Чёрный хребет

Глава 44

Просыпаюсь среди ночи от сигнала, раскатившегося по деревне – один из постовых бьёт тревогу.

Следом за ним слышен истошный визг.

Дарграг приходит в сознание. Слышу, как вскакивают Буг с Вардисом. Из соседней комнаты раздаётся приглушённый голос Холгана:

– Полезайте с Цилией в погреб.

В спешке шарю вокруг, пытаюсь понять, где моя одежда. Вспоминается срочка в армии и её многочисленные ночные подъёмы. С тем лишь отличием, что вокруг темнота, ничего не видать, приходится всё делать наощупь.

– Неужели, снова рейд? – спрашивает Вардис.

– Не знаю, – отвечаю.

Одеваемся настолько быстро, насколько получается. В комнату входит отец в одних штанах и с зажжённой лучиной.

– Вы трое, – говорит. – В погреб.

– Нет, – отвечаю.

– Гарн, сейчас не время спорить. Если я говорю прятаться в погребе, значит нужно прятаться.

– Никто больше не будет прятаться. Не для того мы задницу на стадионе всё это время рвали, чтобы поджать хвосты в нужный момент.

– Пожалуйста, – повторяет Холган. – Сейчас не время спорить.

Смотрим друг на друга. Он заботится о нас: не хочет, чтобы кого-то из его детей пострадал. Но если мы полезем в погреб, то сильно уменьшим боевую силу деревни. Она не настолько большая, чтобы пренебрегать тремя бойцами.

Тремя хорошими бойцами.

– Нет, – отвечаю и достаю из-под кровати ножны с мечом.

– Ребята, послушайте хоть вы, – Холган обращается к близнецам.

Никогда не считал Холгана отцом: я прожил на свете гораздо больше, чем он, и не могу воспринимать родителем человека, которому даже сорок не исполнилось. Он для меня скорее как младший брат. Буг, Вардис и Холган, три младших брата.

– Я согласен с Гарном, – отвечает Буг.

– И я, – подтверждает Вардис. – Нельзя прятаться, пока твои соплеменники в опасности. Обороняться должны все.

За окном появляются первые жители, поднявшиеся с постелей. Многочисленные факелы проносятся мимо. Кто-то кричит, кто-то пытается отдавать приказы. Пусть мы и подняли боевую технику, но дисциплина желает оставлять лучшего. Стоило появиться настоящей угрозе, паника вытеснила все остальные чувства.

– Похоже, они уже в деревне, – говорю. – Нет времени пререкаться.

Бормоча проклятия, Холган идёт в кладовку за своим оружием.

Привязываю ножны к поясу, метательные ножи на грудь. Буг достаёт двуручный меч с явным удовольствием – похоже ему очень давно хотелось пустить его в ход. Вардис крепит два коротких меча крест-накрест за спиной.

В прошлый раз Фаргар увёл у нас скот, припасы и немногочисленные ценности, которые нашёл в домах, прежде чем их сжечь. Прошло совсем немного и мы не успели восстановить утерянное. Что у нас грабить?

Женщин в рабство.

Мужчин в рабство.

Этого вполне достаточно.

Выходим из дома. Мы с близнецами в стёганых доспехах из многослойной ткани с набивкой из пакли и шерсти марли. Следом выходит Холган, совсем без брони, лишь в лёгкой льняной рубахе на голое тело.

– Папа, ты с ума сошёл? – спрашивает Вардис. – Мы же тебе стальную броню сделали.

– Некогда её надевать, – отвечает.

Из соседнего дома появляется Грисель с арбалетом, следом за ней – её мама, тоже с арбалетом. Они кивают нам, мы киваем им.

Вдали кто-то яростно орёт.

Бежим к противоположному концу деревни, к нам присоединяются другие жители и вот уже целый поток несётся к тому месту, где звучал горн. Вокруг мечи и копья, факелы над головами. Толпа, испуганная, но желающая крови.

Вдали что-то горит, искры и пепел летают в небе.

– Смотрите! – говорит Вардис.

Стоит нам выйти на открытый участок, мы видим горящий дом. Пока только один, но дай пламени разгореться и оно перекинется на все ближайшие.

– Кто-нибудь, к колодцу за водой! – кричит Холган. – Надо потушить пожар!

Бежим дальше и постепенно упираемся в спины людей впереди. Никто больше не кричит, теперь толпа стоит в молчании.

– Пропустите! – говорит Холган и протискивается вперёд.

Мы с близнецами идём следом.

Вокруг лица людей, которые не понимают, что происходит. Они проснулись посреди ночи, схватили оружие и побежали оборонять деревню, но схватка завершилась прежде, чем они успели прийти в нужное место.

Перед нами – небольшое поле битвы. Четырнадцать мёртвых фаргаровцев, утыканных стрелами и болтами. Двое наших: Рагтун и Эмриц. Они жили в ближайших домах, поэтому выбежали первыми, чтобы держать оборону. Ещё одного мёртвого мы нашли на стене – Харадс. Его убили первым. Именно он стоял на посту и трубил в горн, заметив врагов.

Похоже, налёт завершился прежде, чем мы успели присоединиться к битве. Тактика стрельбы из арбалетов оказалась удачнее, чем можно было предполагать: вторженцев изрешетили из окон домов, оставаясь в укрытии.

Удивительным остаётся только то, что их всего четырнадцать. Похоже, они даже не подозревали о нашей готовности дать отпор. Думали, наша деревня – лёгкая цель и можно её спокойно грабить как все предыдущие разы.

– Вода! – кричит Холган. – Несите воду в вёдрах.

Жители в спешке бегут в разные стороны в поисках вёдер, чаш, тазов и любой другой тары для тушения пожара.

– Отойдите, – говорю братьям. – Мы сейчас ничего не делаем, только создаём пробку.

Стоим в стороне и наблюдаем, как жители заливают пожар водой. Огонь трещит, колыхается и уже начинает пожирать соседний дом. Беспощадному пламени плевать на человеческие жизни.

Усилиями деревенских огонь постепенно уменьшается, второй дом спасён, но первый сгорел дотла, придётся заново его отстраивать. Ничего – для дарграговцев это пустяк. Помогут, построят, в беде не оставят.

– Что здесь происходит? – внезапно появляется староста.

Похоже, старик спрятался в подвале с первым горном и вылез наружу только сейчас, когда опасность миновала.

– Фарграг снова напал, – отвечает кто-то из толпы.

Старик осматривает тела на земле с ненавистью и презрением. Доходит до мёртвого дарграговца и с ужасом припадает на колени.

– Эмриц! – воскликает. – Они убили Эмрица! И Рагтуна тоже!

– Там ещё и Харадс на стене, – говорю.

Старик смотрит на меня с неодобрением. Похоже, считает, что всё это – моя вина. Не понятно как именно я с этим связан, но совершенно точно моя. Он невзлюбил арбалеты, невзлюбил тренировки на стадионе и то, как молодёжь прислушивается ко мне, хотя в деревне должен быть всего один авторитет – он.

– Мы их расстреляли, – говорю. – Хорошо, что мы собрали столько арбалетов. Без них жертв могло быть больше.

– Это всё ваши чёртовы железяки, – отвечает. – Они унесли с собой вилки из железа, ножи из железа, плуг из железа. Потом решили, что хотят ещё больше и пришли за новыми товарами.

– И что же, выкинуть всё железо, все припасы, ничего не иметь только для того, чтобы врагам нечего было у нас награбить?

– Так выживали наши предки и благодаря им мы до сих пор живы. Твой отец, твой дед, твой прадед: все они в своё время убегали в горы и прятались, чтобы потом родить сына. Это был их долг перед будущими поколениями. А ты... подговариваешь друзей сражаться и даже не понимаешь, к чему это приведёт.

– Я отлично понимаю, к чему это приведёт, – говорю. – Я хочу, чтобы они больше не вскакивали посреди ночи, не гадали, кого варвары убили в этот раз.

Старик входит в сгоревший дом, покачивая головой в негодовании. Я бы не рискнул соваться туда – крыша может обвалиться в любой момент. Выходит с ещё более печальным лицом.

– Там Массина, – говорит. – Она не сгорела, а скончалась от ран.

Девушка из башни. Старик смотрит на меня так, будто это я лично её прикончил.

– Сука, – шепчу.

Каждого жителя деревни жалко, но перед девушками из башни чувствую личную ответственность – я же привёл их сюда.

– Сколько это должно продолжаться? – спрашиваю у окружающих, сжимаю рукоять меча на поясе. – Сколько нам ещё сидеть здесь и оплакивать погибших?

– И что ты предлагаешь? – спрашивает Саргот. – Если хочешь спасти деревню – иди на север, иди на юг вдоль хребта. Ищи подземные воды, ищи ручьи, плодородные земли. Найди место, куда мы можем переселиться ещё дальше от дикарей. Вот для тебя полезное занятие.

– Мы потеряли четверых человек...

– И фаргаровцы поплатились за это жизнью.

– Одна жизнь мирного жителя – стоит целой сотни убийц и варваров. Я предлагаю уничтожить само понятие агрессивной деревни, – говорю. – Выступить на Фаргар и захватить его.

– Напасть на Фаргар, – говорит старик. – Так ты у нас сказочник? В следующий раз, когда придёт торговец, устроите с ним соревнование, кто лучше сочиняет смешные истории.

– Это не сказка. Нас меньше, но мы лучше вооружены. Мы можем уничтожить их в любой момент, если захотим.

– Лира! – староста осматривается по сторонам. – Лира, ты где?

Девушка выходит вперёд и останавливается перед Сарготом. На ней стёганый доспех и лук в руках. Поразительно, насколько красивой она выросла – стройная, с длинными волосами. Не удивительно, что близнецы по ней сохнут.

– Лира, – продолжает старик. – Иди за бабкой, пусть проверит твоего друга, поскольку у него явно не все дома.

Девушка смотрит на меня, потом снова на старика.

– Вообще-то, – говорит. – Я согласна с Гарном.

– И ты туда же? – в ярости спрашивает старик. – А ну быстро идите по домам! И чтобы я больше не слышал этот вздор!

Несколько человек, включая Холгана, остаются позаботиться о павших, остальные расходятся. Возвращаемся с близнецами в свою комнату, раздеваемся, кладём оружие под кровать.

– Я так хотел отрубить кому-нибудь башку, – говорит. – А в итоге фаргаровцев расстреляли. Даже как-то не интересно.

Ничего не отвечаю. Иду спать в глубокой задумчивости.

Я понимаю, почему деревенские выбрали Саргота старостой. Этот человек – гарант выживания Дарграга. Он – всё то, чем было было поселение многие столетия. Слушайте его и ваши дети будут продолжать жить на этой земле.

Но это ведь не всё.

Зачем выживать большинству, если можно побороться за выживание всех до единого. Да, риска больше, но он оправдан. По крайней мере, с моей точки зрения.