Сидим с девочками, смотрим как пасутся марли. Грисель, разгневанная, демонстративно сидит в отдалении и сверлит меня взглядом.
– Девчата, – говорю. – Кто-нибудь знает, что находится в пустыне?
– Ничего там нет, – отвечает Йонетт. – Песок и ничего больше.
– А вот и нет, – возражает Элияр. – Там большая чёрная крепость.
– Да нет там ничего, это ты сама придумала.
Девочки начинают спорить, есть ли что-нибудь в пустыне и по их ответам я понимаю, что никто из деревенских далеко в пески не уходил, поэтому никто не знает.
– А за хребтом? – спрашиваю.
– Фаргар, – мгновенно отвечает Йонетт.
– Это что такое?
– Как что? Деревня. Наши враги номер один. Это они чаще всего на нас набеги устраивают.
– Да, – подтверждает Элияр. – Они все там злые.
– А ещё дальше? – спрашиваю. – За Фаргаром?
– Гуменд, Дигор. Тоже деревни, причём ещё хуже, чем Фаргар. Говорят, в Дигоре едят собственных детей.
– Ну это ты уже преувеличиваешь, – говорит Элияр. – Никто не станет есть собственных детей.
– Своих может и нет, а вот чужих – запросто!
Девочки опять начали спорить. Похоже, в нашей деревне не особо любят путешествия. Если кто и выбирался за чёрный хребет, то очень недалеко, поэтому все ближайшие деревни обрастают слухами.
– А что ещё дальше? – спрашиваю. – За Фаргаром, Гумендом, Дигором.
Йонетт с Элияр пожимают плечами.
– Вы не знаете?
– Никто не знает, – отвечает Йонетт. – Никто там не был.
– Так может там ничего нет?
– Есть, – говорит Элияр. – Иногда к нам приходит торговец, приносит разные красивые штуки. Ты бы его видел! Кожа зелёная, голова лысая, когти на руках, клюв. Говорит так смешно, обхохочешься. Он рассказывает о далёких землях, где много людей, поселения с миллионами человек и других... существ, но ему никто не верит. Все знают, что торговец – сказочник.
Вот оно что. Я оказался не просто в захолустье, а в захолустье захолустья. Никто из местных не знает, что находится за горизонтом. Похоже, однажды именно мне предстоит это выяснить.
Сижу на земле, смотрю в небо, дует прохладный ветерок. Наслаждаюсь тем, что ни одна часть тела не болит.
Грисель продолжает грозно на меня смотреть.
Улыбаюсь ей в ответ, а сам вспоминаю свою вторую жену. Елена. Елена прекрасная. Я женился на ней в двадцать восемь, и мы пробыли в браке долгих тридцать четыре года. Я был женат большую часть жизни и за это время мы так и не смогли завести детей: автокатастрофа, больница, инвалидная коляска и только мы есть друг у друга.
Если я и повстречаю другую женщину, то это будет очень нескоро.