Центр Мироздания

24

Последняя дверь в Пятом Северном проходе никак не открывалась. То ли ее заклинило, то ли кто-то запер. У Делии не было времени выяснять подробности. Немедля она вынула из поясного кошеля небольшую магнитную мину, присоединила ее к замку и сняла с предохранителя. Потом актриса отбежала на пару десятков шагов и нажала кнопку, спрятанную под циферблатом наручных часов. Прозвучал глухой взрыв, и двери не стало.

Небо на северных окраинах было покрыто низкими тучами, скопившимися на горизонте плотным грозовым фронтом, угрожающим перерасти в бурю. Делия Добелл вообще не думала о погоде, ей нужно было любой ценой и как можно скорее попасть в Пеш. До северных окраин она добралась за рекордно короткое время. Не каждый раз все проходило тихо и мирно, когда она «одалживала» транспортные средства. И теперь актриса объявлена в розыск по всему Замку. Но ей все равно. Времени терять нельзя, а здесь, вдали от Центрального Корпуса, расстояния чрезвычайно велики.

Пройдя через продуваемые ветрами холмы, она увидела поселок, который будто приклеился к скалам у самого берега моря. Делия быстро дожевала одну из энергетических булочек, приготовленных Кларой в дорогу, и бегом спустилась с холма к ухоженным домикам.

Приближался вечер, но нигде не было видно ни одной человеческой души. Зато повсюду сновали кошки. О Ток, столько кошек! Делия начала переходить от дома к дому и стучать в окна, но эти действия не принесли никакого результата. Такое впечатление, что Пеш покинули все его жители. Однако, проходя по узкому переулку в районе гавани, актриса увидела на двери булочной объявление:

Как далеко от Центрального Корпуса она забралась?! Дом Тока… Собрание… Это значит, что там она найдет всех жителей. А возможно, и Боганиса с Травером.

Хотя Пеш был и невелик, ей показалось, что ушло очень много времени, прежде чем она смогла найти постройку, не похожую на другие дома. Она стояла на скале особняком от остальных зданий. Чем ближе Делия приближалась к круглому дому, тем на улице становилось темнее. Казалось, что тучи сами стремились к черному просмоленному куполу с маленьким зеленоватым шпилем.

Актриса уже поднималась по каменной лестнице к высокой двери, как вдруг остановилась и в первый раз за все время пути решила обдумать ситуацию. Она задала себе вопрос: «Делия, с какой целью ты отправилась в путь?» И актриса поняла, что прежде, чем войти в здание, ей необходимо разобраться в сложившейся обстановке.

По всему периметру дома в стенах сияли светящимися кругами небольшие окошки. Делия Добелл спустилась с лестницы и приблизилась к одному из них.

О Ток, спасибо тебе! В первом ряду, прямо напротив ее окна, сидели Боганис и Травер. Женщина возликовала и была уже готова броситься прямо через окно в объятия любимого, но странная волна беспокойства вдруг остановила ее. Тут что-то не то… Нужно выработать план, причем немедленно. Уже прошла половина времени, которое было в ее распоряжении.

Из поясного кошеля Делия вынула небольшую круглую коробочку, которую тут же приставила к окну. Шедший от нее наушник актриса вставила в ухо. Вот так! Теперь все слышно. Что там происходит?

Боганис и Травер сидели в первом ряду круглого зала, в центре которого помещалась огромная чаша. Как и у остальных, у них на головах были повязаны белые ленты с глазом на лбу. Только ноги охотника и индейца закованы, а руки почему-то за спинами. Связаны?.. Верхняя губа Боганиса распухла и посинела, прямо под глазом — рана. Травер выглядит не лучше. По обеим сторонам от них сидят какие-то здоровяки. Охрана? На возвышении у чаши стоит дряхлый старик, опираясь на длинный посох. Как его зовут? Ага, Сальмо… Рядом какой-то противный тип тычет в Боганиса и Травера пальцем. Кто он такой? Его называют Кребсом, что ж…

— Мы доверились этим людям и поделились с ними нашей верой. Они участвовали в церемонии и приняли воду Тока. Но они отблагодарили нас тем, что попытались уничтожить наше достояние!

В зале зазвучали негодующие возгласы. Наверху среди других зрителей сидела Эльрица. Лицо женщины было бледнее мела. Она не слушала, что говорил Кребс. Для нее главное — Сальмо. Эльрица внимательно следила за каждым еле заметным его движением.

— Эти чужаки оскорбили Тока, — декларировал Кребс. — Они заслужили его гнев и наказание. Но мы не можем их судить, потому что мы не чета им. Мы не станем отвечать приговором на их злодеяния. Они оскорбили Тока, пусть Ток и воздаст им!

В одном из задних рядов какая-то женщина шепотом поинтересовалась у сидящего рядом мужчины:

— А собственно, что они сделали?

Мужчина сурово сдвинул брови и прошептал в ответ:

— Это очень серьезно… Совершенно ужасно…

Женщина кивнула.

— Любовь — страшная сила! — продолжал ораторствовать Кребс. — Мы сегодня покажем чужакам любовь Тока!

Здоровяки, окружавшие Травера и Боганиса, подняли их за локти, подтащили к чаше и кинули прямо в воду. По рядам пронесся боязливый ропот.

Сальмо стоял неподвижно, опираясь на свой жезл. Казалось, он не совсем понимал, что тут происходит.

— Мне кажется, у нас проблемы, — сказал Боганис Траверу, когда они оказались в чаше спиной к спине.

— Мы и раньше бывали по горло в воде, — спокойно пророкотал басом индеец.

Неожиданно по залу звонко разнесся высокий женский голос:

— Любовь — страшная сила, говоришь?! Да что ты, Кребс, о ней знаешь? — Над своим рядом поднялась Эльрица. Она сорвала с головы ленту и гневно продолжала: — И что знал о любви Хорк?! Кребс — умный человек. Он понимает кое-что в деньгах и кое-что в рыбном промысле. Он много знает о власти…

Соседи зашикали на нее и попытались усадить.

— Сядь и замолчи! — закричал Кребс, но Эльрицу было уже не остановить. От нее исходили такая воля и такая энергия, что соседи не могли посадить ее на место даже силой. И они отодвинулись подальше от женщины.

— …но Кребс ничего не знает о любви. А я знаю! Дело в том, что я люблю человека, который стоит сейчас рядом с Кребсом. Всем вам знаком мой Сальмо. Вы помните, каким здоровым и сильным мужчиной он был, пока не стал церемониймейстером. Посмотрите же на него теперь! Он даже не понимает, где находится! Он еле держится на своих ногах!

Сальмо теперь заметил жену. Он поднял руку, словно хотел остановить ее, но ничего не произнес.

— Зачем?! Ради чего он пожертвовал здоровьем и жизнью?!

— Заставьте ее замолчать! — взвизгнул Кребс и шагнул в сторону Эльрицы.

Сальмо опустил руку, но никто женщину не остановил.

— Во имя Тока — утверждает Кребс! Посмотрите на свои уловы! Разве это любовь Тока? — хочу я спросить вас. Это лишь деньги! Мне нужен муж, мой Сальмо, а Тобису нужен его отец! Скажите, сколько бит стоит отец?!

Теперь в зале зашептались. О чем она говорит? Сальмо — больной человек. Разве это их вина? Эльрица тоже в каком-то смысле больная. И чем плохи деньги?

Взгляд Сальмо метался от жены к чаше, из которой торчали головы Боганиса и Травера.

Мужчина, сидевший рядом с Эльрицей, осторожно потянул ее за рукав:

— Тебе лучше сесть.

Дальние раскаты грома прозвучали за толстыми стенами зала, и люди на скамейках начали беспокойно оглядываться.

Глаза Эльрицы засверкали, и мужчина тут же отпустил ее руку.

— Лучше?! Лучше для кого? Для тебя, Ланге?! Ты хочешь стать следующим церемониймейстером?!

Кребс подал знак здоровякам, чтобы те схватили разбушевавшуюся женщину, и они начали карабкаться вверх, прокладывая себе дорогу между сидящими на скамьях.

— Так я спрашиваю: что Кребс знает о любви?! — крикнула Эльрица.

— Заставьте ее замолчать! — прорычал Кребс, лицо которого покрылось красными пятнами. — Пора начинать церемонию!

Раскат грома за окнами прозвучал теперь еще сильнее.

Один амбал уже схватил Эльрицу за руку, когда низкий раскатистый рев парализовал зал. Звук шел отовсюду. Нет, это был не гром, а голос, подобный грому.

— Я — Ток! — раздалось на весь зал.

Кто-то начал кричать, другие пали на колени, многие прикрыли лицо руками, словно могли укрыться от самого Тока. Кребс, потеряв дар речи, поднял голову и устремил взгляд на потолок.

— И я — здесь! — рокотало под куполом.

Боганис повернул голову, насколько мог.

— События развиваются с бешеной скоростью, — прошептал он. — Но что-то знакомое есть в этом голосе… Тебе не кажется, друг?!

Делия Добелл, стоявшая снаружи, не могла не улыбнуться, увидев, какой переполох вызвал ее трюк. Она говорила в микрофон устройства, которое меняло ее голос, а портативный усилитель превращал этот голос в настоящие раскаты грома.

Эльрица бросила платок и стала пробиваться сквозь ряды растерянных и объятых ужасом людей.

— Кто тут злоупотребляет силой моей любви?! — гремел голос.

Глаза Кребса чуть не выскочили из орбит. Он пал на колени рядом с чашей. Эльрица добралась до Сальмо и, подхватив его под руку, медленно повела к выходу.

— Кто тут хочет принести в жертву двух моих чад?!

— Не я! — закричал Кребс. — Это она… Все решает она!

— На счет «раз» начинаем раскачивать. И… р-раз, — прошептал Боганис Траверу. Они быстро вошли в ритм, от которого вода в чаше пошла волнами.

Снаружи сверкнула молния и прозвучал небесный гром, который стал еще более мощным, пройдя через усилитель Делии Добелл. Круглый зал сотрясался. По крыше забарабанили первые капли дождя.

— Наказать его! — гремела в микрофон Делия.

Некоторые поднялись с мест и приблизились к стоящему на коленях Кребсу.

— Это все она-а-а… Это не я-а-а… Это Аранея-а-а… — выл Кребс.

Большая чаша угрожающе наклонилась. Эльрица довела Сальмо до двери, когда в зале прогремел другой голос:

— К-кто т-ты? Чт-то т-ты т-тут д-делаешь?

Это был голос мальчика, прошедший через усилитель. Он был совсем не таким громким или угрожающим, как у Тока. И Эльрица сразу его узнала.

— Тобис! — крикнула она.

Делия Добелл не заметила, как под покровом темноты и дождя к ней подошел мальчишка. Он остановился за ее спиной, поэтому его голос не изменился, а только усилился.

— Ток ведает, — воскликнула Делия.

Растерянность в зале достигла апогея. Кребс тут же встал и позвал своих подручных. Эльрица выбежала наружу и увидела у окна чужую женщину и Тобиса, но не могла сообразить, что ей предпринять.

— Это сын Эльрицы. Нас обманули! — закричал Кребс.

Чаша наклонилась, вода стала выплескиваться через край. Тучи над Домом Тока становились все плотнее и темнее, а промежутки между вспышками молний — все короче.

— Хорошо, вступает в силу план «Б», — зловеще пробормотала Делия и выбила локтем стекло.

— Кто ты? — снова спросил Тобис, но у Делии на ответ не было времени.

Она вынула из поясного кошеля яйцеобразный металлический баллон и, размахнувшись, кинула его в разбитое окно. Бабахнул взрыв, и по залу разлетелось, словно из гигантской хлопушки, множество крохотных ярких звезд.

В ту же секунду чаша опрокинулась. Вода выплеснулась на пол. Боганис с Травером подкатились к ногам Кребса, и тот рухнул, словно кегля, снесенная тяжелым шаром. Из баллона продолжали вылетать звездочки. В мгновение ока они заполнили зал так, что не было видно ничего, кроме ослепительно сверкающих блесток. Делия Добелл нацепила на глаза плотно прилегающие очки на резинке и, крикнув изумленному Тобису: «Привет, парень!», — прыгнула в окно. Уже внутри она сделала в воздухе сальто и приземлилась на ноги на одну из опустевших скамеек. Люди паниковали. Они хаотично носились по залу в поисках выхода. Делия бегом бросилась к Боганису с Травером. В ее руке весело сверкнул маленький лазерный нож, легкими движениями которого актриса мгновенно разрезала путы на руках и расплавила клепки на ножных оковах пленников.

Эльрица вывела Сальмо на улицу. Ступив на лестницу, она позвала Тобиса, который наблюдал за происходящим сквозь разбитое окно.

В дверях теперь появились и другие жители Пеша, вокруг которых летали звездные облачка. Многие падали с лестницы, запинаясь о порог, другие прыгали вниз прямо с крыльца. Всем хотелось поскорее выбраться из зала.

Делия помогла подняться Боганису и Траверу и надела им на глаза такие же очки, как у себя. Теперь все трое отчетливо увидели Кребса, ползавшего по полу в полном безумии. Делия хотела тут же вывести освобожденных наружу, но у Травера имелись свои планы. Он подхватил Кребса за шиворот и подтащил его к опрокинутой чаше. Кребс ничего не видел и, возможно, решил, что кто-то хочет ему помочь, но… Боганис разгадал намерение Травера. Они вдвоем подняли тяжелую чашу и накрыли ею Кребса.

— Теперь можно и уходить, — сказал Боганис.

Благодаря очкам и силе индейца все трое пробрались к двери достаточно быстро. Перед тем как выйти наружу, Делия бросила в зал еще одно металлическое яйцо. Все звезды мгновенно исчезли. Растерянные люди, еще не успевшие выбраться из зала, увидели беспорядочно разбросанные скамейки. Мраморное возвышение, на котором раньше покоилась чаша, разбилось при ее падении, а сама чаша стояла вверх дном. Если б было не так шумно, жители Пеша услышали бы, как из-под чаши раздается стон, а по ее стенкам изнутри кто-то колотит. Но все мечтали только об одном — выбраться из проклятого зала на свежий воздух.

Снаружи лил сильный дождь, в небе сверкали молнии. Над морем, как ни странно, небо было чистым, а над Пешем продолжали сгущаться тучи. Люди бросились по домам. И каждый понимал, что произошло что-то очень важное. Только понять, что именно, никто не мог.

Делия торопилась. Боганис и Травер даже представить себе не могли, как она спешит. Они принялись искать Эльрицу и Сальмо в толпе, а нашли в сотне метров от входа, где те одиноко стояли под дождем, держа сына за руки, и смотрели на Дом Тока. Сальмо все еще не выпускал жезл.

— К-кто она? — спросил Тобис и показал на Делию Добелл.

Боганис улыбнулся и подмигнул Эльрице:

— Она? Страшная сила любви.

— И если мы не поторопимся, то заплатим за эту силу страшную цену, — добавила Делия.

Боганис изумленно посмотрел на нее и, видимо, хотел возразить, но в это самое мгновение гигантская молния ударила точно в шпиль Дома Тока. Прозвучал оглушительный раскат грома. Молния на несколько секунд зависла над куполом, ослепляя своим нестерпимым светом тех немногих, кто еще не успел убраться восвояси.

…Из медной пластины на потолке зала вниз, прямо туда, где еще недавно покоилась чаша, опустился электрический столб, который грохотал и дрожал, становясь все толще и ярче. В помещении появились первые языки пламени. Гул возрастал по мере того, как рос столб света. И никто не слышал отчаянных криков из-под чаши… Наконец прогремел такой взрыв, что тряхнуло, казалось, весь поселок.

Купол Дома Тока оторвался от стен, поднялся в воздух и разлетелся на мелкие кусочки. Следом в небо устремился огромный светящийся шар. Находившиеся снаружи Боганис, Травер и Делия Добелл бросились заслонять своими телами семью Сальмо. Они почувствовали, как их накрывает волна нестерпимого жара. Камни и искры посыпались на них градом, и кухонные писатели накрыли головы руками.

…Все кончилось. Они не поверили своим глазам, когда подняли глаза. Там, где раньше стоял Дом Тока, теперь зиял в скале глубокий кратер, заполненный почерневшими от сажи камнями.

— Так угодно Току, — прошептал Сальмо.

Когда все встали с земли, ногу Делии Добелл пронзила острая боль. Видимо, по лодыжке с силой ударил отлетевший во время взрыва камень.

— Обычный ушиб, — улыбнулась она Боганису. — Пора отсюда уходить.

Ливень потихоньку стих, и на улицы Пеша высыпали жители. Они во все глаза смотрели на развалины Дома Тока. Многие подходили к Сальмо, чтобы поддержать его. Люди молча касались рукой его плеча…

— До свидания, — попрощался Боганис. — Да поможет вам Ток!

Когда путники шли по склону холма к дороге, Делия заметно прихрамывала. Но, оказавшись на голой вершине, почувствовала, что боль почти утихла. Сквозь остатки туч прорвалось неяркое вечернее солнце… Неожиданно кухонные писатели услышали:

— Спасибо вам! — хриплым, но неожиданно сильным голосом им вслед снизу кричал Сальмо. — Спа-сибо-о-о!