Чарли Бон и Алый рыцарь

ГЛАВА 17 ОРЕЛ - ПОХИТИТЕЛЬ

Эмма легла спать в плохом настроении. Ей было никак не заснуть. Противоречивые мысли метались между Оливией и Танкредом.

Потом она начала беспокоиться о своей тете. Патон Юбим ужасно пренебрегал ею своими внезапными изменениями планов, недостатком внимания и забывчивостью.

Что же касается чародея, то есть вероятность, что древняя книга ошибается. Возможно ли такое, чтобы Граф Харкен смог окружить город магическим туманом и утащить его в далекое прошлое?

Правда, он уже начал меняться. Некоторые его части опустели, а жителей на улице Пимини за неделю стало вдвое больше.

Потом Эмма подумала о Билли, который остался один в Бэдлоке, мрачном и опасном месте, и вдруг резко села на кровати.

Она могла кое-что сделать. Она хотела помочь Чарли спасти Билли, пока не стало слишком поздно. Они должны быть все вместе, так у них больше шансов.

Ей в голову пришла смелая мысль — встать как можно раньше и отправиться в Мрачный Тупик. Танкред предположил, что картина, на которой изображен замок, может находиться у тетушек Чарли. А Танкред никогда не ошибается, или почти никогда.

Приняв решение, Эмма крепко проспала несколько часов и проснулась на рассвете, бодрая и готовая к рискованным приключениям. Девочка надела верхнюю одежду, несмотря на то, что ей предстояло путешествовать в облике птицы.

Когда она открыла окно, в комнату ворвался неприятный запах плесени. Окраину города окутало густое серо-зеленое облако тумана, о котором синоптики предупреждали по радио.

Эмма забралась на подоконник и закрыла глаза. Она подумала о птице, маленькой, коричневой и незаметной. На кончиках пальцев зашуршали перья, и девочка почувствовала, что начинает уменьшаться. Через несколько секунд на подоконнике уже сидел крошечный коричневый крапивник с поднятым вверх коротким хвостиком. Он расправил крылья и бесстрашно взлетел в серое рассветное небо.

Город внизу был тих и неподвижен. На обочинах дорог стояло несколько припаркованных автомобилей, но в остальном место казалось пустынным: ни утренних спортсменов — бегунов, ни почтовых грузовиков, ни сборщиков мусора. Ничто не двигалось, кроме птиц в небе и нескольких кошек, охотящихся в садах и парках.

Эмма спустилась к полукруглой Банковской площади и полетела вдоль Сквознякового проезда к Мрачному Тупику. Вид трех высоких домов всегда вызывал у нее дрожь. Какой же из них выбрать первым для обследования?

Возможно, картина хранилась у Тети Венеции. У нее было много общего с Миссис Тилпин. Эмма легко могла представить их, отравительницу и колдунью, живущих рядом с этим мрачным пейзажем.

Птичка летала взад и вперед между тремя домами. Ей не удалось найти ни одного открытого окна, к тому же их закрывали занавески.

Не собираясь сдаваться, Эмма влетела в сад Венеции со стороны задней части дома. Газон, судя по всему, никто никогда не подстригал, и сухая трава выросла до пояса, полностью скрывая нижнюю часть фасада.

Для крошечной птички, почти вдвое меньше воробья, это не представляло проблемы. Перепрыгивая через стебли, она приблизилась к низкому подвальному окошку, закрытому, но не зашторенному.

Эмма вспорхнула на подоконник и заглянула в комнату через пыльное стекло, затянутое паутиной. Ей удалось разглядеть длинный стол, заваленный всевозможными материалами и принадлежностями. На одном его конце стояли бутылки с разноцветной жидкостью.

— Ядовитые зелья, — подумала Эмма, поворачивая голову туда-сюда.

С другой стороны возвышались кучи блесток, красовались разноцветные катушки ниток, иглы и ножницы разных размеров.

С низкого сводчатого потолка в изобилии свисали пучки трав и листьев, связки корешков и луковиц, полотняные и кожаные мешочки, по стенам змеились темные блестящие растения. Но никаких признаков картины не было.

Что-то блеснуло в глубине комнаты. Острые глаза птицы различили маленький круглый столик. Там, на груде шелка, лежало зеркало. Даже издалека Эмма увидела, что оно очень красивое: круглое стекло обрамляла золотая оправа, а ручка представляла собой овал из витого золота и серебра. Рамку украшали замысловатые узоры и вставки из крошечных драгоценных камней, и хотя оно находилось в тени, от него исходило мягкое сияние. Девочка не сомневалась, что перед ней Зеркало Аморет, украденное Миссис Тилпин и случайно разбитое ее сыном Джошуа. Очевидно, его передали Венеции для восстановления.

Как бы до него добраться? Она прилетела сюда в поисках пейзажа, но, возможно, Чарли попробует использовать вместо картины зеркало.

Эмма в образе крапивника прыгала по подоконнику, пытаясь найти решение. Она была слишком мала, чтобы разбить стекло. Вот если бы превратиться в орла, или стервятника. Девочка представила себе белоголового орлана: мощные широкие крылья, позволяющие неторопливо парить высоко в небе, белая голова, золотисто-желтый загнутый клюв и сильные, острые когти.

Птичка расправила маленькие крылышки, и они начали расти, постепенно увеличивались лапки, хвост и голова, заострился и загнулся книзу клюв.

В новом обличье крупного пернатого хищника Эмма уже не могла удержаться на узком подоконнике. Из ее горла вырвался высокий клекот: «квик-кик-кик-кик», и она поднялась в воздух. Зависнув на мгновение высоко над унылым садом, птица безошибочно смерила расстояние до окна подвала, и на огромной скорости спикировала к намеченной цели. Ее ноги пробили оконное стекло, куски старой рамы упали на пол вместе с осколками.

Сложив крылья, Эмма влетела в образовавшееся отверстие, выпустила когти и схватила зеркало. Развернувшись в воздухе, она пронеслась через комнату и поднялась в небо с победным криком.

Внизу в трех домах под номером тринадцать захлопали открывающиеся окна.

— Орел! — завопила Венеция с третьего этажа своего высокого дома, — У него зеркало Титании.

— Орел — ворюга! — вторил ей Эрик со второго этажа, — Убейте его!

— Я не промахнусь! — заорала Юстасия, выглядывая из окна среднего дома с арбалетом в руках.

Железный болт просвистел мимо головы Эммы. Она вскрикнула от ужаса и чуть не уронила зеркало.

— Промахнулась, — буркнула Лукреция и закрыла окно в третьем доме.

Прежде чем Юстасия успела прицелиться во второй раз, Эмма находилась уже вне пределов досягаемости и летела высоко над городом.

Дом Чарли легко было заметить — перед его лицевым фасадом рос высокий раскидистый каштан. Поймав нужный воздушный поток, орлан опустился прямо на верхушку дерева. Ветка под весом птицы наклонилась к чердачному окну, за которым в кресле — качалке сидел Чарли. Он крепко спал, почему-то держа правую руку на стекле. Орлан постучал клювом в окно, и мальчик открыл сонные глаза. Он уставился на огромную птицу, на перьях которой сверкали осколки, а потом увидел зеркало, зажатое в когтях ее левой лапы.

Чарли очень осторожно открыл окно, чтобы не столкнуть орла с ветки.

— Эм, это ты? — спросил он, пораженный размерами огромной птицы.

Орел просунул лапу в открытое окно, и Чарли взял зеркало из смертоносных когтей. Прежде чем он успел ее поблагодарить, птица сорвалась с качающейся верхушки дерева и взмыла в воздух.

Мальчик откинулся в кресле и посмотрел на зеркало. Он недоумевал, как Эмме удалось его найти. Орла покрывали осколки. Неужели она рисковала жизнью, чтобы достать зеркало? Он надеялся, что нет, потому что с трещиной оно было бесполезным. С этим разбитым артефактом ему никогда не попасть в Бэдлок.

Окно оставалось открытым, и снаружи послышался крик:

— Чарли, впусти меня.

Он выглянул и увидел Эмму, которая стояла на тротуаре. Она снова стала девочкой, но, похоже, ей сильно досталось.

— Держись! Я сейчас! — он сбежал вниз по лестнице и открыл входную дверь.

Эмма быстро шагнула внутрь: куртка порвана, в длинных волосах застряли маленькие кусочки стекла, лоб исцарапан.

— Ты в порядке, Эм? — спросил Чарли, все еще пораженный ее поступком.

— Я думала, что смогу найти для тебя картину, — она судорожно глотала воздух, — уфф, еле отдышалась.

— Это невероятно, просто слов нет. Спасибо, — он не знал, как сказать ей, что зеркало бесполезно, — все еще спят, хочешь подняться со мной на чердак?

— Ты что, спишь теперь на чердаке?

Он покраснел:

— Вроде того.

— Почему? Можно мне немного перекусить?

— Да, конечно, — Чарли неловко переминался с ноги на ногу, — Ты сможешь сама приготовить себе завтрак? Мне нужно вернуться наверх.

— Да что с тобой такое? — разочарованно спросила Эмма. Не похоже было, что Чарли обрадовался находке зеркала.

— Я там жду кое-кого. Важный разговор, — он бросился наверх, — Прости. Это трудно объяснить. Увидимся на чердаке.

Озадаченная девочка пошла на кухню и заварила себе горячий шоколад. Она почувствовала, что сильно проголодалась и открыла лежавшую на столе пачку печенья.

К тому времени, как Эмма поднялась наверх, Чарли снова устроился в кресле — качалке и положил руку на стекло в том же месте, где и раньше. Зеркало лежало рядом с ним на столике.

— Чарли, что ты делаешь? — спросила девочка, все больше и больше недоумевая.

— Это Элис начала, — нескладно ответил Чарли, — она почувствовала вот тут руку Матильды и услышала ее голос.

— Кто такая Матильда?

— Девочка из Бэдлока, — немного раздраженно ответил Чарли.

— Извини, я про нее забыла.

Было очевидно, что Чарли про девочку совсем не забыл.

— Я имею в виду, что я никогда ее не видела, — оправдывалась Эмма, чтобы сгладить неловкость, — но почему ты не отрываешь пальцы от стекла? У тебя уже рука посинела.

— Она собиралась поговорить со мной, и я очень хочу ее снова увидеть.

— А-а-а, — поняла, наконец, Эмма, — так вот почему ты так стремишься попасть в Бэдлок.

— Я должен спасти БИЛЛИ, — подчеркнул мальчик, — но Матильду тоже надеюсь увидеть.

— Воспользуйся Зеркалом Аморет.

— На нем трещина. Мне жаль, но я не думаю, что оно сработает.

Взгляд Эммы заставил Чарли почувствовать себя виноватым, а затем, ее лицо внезапно озарилось.

— Чарли, смотри! — она указала на зеркало.

Мотылек Клаеруэн, когда-то бывший волшебной палочкой, всю ночь просидел вместе с Чарли на чердаке. Он спал на смётке для уборки пыли, которую Элис забыла на полке. Но теперь мотылек деловито порхал по треснувшему стеклу. От быстрого движения его серебристо-белых крыльев из зеркала хлынули потоки отраженного света. Стекло стало таким нестерпимо ярким, что ребята едва могли на него смотреть.

— Мотылек его восстанавливает! — забыв на время об окне, Чарли прищурил глаза и уставился на зеркало. Но его свет ослеплял. Он встал и закрыл лицо руками.

Зрение Эммы оставался острым, как у птицы. Она не могла оторвать взгляд от сияющей поверхности:

— Свет слабеет, трещина почти исчезла.

— Клаеруэн, тебе удалось, — изумился Чарли, когда мотылек, выполнив свою задачу, устроился на его плече.

Ослепительный блеск превратился в приятное глянцевое свечение, и Чарли наконец-то смог посмотреть в зеркало, хотя и знал, что ничего там не увидит. Оно не отражало ни его лица, ни комнаты позади него. Зеркало Аморет действовало по-другому.

— Теперь оно поможет тебе путешествовать? — с надеждой спросила Эмма.

Чарли кивнул:

— Мне уже приходилось им пользоваться. Однажды я увидел в нем своего отца и почти добрался до него, но не смог из-за наложенного на него заклятия. А потом Оливия выхватила зеркало у меня из рук, потому что я начал стонать, и она подумала, что я умираю.

— Я не поступлю, как она, — пообещала Эмма, — если только ты не сочтешь это необходимым.

— Нет, нет. Не трогай его, что бы ни случилось. Клаеруэн вернет нас обоих, меня и Билли.

Эмма наблюдала за лицом Чарли. Он выглядел так, будто находился под действием колдовских чар.

— Посмотри в зеркало, — бубнил мальчик, вспоминая слова Дяди Патона.

— Посмотри в зеркало, и человек, которого ты хочешь увидеть, появится. Если ты захочешь найти этого человека, посмотри в зеркало еще раз, и оно перенесет тебя к нему, где бы ты ни находился.

— Значит, все, что тебе нужно сделать, это подумать о Билли, и ты увидишь его в зеркале, а потом, — Эмма вздохнула, — а потом ты отправишься в путь.

— Да, — голос Чарли был таким тихим, что девочка едва смогла его расслышать.

Чарли не собирался думать о Билли. Перед его мысленным взором возникло лицо другого человека — то, которое он хотел увидеть с тех пор, как вернулся из своего первого путешествия в прошлое.

— Ты его нашел? — спросила Эмма, которая могла видеть только туманное свечение на поверхности зеркала.

Но в отражении появился вовсе не Билли. Лицо принадлежало девочке с большими светло-карими глазами и мягкими черными локонами.

— Матильда, — пробормотал Чарли.

Через его пальцы прошел злектрический разряд, и он чуть не выронил зеркало. Ручка раскалилась так, что ему пришлось вцепиться в нее обеими руками.

— Что происходит? — воскликнула Эмма, встревоженная его гримасой боли.

А потом он исчез. Эмма уставилась на то место, где стоял Чарли всего минуту назад. Она не ожидала, что он исчезнет так быстро. Однажды она уже видела, как он путешествовал, но тогда тело мальчика оставалось на месте, а перемещался только его разум.

— Способности Чарли развиваются и совершенствуются, а дар становится сильнее, — подумала Эмма, — поэтому он так быстро исчез.

Девочка ошибалась.