Чисто семейное дело

5

Я припарковал машину на стоянке за административным корпусом рядом с шикарным черным «тандербердом». Близился вечер пятницы, и коридоры колледжа были почти пусты. Кабинет декана я нашел без труда: он охранялся белобрысой секретаршей за пишущей машинкой. Едва я приблизился, девушка вздернула нос и подозрительно спросила:

— Что вам угодно, сэр?

— Декан Бредшоу у себя?

— Он очень занят. Может быть, я сумею вам помочь?

— Попробуйте. Я хотел бы встретиться с одной студенткой. Ее зовут Долли Макджи или Долли Кинкайд.

— Вы ее отец?

— Я представляю ее мужа. Пустили бы вы меня лучше к декану Бредшоу.

— Это невозможно: он на совещании. Попробуйте поговорить с деканом женского отделения, мисс Сазерленд. Вон ее кабинет.

Дверь стояла распахнутой настежь. Дама, сидевшая за столом, принадлежала к распространенному типу женщин без возраста, которым на вид обычно можно дать от двадцати восьми до сорока двух лет. Черты ее лица были тонки и миловидны.

— Входите, чего вы ждете? — недовольно проговорила она. — Садитесь. Чем могу служить?

Я представился и рассказал, зачем пожаловал.

— В студенческом городке нет никаких Долли Макджи. И Кинкайд тоже, — заявила мисс Сазерленд.

— В таком случае она, должно быть, носит какое-то третье имя. Я точно знаю, что она учится у вас. Эта девушка возит мать декана Бредшоу.

— С этого бы и начинали. Ее зовут Дороти Смит. Интересно, что могло заставить ее записаться к нам под вымышленным именем?

— Ее муж тоже хотел бы это выяснить.

— Дело в том, что под чужим именем у нас зарегистрироваться вообще невозможно. Разве что она приехала сюда с поддельными рекомендациями, — она резко поднялась. — Простите, мистер Арчер, я сейчас.

Мисс Сазерленд вышла в соседнюю комнату и вернулась с тонкой папкой.

— Теперь ясно, — сказала она, порывшись в листках. — Ее приняли временно, с испытательным сроком. Тут есть справка о том, что документы высланы следом.

— Когда истекает срок?

— В конце сентября. У нее в запасе еще девять дней, но объяснений я потребую немедленно. Не хватало еще, чтобы нас тут водили за нос!

— Вы знаете ее лично, мисс Сазерленд?

— Я всегда встречаюсь с новыми студентками, а этой Смит-Кинкайд даже помогала устроиться на полставки в библиотеку, да и декану Бредшоу ее рекомендовала.

— Кстати, я заметил, что ваш коллега живет на широкую ногу, а между тем ставки в университетах не ахти какие.

— Это верно, но мистер Бредшоу — потомок старого богатого рода. Как его мать относится ко всей этой истории?

— По-моему, спокойно. Она неглупая старушка.

— Рада, что вы так считаете, — сказала она таким тоном, будто знала миссис Бредшоу с худшей стороны. — Ну что ж, я, пожалуй, поговорю с этой миссис Смит-Кинкайд, а вы подождите в коридоре.

Я увидел ее, когда на мгновение оторвал взгляд от скучных досок объявлений. Она шла по коридору в сторону кабинета мисс Сазерленд — темноволосая девушка в шотландской юбочке и шерстяном джемпере. Кожа ее приобрела нездоровый желтоватый оттенок, волосы давненько не встречались с расческой. Проходя, Долли бросила равнодушный взгляд в мою сторону, но даже не заметила меня.

В тот же миг отворилась дверь кабинета Бредшоу, и в коридор вывалила толпа факультетского начальства. Сверкнула стеклянная входная дверь. Ученые мужи как по команде повернули головы и впились взглядами во вновь прибывшую. Это была остриженная под мальчишку загорелая женщина лет сорока. Едва переступив порог, она тут же подошла к одному из преподавателей, который стоял в дверях кабинета декана. Это был человек средних лет, похожий на студента-выпускника, хотя его волосы уже начали серебриться на висках. Казалось, он только что оторвался от книжек, взглянул в зеркало и с удивлением обнаружил, что стареет.

В коридорчике появилась мисс Сазерленд.

— Доктор Бредшоу, можно вас на минутку? Тут, кажется, кое-что серьезное.

Мужчина, стоявший на пороге, извинился перед собеседницей, и оба декана заперлись в кабинете вместе с Долли. Стриженая дама нахмурилась, потом критически оглядела меня, словно решая, смогу ли я заменить Бредшоу в качестве слушателя. У нее были чувственные губы и стройные ноги, одежду она подобрала со вкусом и не без некоторого шарма.

Видимо, результаты осмотра удовлетворили ее. Я даже был немного польщен, когда она подошла ко мне и спросила:

— Ищете кого-нибудь?

— Просто жду.

— Мистера Лефти или мистера Годота?

— Мистера Лефти Годота, с вашего разрешения.

— Вы не производите впечатления интеллектуала. Простите, не знаю имени…

— Арчер. Что ж, такой уродился.

— Впрочем, это еще как посмотреть, — сказала она и посмотрела по-другому, однако опять оценивающе. — Здесь, в этом колледже, например, очень низкий умственный коэффициент, а что до нравов и морали, так они, пожалуй, остались без изменений еще с викторианских времен.

— Вы тут преподаете?

— Да, языки. Меня зовут Хелен Хагерти.

— Тот человек, с которым вы разговаривали, и есть декан Бредшоу?

— Да, а вы что, по его душу к нам?

— Не только.

— Это единственный выпускник Гарварда на весь колледж, прекрасный ученый и организатор… А не пропустить ли нам с вами по рюмочке «бурбона», чтоб веселее было сплетничать?

— Прекрасная мысль. Только немного погодя, сейчас я должен дождаться Лефти Годота.

Она разочаровалась сильнее, чем приличествовало случаю, и мы распрощались как два приятеля, каждый из которых не знает, что на уме у другого.

Наконец открылась дверь, за которой я наблюдал, и вышла Долли. Она была бледна и как-то скована. Я немного повременил и отправился вслед за девушкой, догнав ее на крыльце библиотечного корпуса.

— Миссис Кинкайд?

Она остановилась так резко, будто я выстрелил ей в спину.

— Я хотел бы поговорить с вами.

— Кто вы такой?

— Друг вашего мужа. Из-за вас Алекс три недели не находил себе места.

— Возможно.

— Да и вам, похоже, несладко было. Разумеется, если вы его любите.

— Вот уж не знаю. Впрочем, это не вашего ума дело.

— Алекс никак не может понять, что происходит, и очень огорчен. Он ждет вас неподалеку отсюда.

— Ну и пусть ждет хоть до судного дня. Я не вернусь к нему.

Она сказала это на удивление твердо, даже злобно. Что-то в выражении ее глаз пришлось мне не по нутру.

— Алекс вас чем-нибудь обидел?

— Да он и мухи-то обидеть не в состоянии. Вам, как его приятелю, полагалось бы это знать. Алекс — чудесный добрый мальчик, и я не хочу навлечь на него беду. С моим уходом миновала и опасность, так что пусть поздравит себя со счастливым избавлением.

— Это все, что вы хотели бы сказать мужу?

— Он мне не муж. Пусть аннулирует брак. Скажите ему, что я решила продолжать образование и не готова к семейной жизни.

Я вернулся в административный корпус несолоно хлебавши. Дверь в кабинет мисс Сазерленд была закрыта. Я постучал. Ее «войдите» прозвучало глухо и сдавленно, да к тому же еще после довольно долгого молчания.

Доктор Бредшоу все еще сидел у своей сослуживицы. Щеки мисс Сазерленд горели румянцем, в изумрудно-зеленых глазах поблескивали огоньки.

_ Это частный сыщик, о котором я тебе говорила.

Бред, — произнесла она.

Он стиснул мою руку так, будто предлагал помериться силами, и попытался изобразить улыбку.

— Рад познакомиться, сэр, — сказал декан. — Хотя при сложившихся обстоятельствах это может показаться странным, не правда ли? Очень жаль, что вам пришлось тратить время на посещение нашего скромного колледжа.

— Надо же кому-то заниматься тем, чем занимаюсь я. Миссис Кинкайд сбежала от мужа, и он имеет право получить объяснения. Кстати, что она рассказала вам?

— Долли не собирается возвращаться к нему, — ответила мисс Сазерленд. — С самого начала в их интимной жизни обнаружилось нечто настолько омерзительное, что…

— Погоди, Лаура, — Бредшоу поднял руку, давая ей знак замолчать. — Мы не имеем права разглашать того, что узнали от девушки. Вдруг этот сыщик передаст все ее мужу? Бедняжка и так уже перепугана до смерти.

— Кого же она боится? Супруга? В это трудно поверить.

— Просто она не сочла нужным изливать перед вами душу, — с жаром воскликнула Лаура Сазерленд. — Несчастная девочка даже придумала себе другую фамилию, чтобы это чудовище не выследило ее.

— Не впадай в мелодраму, — сказал Бредшоу. — Мне тоже не верится, чтобы этот парень был способен на такие гадости.

— Ты не слышал ее рассказа, Бред. Она говорила со мной как женщина с женщиной, и я не могла передать тебе всего, что узнала.

— Возможно, Долли сказала неправду, — заметил я.

— Нет, правду! Уж я-то в состоянии распознать, откровенен человек или нет. Настоятельно советую вам отправиться к ее мужу и сказать, что вы не смогли найти девушку. Ей от этого будет только лучше.

— Судя по тому, что мне удалось понять из разговора с Долли, она считает виноватой во всем себя, а не мужа. Вы позволите ей остаться в колледже?

Бредшоу кивнул.

— Да, мы решили закрыть глаза на ее маленький обман.

— И что же она будет изучать?

— Долли специализируется по психолингвистике. Если верить профессору Хагерти, у девочки явная склонность к этому предмету.

— А откуда у Хагерти такие сведения?

— Она — куратор группы, где учится Долли.

Я решил рискнуть.

— Не упоминала ли Долли в разговоре с вами некоего Чака Бегли?

Они переглянулись.

— Что еще за Бегли? — спросила Лаура.

— Вполне вероятно, что этот человек — ее отец, — пояснил я. — По крайней мере, он имеет какое-то отношение к Долли и ее уходу от мужа. Что же касается обвинений, высказанных девушкой в адрес Алекса, то я на вашем месте не очень бы им верил: мистер Кинкайд — славный парень и очень любит жену.

— Как бы там ни было, — возразила Лаура, — вы окажете им обоим огромную услугу, если воспрепятствуете воссоединению.

— Я тоже так считаю, — сказал Бредшоу.

— Вся сложность в том, — ответил я, — что мне платят деньги как раз за то, чтобы я это воссоединение обеспечил.