Центр Мироздания

33

Беатриса не помнила, чтобы Аллан когда-нибудь раньше плакал. Однако за последние минуты ей довелось увидеть столько такого, чего она никогда в жизни не видела, что девочка даже на какое-то мгновение засомневалась в том, что не сошла с ума. Только осколки песочных часов, валяющиеся на полу, могли служить хоть каким-то подтверждением того, что здесь что-то произошло.

Беатриса подняла щепотку красного песка и потерла его в пальцах. Песок как песок. В часах его было не так уж и много. А на полу так вообще почти незаметно… Беата вытерла слезы со щек Аллана тыльной стороной своей ладони и подумала о том, что сейчас происходит в его сознании. В любом случае пора с этими фокусами завязывать. Не может же она сидеть тут и наблюдать, как друг превращается под резиновым колпаком в овощ. И девочка решительно сорвала шлем с головы Аллана.

Ее напугали его светящиеся невидящие глаза и продолжающая раскачиваться из стороны в сторону голова.

— Эй, Аллан! — позвала Беатриса, но он, казалось, никак на голос не среагировал.

И даже когда голова наконец перестала раскачиваться, глаза продолжали блуждать. Он открыл рот и медленно с трудом произнес:

— Абрикос.

Абрикос? При чем здесь абрикос? Хотя, может, это имя?!

Девочка со всего размаха дала ему звонкую пощечину. Что еще можно сделать? Беата подумала, как много раз она колотила его, когда они были еще маленькими. Аллан никогда не давал сдачи. Он просто разворачивался и уходил. Иногда говорил: «Дура!» Но редко…

Пощечина, похоже, подействовала. Во всяком случае, Аллан сделал глубокий вдох, поднялся на ноги и в его глазах появились первые проблески сознания.

— Абрикос, — повторил он и обнял ее.

Беатриса оцепенела. Первой ее мыслью было оттолкнуть мальчика, но она не сделала этого. Аллан прижался своей щекой к ее щеке и обнял крепче. От его волос пахло резиной. «Шапочка», — догадалась Беата. Стоя в обнимку, оба молчали. Какое-то время спустя Беатриса опомнилась и попыталась вырваться.

— Аллан?! — вскрикнула она наконец.

Мальчик выпустил ее из объятий и взял за руки. Глаза его уже не блуждали.

— Ты… Это ты!.. Так это ты спасла меня?!

— Да!

— От тебя так замечательно пахнет!

И она все поняла.

— Это абрикос, — ответила Беата и на этот раз сама обняла Аллана. — Давай выйдем на улицу, — ласково произнесла она. — Тебе нужен свежий воздух.

Аллан кивнул. Его чуть пошатывало, когда он сдвинулся с места, но вскоре все прошло. Он наступил на кусочек стекла, который хрустнул под подошвой.

— Песочные часы?

Беатриса кивнула.

Аллан зашел на кухню, прихватил из холодильника пару бутылок «колы»…

Они долго гуляли по парку. Аллан пытался рассказать Беатрисе о разладе между родителями, обо всем, что произошло в Красной Пустыне, но речь его была несколько несвязной. Мальчика нисколько не удивил рассказ Беаты о песочных часах с дамой внутри, которая быстро увеличивалась в размерах.

— Как мне повезло, что ты пришла! — сказал он. — Иначе Аранея выбралась бы в наш мир.

— Не знаю… — проговорила Беатриса. Она все еще не могла до конца поверить в происшедшее. Может быть, Аллан так сильно увлек ее своими рассказами, что у нее появились видения?

— Чепуха, — сказал Аллан. — Ты ее видела. И между прочим, я ужасно голоден…

— В последней серии умерла Делия Добелл…

Эта новость Аллану не понравилась. Беатрисе пришлось очень подробно пересказывать ему последнюю часть фильма. Мальчик только качал головой и говорил, что это все неспроста.

— Хотелось бы мне знать, что у них там случилось, — сказал он. — Если она исчезла и из Замка, то Боганис сейчас очень расстроен.

Беатриса в отчаянии потрясла головой:

— Аллан, все ведь уже кончилось, так?!

Мальчик кивнул.

Так они, держась за руки, подошли к дому Аллана и, еще не взойдя на порог, услышали громкую музыку. Кто-то на полную мощность врубил музыкальный центр.

Загадка разрешилась на кухне. Якоб готовил какое-то совершенно невероятное блюдо, а музыка орала так, что заглушала любую попытку начать разговор.

— Джон Леннон, — громко прокричал отец, разбивая над блюдом яйцо. — Give Реасе a Chance.

— Что?! — громко переспросил Аллан.

Якоб убавил звук.

— Я говорю, песня так называется — «Give Peace a Chance». Классика. И чему вас только учат на уроках музыки?

— У нас нет уроков музыки уже несколько лет, — ответила Беатриса.

— Разве ты не на даче? Мама сказала…

— На даче? А, да! Как же я забыл?! А здесь мой двойник, который пришел приготовить моей семье обед. Filet de veau de Cordon Bleu и pommes sauté.

— Что-что? — не поняла Беатриса.

— Французское блюдо. Телятина с ветчиной и сыром… И с жареной картошкой.

— Вот это, я думаю, нам понравится! — довольно сказал Аллан.

— Им что-то понравится! Бог услышал мои молитвы. Аллилуйя, — пропел Якоб. — Твоя мама испугалась, что вы загнетесь от пиццы и сосисок, станете бледными, толстыми и прыщавыми. Короче, ОНА РЕШИЛА, что мне лучше вернуться домой.

Папа оторвался от своего занятия и вытер рукавом пот со лба. Аллан прикоснулся к своему носу. На месте прыща появилась короста.

— Кажется, впервые за длительный период мы пришли к единому мнению, — продолжил папа. Он закончил взбивать яйца, снял со стены кухонный молоток и принялся отбивать мясо.

— Тебе обязательно устраивать такой шум? — спросила мама, появившаяся в дверях кухни.

— Ты уже дома? — удивился Аллан, а сам подумал: «Интересно, она надела свое самое красивое платье в знак примирения или это случайное совпадение?»

— Конечно! Шум — обязательный атрибут кухонного труда. И пожалуйста, не думай, что я специально тебя дразню.

— По крайней мере у меня возникают некоторые сомнения…

Отец перестал стучать и, выпрямившись, посмотрел маме в глаза.

— Знаешь что, — сказал он, — сомнение не есть мучение. Это одно из условий жизни. Если бы ты только могла его воспринимать споко…

— Есть и другие мучения, которые становятся условиями жизни, — ответила мама. — Я воспринимаю их только по одному…

— Пошли ко мне, — шепнул Аллан Беатрисе. — В этих спорах и есть их семейное счастье.