Центр Мироздания

2

Аллан только что вернулся домой из клуба. Он стоял в ванной комнате перед зеркалом и пытался выдавить свой самый первый прыщ, когда у входа заверещал звонок.

Он подумал, что папа был совершенно прав, когда однажды сказал: стоит появиться хотя бы одному-единственному прыщу, как он гарантированно вылезет на самом видном месте. И как раз в ту секунду, когда Аллан услышал звонок, р-р-раз — его нос превратился в кровоточащий кратер вулкана.

— Открой же! Я говорю по телефону! — крикнул из кабинета отец.

Мальчик оторвал кусок бумажного полотенца и, промокнув им ранку, поплелся открывать дверь.

Аллану не так часто приносили посылки. Поэтому, когда он увидел человека в синей форменной одежде, державшего ящичек размером с обувную коробку и спрашивающего Албана Берга, то подумал, что почтальон ошибся адресом. Но нет, адрес на ящичке значился правильный.

— Как там тебя, Аллан или Албан?.. Подпишись-ка вот тут, — сказал почтальон и протянул Аллану бумагу и ручку. А потом он развернулся, сбежал с крыльца и, сев в свой грузовичок, укатил прочь.

Прошло какое-то время, прежде чем мальчик вспомнил, что недавно победил в сетевой[1] игре, которая называется «Пауки». Наверное, это был приз за ту победу — виртуальный шлем![2]

Получалось что-то очень уж быстро. В понедельник он выиграл, а сегодня? Сегодня среда. Аллан вообще-то не привык выигрывать. И на тот сайт,[3] где проводилась игра, он попал совершенно случайно. Он тогда сидел рядом с Беатрисой и бродил по Сети.

Где-то там, в Сети, он прочитал: «Попробуй новую игру. Замечательные премии!» И Аллан, конечно же, попробовал.

Местом действия игры оказалась паутина, где сам он — не прилипший к ней маленький зеленый жучок. Противник — паук, который жаждет его слопать. И надо лишь успеть добраться до центра паутины раньше этого самого паука. Если же паук успевает раньше, то это означает одно — проигрыш. Попутно, пробираясь к центру, нужно освободить всех насекомых, которые застряли в паутине.

Беатрисе игра показалась чересчур уж детской.

Аллан выиграл довольно легко, причем несколько раз подряд. И вдруг появилась надпись, что он попал в заключительный раунд.

— Вас таких победителей — тысяч пять! — отмахнулась Беатриса.

Иногда она бывает довольно злой. И всегда предполагает худшее. Но Аллан продолжал выигрывать снова и снова.

— Это же сверхлегко! — фыркнула девочка, когда на экране появилась надпись, что Аллан оказался одним из восьми финалистов.

Сам же Аллан был на сто процентов уверен в том, что он просто хорошо играл. По-настоящему хорошо. Он выиграл с большим преимуществом и в четвертьфинале, и в полуфинале.

— Тут какое-то жульничество, — сказала Беатриса с интонацией человека, который сам никогда не попадает в ловушку. Но когда наступило время финала, она вдруг оказалась у него за спиной, при этом еще и громко кричала в самое ухо: — Вверх! Вверх! Вни-и-из… Стреляй… Быстро вверх…

В сущности, она-то и нажала пальцем на клавишу и тем самым перерезала нить паутины, по которой паук дополз уже почти до самого центра. Беатриса восторженно завопила, когда они выиграли, но после этого очень быстро успокоилась.

— Премия — ну, это, конечно, какие-нибудь там кубики для детского сада, — сказала девочка. И ушла домой.

В тот момент, когда почтальон передал Аллану посылку, ему захотелось позвонить Беате, но потом он представил себе, как она скажет: «Ну, что я тебе говорила!» — если окажется, что конструктор ерундовый. А еще ему не хотелось выслушивать язвительные замечания по поводу катастрофической ситуации с его носом.

Несколько писем были адресованы Рите Берг, его маме, но большинство — его папе, Якобу, который сейчас, поставив локти на письменный стол и поддерживая голову за подбородок, уставился в экран монитора. Письма для него были очень удобным поводом заняться чем-нибудь другим.

— А это что? — спросил он, заметив посылку.

Аллан объяснил, что в коробке его выигрыш.

— Выигрыш! — воскликнул отец. — Ты что-то выиграл? На соревнованиях по продолжительности сна? Давай-давай…

Он любил сострить. Аллану тут же расхотелось рассказывать отцу, в чем дело, поэтому он пошел к себе и стал распаковывать посылку.

Внутри оказалось что-то вроде плотно сидящей шапки, которую надо надевать на голову, — голубого цвета, очень напоминающее купальную шапочку, но закрывавшее также и глаза. Внутри два маленьких экрана, которые находились прямо против глаз, наподобие плавательных очков. Еще была перчатка на правую руку. Две части этого комплекта соединялись вместе проводами с коробочкой, образуя небольшой шлем с цифровым пультом. К удивлению Аллана, для подключения к компьютеру здесь ничего не прилагалось. Плохой признак. От голубого шлема шел только шнур с телефонным разъемом на конце.

Зато собирать комплект было чрезвычайно легко! Инструкция — простейшая: «Соедини обе части с коробкой. Вставь разъем в телефонную розетку. Нажми клавишу „0“. Надень шлем и перчатку».

«Ноль». И только! Аллан пребывал в большом сомнении, когда вставлял разъем в сеть, нажимал «0» и надевал шлем на голову. Всего-навсего маленькая голубая шапочка с заковыристой перчаткой. Не очень-то впечатляет. И вид, должно быть, у него идиотский, подумал он. Хорошо, что не стал звонить Беатрисе.

Но в следующий момент он был уже в Сети. Р-р-раз — и там. Все в точности такое же, как когда он обычно бродит по Сети через компьютер. Но только теперь не рука с мышкой двигает все по экрану, а он сам плывет внутри большого зала, который напоминает ему экран монитора. Только объемный. Класс!

Достаточно взмахнуть правой рукой, чтобы повернуть куда угодно. Если нужно нажать на что-то, то просто сгибаешь указательный палец. Когда немного наклоняешь голову вперед, то начинаешь быстро двигаться вперед, а если хочешь затормозить, то надо откинуть голову назад. Аллан быстро к этому привык! А еще можно представить себе, что Сеть — это море, а сам он водолаз. Он сможет теперь «поплавать» по многим знакомым ему сайтам. Свобода! Безразмерная Сеть со всех сторон! Если захочешь передвинуться куда-нибудь подальше, то достаточно вытянуть руку вперед, и уже мчишься молнией через какую-то замочную скважину, и вот ты уже совсем в другом месте. Безумно увлекательно. Вот бы Беате так попробовать. Тогда бы она не стала смеяться, это уж точно!

Прошло некоторое время, прежде чем он заметил в самом центре маленькую черную точку. Сначала Аллан подумал, что это дефект устройства. Нет, все работало нормально, но маленькая точка раздражала. Он попробовал снять шлем, отключить все и затем снова включить. Однако! В центре его поля зрения все равно оставалось маленькое черное пятнышко. Не больше микроскопической пылинки, но ее-то здесь быть не должно…

Все вокруг казалось невероятно интересным. Аллан мог на все нажимать и все обследовать, тем не менее казалось, что маленькая черная штучка поглотила его внимание целиком. Только малюсенькое черное пятнышко в центре — и все, а он никак не мог сосредоточиться на чем-то другом. На самом деле странно, что он вообще его заметил. Не более чем крохотная пылинка на сетчатке глаза.

Когда Аллан протянул руку, чтобы потрогать ее, пушинка переместилась на его палец. Маленькая точка у него на ногте! «Должно быть, это какой-то дефект», — подумал с раздражением мальчик. Когда он немного наклонил голову вперед, то медленно поплыл к точке, которая стала чуть-чуть больше и превратилась из пылинки в небольшое пятно. При этом Аллан заметил какое-то сопротивление при скольжении. А потом неожиданно зазвучал голос:

— Вы приближаетесь к ненадежному сектору с неустановленными критериями безопасности. Вы уверены, что хотите продолжить?

Женский голос был приветливым, а то, что он говорил, очень напоминало надписи, которые появлялись на экране монитора, когда он хотел использовать какую-нибудь сомнительную программу.

А почему, собственно говоря, не продолжить? Это ведь всего лишь пятно, простое черное пятно!

Когда Аллан кивнул, сопротивление исчезло, и он беспрепятственно поплыл дальше. Пятно же тем временем продолжало расти, и казалось, что оно становилось чем больше, тем чернее. Теперь оно просто сверкало мрачной и пугающей чернотой.

К своему удивлению, Аллан почувствовал себя плохо. «Ничего, пройдет», — подумал он, но нет, не проходило. Может быть, он заболевал гриппом? Все это ужасно раздражало. А самочувствие становилось хуже и хуже. Казалось, будто зловредный великан нажал пальцем на грудную клетку… Стало невозможно дышать.

Только тогда, когда он весь покрылся потом, до него дошло, в чем дело. Это был страх. Аллан чего-то очень испугался. Пятна? По мере того как он приближался к нему и видел, как оно растет, ужас распространялся от груди по всему телу.

Конечно, бывало и раньше, что он испытывал страх. Боялся, когда надо было прыгнуть с пятиметрового трамплина, боялся кошмарной овчарки, с которой ходил пьяница Оле, боялся вечером спускаться в подвал в доме у Беатрисы и тому подобное. Но испытывать такой сильный страх еще никогда не приходилось. Никогда!

Аллан не знал, чего он боялся, и, наверное, именно поэтому все было так страшно. Это был самый настоящий ужас в его чистом виде!

Но все же происходило и еще что-то, потому что мальчик не мог заставить себя повернуть назад. В каком-то смысле ужас был столь же притягательной силой, сколь и пугающей.

Аллан продолжал скользить и приближаться к чему-то. Если бы он захотел остановиться, ему было бы достаточно откинуть голову назад, но в том-то и дело, что он не хотел. А может, и не мог. Мальчик теперь и сам не понимал, что творится. Казалось, что разум покидает голову напрочь, и остается только это черное пятно, притягивающее с невероятной силой… И вселенский кошмар.

Женский голос прозвучал снова:

— Серьезное предупреждение! Вы вступаете в сектор, где не работают общепризнанные стандарты. Вы хотите продолжить?

На этот раз сопротивление было еще сильнее, мальчику стало больно… почти больно.

— Вы хотите продолжить?

Он подумал и «да» и «нет» одновременно, и вдруг сопротивление само собой исчезло, как будто он вырвался из каких-то оков, которые остались позади него.

Все быстрее и быстрее летел он, а пятно увеличивалось, становилось чернее самой черной ночи… Оно превратилось в отверстие. Пугающую, ужасающую и одновременно манящую черную дыру, которая становилось все больше. А страх в это самое время стал настолько невыносимым, что, словно тошнота, пронизал все тело мальчика.

Когда же осталась только маленькая белая полоска на еще видимом краю, а все остальное превратилось в черную пустоту, Аллану стало невмоготу. Он не выдержал и в отчаянии отбросил затылок назад, чтобы остановить безумное скольжение в черную бездонную дыру, — но… но оказалось слишком поздно. Теперь мальчик уже не мог затормозить. Вместо этого скорость начала бешено расти.

Аллан непроизвольно вытянул руки вперед, чтобы защититься. Хотел сорвать шлем, но вытянутые руки исчезли в дыре. Их просто не стало…

Мальчик начал вращаться вокруг своей оси, вращаться все быстрее и быстрее, как волчок, как смерч, как торнадо… кругом, кругом, быстрее, чем мысль, — но медленнее, чем собственный страх. Тело потеряло привычную форму, превратилось в палочку от конфеты, стало расползаться — и его вдруг не стало…

Пустота. Ничего нет! Абсолютно ничего. Ни единого атома, даже самого маленького. Даже половинки атома. Никакого света. Никакой мысли. Ничего. Попробуй это понять!

А в действительности все очень просто. Проще не бывает. По сути дела, так просто, что можно подумать, что это ложь. Или что-то существует, или ничего не существует. Когда ничего не существует, это пустота. Не может быть чего-то такого между ними, что не входит ни во что-то существующее, ни в пустоту. Вот так.

Пустота — продолжается и продолжается. Она вечна. И бесконечна. Это одно и то же. Вечность, бесконечность и пустота. Совершенно одно и то же. Попробуй это понять! Ты не можешь думать, думать и потом додуматься до этого. Просто в какую-то микроскопическую долю секунду ты это начинаешь понимать и чувствовать. Фантастика! Но ты тут же это забываешь… Забываешь, но не совсем. Внутри тебя остается след этой пустоты, малюсенькая черная точка, которую ты почти никогда не замечаешь. Но она существует. И ты об этом знаешь. Знаешь, не зная этого…