Чайный дом драконьей леди

Глава 19 Я и бал короля

Что меня всегда поражало в моём будущем муже, так это способность сохранять это бесстрастное вежливо-презрительное лицо, которое всем окружающим даёт ясно осознать, куда Феликс хочет, чтобы они все пошли. Потому все любопытствующие, которые явно жаждали подойти и спросить, почему он явился на приём под руку с Лидией Фарнет, да ещё и в парных нарядах, так и давились своими вопросами, выдавливая герцогу затравленные улыбки.

Пожалуй, я недооценила влияние великого герцога, племянника короля и богатейшего из драконов страны, на знать. Может, я и правда могу плюнуть в кубок Неферет и оттоптать ноги Галлагеру в танце, и мне ничего не будет?

Ах, как же тянет испытать границы дозволенного… Но не буду.

Держаться в толпе аристократов оказалось куда проще, чем перед гувернёрами. Ведь я была не одна — непоколебимая расслабленная уверенность моего дракона накрыла меня защитным куполом.

В общем, до платформы, на которой восседали король, королева и Фира, мы добрались без приключений. Я не споткнулась, не запуталась в полах платья, не врезалась в случайного гостя и даже не опрокинула на себя пунш. Считаю, о большем успехе Феликс и не мечтал.

— Великий герцог Феликс Септим со спутницей, леди Лидией Фарнет! — объявил церемониймейстер и ударил посохом по деревянному полу платформы.

Остановившись у ступенек, мы поприветствовали монархов: Феликс поклонился, а я присела в глубоком реверансе. Спина моя была недвижима, словно закаменела. Концентрация такая, будто я штангу собралась поднимать. И взгляды, направленные на меня, весили не меньше штанги.

— Ваше Величество, — спокойно обратился Феликс. — Позвольте представить вам леди не просто как мою спутницу, а невесту.

Те гости, кто стоял ближе к платформе, принялись ахать и шептаться — звук нарастал, подобно лавине. Не было сомнений: через десять минут каждая собака будет обсуждать новость о скорой женитьбе неприступного герцога.

Неферет с материнской улыбкой произнесла:

— От лица короны мы поздравляем вас с помолвкой.

Раздражение волной пробежало по лицу Галлагера, но затем он покосился на Фиру, тут же улыбнулся и величественно махнул рукой.

— А как твой дядя, надеюсь, ты не будешь затягивать со свадьбой так же, как затягивал с предложением.

Кто-то на фоне хохотнул, услышав реплику короля. Наверняка все решили, что он душка. Я почувствовала лёгкий тычок локтем.

— Лидия, лицо попроще, — шепнул Феликс.

Я расплылась в слащавой улыбке. Блин, вот я на Феликса грешила, а у самой, оказывается, лицо с субтитрами.

— Наслаждайтесь, — бросила Фира. Почти угрожающе.

Потому что за прошедшую неделю мне удалось вырваться на её уроки для златоглазых всего два раза! Но ведь подготовка к балу как будто была важнее, а я и так засыпала на ходу. Ничего, всё наверстаем!

Теперь мы, не поворачиваясь спиной, могли оставить монархов и отправиться изучать увеселения, что предлагал праздник в честь возвращения домой вдовствующей королевы. Правда теперь уж от любопытных спасения не было. К нам подходили какие-то аристократы, пафосно поздравляли с будущим браком, пытались сделать комплимент мне и — о ужас! — пожать руку Феликсу. Феликс смотрел на них так, словно их потные ладошки сейчас просто откусит и не побрезгует, после чего добряки ретировались. Но всё равно новые партии задерживали наше продвижение.

Отойдя на приличное расстояние, мы спрятались в тени шатра и выдохнули. Король и королева уже давно переключились на следующих, кто пришёл выказать им уважение. Всё выглядело так, будто Галлагер против нас ничего не планировал.

— Самое страшное позади? — с надеждой уточнила я.

Феликс без колебаний покачал головой. Люблю его здоровый оптимизм.

— Леди-бабушка выглядит очень напряжённой, — сообщил он. — Нас ждут сюрпризы.

Я высмотрела чинно сидящую на троне Фиру. Если Феликс что-то и унаследовал от неё, так это выражение лица. Фира выглядела одновременно скучающей, раздражённой и светско-вежливой — это у них фамильное, сочетать несочетаемое. Но никакого знака напряжения в её позе и выражении лица я не заметила. Наверное, Феликсу было виднее, они же родичи по постной морде.

— Ну и ладно, — затем легкомысленно продолжил герцог. — Если мы будем весь вечер напряжённо ждать подвоха, то измотаем себе нервы и не получим удовольствия. Попробуешь пунш?

— Ну давай, — протянула я с сомнением, поглядывая на беззаботно улыбающегося Феликса.

Гости косились на это зрелище в большем ужасе, чем когда его взгляд обещал расчленить каждого. Улыбающийся Феликс все казался чем-то, пришедшим из другого измерения. Если это я так на него влияю, то, пожалуй, моя самооценка грозит улететь в небеса.

Подавая мне кубок с ягодным напитком, мой дракон проникновенно шепнул на ухо:

— Мы пришли сюда повеселиться. Это первостепенно.

— Да? А я думала — выжить, — хмыкнула я скептично.

Но Феликс как никто умел заставить забыть обо всех тревогах. Потому мы попробовали шипучий пунш, и вычурное мороженое со съедобным золотом и лепестками роз, и смешные бутербродики с местной чудо-юдо рыбой, параллельно убегая от желающих с нами пообщаться. Спасения, правда, не было. Потому, переглянувшись, мы решили и это превратить в часть веселья.

— Самая громкая новость вечера, — щебетала полная дама, обмахиваясь веером. За её могучей спиной прятались три девицы. — Я-то хотела сосватать вам одну из моих дочерей, негодник!

Она шутливо стукнула Феликса веером по плечу.

— Я помню, — произнёс Феликс, и взгляд его заволокло туманом. Вьетнамские флэшбеки, подозреваю.

— Позвольте полюбопытствовать, как же у вас всё так быстро произошло? — спросила дама и сладко улыбнулась. — Могу поспорить, это была любовь с первого взгляда…

— На самом деле мой отец проиграл меня герцогу в карты, — сообщила я доверительно.

Тонкие брови дамы в изумлении поползли вверх.

— Прои… грал? — переспросила она. Я с улыбкой закивала.

— Да, подвела его та бубновая девятка.

Оставив женщину осмыслять всё сказанное, мы поплыли смотреть на выступление заморских танцовщиц. Но и там нам не давали расслабиться.

— Как же вы познакомились? — спросил мужчина лет пятидесяти, один из оставшихся, незнакомых мне герцогов, подкручивая ус. Вроде и дракон, а похож больше на таракана.

— О, это была потрясающая история о храбрости и спасении, — сверкнул глазами Феликс. — Ночная, размытая дождём дорога, лесная засада, пятьдесят разбойников, жаждущих наживы…

— Так вы спасли леди Фарнет? — уважительно кивнул герцог.

— Что? Нет, куда мне, — изогнул бровь Феликс. — Я сидел и пошевелиться от страха не мог, пока моего кучера и охрану связывали. Как удачно, что мимо проходила леди Лидия, собирающая грибы…

— Ночью? — переспросил усач. Ну вот только это его и смутило.

— Так а когда ещё? — удивилась я. — Ну не днём же собирать опята. Так вот, иду я, вижу: ограбление! Ну а я за грибами ходила, потому, с ножом. И я давай этих ребят, кия! Ву-хууу! Направо-налево, одного башкой о дерево…

Я жестами изображала сцену расправы над разбойниками. Герцог, побледнев, поспешил нас покинуть.

Как оказалось, если каждому голодному до новостей с уверенным серьёзным видом нести полный бред, то вскоре, обменявшись противоречивыми сведениями, они теряют к вам интерес и обходят стороной, испуганно косясь. Мы с Феликсом довольно улыбнулись. Наконец-то тишина.

Большинство гостей прибыло и поприветствовало виновницу торжества и королевскую чету. Скоро должны были начаться танцы. Галлагер поднялся, чтобы, в своём пафосном обыкновении, толкнуть небольшую речь. Без пунша это не выдержать.

— Дамы и господа, лорды и леди, благородные гости! — возвестил король. — Стрелка часов неумолимо клонится к девяти, а значит, время начать главное действо нашего бала. Но перед тем как вас покинут всякие мысли, герцог Эрнест Кальвиншнихтер обратился ко мне с просьбой. Он хочет дать объявление перед всей высшей аристократией.

Мы с Феликсом напряжённо переглянулись. Мой бывший женишок поднялся на платформу, остановившись на предпоследней ступеньке, чтобы быть ниже короля, и повернулся к гостям. Взгляд его пробежал по всем, пока не наткнулся на нас, после чего он ухмыльнулся, а у меня внутри всё похолодело.

Феликс крепко сжал мою руку.

— Почтенные! — срывающимся голосом обратился Банджиджампер. — Я пришёл рассказать вам о вопиющем преступлении, которое произошло на ваших глазах, и попросить вас поддержать меня и добиться справедливости. Великий герцог Феликс Септим украл у меня невесту!

Толпа дружно ахнула. Они вообще товарищи весьма единые в своей реакции, будто один слаженный организм. Снова все взгляды устремились на нас. Я почувствовала укол раздражения. Если мы настолько интересные, в следующий раз пусть платят нам гонорар — я согласна быть тамадой, а местных актёров и танцоров взашей надо гнать, они явно не справляются с задачей занять гостей!

На точёных скулах Феликса выступили желваки — это был единственный признак, выдававший эмоции Великого герцога. Издалека невозможно было это заметить, так что казалось, что Феликс спокоен, аки мраморная статуя — лишь иронично приподнятые брови и презрительный — фирменный! — взгляд.

Невозмутимо подхватив меня под локоть, он двинулся вперёд, к платформе. Все расступались перед нами, и вокруг повисло тягостное молчание — только позади толпы гости ещё смели перешёптываться. Те, кто был ближе к нам, полагаю, боялись сочетания драконьего слуха тяжёлого характера моего герцога.

Мы остановились под ступенями, и Егермейстер, и Галлагер возвышались над нами, но несмотря на это я не чувствовала давления. Напротив, я расправила плечи, вскидывая взгляд на бывшего жениха, ухмылка которого норовила разрушить маску брошенного страдальца.

— Великий Герцог Феликс Септим! — громогласно обратился Галлагер. — Как вы ответите на это обвинение?

Феликс поднял мою руку, оставил мимолётный поцелуй на запястье и продемонстрировал королю кольцо.

— На руке леди Лидии я вижу только одно драконье кольцо, — сказал он. — Значит, и жених, по крайней мере, драконьей крови, у неё один.

Но Грассхоппер явно был готов к противостоянию, так что слова Феликса его не смутили.

— Это правда, я не надевал на палец Лидии фамильный перстень, — драматично кивнул он. — Его всё ещё носит моя мать. Но помолвку мы заключали в храме, официально, а расторгли только на словах. Мы собирались поехать в храм, но Лидия предпочла спрыгнуть с моста, но не отказаться от нашей связи! Это ли не знак её великой любви?

Я поперхнулась воздухом от возмущения. Парашутер явно переигрывал, но толпа аристократов этого словно не замечала. Вздохи и ахи сменились на слезливые и растроганные.

— Выходили в храм? — шепнул мне Феликс. — Или это блеф?

Я почувствовала, как по спине стекает холодный пот. Да мне же откуда знать?!

— Я не помню, — напряжённо бросила сквозь зубы я.

Феликс еле слышно вздохнул, но успокаивающе сжал мою руку. Кажется, рано или поздно он всё же спросит в лоб про мои проблемы с памятью, но сейчас мне было не до обдумываний своих признаний.

— Клятвы, данные на алтаре Малики, незыблемы.

— В общем, это может стать проблемой? — заискивающе пробормотала я.

— Проблема — это играть в тёмную, не зная даже своих карт, — ответил Феликс.

Спасибо, карточных метафор мне как раз не хватало.

— Если помолвка не была расторгнута в храме, — испуганно коснулась пальцами губ Неферет, — то по закону выходит, что герцог Септим и правда увёл невесту у герцога Кальвиншнихтера.

Неферет, вот ты бы уже молчала и дальше, как привыкла, у тебя же так хорошо получается…

— Простите, — робко кашлянула я. — Но я же не корова на верёвочке, чтобы меня уводить. Драконье кольцо говорит о том, что я приняла предложение герцога Септима. Это мой выбор. Он… никого не интересует? — уже не так уверенно уточнила я, запоздало припоминая здешние порядки.

Да уж, пожалуй, не интересует. Судя по изумлённым взглядам присутствующих, они вообще были не в курсе, что я могу говорить сама за себя.

— Да-да, я тоже могу участвовать в этом диалоге, — помахала всем рукой я. — Я Лидия Фарнет, и герцог…

Я поперхнулась. Мать его за ногу, столько раз коверкала его фамилию, что сейчас уже реально забыла настоящую.

— …мой бывший жених обращался со мной чудовищно. Инициатива разорвать помолвку принадлежала ему, и для того, чтобы его не осудили, он обвинил меня в непристойном поведении и измене. Такой человек не имеет никакого права называть меня невестой.

Уголки губ Феликса приподнялись. Похоже, в очередной раз подумал, что я дикарка. Хотя я цензурно выражалась, что вообще подвиг в сложившихся обстоятельствах!

— Но разве я обвинил тебя голословно, Лидия? — картинно вздохнул Венскийшницель. — Я разозлился, признаю. Но наша помолвка не разорвана, и я готов принять тебя обратно, несмотря на твой ужасный поступок.

Мы напряжённо замолчали, потому что стало очевидно, какую игру затеяла парочка мерзопакостных драконов. Признать сейчас, что Перпендуппер врёт, можно продемонстрировав золотые глаза. Но тогда все драконы и все черноглазые будут точно знать, что на меня можно открыть охоту… с разными целями. Феликс защитит, но жизнь у нас отныне будет под прицелом.

Промолчать и тем самым признать, что бывший женишок прав — это подставить под сомнение легитимность нашей помолвки.

Как же лучше поступить?

Я поняла, что при всех нервно грызу ногти. Во позорище. К счастью, все были слишком поглощены разворачивающейся драмой, чтобы это заметить.

— Решим этот спор самым простым путём, — всё также хладнокровно продолжил Феликс. — Обратимся в храм, и там нас рассудят. Чья это невеста?

— Тянешь время? — прошипел Зюйдзюйзвестер. — Думаешь, за пару дней до поездки в храм что-то придумаешь?

— Зачем же тянуть время? — столь же хладнокровно, сколь и её внук, спросила Фира, поднимаясь с трона. — Верховная жрица здесь. Позволим золотой Малике сообщить нам свою волю: чей же невестой на самом деле является Лидия Фарнет?

Занервничали голуби мои сизокрылые — это я про ущербных представителей драконической расы в лице Галлагера и Хипстерсвингера. Согласитесь, с голубями их сравнивать куда уместнее: ходят, под ногами путаются, гадят и заразу разносят.

Оба, конечно, актёры от бога, но я успела заметить, как они напряжённо переглянулись. Не успела я потянуться к уху Феликса, как дракон сам наклонился ко мне и почти игриво шепнул:

— Смотри-ка, выдали себя наши заговорщики.

Я почувствовала переполнившей сердце восторг. Мамочки, да мы же мысли друг друга читаем! Уставившись на Феликса во все глаза, я даже забыла, что хотела сказать, а он бросил на меня взгляд, усмехнулся и быстро коснулся моего виска.

— Не свети фонарями, любовь моя, не все ещё в курсе твоих талантов, и, пожалуй, не всем пока и нужно знать.

Я покраснела. И от того, что так выдала свои эмоции относительно Феликса — влюбилась, как девчонка! — и от того, что он сказал «любовь моя». Нет, в таких условиях о деле думать было сложно. Я тряхнула головой, сгоняя наваждение.

— Эти двое сговорились, подтверждено. Но… о чём? Зачем Галлагеру отдавать Пипидастру златоглазую? Знает ли вообще бывший жених о моей особенности или просто следует задаче короля нам подгадить? Непонятно…

Феликс кивнул, снова оценивающе глянув на голубей — отныне я отказываюсь называть их драконами.

— Они явно не ожидали, что дойдёт до подтверждения брачной клятвы, — шепнул он.

— На понт брали, голубчики.

— Что? Лидия, во имя Малики, говори на всеобщем. Быть может, они были уверены, что мы отступим, или считали, что у них есть козырь, а теперь уже не думают так? Демоны их пойми, — нахмурился мой дракон.

— Может, и хорошо, что ты не понимаешь? Ещё не хватало разбираться в мышлении и психике идиотов.

— В нашем случае это весьма полезное умение. Но больше беспокоит меня другое, — сказал он и подбородком указал на бабушку.

Я прищурилась. Благодаря Феликсу я здорово научилась распознавать нюансы выражений лица. Хоть сама иди в покер, играй и лови блефующих. И вот что мне, надеюсь, просто показалось: Фира тоже кинула на парочку уродцев тревожный взгляд.

Могло ли быть так, что верховная жрица тоже понадеялась, что предложение подтвердить клятву заставить её сыночку-корзиночку и моего бывшего отступить с намеченной тропы? Я напряжённо сжала руку Феликса.

— В этой партии блефуют все, — заключил он.

— Тем не менее, у кого-то окажутся выигрышные карты, — заметила я и тяжело вздохнула, когда Феликс иронично посмотрел на меня. — Да-да, я тоже перешла на карточные метафоры. Смотри, скоро и играть начну, вот и профукаю твоё бесконечное состояние.

— Если тебя это порадует — то на здоровье, — ухмыльнулся он, целуя мою руку. — Хотя бедность не пойдёт тебе к лицу. Придётся мне зарабатывать столько, чтобы покрывать твои расходы.

Люди вокруг косились на нас с сочетанием ужаса и уважения. Ну да, тут такое происходит, а мы флиртуем невозмутимо. Сама в шоке от нашей выдержки.

Фира вышла вперёд. На её лице не было больше ни следа беспокойства или сомнений, только непоколебимая уверенность. Жаль, что я не видела мать Феликса, но сейчас была уверена, что все эти черты мой дракон получил от бабушки через неё.

Толпа затаила дыхание, в восторге глядя на жрицу. Сейчас я разглядела, что наряд Эфирии символизировал феникса или жар-птицу — не знаю, что ближе к местной мифологии. Языки пламени, искрящиеся, как настоящие, опоясывали юбку. И теперь, когда неизвестно откуда взявшийся порыв ветра заколыхал лёгкую ткань и волосы жрицы, она представляла собой воистину потрясающую картину.

Избранница богини, иначе и не скажешь.

— Золотая Малика, свет небес и сердце нашего мира! — громогласно заговорила Эфирия, и микрофона никого не надо — покрывает весь зал, как Шаляпин. — Мы дети твои, взываем к тебе, моля о справедливом суде! Ты несёшь миру любовь и гармонию, так скажи нам, какие из этих душ связаны твоей волей и видением, а каким — не судьба стать единым и целым в танце вечности!

С каждым словом её юбки развевались всё сильнее, прядь волос выбивались из причёски, а глаза её сияли так ярко, что невозможно было разглядеть черты лица. За этим зрелищем и забыть можно было, какой вообще вопрос она пыталась выяснить у богини.

Высоко в небесах вдруг закружилась воронка, смерч или водоворот, который под охи толпы спускался прямо в королевский двор. У гостей стали улетать шляпки, а скатерти на столах норовили убежать и разрушить всю сервировку.

Неужели богиня пришла явить свою волю?!

В смерче закружились в бешеном вальсе золотые искры. Молнии, тоже отдающие золотом, сотрясали воздух. В безумии стихии я ясно увидела силуэт изящной золотой драконицы — вряд ли богиня явилась сама, но хотя бы послала морок, который должен был представить её волю.

И вдруг из уголков сада с разных сторон заклубилась тьма, сложно живое существо, словно туман с собственной волей. Золотой смерч схлопнулся, Фира, вскрикнув, упала. Феликс, внезапно витиевато выругавшись, кинулся к ней, а я осталась стоять, так же, как и большинство присутствующих — король, Гервенпупер, Неферет. Лишь любимый внук осмелился подойти к бабуле.

А затем тьма накрыла нас всех, так что хоть глаз выколи. Поднялась паника. Лишённые зрения люди метались, натыкались на столы, роняя композиции. Гремела посуда, рыдали дамы.

Я стояла, словно громом поражённая. Куда идти? Что делать? Лучше дождаться Феликса, чем побежать вместе с паникующей толпой и потеряться или быть растоптанной.

Одинокий истерический визг пронзил воздух.

— Черноглазые сектанты здесь! Они нападают!