Чайный дом драконьей леди

Глава 9 Я жизнь люблю, она моя

Нет ничего страшного в воде, я ведь отлично плаваю! Так наивно думала я, изо всех сил стараясь выгрести. Взгляд мой поднялся к палубе корабля в надежде разглядеть того, кто меня сбросил, но там было пусто. Тогда я сосредоточила все силы на спасении.

Тщетно. Многочисленные слои платья мгновенно напитались влагой, превратившись в неподъёмный груз, утягивающий меня на дно. Дыхание участилось, корсет начал душить, не позволяя ухватить хотя бы глоток воздуха, когда мне удавалось вытолкнуть себя на поверхность. От паники руки и ноги не слушались.

Я тонула. Теперь я уже не могла и на миг выбраться наверх, чтобы сделать тот самый спасительный вдох. Лёгкие жгло от воды, и тяжесть стала слишком невыносимой. В тот миг я словно увидела рядом с собой девушку в смутно знакомом платье, которая шла на дно вместе со мной. Она не боролась и не пыталась выплыть — в глазах её была лишь пустота. Это платье… в нём я очнулась, в нём я чуть не утонула в пруду!

Девушка вдруг повернула голову и приоткрыла рот, и вместе с пузырями воздуха из её рта вырвались слова:

— Это сложно, да? Жить. И зачем тогда мучиться…

Это Лидия! Настоящая Лидия из этого мира! А я не дочь барона Фарнет, я просто Лида Фролова из уездного города, мой папа умер, когда мне было девять, и я всю жизнь стараюсь заработать и выбиться в люди, чтобы обеспечить своей доброй, но наивной маме достойную жизнь. Я учусь на втором курсе на химика-технолога пищевой промышленности, а по ночам работаю барменом в центре.

Я вспомнила! Вспомнила… перед самой смертью.

— Нет! — воскликнула я. — В жизни бывают сложные моменты, но она всё равно прекрасна!

— Но ты тонешь, — саркастично изогнула губы вторая я. — Похоже, от судьбы не убежишь, да, Лидия? Нам с тобой на роду написано не прожить долго. Скажи, второй раз умирать страшнее, чем в первый?

Из-за воды её кожа казалась голубоватой, словно она была русалкой или другой нечистью. Её отчаяние давило на меня, окружало, утягивая всё глубже и глубже… Либо здесь не было дна, либо всё это было нереально. Да ведь и я уже не дышала. Просто видение перед тем, как вечная тьма поглотит меня… А может, я снова очнусь в божественных садах Малики?

Теперь, когда я всё вспомнила, мне бы так хотелось изучить этот дивный мир, опробовать дар, что дала мне золотая драконица… Зачем она избрала меня, если сейчас позволила так глупо погибнуть?

Вокруг что-то происходило, но моё угасающее сознание уже не могло понять, что именно. Грудную клетку сдавило от боли — вода покинула лёгкие, но я уже словно забыла, как дышать. И тогда воздух в меня протолкнули насильно, заставляя сделать вдох. Губы, что казались раскалёнными после прохлады воды, вернули меня к жизни.

И я вдохнула, судорожно, жадно, распахнула глаза, сталкиваясь взглядом с синевой радужки Феликса. Дракон обеспокоенно вглядывался в моё лицо, а я просто дышала, как собака после бега, разве что язык наружу не высунула.

— Феликс… — прохрипела я, вцепившись в рубашку на его плече.

Мокрые волосы облепили его лоб, и ресницы слиплись от воды, делая его волшебный взгляд ещё более загадочным. Его можно было принять за ангела. Я всхлипнула и прижалась к нему, сотрясаясь в рыданиях. Его рука осторожно легла на мою спину.

— Я так хочу жить…

— Тот, кто пытался убить тебя, пожалеет об этом. Горько и не единожды, — низким голосом произнёс дракон. Я почувствовала, как его спина напряглась под моими пальцами, и отстранилась.

Каким-то чудом мы оказались на пристани, в сотнях метров от корабля — такое расстояние человеку не преодолеть вплавь достаточно быстро, чтобы откачать утопающего.

— Ты обратился в дракона?

— Так было быстрее. Штормовые драконы не боятся воды.

— И… сделал мне искусственное дыхание?

— Да.

— Прямо ртом?

— Нет, левой пяткой.

— Почему именно левой…?

— Ты не в себе, — напряжённо заключил он. — У тебя бред.

— Нет, просто… Тебе ведь и руками людей трогать невыносимо. А тут…

— Нам правда важно сейчас обсудить именно это? — нахмурился он. — Тебя пытались убить.

Я вздрогнула от прохладного ветра и тут только обнаружила, что наряд и корсет беспощадно разорваны, а я сижу на пристани в одном нижнем платье, которое сейчас выглядело… катастрофически полупрозрачным. Ойкнув, я подтянула колени к груди.

— Прости, — Феликс отвёл взгляд. — Это было необходимо, ты ведь не дышала. Если считаешь это оскорблением девичьей чести, я всегда готов взять на себя ответственность и…

— Я только в себя пришла, и ты сразу про свадьбу! — возмущённо округлила глаза я. — Может, это ты меня и скинул, чтобы романтично спасти и подвести всё к женитьбе?

Взгляд Феликса полыхнул такой обидой и возмущением, что мне мгновенно стало стыдно за эту шутку. Я хотела протянуть к нему руку, но тут же смущённо одёрнула — ещё хуже сделаю. Ему и так уже хватило моих объятий.

— Прости, я…

— Надо найти сухую одежду и распорядиться о горячих напитках, — сухо прервал мои попытки извиниться дракон и быстро удалился.

Я со стоном уткнулась носом в колени. Так держать, Лида! Сделай всё, чтобы в следующий раз Феликс дважды подумал, а нужно ли ему спасать такую неблагодарную свинью.

Не прошло и пяти минут, как мы уже сидели в мягких плетёных креслах и попивали горячий апельсиновый чай. Одежду Феликс выцепил у тех торговцев, что ещё оставались в парке, и это было что-то похожее на халаты, объёмное, но уютное. Я всё равно дрожала, и герцог набросил мне на плечи плед.

Корабль вскоре причалил, и компанию нам составить решили, похоже, все, кто был на нём. Я я-то хотела немного побыть в тишине, прежде чем ехать домой! Куда там. Пришлось вскакивать с насиженного места и приветствовать короля.

— Леди не обязаны вставать, — шепнул украдкой Феликс, не поднимаясь из поклона.

Раньше надо бы сказать!

Король Галлагер окинул нас обеспокоенным взглядом драконьих глаз.

— Я хочу услышать из первых уст, что произошло на корабле.

— Милорд, — произнесла я осипшим голосом. — Кто-то столкнул меня в воду.

— Вы видели преступника? — прищурился король.

— Нет, он не позволил мне повернуть голову. Но спихивал очень настойчиво — это был не случайный толчок.

— Почему же вы не кричали?

Я растерялась. А что толку орать? Надо молча бить в нос. У нас в городе все знают — на крики люди не реагируют. Уж лучше прыгнуть на чью-то машину, чтобы сигнализация завизжала. Если в моём мире люди равнодушны, то что взять с этих… аристократов, прости Господи.

— Потому что пыталась с ним драться и очень сосредоточилась.

— Дрались? Вы, леди? — насмешливо фыркнул кто-то из толпы.

— Ваше Величество, — процедил Феликс. — Мне кажется, это больше похоже на допрос, хотя Лидия здесь жертва.

— Разве что жертва собственной жажды быть в центре внимания, — услышали мы ядовитый смех, от которого на языке появлялся привкус желчи. Вперёд вышел герцог Канделябр. — Ваше Величество, я уже сказал вам: эту девушку вам не стоит слушать. Ложь — её второе имя, и ради внимания она пойдёт на всё. Не смогла разглядеть преступника… Да кому может понадобиться её смерть? Уверен, найдётся масса свидетелей того, как всё произошло на самом деле.

— Если кому-то есть, что сказать, пусть говорят немедля, — чинно кивнул Галлагер.

Вперёд вышли несколько человек, и моё сердце ушло в пятки. На меня с насмешкой смотрели две недавние собеседницы — подружки Виктории, и в их глазах читалось, какого рода "правду" они собираются рассказать.

— Ваше Величество! — пропищала брюнетка, садясь в таком глубоком реверансе, что все собравшиеся имели счастье лицезреть её декольте. — Мы с Гортензией разговаривали с леди Фарнет за несколько минут до происшествия, и не успели далеко отойти. На палубе рядом с ней не было ни единой души! Все ушли наверх, чтобы дождаться тоста Вашего Величества!

Это объясняло временное запустение. Значит, все ушли наверх… а эти курицы чего остались?

— К тому же, — подхватила её подружка, — услышав всплеск, мы тут же кинулись к борту и заметили бы, если бы оттуда кто-то убегал. Но мы увидели лишь пустую палубу и лиловое платье Лидии, уходящее под воду.

— Было очевидно, что она прыгнула вниз, — кивнула брюнетка. — О чём я и сообщила.

И как я не узнала её визгливый голос?

— То есть, завидев тонущую леди, вы в первую очередь решили, что она спрыгнула сама? — напряжённо уточнил Феликс. — И зачем бы ей было это делать?

Девушки скривили губы в ехидных усмешках, которые тут же прикрыли веерами.

— Говорите, — строго потребовал король.

— Если прикажете, Ваше Величество… Все знают, она страдает по Эрнесту Кальвиншнихтеру, — доверительно сообщила рыжая. — Видимо, надеялась, что он придёт на помощь.

— Или решила снова наложить на себя руки, когда увидела его с другой на празднике, — фыркнула брюнетка.

— Вас не смущает, что я тоже пришла на праздник не одна? — возмутилась я, не выдержав потока этого бреда и лжи.

— Но вы ведь не помолвлены, — пискнула брюнетка. — Значит, одиноки.

— Эрнест и Виктория тоже не объявляли о помолвке, — заметил Феликс. — Значит, они не пара. Исходя из вашей же логики, с чего бы Лидии страдать?

Девушки сконфуженно переглянулись.

— Но ведь один раз она уже…

— Один раз — не аргумент, — отрезал Феликс. — У вас есть более весомые доводы?

— Разве то, что она была там одна — не довод? — встрял Электрошокер. — Что за сумрачный ассасин успел бы сбросить девушку и мгновенно исчезнуть, так что и следа его никто не увидел?

Он иронично приподнял брови и обвёл всех взглядом, как бы спрашивая: «Кто поверит в такие сказки?» Но внезапно застенчивый голос нарушил тишину:

— Но ведь… Там правда был человек.

Все обернулись на тут же покрасневшую Дафну. От такого внимания толпы она стушевалась, но я словила её взгляд, посылая лучи поддержки. Она кашлянула, прочищая голос, и продолжила громче:

— Простите, Ваше Величество. Когда объявили, что вскоре прозвучит королевский тост, я решила найти леди Фарнет, чтобы попросить её… приготовить мне напиток. Я как раз спускалась по лестнице, как увидела фигуру, что стремительно отходила от края палубы, где только что стояла Лидия…

— Вы видели, куда двинулась эта фигура? Это был мужчина или женщина? Одежда, приметы? — насел на неё король.

Покраснев до кончиков ушей, Дафна опустила глаза.

— Я… не видела… я увидела, как барышни бегут к перилам и смотрят вниз, отвлеклась на них, а потом леди Гаррис закричала, что леди Фарнет прыгнула… Я… ничего ре разглядела…

Голос её становился всё тише с каждым словом, и этим воспользовался Эрнест, громогласно расхохотавшись.

— Низшая знать поддерживает друг друга, как мило! — воскликнул он. — Тёмная фигура без пола и особых примет, ну надо же! Что вы ещё придумаете?

— Я не…

Голос Дафны окончательно потух.

— Дайте ей сказать! — рявкнул Феликс.

— Простите… Я ни в чём не уверена… — пролепетала Дафна, отступая в толпу.

Я глубоко вдохнула и сжала руки в кулаки. С таким свидетелем рассчитывать на восстановление справедливости не приходилось.

— В конце концов, — продолжил Шванцлутчер с довольным видом, — разве слова герцога недостаточно, чтобы вы поняли, в чём суть этой истории на самом деле? Лидия всё никак не может отпустить меня, вот и творит абы что! Давайте пожалеем бедняжку и забудем об этом несчастном случае. Праздник ещё не закончился…

— Слово герцога стоит многого, — отчеканил Феликс, обращая взгляды на себя. Его глаза словно светились. — Какая удача, что на этом празднике герцог присутствует не в единственном экземпляре. Ваше Величество, от имени семьи Семптим я прошу вас провести расследование этого преступления. Тот, кто покушался на жизнь леди Фарнет, должен понести наказание.

Король переводил задумчивый взгляд с одного раздражённого дракона на другого. Наконец, он молвил:

— Великий герцог Септим говорит редко, но всегда по делу. Учитывая вашу репутацию, я прислушаюсь и возьму это дело на личное рассмотрение. Если на девушек благородных родов покушаются на моём празднике, на моём корабле… Этого нельзя так оставить. Однако, позволите позвать вас на ещё пару личных слов?

Феликс кивнул, сделал было шаг в его сторону, а затем спохватился и уставился на меня полным вселенского тлена взором.

— Что? — спросила я нервно. — От такого взгляда и заикой стать можно!

— Не надо, твой образ и так достаточно приметен. Я боюсь от тебя отойти, — признался он.

— Ну не утопят же меня в саду!

— Похитят, пырнут ножом, отравят, задушат, — принялся загибать пальцы он. — Мало ли вариантов! Уверен, ты найдёшь какую-нибудь беду на свою прекрасную… голову. Кстати, ты без шляпы.

— Она утонула. Видимо, вместе с моей честью и достоинством, — уныло подытожила я. — Кто ж меня теперь замуж такую возьмёт, простоволосую?

Феликс подарил мне долгий гипнотический взгляд, в котором было много эмоций, и все убийственные. Он решительно взял меня за рукав, довёл до кресла и усадил в него.

— Не уходи, не двигайся, не шевелись, не думай!

— Не дыши, — подсказала я.

— Да! То есть нет, — спохватился он. — Просто сиди здесь. Вот рядом стражники, если что, привлеки их внимание. И не в том смысле, в каком ты привлекаешь внимание обычно! Не встревай в скандалы и драки, прошу тебя, просто зови на помощь! Пожалуйста…

Голос его прозвучал почти жалобно, и я даже пожалела бедолагу. Наверное, он так скучает по счастливым дням депрессии и одиночества!

— Иди уже. Король косо поглядывает в кашу сторону, — усмехнулась я.

И Феликс ушёл, через шаг оглядываясь на меня. Я беззаботно махала ему ручкой. К великому сожалению Феликса, король уцепил его и утащил в какую-то беседку, откуда следить за мной было затруднительно.

Я честно планировала посидеть тихонько, но тут заприметила светлое платье Дафны. Знаю, что расследованием пообещал заняться лично король, но я не могла упустить такой источник информации! Она мелькнула шагах в двадцати отсюда, и в случае чего стражники всё так же хорошо видели бы и слышали меня, потому я поспешила вперёд. И неудачно оказалась прямо за теми высокими, напоминающими стену кустами, что скрывали беседку. Отличное место, чтобы подслушать разговор короля и Феликса.

Я ведь не собиралась этого делать! Но фраза короля заставила меня замереть и задержать дыхание.

— Скажи мне, дорогой племянник, есть ли объективная причина, почему ты так вцепился в эту странную девушку?

Я обмерла. В голосе короля было слишком много подозрительности. Неужели он что-то понял?

— Почему бы и не вцепиться в неё, дядя? — невозмутимо ответил Феликс. От их неформального тона диалог казался ещё серьёзнее, уж лучше бы они «выкали». — Хорошенькая, умная, с характером… Не многие девушки могут похвастаться такими же чертами.

— Храни нас всех Малика, Феликс, — драматично вздохнул король. — В королевстве есть девушки куда красивее, что до характера — он её вовсе не красит. Почему бы тебе не навестить мой гарем? Там есть парочка девушек твоего возраста. Спешу заметить, настоящие златоглазые, каждая с уникальным даром! Быть может, они уже не приумножат твою силу, но зато воспитаны и знают в лицо своего короля.

Вот тебе и балагур! Он говорил обо мне с таким пренебрежением, какого не позволял себе даже Эрнест.

— Спасибо, дядя, — сухо ответил Феликс. — Но я не собираюсь подбирать за тобой объедки.

— Зато за Эрнестом — за милую душу, так выходит?

— Я не намерен обсуждать сплетни. Если это всё, что ты хотел сказать, позволю себе откланяться — меня ждёт спутница.

— Постой, — голос Галлагера прозвучал встревоженно, а затем он раздражённо вздохнул. — Ты совсем как твоя мать: упрямый, себе на уме. Ради светлой памяти Эстер я обязан позаботиться о тебе и твоём счастье. Прошу: не спеши делать предложение этой даме. Столько девушек жаждут твоего внимания, и их семьи куда выше!

— Жена получает титул мужа после свадьбы. Любая девушка станет герцогиней, — холодно оборвал его Феликс. — А если тебя волнует денежный вопрос, то меня — нет. Каким бы ни было приданое леди, оно станет каплей в море моих богатств. Так в чём проблема, дядя? Почему не Лидия? Ты говоришь, что заботишься о моём счастье. Что если я счастлив?

В его ледяном тоне счастье так и сквозило.

Кажется, король замялся под напором самоуверенного племянника, и это его не на шутку бесило. Величественный голос всё больше становился раздражённым и шипящим. Неужели очередная змеюка скрывалась под личиной могущественного дракона? Да у них тут настоящего дракона, похоже, поди ещё сыщи!

— От неё не родятся драконы. Род герцогов Септимов закончится на тебе, выродившись в мелкое дворянство. В чём проблема, я не понимаю? Если эта Лидия так тебя очаровала, оставь её любовницей! Учитывая положение её семьи и собственную репутацию, она и этому будет рада. А в жёны бери златоглазую. Знаю, свеженьких не осталось, но зато мои с опытом! — с гордостью сообщил король. — Дай Марго или Эдвине одну ночь, и они убедят тебя…

— Хватит. В моей жизни было достаточно ночей, когда меня пытались «убедить», — рыкнул Феликс. — Тебе что, срочно надо сбагрить куда-то надоевших девушек? Втюхивай их Эрнесту. Почему о сохранении герцогской линии Штинкштифелей ты не заботишься?

— Кого? — озадаченно уточнил король.

— Неважно. Доброй ночи, дядя, и вынужден откланяться, Ваше Величество.

Однако с королём он позволял себе говорить весьма фамильярно наедине. Ая-яй-яй, Феликс, ну и что, что дядя, как же этикет?

Это я про себя такая смелая и подколы придумываю. На деле же осознав, что Феликс возвращается, я в панике подхватила длинные полы этого гибрида кимоно и абайи и со всех ног помчалась к креслу. Плюхнувшись в него, я едва успела выдохнуть, как надо мной нависла тень.

— Подслушивала, — констатировал Феликс.

— Кто, я? Да ты что, да я бы никогда! — наиграно изумилась я.

Но столкнувшись с его меланхоличным взглядом, осеклась и опустила глаза, признавая:

— Я случайно. Пошла за Дафной, и тут услышала…

— Было познавательно?

На самом деле очень. Но признавать это, когда тебя сверлят синими глазами, как-то не с руки. Феликс ещё несколько томительных секунд протыкал взглядом мою макушку, после чего бросил:

— Давай отвезу тебя домой. Хватит на сегодня приключений.

Об этом я могла только мечтать.

Ехали молча. Феликс задумчиво смотрел в окно, да и мне было о чём подумать. Впрочем, теперь, когда я помнила, кто я на самом деле, вопросов становилось всё больше.

— Он охотится на златоглазых? — спросила я, и когда Феликс рассеянно повернул голову, уточнила: — Король.

Короткий кивок.

— Ради силы?

— Сильнее Галлагера нет дракона. Но когда-то всё было иначе, — тихо поведал Феликс. — Он был не самым могущественным принцем. Но сила Аделии, его жены, помогла ему одолеть братьев и сесть на трон.

— Но жены ему мало…

Снова кивок и поджатые губы. Методы дяди Феликс не одобрял.

— Он хочет женить тебя, но не хочет, чтобы ты стал сильнее.

— Он ни с кем не хочет делиться силой. По закону любой дракон может бросить ему вызов и стать королём, если победит. Галлагер не стал бы так рисковать. Но и терять линии драконов, увеличивающие силу королевства, ему тоже не с руки. Не одному же ему воевать в случае чего?

— Ну он и редиска, — заключила я. — А сам-то ты хочешь жениться?

Взгляд Феликса стал туманным, нервным. Слова сейчас были излишни.

— Всё как с твоим любимым этикетом, — сказала я. — Ты следуешь ему машинально, без желания, потому что надо. И меня хочешь затащить под венец, потому что надо. Не будь я златоглазой, ты бы не обратил на меня внимание.

Горько было признавать, но я умудрилась сказать это с улыбкой. Феликс молчал, напряжённо глядя на меня, и потому мою плотину прорвало:

— Ты прячешься от девушек, потому что тебя бесит, что нужен им не ты, а твои деньги, имя, да даже внешность — что угодно, кроме души. А сам ухватился за меня, потому что у меня есть дар, но при этом меня ещё не тронул король. Ты говорил, будь ты даже плешивым стариком, внимания к тебе не стало бы меньше. А будь я плешивой старухой? Ты бы продолжил свою охоту?

Он не отводил взгляда, словно искал в моих глазах ответы на мои же вопросы.

— Что если найдётся другая? Красивее, воспитаннее, более подходящая для герцога? Ты тут же забудешь про меня и переключишься на неё? — наседала я.

Скажу честно, от него сейчас требовалось не так много. Посмотреть на меня глубоким взглядом, взять за руку и сказать: «Ну что ты, Лидия, что не нужна мне другая златоглазая, да и не будь ты златоглазой — всё равно». Я бы растаяла, даже если бы он соврал. Потому что он спас меня, защищал от нападок этих ведьм и бывшего жениха, помог моей семье… Он сделал многое, пусть и из расчёта.

Всё, что ему было нужно — это соврать, но карета замерла у подъезда к моему дому, а Феликс всё так же молчал.

— Я тебя понял, — наконец произнёс он. — Я не смотрел на это с такой точки зрения, за что должен тебе извинение.

Он помог мне выйти из кареты и довёл до ступенек, где вдруг снял с руки перстень и вложил в мою руку, сжав пальцы чуть дольше положенного.

— Возьми. В любом магазине покажешь его и скажешь записать свои покупки на счёт герцога Семптима. Знаю, кажется, что я опять от тебя откупаюсь… Похоже, иначе я не умею. Считай это моим извинением. Прощай.

Развернувшись, он побрёл к экипажу.

— Прощай? — переспросила я. — Не «до встречи», не «пока»?

— Прощай. Больше я тебя не потревожу.