Чайный дом драконьей леди

Глава 22 Праздник с неожиданным финалом

Домой мы не заезжали, устроили примерочную прямо посреди чайных плантаций. Со средствами герцога организовать перегородки и даже ковёр посреди чайных полей — вообще не вопрос.

Скрывшись за ширмой, я довольно оглядела подготовленный Мари наряд. Ну баварская мечта! Юбочка в клеточку, сорочка с оборочкой, корсет с вышивкой, гольфы с бантом — хоть сейчас на Октоберфест. Вдохновившись, я заплела волосы в две косички и залюбовалась на себя в зеркало. Пышные наряды мадам Иттс были роскошны, но к моей внешности куда больше подходило это простое, хоть и нарядное платье.

Феликс поправлял рукава и скептично оглядывал свою костюм.

— Это лён? — спросил он. — Никогда его не носил.

— А зря, он дышит, лучшая ткань на лето! — бодро воскликнула я, с интересом оглядывая дракона в непривычном образе.

Да, одежда тут не спасала положение. Ну не тянул Феликс на деревенского хлопца. Герцог с подозрением посмотрел на рубаху.

— Ещё не хватало, чтобы ткань дышала, — проворчал он себе под нос. — Ладно, последний штрих.

Рукой он провёл по волосам, заглаживая их назад, и цвет их на глазах поменялся на обычный русый, а глаза перестали отдавать синевой летнего неба, став просто серо-голубыми. Дракон сморщил нос.

— Выгляжу посредственно? — уточнил он.

— Да ну, нет!

— Плохо. Надо сливаться с толпой.

— Тебя хоть в зелёный покрась, красавцем останешься, — хмыкнула я. — Не знала, что ты так умеешь.

— Драконам в истории частенько приходилось сливаться с обычными людьми, — пожал плечами Феликс, но как-то рассеянно.

Сначала я подумала, что чай его отпустил, и теперь он снова впал в уныние. Но когда я присмотрелась, то поняла, что непривычного цвета глаза оглядывают меня жадно, словно пытаются запомнить каждую деталь, особенно цепляясь за белые гольфики.

— Оставь наряд, — сказал он вкрадчиво. — Думаю, после праздника мы найдём ему иное применение…

«Бракованный…» — вспомнила я слова Виктории. Что в нём бракованного, ежели он меня взглядом не то пожирает, не то раздевает, не то всё сразу? Я бы спросила, да не хотелось нервировать его перед праздником.

— Итак, напоминаю, — деловито сказала я. — Без герцогских и драконьих замашек. Сейчас мы — просто парень и девушка из соседней деревни, приехавшие на праздник.

Феликс взглянул на меня с иронией.

— Думаю, я справлюсь.

У меня были некоторые сомнения, но вслух высказывать я не стала. Его осанка, манера речи, лицо — всё выдавало аристократа. С другой стороны, сколько раз на приёмах я видела его волшебное преображение?

И вдруг увидела и сейчас! Феликс опустил плечи, взъерошил волосы и подарил мне простодушную, но очаровательную улыбку. Думаю, даже мой бывший женишок не справился бы с переменой личины так быстро и легко.

Отослав кучера и слуг, мы направились прямо к украшенным лентами и цветами воротам в деревню, откуда вовсю слышалась бодрая музыка и громкий смех. Я улыбнулась. Это не было похоже на тухлые тусовки, принятые у местной знати!

И звуки меня не обманули. Едва мы оказались внутри, как в глазах зарябило от красок и движения. Хороводы кружились в танцах, музыканты старались так, что сами чуть не бросались в пляс, торговцы выкрикивали хвалебные оды своему товару, дети лопали карамельные яблоки и петушков на палочке. Справа молодые люди со связанными за спиной руками пытались зубами выловить фрукты из большой бадьи с водой, чуть дальше команды крепких парней перетягивали канат, пытаясь повалить соперников в грязь.

— А тут оживлённо, — глубокомысленно заметил мой внимательный дракон.

Я засмеялась и схватила его за руку, утаскивая в толпу. Она здесь не казалась страшным неуправляемым зверем, скорее, озорным и весёлым. По пути мы успели ухватить золотистое яблоко в карамели, обсыпанное крашенным сахаром.

— А что в том бочонке? — спросила я у какой-то девушки. Она насмешливо фыркнула.

— Ты на ярмарке никогда не была, что ли? Это же деревенский пунш! — пояснила она. — Как у знати, только лучше. Каждый должен что-то от себя в бочонок добавить. Кто сок наливает, кто что-то покрепче, кто сахара докинет… Кто знает, что там вышло? А если какой храбрец рискнёт кружку выпить до дна, то приз получит! Но пока без смельчаков на сегодня.

— Нет, — быстро сказал Феликс, ловя мой загоревшийся взгляд.

Но я уже тащила его вперёд, по пути прихватывая нужные мне ингредиенты: лаванду с чьей-то клумбы, немного шиповника, горсть ягод из чьей-то корзины и так, по мелочи. Подойдя к бочонку, я засверкала глазами, добавляя в напиток свои ингредиенты.

Душок от содержимого шёл, прямо скажем, специфический! Кажется, кто-то ливанул туда браги. Но стоило мне пустить магию в дело, как угрожающая на вид жижа преобразилась, став прозрачной, словно янтарь. От неё повеяло мёдом и ягодной кислинкой.

— Да как ты это делаешь, — ошарашенно пробормотал Феликс.

— Так же, как ты в карты выигрываешь, — довольно подбоченилась я. — Что ж, как картёжник, полагаю, к риску ты привык? Выиграешь мне вот того мишку?

— Это плюшевое чудовище? Лидия, если дело в нём, я могу просто купить…

— А как же подвиг ради дамы? — надулась я.

— Понял, — хмыкнул Феликс. — Бросим вызов неизвестному алхимическому соединению.

Увидев, что Феликс собрался это выпить, вокруг собралось немало зевал. Местный распорядитель тщательно проследил, чтобы дракон наполнил кружку до краёв. Феликсу было не привыкать доверять искусству моего дара. Он смело приложился к кружке, быстро опорожнил её и продемонстрировал восхищённой толпе пустое дно.

Публика неистовствовала, нам вручили уродливейшего медведя, сделанного, похоже, из каракулевый шубы моей бабушки, и мы, поклонившись, спустились с помоста. Заинтригованные, другие смельчаки пошли изучать содержимое бочонка.

— Ты как? — спросила я у Феликса, завидев его блестящие глазки.

— Превосходно, — непривычно бодро ответил он. — Так, там что за конкурс?

Я же говорила, что он войдёт во вкус! Я едва поспевала за этим реактивным драконом. Впрочем, он теперь был не одинок: распробовав призовой пунш, люди на глазах становились ещё веселее, чем были.

Феликс решил поучаствовать в армрестлинге против мужика, которого аршином общим было не измерить. Я усомнилась, не добавляет ли моё зелье излишней уверенности, но драконью силу не задавить в человеке, просто перекрасив ему волосы. Улыбнувшись сражённому оппоненту, хищный ящер, блестя глазами, принялся искать новые развлечения.

— Как вас зовут? — гаркнули мне на ухо.

— Лида, — машинально ответила я.

— Поприветствуем Лиду! — вокруг раздались аплодисменты. Я обернулась и поняла, что на меня все смотрят. — Твоя задача проста: спой песню со своим именем?

Феликс смотрел на меня с насмешливым прищуром. Как назло, из головы всё вылетело. Вернее, песня одна вспомнилась, но, как назло, неприличная…

Вспомнила!

— Вдоль маленьких домиков белых

акация душно цветёт.

Хорошая девочка Лида

на улице Южной живёт.

Её золотые косицы

затянуты, будто жгуты…

Пришлось меня текст на ходу, но люди в кураже уже не замечали помарок ритма. А я смотрела в весёлые глаза моего дракона, спрашивая:

— Да чем же она хороша?

Спросите об этом мальчишку,

что в доме напротив живёт.

Он с именем этим ложится

и с именем этим встаёт…

Что-то было в его взгляде, что заставляло меня смущаться, отводить глаза, глупо хихикать. Это из-за общей атмосферы, из-за духа моего пунша, что витал повсюду или просто из-за Феликса? Внутри всё горело, и мысли теперь были не о веселье и не о конкурсах.

Когда я допела, мне вручили приз — огромную корзинку с ленточкой, и нам пришлось искать тихое место, чтобы реорганизовать все выигранные призы.

Мы сидели на траве, окружённые отдалёнными звуками музыки и, чуть поближе, плеском воды и смехом. Рядом был пруд, куда разгорячённая молодёжь прыгала прямо в одежде.

— Хорошие люди, хоть и непонятные немного, — добродушно протянул Феликс.

— В чём странность? — спросила я, разглядывая комплект льняных полотенец. И за что это нам его вручили…? Маме бы на кухне понадобился, она такое любит.

— Ведут себя с незнакомцами, как с друзьями, видят интерес в самых простых вещах. Вот, например, штук пять девушек в разное время подошли ко мне с предложением показать мне что-то на сеновале, когда ты отходила. На сеновале, представляешь? Что там может быть интересного…

— Кхм, — только и ответила я, краснея. — Да, мой дорогой герцог, не балованы вы простыми забавами.

Она заинтересованно склонил голову набок.

— Неужели там правда есть что-то занятное?

Я решительно отложила корзину, в которую удачно уместились все призы.

— Да что уж там. Пойдём, проверим, — хмыкнула я, протягивая ему руку.

Основная достопримечательность по версии местных девушек нашлась легко. Здесь в изобилии присутствовали тележки, вилы и, конечно, сено, а вот других парочек, к счастью, не наблюдалось — я проверила, сунув нос чуть ли не в каждый стог. Наверное, рановато было для них, или это мы такие удачливые?

Феликс следил за мной с искренним интересом, оглядывался вокруг, наверняка желая поскорее разрешить интригу и узнать, что такого все хотят найти на сеновале. А я…

А что я? Это пять минут назад у меня был приступ мироощущения роковой соблазнительницы, а дойдя до места, так сказать, действия, я поняла несколько вещей. Первая: в книгах и фильмах всё казалось удивительно просто, а на деле непонятно было, что делать. В сено с головой нырять?

Ведь главная проблема заключалась в том, что я не просто никогда не ходила с мальчиками на сеновал, я в целом-то не обладала подобным опытом!

Ладошки как-то резко вспотели, сердце тревожно заметалось в грудной клетке, ощутимо стукаясь о рёбра. Ну и куда делать моя знаменитая решительность, что позволяла мне от сектантов отбиваться соусником? Да уж с сектантами как-то проще. Вы оба понимаете, чего хотите друг от друга, и можно не бояться сделать что-то не так… А с драконом что делать?

Игриво закусить губу?

Сказать в лоб: «Бери меня, я вся твоя»?

Томно упасть на самый мягкий на вид стожок и закинуть руку за голову?

— Ты нервничаешь, — заметил Феликс, не сводя с меня пытливого взгляда.

— Ага, — выдохнула я и заправила прядь волос за ухо.

Лицо моё пылало так, что, казалось, меня можно использовать вместо сковородки. Феликс же явно намерен ждать свадьбы, да и… не знаю я, что у него за тёмная история. Что если Виктория не врала, и за его нелюбовью к прикосновениям кроется нечто большее? И нам обоим будет дико неловко… Нет, пожалуй, самое время заявить, что на сеновале и правда нет ничего интересного, и пойти на попятную. Как-нибудь потом я точно соберусь духом и…

— Ведь здесь нет ничего занятного. Ну, кроме тебя, — с усмешкой подытожил дракон, обводя навес сканирующим взглядом, и тут глаза его округлились. — О. О! За этим сюда ходят?

— З-з-за чем — этим? — нервно хихикнула я, мысленно желая провалиться сквозь землю.

Это мой жених, самое близкое мне существо в этом мире, а я нервничала так, что аж заикаться начала! Феликс иронично изогнул бровь. Вздохнув, я подняла руки, признавая поражение.

— Прости, не знаю, что на меня нашло. Это не место для герцога, придумала тоже. Давайте поменяем шёлковые простыни на сено! Вообразила себе невесть что. На миг мне показалось, что всё так романтично и мило, а теперь понимаю, что я просто дура. Извини, если я давлю и тороплю события, давай забудем об этом.

По мере моей отповеди лицо дракона изумлённо вытягивалось.

— Забудем? Нет уж!

В сено меня повалили технично, я и пикнуть не успела. Как юбка задралась так высоко, вообще было загадкой века. Меня жадно исследовал драконий взгляд, больше не скрытый иллюзией. Я не выдержала и запустила пальцы в серебристые волосы, невольно улыбнувшись.

— Так гораздо лучше.

— Предпочитаете драконов простым деревенским парням, миледи? — ухмыльнулся Феликс, а затем взял мою руку и оставил поцелуй на внутренней стороне запястья.

Ничего такого, он и раньше так делал, но почему-то я вся покрылась мурашками, а дыхание сбилось. Что-то новое, особенно магнетическое, было в его взгляде, а дорожка из поцелуев выстроилась дальше по руке, пока не дошла до шеи.

— Не ожидал, что ты можешь быть такой робкой, — прошептал он мне на ухо, а затем прикусил мочку. Я рвано втянула ртом воздух.

— Не ожидала, что ты можешь быть таким прытким!

— Хм, прозвучало почти обидно. Надо бы развеять твои иллюзии по поводу моей личности.

Феликс ко всему любит подходить с размахом, это не было новостью, потому я совсем не удивилась, когда он на миг отстранился, щёлкнул пальцами, и сеновал окружил тонкий магический полог. Шум праздника теперь почти не был слышен, а сеновал будто укрыло плотным туманом. Я не стала спрашивать, что это за магия, но во мне поселилась уверенность, что нас не потревожат.

Не сводя с меня взгляда, герцог потянулся к вороту рубашки, но в последний миг остановился. Я не сдержала разочарованного вздоха. Усмехнувшись, он качнул головой.

— Ты должна понимать, к чему всё идёт. Для нас с тобой это не просто… интеракция. Твои глаза навечно зажгутся золотом, наша магия раскроется с новой силой, и до свадьбы ты вынуждена будешь носить иллюзию не снимая.

— Ну и ладно.

— Я даю тебе последнюю возможность отступить.

— Я ею не воспользуюсь, — невольно облизнула губы я. — У нас было достаточно времени подумать обо всём. Я хочу только тебя, Феликс. И почему бы не прямо сейчас?

Взгляд дракона стал ещё темнее, и на фоне тёмно-синей радужки я словно видела всполохи молний. Воздух искрился, но эти вспышки штормовой магии казались мне родными, дарящими уверенность. Робость оставила меня. Взмахнув ресницами, я схватилась за тонкую льняную ткань, притягивая дракона к себе.

Первым же прикосновением горячих губ он ясно дал мне понять, насколько сдерживался во время наших прежних поцелуев. Для всех он мог быть безжизненной ледышкой, но для меня был совсем другим. Страсть и магия витали в воздухе, заставляли кровь почти кипеть, а разум — блуждать в сладостном тумане.

Стянув с него рубашку, я пробежала пальцами по безупречному рельефу его тела. Неудивительно, что на ощупь он казался сделанным из стали. Драконы — неземные создания, я могла убедиться в этом воочию.

Для ловких пальцев умелого картёжника застёжки и шнуровка оказались слабой преградой. Я ахнула от смущения, когда вдруг осознала, что моё тело уже ничего не скрывает от его жаждущего взгляда. Первым моим порывом было прикрыться, но дракон перехватил мои руки.

— Нет. Не лишай меня удовольствия любоваться каждым дюймом твоего тела.

— Я… — мой голос дрогнул. — Не совсем тебе соответствую…

Горячее дыхание герцога ожигало кожу.

— Если бы Богиня решила спуститься к нам, я уверен, она бы приняла твоё обличье, — шептал он, исследуя моё тело губами. — Каждый твой изгиб, каждая веснушка на плече шепчут: «Совершенство». Я лукавил, когда говорил, что у тебя есть шанс передумать. В момент, когда я понял, чего ты хочешь, я уже не мог тебя отпустить.

Касаясь моего лица, его пальцы говорили, что он принимает меня такой, какая я есть. Да, я не леди, а по меркам общества я не первая красавица. Но в глазах моего возлюбленного я была самой прекрасной, и он позволял прочувствовать это в полной мере. Если у меня оставались какие-то сомнения и страхи, их вмиг не стало.

Заставляя меня забыться в глубоком поцелуе, лаская шею, его губы твердили, что я самая желанная. Его взгляд ловил каждый мой вздох, каждое мимолётное движение, и бесконечно спрашивал: «Мне продолжать?»

И я без слов отвечала «да».

Сначала он был острожен, робея сделать больно, изучал меня, наблюдая за реакциями. Даже в таких вещах он оставался прирождённым джентльменом. Я же ощущала себя исследовательницей: касалась, целовала, прижималась, ища чувствительные места, заставляя его дыхание сбиваться.

Не знаю, что там у него бракованное по мнению Викуси, мой вердикт: всё у него хорошо… Даже очень. Даже слишком! Если честно, я представляла, что впервые всё должно быть больно. Не знаю, дело в магии, в особенностях этого мира или в чувствах, но я боли вообще не почувствовала.

Нет, я словила совсем другое ощущение.

Чувствуя в себя Феликса, я выгнулась, подаваясь ему навстречу, и в этот миг странное ощущение лёгкости и жара пронзило всё моё тело, сконцентрировалось в лопатках, и нас окружило золотое сияние. В моменте я даже не придала этому значение. Всё моё внимание, все чувства были сосредоточены на моём драконе. Весь мир исчез, растворился, потерял значимость.

Уже потом, когда я сдувала со лба волосы вперемешку с сеном, Феликс потянулся, оставляя на моих губах сладкий поцелуй, и прошептал:

— Поздравляю, любовь моя. Вот ты и обрела свои собственные крылья.

Я была слишком разомлевшей, чтобы адекватно воспринимать информацию, так что всю торжественность момента профукала и на слова Феликса лишь томно протянула:

— М-м?

Что стоило трактовать как: «Что ты имеешь в виду, дорогой?» Хорошо, что количество психологических книжек в памяти Феликса позволяло и без слов в достаточной мере понимать, что имеет в виду любимая женщина.

— Не верю, что леди-бабушка не упоминала этого, — прищурился Феликс. — Взаимный полюбовный союз дракона и златоглазой исключительно полезен для обоих, как для раскрытия сил, так и для обретения новых. Драконы от такого союза часто приобретают дар, если такового не имели ранее, а златоглазые — получают собственную драконью форму.

Ну точно! Запоздало, но я вспомнила, что подобное упоминали и Фира, и Неферет, и все в каком-то упадочном настроении.

— Это что же, я теперь… дракон? — ошарашенно уточнила я.

Мягко улыбнувшись, Феликс покачал головой.

— Это всё равно что сказать, что я теперь мастер заваривать чай. Драконом надо родиться. Ты же будешь заимствовать мою силу, пока жива наша любовь… ну и я, — добавил он и неловко кашлянул. — После смерти предыдущего короля леди-бабушка утратила способность обращаться.

— Да в чём разница-то? — перебила я, нетерпеливо ползая по сену в попытках собрать свою одежду. — Ты помирать не собираешься, как и наша любовь, простите мою самонадеянность. Я смогу обращаться?

— Безусловно.

— Так я дракон! Феликс, научи!

Мой энтузиазм его умилил — по крайней мере это читалось в выражении его лица, когда он подавал мне чулок. Правда, затем его эмоции переменились, и пока я натягивала ткань на ногу, он заключил:

— В следующий раз их можно не снимать. И туфли тоже, в принципе.

Я густо покраснела.

— Помоги лучше зашнуровать корсет.

— Конечно.

Крадучись обойдя меня, он оказался сзади, потянул за шнуровку, заставляя меня невольно ойкнуть и сделать шаг назад, так что я оказалась прижата к нему спиной. Горячий шёпот коснулся моего уха:

— Обожаю вгонять тебя в краску.

— Мы же так отсюда не уйдём…

— И отлично.

В общем, одеваться в компании разгорячённого дракона — задача непосильная, бесконечно долгая, я бы даже сказала сизифов труд, в том плане, что стоит отвлечься — и всё надо начинать сначала. Но мы справились, пусть и не с первой попытки, и уже одетые покинули сеновал. Вокруг него уже бродили растерянные люди, не в силах понять, что же не давало им попасть внутрь. Мы ускользнули на ближайшее поле, чтобы не привлекать внимание.

— Предупреждаю, — строгим учительским тоном начал Феликс, — драконья форма — явление не только магическое, здесь не может быть точной науки. Почему Галлагер так легко подавил нас с Эрнестом?

— Нуу… — я призадумалась. — Ты говорил, ваши драконы испугались?

— Верно. Одно его присутствие подавляет уверенность в себе, без которой превращение невозможно. Драконом нужно себя ощутить, проникнуться могуществом древней магии, соединиться с ней и выпустить эмоции. Только когда ты прочувствуешь, что пора — ты сможешь распахнуть крылья.

Я радостно кивнула.

— И как же это прочувствовать?

— Первые превращения обычно требуют сильного потрясения, — пробормотал Феликс, потерев подбородок. — И происходят в детстве. Но ты не ребёнок, быть может, и превращаться сможешь, как взрослый дракон, просто сосредоточившись?

Я деловито кивнула и сложила руки перед собой, пытаясь впасть в медитативное состояние и найти это пока ещё неуловимое, новое чувство внутри себя — своего дракона. Вернее, технически, отражение Феликса. Это было схоже с тем, как Фира учила находить своих и чужих, только искать надо было в себе. Я чувствовала, но словить дракона за хвост не удавалось.

К исходу часа я сделала неутешительный вывод: лучше бы мы повеселились на празднике, чем мучали бы несчастную новорождённую ящерицу внутри меня.

— Быть может, леди-бабушка сможет научить лучше? — с сомнением заметил Феликс. — В конце концов, у неё схожий с твоим опыт.

Я уныло пожала плечами. Улыбнувшись, Феликс коснулся моего подбородка, заставляя посмотреть на себя.

— Не вешай нос. С первого раза ни у кого не выходит распахнуть крылья.

А так хотелось! Я улыбнулась, пряча разочарование, и мы решили захватить последние вспышки фестиваля. Но мысли мои были теперь далеко от песен и хороводов.

Я чувствовала в себе что-то новое, непознанное, но оно казалось зыбким миражом. По рассказам Неферет и Фиры мне казалось, что в момент, когда мы с Феликсом проведём брачную ночь, свершится что-то невероятное, молния разрежет небеса и хор из тысячи ангелов воспоёт о моей новой силе! А тут… Мой дар вообще изменился?

— Поехали домой, — мягко предложил мой герцог. — Ты уже не получаешь никакого удовольствия от праздника.

Я сонно кивнула. Усталость захватила меня внезапно, без объявления войны. Всё же день был невероятно насыщенный. Нырнув в карету, я уютно устроила голову на плече Феликса и прикрыла глаза. Дорога предстояла без порталов, а значит, без крупных встрясок, и можно было с чистой совестью поспать.

Сон мне снился странный. Я бродила по чайным плантациям, которые казались бесконечными, уходящими за горизонт. Вдруг передо мной плавно опустилась Малика.

— В чём твоя сила, Лидия?

— В правде, — выпалила первую вспомнившуюся цитату я и неловко хихикнула. Малика непонимающе прищурилась, и я махнула на неё рукой. — Ты всё заимствуешь идеи и личностей из других миров, богиня, лучше бы принесла кинематограф.

— Лидия! — одёрнула она с неожиданной строгостью, так что я мигом растеряла весёлость и приосанилась. — Почему черноглазые хотели переманить к себе Лидию Фарнет, твою предшественницу?

— Ну… — я растерялась. — Они, видимо, нехватку кадров испытывают?

— А почему Эрнест Кальвиншнихтер был готов жениться на ней ради этих плантаций?

— Видел выгоду? Или просто выполнял задание того, кому он служит… Чёрт его знает, он вообще тёмная лошадка на этой доске!

— Почему Эфирия занимается с тобой магией именно на плантациях?

— Она говорила, что это хорошее место… К чему ты клонишь?

Золотые глаза богини вспыхнули, словно два солнца.

— Это не просто земля, не просто чай, и твой дар не так прост. Твоя сила сможет раскрыться только в этом месте, но если ты продолжишь дремать на плече Феликса, пока карета везёт вас домой — ты потеряешь эти благословенные земли, и дар твой останется зачатком.

Вздрогнув, я резко села. Феликс, как всегда спокойный, вопросительно взглянул на меня. Я кинулась к окну.

— Что там за свет? — спросила я всё ещё сонно. — Со стороны плантаций.

— Наверное, костры палят в честь праздника, — пожал плечами герцог.

Да, логично. Это был просто дурной сон, надо успокоиться и дальше дремать до самого дома. Но неужели праздничные огни такие огромные?

— Феликс. Давай проедем там, — попросила я. — Мне надо убедиться, что всё в порядке.

Герцог спорить не стал. Приоткрыв окошко, он отдал приказ кучеру, и экипаж свернул на боковую дорогу. Не самый короткий путь до нашего поместья, но зато теперь мы должны были проехать мой дом. Конечно, это место так и не стало мне полноценным домом, но как иначе его обозвать?

Чем дальше мы ехали, тем более оформленной становилась тревога в моей груди. Феликс, прищурившись, направил взгляд драконьего глаза вперёд, и зрачок его вытянулся, что не предвещало ничего хорошего.

— Ускорься, — коротко приказал он кучеру.

Через минуту я и сама разглядела чёрные даже на фоне ночного неба силуэты драконов, что летали над чайными плантациями, изрыгая пламя. А затем лакей крикнул:

— Милорд! Плантации охвачены огнём! Как и поместье Фарнетов!