Чарли Бон и Алый рыцарь

ГЛАВА 8 МОРСКОЙ ГЛОБУС

Огромный Морской Глобус стоял теперь не в углу, а в центре Танцевального зала. Белый чехол сняли, но Глобус все еще находился внутри большого стеклянного куба. За стеклом виднелась поверхность светящейся сферы, по которой иногда перекатывались волны. Это был мир, разделенный на море и сушу. Земля выглядела невзрачной, уныло-коричневой, тогда как водная гладь светилась и переливалась бесчисленными оттенками синего и зеленого, серого и серебристого. Свет в зале не горел, но хрустальные подвески люстры, висящей над Глобусом, отражали зеленоватое сияние подернутой рябью морской воды, разливая по сторонам таинственные мерцающие лучи. Слышался легкий плеск волн и негромкий ропот бескрайних океанов.

Лорд Гримвальд стоял перед своим сокровищем и любовался принадлежащими ему владениями. Его взгляд переходил от Северного Ледовитого океана к Атлантическому, от Индийского к Тихому, по праву называвшемуся когда-то Великим.

— Как много моря, — пробормотал он, и улыбка, на короткий миг озарившая суровое лицо, сделала его почти приветливым. Если у Лорда Гримвальда и было сердце, то оно находилось здесь, внутри светящейся сферы. Он любил ее больше всего на свете. Глобус разделял его одиночество на скалистом острове, единственном месте, где он был счастлив. Иногда, глядя вниз на бушующие волны, Лорд Гримвальд вспоминал о чарующем пении своей жены — морской русалки и о том, как она погибла в рыбацкой сети, раздавленная тяжелой массой выловленной рыбы.

И сразу же на ум приходили золотые обереги, которые она сделала для их сына, чтобы тот смог пережить проклятие, лежащее на их роде.

— Я должен остаться в живых, — размышлял Лорд Гримвальд, — поэтому, как ни жаль, но мне придется уничтожить своего единственного сына, ведь Дагберту уже двенадцать лет. Он оказался талантливым утопителем и, без сомнения, станет могущественным Хозяином Морей, если выживет.

Причина проклятия семьи Гримвальда затерялась во времени. Но оно было таким же сильным, как и прежде. Когда Лорду Гримвальду исполнилось двенадцать лет, он стал причиной смерти собственного отца, и с его отцом когда-то произошло то же самое. Но иногда случалось так, что отец отправлял сына в царство мертвых, а сам продолжал жить.

Вот и он, нынешний Владыка Океанов не собирается умирать из-за глупого мальчишки и рассчитывает на бесконечно долгую жизнь:

— Конечно, мой сын постарается спрятать талисманы подальше, но я их обязательно найду, чего бы это мне ни стоило.

Лорд Гримвальд громко рассмеялся. У него был план, в котором участвовал сын Миссис Тилпин — Джошуа, обладающий даром притягивать предметы. Он надеялся, что мальчик справится с поставленной задачей.

Владыка Океанов приложил руку к стеклу, и под его чуткими пальцами поднялся пенистый шлейф воды. Когда он упал обратно, от него по океану разошлись прозрачные круги, напоминавшие легкую рябь на поверхности пруда.

С той разницей, что эти вполне безобидные, расходящиеся по воде круги, сейчас появятся в настоящем океане в виде огромных, вздымающихся на дыбы кипящих пенных валов. Лорд Гримвальд был так увлечен своей работой, что не услышал, как в зал вошел Манфред.

— Так вот он какой, Морской Глобус! — восхитился его мощью Манфред и широко развел руки в стороны, словно желая обнять мерцающую сферу, — такой огромный!

Лорд Гримвальд повернулся, испытывая неловкость от того, что его застали за чем-то очень личным и оторвали от любимого детища.

— Я рад, что мой Глобус так хорошо перенес путешествие, несмотря на огромный размер. Суша не сместилась, все океаны и моря остались на своих местах, волны спокойны и безмятежны.

Манфред наклонился к стеклу и недоуменно нахмурился:

— Он бросает вызов гравитации! Почему вода не стекает на землю? Как она удерживается? А волны, — он наклонился еще ближе, — некоторые из них взмывают вверх, как под напором сильного ветра.

Лорд Гримвальд удовлетворенно улыбнулся:

— Это его особенность. Глобус всегда был таким. Я не знаю истории его создания. Хотя мой отец однажды рассказывал, что один из его предков в далеком прошлом был одаренным и умел притягивать воду руками. Каплю за каплей он вызывал ее из океанских глубин, собирая и удерживая драгоценную влагу в своих объятиях. Его усилия принесли плоды. Постепенно сформировался магический Морской Глобус.

— И с помощью этой сферы Ваша семья может управлять океанами? — засомневался Манфред.

— На протяжении восьмисот лет, — с гордостью подтвердил Лорд Гримвальд, — только в девятнадцатом веке Глобус поместили в стеклянный куб, чтобы защитить его от загрязнения.

Манфред кивнул.

— Вам удалось проникнуть в подсознание мальчика, что-нибудь узнали? — спросил Повелитель Океанов.

— О, вполне достаточно, — улыбнулся Манфред, — он видел лодку с надписью «Серокрылая» на борту. Юстасия все разглядела: море, ночное небо и перевернутые созвездия.

— Перевернутые? — Лорд Гримвальд задумчиво потер подбородок, — это означает, что они находятся в южном полушарии.

Он прикоснулся пальцем к стеклу, и волны под ним вспенились искрящимся серебром:

— Многие киты приплывают к берегам Австралии в поисках корма и чтобы обзавестись потомством в защищенных бухтах. Могу поспорить, что наша добыча находится где-то поблизости.

Лорд провел невидимую линию по восточному побережью Австралии, и белая пена проследовала по проложенному им курсу.

Манфред с отвращением следил за движениями длинного указательного пальца, похожего на щупальце осьминога:

— Полагаю, Вы уже устраивали там кораблекрушения.

— Не надо было стоять на моем пути и попадать мне под руку, — резонно заметил Лорд Гримвальд и повернулся к Манфреду, — итак, что еще сказала ваша ясновидящая Юстасия?

— Она определила личность Алого рыцаря. Мы считаем, что под его обличьем скрывается мой дед Бартоломью Блур. Он — черная овца в нашей семье.

— Почему вы так считаете?

— Он отвернулся от нас, уехал за границу. Стал исследователем, не желая иметь ничего общего с семьей.

Лорд Гримвальд нетерпеливо дернул плечом:

— Я не об этом. Почему вы считаете, что Алый рыцарь — это тот самый Бартоломью?

— Он был в сознании Чарли.

— Это еще ничего не доказывает. Мальчик вряд ли знает наверняка. Он мог предполагать.

— Ну, все-таки хоть какое-то начало, Юстасия в последнее время пребывает в такой отличной форме, что бьюсь об заклад, она могла бы сказать мне, о чем Вы сейчас думаете.

— Это вряд ли, — поморщился Лорд Гримвальд, — а что удалось узнать насчет того одаренного парня, который разгуливает на свободе сам по себе?

Манфред помрачнел:

— Чарли сбежал прежде, чем мы успели об этом спросить. Его друг притащил свою собаку и заставил ее лаять в открытый почтовый ящик. Это нарушило нашу концентрацию и прервало сеанс гипноза.

Лорд Гримвальд засунул руки в карманы:

— Честно говоря, мне это глубоко безразлично, но Ашкелан Капальди сильно переживает и хочет знать имя своего обидчика.

— Зато мы выяснили, что у Оливии Карусел открылся дар создания очень реалистичных иллюзий, — похвастался своими успехами Манфред.

— Возьмите девочку под контроль, ее способности могут пригодиться.

Одна из тяжелых створок дверей Танцевального зала внезапно распахнулась, и в комнату усталой походкой вошла Миссис Тилпин, бесцеремонно таща за руку своего сына Джошуа.

— Уидон разбудил меня и сказал, что Вы хотите нас видеть, — проворчала она, — я немного вздремнула. Ночью не могу сомкнуть глаз. Здесь водятся призраки.

— Что это? — воскликнул Джошуа, показывая пальцем на Морской Глобус.

Лорд Гримвальд презрительно разглядывал тщедушного неряшливого мальчика: в его тонких волосах застряли клочки бумаги, к свитеру прилипли хлебные крошки и карандашная стружка, а ботинки были покрыты сухими листьями и грязью.

— Я вижу, что ты умеешь притягивать предметы, — заметил мужчина.

— Скажите, наконец, что это такое? — потребовал Джошуа, не сводя глаз с Морского Глобуса.

Лорд Гримвальд брезгливо сморщил нос и недовольно взглянул на это неопрятное, надоедливое насекомое:

— Полагаю, ты должен справиться.

— Если Вы хотите, чтобы он для Вас что-то сделал, будьте с моим сыном немного добрее, — Миссис Тилпин проковыляла к Глобусу, — и ответьте на его вопрос.

— Это Морской Глобус, — нехотя, сквозь зубы процедил Лорд Гримвальд, считая, что Тилпины вряд ли заслуживают ответа.

— ВАУ! — не спросив разрешения, Джошуа подбежал к светящейся сфере и жадно протянул к ней руки.

— НЕ ПРИКАСАЙСЯ! — крикнул хозяин Глобуса.

Джошуа замер в нескольких сантиметрах от стекла.

— Это все неправильно, — заявил он, глядя на гигантский шар, — волны не должны подниматься вверх, а они поднимаются. Почему острова стоят на воде и не тонут? Почему материки и океаны не падают?

— Потому, — жестко и исчерпывающе ответил Лорд Гримвальд.

Слишком любознательный мальчик замолчал. Он смотрел на качание волн и жемчужную морскую пену, бурлящую над ним в Северном Ледовитом океане. Его бледное лицо купалось в изменчивом сине-зеленом свете огромной сферы, а волосы с застрявшими в них клочками бумаги переливались цветами радуги, отраженными от кристаллов люстры. Он перевел взгляд на свою мать и решил, что в морском свете она почти прекрасна, и даже Манфред преобразился в лучшую сторону от падавшего на него сияния.

Досыта налюбовавшись необычным зрелищем, Джошуа повернул голову и воззрился снизу вверх на Лорда Гримвальда, как на какую-то диковинку:

— А ты кто такой?

Неприветливый мужчина, стоящий рядом с ним, смотрел на мальчика сверху вниз, с высоты своего внушительного роста, и Джошуа отметил про себя всклокоченные, почти зеленые волосы, холодные арктические глаза и сероватую мерцающую кожу.

— Ты похож на акулу, — заявил он.

Мать ткнула его в ребра:

— Веди себя прилично, Джош. Этот человек управляет океанами. Он такой же, как Дагберт, только умнее.

Она посмотрела на Лорда Гримвальда и добавила, обращаясь к сыну:

— Он хочет, чтобы ты кое-что для него сделал.

— Что? — Джошуа испытующе всматривался в суровые черты.

Лорд Гримвальд снова засунул руки в карманы:

— Ты знаком с Дагбертом Эндлессом?

— Он на год старше меня, но я его знаю, он почти мой лучший друг.

— Вот как? Ну что ж, тем лучше. Так вот, Дагберт — мой сын, и хотя ты вряд ли в это поверишь, он кое-что у меня украл.

— Я тебе верю. Мне тоже нравится воровать то, что плохо лежит, — губы мальчика искривила гадкая улыбка, — что он у тебя стащил?

— Семь золотых оберегов: рыбу, пять крабов и морского ежа.

Джошуа недоверчиво поднял брови:

— Но это же его талисманы, Мистер Гримвальд...

— Лорд Гримвальд, — поспешно поправил его Манфред.

— Лорд Гримвальд, — послушно повторил Джошуа, — Дагберт рассказывал, что его мать сделала эти обереги специально для него, чтобы защитить...

— Его от меня, — закончил предложение Повелитель Океанов, — как видишь, я хорошо знаю эту историю. И вся она от начала до конца придумана и лжива.

Джошуа ковырнул пол носком сапога, и Манфред нахмурился, глядя как засохшая грязь падает на дорогой нарядный паркет.

Лорд Гримвальд задумчиво вздохнул, прошелся вокруг Глобуса и сказал почти ласково:

— Полагаю, ты хочешь получить награду за свои услуги, не так ли, малыш?

Джошуа посмотрел на свою мать, которая с готовностью ухватилась за эту мысль:

— Конечно, хочет, сэр.

— Очень хорошо, — Лорд Гримвальд, обогнул сферу, остановился рядом с Миссис Тилпин и снова вздохнул.

— Насколько я знаю, Ваши комнаты здесь в Академии Блура не слишком большие и не слишком удобные.

От этих слов Манфред нахмурился еще больше.

— К тому же, в них, наверное, сыро, — продолжил Лорд Гримвальд, — я вижу, что Вы страдаете от артрита. Могу предложить Вам небольшой замок на севере. Слуга. Отапливаемые комнаты и...

Миссис Тилпин начала пританцовывать от радости. К неудовольствию Манфреда, ей пришлось опереться на его руку, чтобы не упасть.

— И…? — подсказала она.

Лорд Гримвальд повернулся к Джошуа:

— Какое твое любимое блюдо, сынок?

Мальчик широко ухмыльнулся и, не задумываясь, без запинки быстро протараторил:

— Шоколад, сосиски, торт «Баттенберг», лимонный шербет, клубничное желе, чипсы и фасоль.

— А как насчет рыбы? — поинтересовался Лорд. Морские продукты были его излюбленной пищей.

— Я ненавижу рыбу, — скривился Джошуа.

Щеки Лорда Гримвальда стали зеленовато-розовыми, и на долю секунды его лицо исказилось от злости, но, взяв себя в руки, он махнул рукой и сказал:

— Вы получите все эти вещи, но...

— Йохохо! Ухуху! — Джошуа начал скакать по залу, выражая, таким образом, бурный восторг. Грязь от его башмаков летела во все стороны, вызывая раздражение Манфреда.

— …но только после того, как ты выполнишь мою просьбу.

— Говорите, что у Вас на уме, — грубовато сказала Миссис Тилпин, забыв о вежливости, — я сегодня совсем не выспалась и очень устала.

Прихрамывая на правую ногу, она доплелась до ближайшего позолоченного стула и с трудом опустилась на мягкое сиденье, обтянутое бордовым бархатом.

Тон Лорда Гримвальда сразу стал деловым и холодным:

— Я знаю, что Дагберт постарается спрятать обереги как можно дальше. Тебе просто нужно найти их, мальчик. Где бы они ни находились. Ты — магнит. Талисманы сами притянутся к тебе, даже если они будут на расстоянии двенадцати футов.

— Я никогда раньше не работал с золотыми предметами, — засомневался в своих силах Джошуа.

— Поверь мне, ты притянешь золото, если сосредоточишься на мысли о нем, если по-настоящему этого захочешь. Насколько я разбираюсь в магнетизме, разум и сила воли играют в нем не последнюю роль.

Почему, например, ты ходишь весь в обрывках бумаги, грязи и стружках? Если не хочешь выглядеть замарашкой, подумай об этом, сосредоточься, — Лорд Гримвальд провел рукой по свитеру Джошуа, — и заставь мусор исчезнуть.

Мальчик нахмурился, глядя на крошки, но ничего не произошло.

— Думаю, мы во всем разобрались, — сказал Повелитель Океанов, — иди и принеси мне обереги, как только сможешь их найти.

— Да, сэр, — Джошуа повернулся к своей матери, которая встала и взяла его за руку.

— Я зайду к тебе позже, Титания, — обратился к ней Манфред, — хотелось бы узнать твое мнение насчет Оливии Карусел. У нее отрылся дар создания иллюзий.

Эта новость вызвала кривую улыбку у Миссис Тилпин:

— Правда? — пробормотала она, — наконец-то я смогу немного развлечься и поколдовать в полную силу, — ее черные глаза заблестели от возбуждения.

Когда Тилпины выходили, с головы Джошуа слетело несколько бумажек, и его мать, крепко сжав руку сына, с гордостью прошептала:

— Ты сделаешь нас богатыми, Джош. Я заработаю на тебе состояние.

Манфред подождал, пока они уйдут, и спросил:

— Когда же Вы найдете лодку Лайелла Бона? Я бы хотел увидеть, как она пойдет ко дну вместе с пассажирами.

— Терпение, мой друг. Сейчас мне нужны обереги Дагберта. Я должен получить их любой ценой, чтобы выжить, а после этого смогу помочь и тебе.

Манфреду трудно было поверить в то, что могущественного человека, стоявшего рядом с ним, может одолеть двенадцатилетний мальчик.

— Но проклятие есть проклятие, — подумал он про себя, — и с этим не поспоришь.

— Я еще не успел рассказать прадеду Иезекиилю последние новости, — сказал Манфред, направляясь к двери, — поднимусь к нему на мансарду прямо сейчас. Ему нравится быть в курсе текущих событий и узнавать обо всем первым.

Лорд Гримвальд последовал за Манфредом в коридор:

— Должно быть, сейчас время ужина. Надеюсь, ваша кухарка умеет готовить рыбные пироги?

— Таких сведений у меня нет, — Манфред закрыл двери Танцевального зала, задвинул засов и запер их на ключ, -

— Не хочу, чтобы кто-то испортил Ваш Глобус.

Миновав мрачный коридор, они вышли в Главный зал.

Как только затихли их шаги, из темного угла вышла маленькая фигурка. Кухарка Дара подслушивала возле дверей Бального зала и не пропустила ни одного слова из того, что они говорили.

Она узнала достаточно. Пришло время рассказать о Морском Глобусе друзьям. Ей удалось даже мельком взглянуть на эту ужасную вещь.

Дару и Лорда Гримвальда связывало прошлое. Два раза он просил ее выйти за него замуж. Оба раза она отказывалась, и отвергнутый, униженный поклонник решил отомстить: ее родной дом смыла огромная волна и унесла в море всю семью.

На глаза женщины навернулись слезы, когда она вспомнила тот страшный день. Вернувшись домой на остров, Дара не нашла ничего, кроме нескольких деревянных досок, покачивающихся на волнах у скалы.

— Я не допущу больше ничего подобного, — пробормотала она, поспешно спускаясь на цыпочках в тайный проход, — лучше мальчик, чем мужчина. Что бы ни натворил Дагберт, это не может быть хуже того, что задумал этот омерзительный тип — его отец.

Госпожа Кухарка открыла дверь в коридор. Быстро оглядевшись, она пересекла Главный зал и побежала по Портретной галерее к Синей столовой.

Оказавшись на месте, она проскользнула на кухню и направилась к чулану для метел. Все ее помощники в выходные не работали, поэтому она могла пользоваться доступом в свою тайную квартиру, не опасаясь, что за ней наблюдают. В глубине кладовки, прикрытая фартуками и полотенцами, находилась небольшая дверь, ведущая в слабо освещенный коридор. Дара поспешила к лестнице, бормоча себе под нос:

— Я не должна ему позволить. Я обязана его остановить.

За посудным шкафом, стоящим у стены, пряталась еще одна потайная дверь. Она открывалась в уютную комнату, где в старой черной печке мерцали угли. На стенах висели картины, а в старинном комоде стоял фарфоровый сервиз с золотыми узорами. Возле печи находился низкий диван и старое кресло.

В кресле сидел высокий, представительный мужчина средних лет с копной седых волос. Доктор Солтуотер, заведующий кафедрой музыки, был другом и союзником Госпожи Кухарки, но лишь недавно она начала доверять ему настолько, что позволила заходить в свою тайную комнату. Теплота и уют помещения контрастировали с холодным, мрачным жильем, которое ему предоставили в академии.

Увидев встревоженное лицо Дары, Доктор Солтуотер отложил газету и воскликнул:

— В чем дело, Сокровище?

Это не было ласкательным обращанием, хотя Доктор очень любил Госпожу Кухарку. Так ее звали — Дара, или Сокровище.

— О, Артур. Это ужасно! — воскликнула женщина и рассказала ему обо всем, что услышала и увидела в Танцевальном зале.

— Я обязана немедленно их предупредить, — она надела свое твидовое пальто и шерстяную шапочку, — Чарли и его дядя должны обо всем узнать. Надо остановить это злобное, жестокое чудовище.

— Позвольте мне пойти с Вами, — вскочил на ноги Доктор Солтуотер.

— Нет, нет. Вы слишком... э... заметны, — она слегка покраснела, — на Вас сразу же обратят внимание. Я пойду в Книжный магазин, это лучше, чем попасться на глаза Бабушке Бон. Мистер Юбим сегодня наверняка будет у Мисс Инглдью.

— Ну что ж, если Вы так уверены. Но, пожалуйста, будьте осторожны.

Доктор Солтуотер с тревогой наблюдал за тем, как Госпожа Кухарка поспешно собирает и укладывает вещи в сумку. А потом, махнув рукой на прощанье, она покинула помещение.

Мужчина опустился в кресло и погладил старую собаку, лежавшую у его ног:

— Мне это не нравится, Душка. Мне это ни капельки не нравится.