дальше и дальше в мутные белые небеса… Они взлетели на вышину птичьего полёта, и удивительно, с неё был виден, вдали, тот самый пейзаж… Только теперь он изменился до неузнаваемости. На нежном, зелёном поле стояли массивные, чёрные артиллерийские орудия, которые ежесекундно выбрызгивали чёрные снаряды… Был виден и замок. Почти. От него поднималось густое чёрное облако. От некогда прекрасного строения остались обугленные руины. Он был похож на картину так же, как череп, найденный в пепле после пожара, похож на своего владельца.

В какой-то момент обстрелы прекратились.

Офицер в зелёной шинели, махая рукой и кашляя в почерневший платочек, приказал оставить орудия.

Солдаты выпустили последние снаряды.

Чёрный дым поднимался на горизонте. Замок был уничтожен, и в то же время все прекрасно понимали, что это было только начало. В его руинах всё ещё сидели войска противника. Пришло время второй фазы нападения — нужно было провести штурм.

Кто этим займётся?

Солдаты?

Нет… Для такой конкретной цели можно было использовать точечную силу.

Вскоре артиллеристы увидели, как на зелёное поле вышел чёрный кладенец. Он был похож на женщину в изящном свадебной платье. В руках у него была острая чёрная коса. Солдаты вздрогнули от смеси волнения… и страха. Чёрный великан молча побрёл в сторону замка и растворился среди дыма.

Все затаили дыхание — и не только потому что пахло гарью.

Прошло пять минут.

Постепенно дым развеялся, и чёрный кладенец пошёл назад.

Что случилось?

Он бежит?

Атака не получилось?

Нет… Если присмотреться внимательно, можно было увидеть, что с его косы капает на выжженную землю кровь…

Солдаты расслабились и свалились на землю. А затем сразу заставили себя подняться и стали собирать свои пушки. Они повезли их на другие позиции.

Война ещё не закончилась…

Меж тем чёрный кладенец вернулся в лагерь, где находился временный штаб его армии, и превратился в юную девушку. На ней было светлое пуховое платье. Её чёрные волосы были завязаны в хвостик. Тёмные глаза блестели пронзительным блеском.

— С возвращением, ваше превосходительство, — сказал ей солдат на входе в палатку.

— …

Девушка его проигнорировала, зашла внутрь и села на кресло перед столиком, на котором стояло радио и всевозможные документы и карты. Девушка посмотрела на них, тихо, едва заметно выдохнула и прикрыла глаза.

Прошлое некоторое время.

Елисавета не шевелилась.

Вдруг, со стороны ширмы раздался кашель.

— Можно, ваше превосходительство…

Девушка открыла глаза и посмотрела на зашедшего человека. Это был офицер, молодой, с прилизанной причёской, немного неловкий. В руках он держал белый файлик.

— Отчёт, ваше превосходительство.

— Рассказывай, — без эмоций сказала Елисавета.

— Да, конечно… По итогу осады замка мы использовали всего тысяча двести боеприпасов… Кроме того мы потеряли… Противник лишился своей базы в…

Мужчина старался с выражением читать свою бумажку, время от времени поглядывая на девушку. Она молча сидела на месте и даже не смотрела на него. Это было немного неловко…

— …Кроме этого третья армия получила нового генерала. На место дислокации прибыл Игорь Трубецкой… Это ваш брат, так? — вставил офицер, пытаясь завязать разговор, и тут же вздрогнул, когда заметил, как заблестели у девушки глаза.

Она повернулась и сказала:

— Так…

— Если хотите, можете отправить ему грамоту приветствия, ваше превосходительство… Хотите?

Елисавета медленно кивнула.

— Хорошо… Я… Пойду подготовлю бумагу, — мужчина поклонился и вышел за ширму.