31

— Прекратите, — пробормотал я, чувствуя, как миссис Делони лупит меня по щекам мокрым полотенцем.

Первое, что я увидел, придя в себя, была фотография седоволосого джентльмена, стоявшая на столике в спальне. Скорей всего, мое сознание прояснилось еще не полностью, потому что старик с фотографии показался мне странно похожим на того важного господина, который был изображен на портрете, что висел в маленькой гостиной в доме миссис Бредшоу.

— Что тут делает папаша Роя? — спросил я миссис Делони.

— Он такой же папаша Роя, как и вы. Это сенатор Осборн, мой отец.

— Стало быть, и миссис Бредшоу тоже виртуоз по части вранья?

Миссис Делони посмотрела на меня так, словно после знакомства с медной кочергой я утратил последние остатки разума. Удар пришелся вскользь, и я провалялся без сознания всего несколько секунд. Когда я добрался до автомобильной стоянки, Бредшоу только выруливал на мостовую. Я вскочил в машину и поехал за ним в сторону Футхилл-Драйв в надежде догнать профессора еще на полпути. Он сам облегчил мою задачу. Взвизгнули тормоза, и его машина, пронесясь юзом несколько десятков футов, стала поперек дороги. Мгновение спустя я увидел свет фар приближавшегося автомобиля. В кромешной тьме, под густыми кронами деревьев, нависшими над шоссе, фары эти были похожи на дикие глаза безумца. Их яркие лучи вырвали из мрака фигуру Бредшоу, который в отчаянии метался на сиденье, пытаясь освободиться от ремней безопасности. В следующую секунду опять раздался визг тормозов, и огромный «роллс-ройс» миссис Бредшоу с грохотом врезался в машину профессора.

Я свернул на обочину, включил красную поворотную мигалку и со всех ног бросился вверх по склону холма к месту аварии. Мои шаги глухим эхом отдавались во внезапно наступившей тишине.

Искореженный нос «роллс-ройса», казалось, намертво прирос к смятому в лепешку левому борту автомобиля Бредшоу. Я распахнул уцелевшую дверцу с правой стороны и быстро освободил водителя от ремней. Бредшоу тут же рухнул мне на руки. Кровь бежала из его разбитого лба и носа, тонкими струйками сочилась из уголков рта. Он был мертв. Пульс не прощупывался. Я выволок бездыханный труп из машины и уложил под дерево. Миссис Бредшоу не без усилий выбралась из своего «роллс-ройса». Судя по всему, она не пострадала.

— Это Рой, да? С ним все в порядке?

— В каком-то смысле да, — ответил я. — Он мечтал, чтобы все это поскорее кончилось, и вот его мечта сбылась.

— Что вы хотите этим сказать?

— Похоже, вы убили и его.

— Но это произошло случайно! Не станете же вы утверждать, что я способна сознательно умертвить собственное дитя!

В голосе ее звучала горечь. Наверное, она настолько вжилась в роль, что и сама уже начала верить в свое материнство. Она склонилась над трупом, обняла его и встряхнула.

— Рой! Вставай, довольно валяться. Это я, мама.

— Оставьте его, — резко сказал я. — И хватит ломать комедию. Все это достаточно мерзко само по себе.

Она медленно подняла на меня глаза.

— Комедию? Какую комедию?

— Рой Бредшоу никогда не был вашим сыном. Спектакль окончен.

Она вскочила и в ярости метнулась ко мне.

— Я его мать, слышите, вы? Могу показать свидетельство о рождении…

— Мне уже демонстрировали одно свидетельство. О смерти. Вашей смерти, последовавшей в 1940 году в результате воспаления легких. Хватит с меня бумажек с печатями: при ваших деньгах можно накупить их целый ворох. Вы убили Люка Делони и вышли замуж за Бредшоу. Через десять лет он, уже тяготясь вами, встретил Констанцию Макджи. Вы узнали об их любви и уничтожили ни в чем не повинную женщину. Прошло еще десять лет. Рой безропотно сносил ваше присутствие и продолжал жить под одной с вами крышей, если только можно назвать это жизнью. Он терпел вас не только из-за денег, но и из чувства страха. Он хотел любви и боялся ее, ибо вы были готовы убить каждую женщину, которая могла отнять его у вас. Однако в конце концов его терпение иссякло. Рой встретил Лауру Сазерленд и не мог наступить на горло зародившейся любви. Ему удалось обвести вас вокруг пальца. Он объявил вас без вести пропавшей и оформил развод. Потом вы решили, будто его избранница — Хелен Хагерти, и это вполне его устраивало, поскольку Рой сам внушил вам эту мысль. В пятницу вечером вы застрелили Хелен. Таковы факты, и никакие проштампованные бумаги не в силах их изменить.

— Я всего лишь отстаивала свои права, — сказала она после долгого и тягостного молчания. — Рой должен был хранить мне верность как женщине, благодаря которой он смог осуществить все свои мечты.

Мы одновременно опустили глаза и посмотрели на распростертое у наших ног тело счастливого мечтателя.

— Вы должны поехать со мной и сделать официальное признание, — сказал я. — Ретивость, с которой вы все эти годы отстаивали свои несуществующие права, вышла боком Томасу Макджи. Он опять за решеткой.

— Оставьте этот тон! Я не позволю вам разговаривать со мной как с обыкновенной уголовницей..

— Вы ехали к Лауре Сазерленд, не так ли? Интересно, каким образом вы собирались разделаться с ней? Отвечайте, старая мегера!

— Не смейте называть меня так! Посмотрите мне в глаза. Разве я стара? Глупец, я полна жизни и сил. Я молода, черт возьми!

В темноте я не мог разглядеть ее глаз, но знал: она права. Эта старуха не собиралась сдаваться. Она жаждала жизни и была готова бороться за нее до конца.

— Я могу дать вам денег. Много денег.

— Вы уже давали их одному человеку. Смотрите, что с ним стало.

Она резко повернулась и побежала к своей машине, но я уже понял, что у нее на уме. При столкновении черная кожаная сумка, лежавшая на сиденьи, соскользнула на пол. Обогнав старуху, я влез в «роллс-ройс», поднял сумку и запустил внутрь руку. Револьвер был новенький, как и пули в нем. Как раз для новой жены ее обожаемого Роя.

— Дайте сюда!

Она произнесла это властно и надменно, как и подобает истой дочери сенатора, которой, к тому же, оказалось под силу, не моргнув глазом, отправить на тот свет четырех человек.

— Может, хватит, Летиция? — устало проговорил я.


Загрузка...