Чисто семейное дело

10

У меня в сумке завалялась пинта виски. Я начал было откупоривать бутыль, когда вдруг вспомнил об Эрни Уолтерсе, моем коллеге из Рино, с которым я в свое время распил не одну такую пинту. Я тут же заказал междугородный разговор. К счастью, Эрни был дома.

— Детективное агентство Уолтерса, — услышал я его ленивый полуночный голос.

— Лью Арчер говорит. Здорово!

— Откуда ты взялся на мою голову? Я уже пижаму натягивал.

— Ничего, я ненадолго. Окажи мне одну услугу, ладно? Потом рассчитаемся. Ты записываешь?

Я услышал щелчок магнитофона и начал рассказывать о смерти Хелен:

— Спустя два часа после убийства интересующий меня субъект вышел из дома и уехал в темном «форде» с откидным верхом и невадскими номерами. Первые четыре знака — ФТ-37. Беглец — молодой человек атлетического сложения. Рост — около пяти футов одиннадцати дюймов, одет в черный дождевик и шляпу. Все понял?

— Как не понять… Ежели найду его, куда сообщить?

— Я остановился в мотеле «Отдых у моря» в Пэсифик-Пойнт.

Не успел я повесить трубку, как послышался стук в дверь и появился Алекс. Он был в одних брюках, из-под которых торчала пижама.

— Я слышал, как вы разговаривали…

— Я уже кончил. Входите и хлебните виски.

Он с опаской переступил порог, будто боялся угодить в западню.

В буфете нашлось два стакана. Я разлил по ним виски, и мы принялись молча потягивать его.

— Самое печальное в том, — сказал наконец Алекс, — что я оставил Долли в клинике с таким чувством, будто предаю ее забвению. Эта больница показалась мне сродни дантовскому аду: какие-то люди, крики, стоны… Долли чувствительная девушка. Не знаю, как она все это перенесет.

— Ну, это все же лучше, чем слоняться по городу в таком состоянии, в каком она сейчас.

— Думаете, она сошла с ума?

— Немного не в себе. Бывает и хуже.

— Значит, все образуется?

— Меня больше интересует юридическая сторона, а не психология.

— Но вы не думаете, что Долли убила свою подругу, правда?

— На вашем месте, Алекс, многие уже давно побросали бы своих жен и уехали домой.

— Не на такого напали!

— Это чувствуется, — ответил я.

— Может, отец и назвал бы меня дураком, но мне совершенно наплевать, виновна Долли или нет. Я остаюсь.

— Это дорого вам обойдется.

— Вы хотите ободрать меня как липку?

— Я-то как раз могу подождать. И Годвин тоже. Но уже завтра вам может понадобиться адвокат.

— Зачем?

— Чтобы оградить Долли от посягательств со стороны властей. В этом вам сумеет помочь только сильный юрист, а они обычно не дают кредита, когда речь идет об уголовных делах. Сегодня я говорил с шерифом, и мне совсем не понравился блеск его глаз. Крейн не дурак и догадался, что я не раскрыл своих карт. Он обязательно вцепится в Долли как только узнает о делах семейных.

— О каких еще делах?

— О том, например, что ее отец убил свою жену, мать Долли. Видимо, судили его здесь, и шерифу известны все материалы дела.

— Получается нечто вроде повторения истории, да? Вы же сами сказали, что тот бородач, Чак Бегли, и есть отец Долли.

— Похоже, что так.

— С него все и началось, — пробормотал Алекс себе под нос. — Что, по вашему мнению, могло произойти между ними в то воскресенье?

— Не знаю, Алекс. Возможно, отец высказал обиду. Во всяком случае, он оживил в ее памяти ужасы прошлого. Я собираюсь выяснить побольше о том, давнем убийстве.

— Вы даже не пытаетесь меня успокоить…

— За это мне не платят.

Он медленно поднялся.

— Ладно, вы устали, а мне еще надо позвонить. Спасибо за виски и бесплатный разговор.

— Подождите, Алекс. Вы хотите звонить отцу?

— Нет. Долли просила меня связаться со своей теткой Элис.

— Я о ней слышал. Она просила вызвать тетку сюда?

— Да, только не знаю, стоит ли.

— Это смотря какая тетка. Она живет здесь, в городе?

— Нет, в Индиан-Спрингс. Мисс Элис Дженкс.

— Давайте попробуем дозвониться вместе.

Мы нашли в справочнике штата ее номер, заказали разговор и сели ждать.

— Что я ей скажу? — спросил меня Алекс.

— Придумайте что-нибудь. А потом дайте трубку мне.

Раздался резкий звонок. Алекс схватил трубку.

— Да, да! Кто это? — послышался из наушника похожий на сердитое шипение голос.

— Алло! Это Алекс Кинкайд. Мисс Дженкс? Мы с вами не знакомы, но я — муж вашей племянницы Долли Макджи. Мы поженились несколько недель назад, а недавно Долли серьезно заболела… Нет-нет, скорее нервы. Она хочет видеть вас. Мы в Пэсифик-Пойнт. Долли положили в клинику доктора Годвина.

Он умолк и вытер вспотевший лоб, потом повернулся ко мне.

— Она говорит, что завтра занята.

— Дайте мне трубку… Алло, мисс Дженкс! Моя фамилия Арчер…

— Здравствуйте, мистер Арчер. Что вам от меня понадобилось в час ночи?

Голос ее звучал раздраженно и зло, но пока она держала себя в руках.

— Я частный детектив. Очень жаль, что пришлось лишить вас сна, но здесь произошло убийство, и ваша племянница — важнейший свидетель, а возможно, и не только свидетель. Во всяком случае, ей нужна помощь, а вы, насколько я знаю, единственная родственница Долли, если не считать ее отца…

— Об этом типе можете забыть. А кого там у вас убили?

— Преподавательницу и подругу вашей племянницы, профессора Хелен Хагерти.

— Никогда не слыхала про такую, — сказала она с облегчением.

— Еще услышите. Вы были очень близки с Долли?

— Да, пока она не выросла. Собственно, я ее и воспитывала после смерти матери. Том Макджи имеет какое-нибудь отношение к этому новому убийству?

— Возможно. Он был здесь, в городе.

— Так я и знала! — услышал я ее торжествующий крик. — Не надо было вообще выпускать его на свободу. Таким, как он, одна дорога — в газовую камеру!

— Мне хотелось бы подробнее поговорить об убийстве вашей сестры, но не по телефону. Может быть, вы сумеете вырваться к нам?

— Нет, никак не получится. Завтра днем у меня очень важная встреча с политическими деятелями штата. Они специально приедут из Сакраменто.

— А утром?

— Нет, я буду готовиться к дискуссии по новым социальным программам. Если наш проект забракуют, я лишусь места.

— Сколько миль от вас до Пэсифик-Пойнт?

— Семьдесят.

— Можно мне приехать часам к одиннадцати?

Она заколебалась.

— Ну давайте, если это так важно. Встану на час раньше, только и всего. У вас есть мой адрес? Я живу совсем близко от главной улицы.

Я поблагодарил ее, выпроводил Алекса и улегся в постель, дав себе мысленный приказ проснуться в половине седьмого.